В полумраке, у подножия статуи Баст, едва просматривался небольшой инкрустированный столик. За тем столиком, в креслах, покрытых леопардовыми шкурами, удобно расположились настоятельница храма Майя и лазутчик везира, тайный служитель богини – Неджем. Между ними, на высоком табурете сидел старец в расшитом халате.
Это был оракул из страны Пунт. Редкобородый и узколицый, в восточном тюрбане, накрученном на небольшую голову, он внимательно вглядывался в раскачивающийся на невидимой нити граненный хрустальный шар. Изнутри шар светился мягким голубоватым пламенем.
122
– Теперь посмотрим, как выполняются заветы Баст, – произнесла Майя, обратившись к старцу.
Оракул чуть повернул шар, и в нём высветились сцены из жизни кошек разных времён и народов. Как и было велено, они добросовестно выполняли напутствия своей богини.
Вначале показалась длинношерстная трёхцветная кошка. Она лежала на коленях писателя. Человек в раздумье покусывал гусиное перо, а благородное создание, громко мурлыча, направляла ход его мыслей в нужное русло.
После неё показалась кошка английского королевского географического общества. Обхватив лапами материки, она дремала на большом глобусе. Кошка композитора, забравшись на клавесин, внимательно вглядывалась в ноты, а кошка художника, не боясь испачкаться, улеглась на палитре.
– Ну, эти, пожалуй, чересчур прямолинейно выполняют напутствие богини, – усмехнулась Майя. – Давайте посмотрим другие примеры.
Как Майя и предполагала, кошки устроились в жизни по-разному. Трущобная кошка жадно пожирала найденную рыбью голову, другая играла с ребёнком у костра, а третья сидела возле рыбака, с нетерпением поглядывая на поплавок, покачивающийся на воде.
Вот показался крошечный карапуз. Он пытался укусить кошку за ухо, а та снисходительно поглядывала на неразумного человеческого детёныша.
Цирковые коты выступали перед зрителями.
– О, великая Баст, никогда не думала, что они способны на такое, – восхитилась Майя.
– Это что, все ваши воспитанницы? – удивился Неджем. – Смотрите, сколько их.
– Существуют не только храмовые кошки, – ответила Майя, – слава Амону и Баст, на земле их насчитывается великое множество. Как и люди, все кошки разные: труженики и лентяйки, трусишки и храбрые охотники. Их даже разводят при королевских дворах.
123
Будто подтверждая сказанное, на экране высветился дворец восточного владыки.
– Какая же из воспитанниц удостоилась такой чести? – воскликнула Майя, вглядываясь в шар. – Смотрите!
Возле сверкающего фонтана, на вышитых атласных подушках возлежала черноглазая Лейла – любимая жена падишаха. Её руки время от времени погружались в пушистый мех лежащей на коленях кошки, а белоснежная красавица, закрыв глаза, восторженно мурлыкала, внося в раздумья хозяйки атмосферу неги и благополучия.
– Эта устроилась хорошо, – удовлетворённо произнесла Майя.
Кошка подняла голову, прищурила голубые глаза и лениво зевнула.
– Теперь попробуем проследить за судьбой царского ребёнка, – торжественно произнёс оракул.
Свечение шара усилилось. В нём, будто из лёгкой туманной дымки, начали проявляться картины далёкого будушего.
Там не было священной реки Нил, люди кутались в тёплые одежды, а сверху падали пушистые белые хлопья. Там не было песков и величественных пирамид, но были степи, леса и моря, большие дома и невиданные машины, на которых люди, подобно богам, передвигались быстрее быстрого леопарда, словно рыбы, плавали под водой, и, подобно птицам, летали по воздуху.
– Когда это будет? – задала Майя волнующий её вопрос.
– Это случится спустя 3333 года, – невозмутимо ответил оракул.
– Ого! – лишь смогла вымолвить ошеломленная настоятельница храма. – А теперь попробуйте что-либо узнать о наследнике престола, – попросила Майя, но её просьбе не было суждено исполниться. Поверхность шара заснежила, и видения потухли.
– На сегодня, кажется, наше время вышло, – произнёс оракул, устало поднимаясь со стула, – сведения о местонахождении наследника престола можно будет получить завтра.
124
Весь следующий день оракул был необычайно торжественен, а вечером они с Маей вновь сидели перед хрустальным шаром и внимательно вглядывались в картины, проносимые перед глазами.
– Тебе известны такие имена, как Аполлон и Артемида? – неожиданно спросил оракул, повернув к Майе худое аскетическое лицо.
– Да, ясновидец, – отвечала Майя. – Это чужие боги.
– Что ты о них знаешь? – последовал новый вопрос.
– Смилуйся над моей невежественностью, – взмолилась Майя, жалобно глядя оракулу в глаза, – мне знаком лишь пантеон египетских богов. Я знаю покровителя стовратных Фив, бога солнца, величайшего Амона-Ра. Он изображается в виде человека в короне с двумя высокими перьями и солнечным диском. Там же, в Фивах, находится главный храм его супруги, богини неба, великой богини Мут. Бог Нила Себек представлен в облике крокодила, а богиня Таурет, покровительница женщин и детей, выступает в облике гиппопотама. Наша же – Баст, выступающая в кошачьем обличье, является богиней радости и веселья. Также мне известны: покровитель царской власти, соколообразный Гор, и покровитель гробниц, представленный в образе шакала – Анубис, бог природы и загробного мира – Осирис и покровитель пустыни, зловредный Сет, а также …
– Достаточно, – прервал её старец. – Египетских богов можно перечислять до утра. Я вижу, ты с ними знакома.
– О чужих богах, к сожалению, мне известно немногое, – добавила Майя. – Кто такой Аполлон?
– Аполлон – сын Зевса и брат Артемиды, – пояснил старец, поглаживая редкую бородку. – Это греческие боги. В Египте Зевса называют Амоном, а Аполлон и Артемида отождествляются с Гором и Баст.
– С нашей Баст? – поразилась Майя. – Этого я не знала.
– Не стыдись своей невежественности, – поучал Майю оракул, – мне известно многое лишь благодаря знаниям, витающим
125
в пространстве вокруг нашей планеты. Через множество столетий это пространство назовут ноосферой или сферой разума. Мне знания видятся в волшебном хрустальном шаре. Послушай, что мне удалось узнать из труда мудреца, который будет жить спустя много веков.
– Мне бы о младенце, – робко напомнила Майя.
– К сожалению, судьба младенца неведома, – вздохнул старец. – Мне эти знания недоступны. Судьбу ребёнка может предсказать лишь оракул из знаменитого прорицалища храма Латоны. Оно расположено у Себенницкого устья Нила, если плыть от моря вглубь страны. Название города – Буто.
– Буто? – оживилась Майя. – Это совсем недалеко.
– В Буто есть святилище Аполлона и Артемиды, а на священном участке богини Латоны воздвигнуто удивительное храмовое здание, высеченное целиком из одного камня, – рассказывал старец, поглаживая редкую бороду. – Столь же замечателен и плавучий остров под названием Хеммис. Лежит остров на большом и глубоком озере рядом со святилищем Латоны. На нём стоит большой храм Аполлона и воздвигнуты три алтаря. Аполлон – величайший прорицатель. Греки его считают «водителем судьбы». Лишь он сможет предсказать судьбу наследника престола.
– Это чужой бог, – встревожилась Майя. – Захочет ли он нам помочь?
– В Египте Аполлон отождествляется с Гором, – напомнил старец, – поэтому, если хочешь выяснить судьбу младенца, ступай в Буто.
– О, великий! Благодарю за сообщение. Ты снял камень с моей души, – воскликнула Майя, молитвенно складывая ладони пред собой.
– Не я велик, велики знания, – смущенно ответил оракул. – Они витают вокруг нас. Нужно лишь уметь извлечь их из сокровищницы мыслей человечества. Когда-то эти знания станут доступны всем. Я верю, что такое время придёт.
126
Прослушав сообщение старца, Майя воспрянула духом. Завтра же она отправится в Буто и там, в знаменитом прорицалище, ей сообщат место пребывания наследника престола.
Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Неведомые силы стали на пути осуществления её замыслов.
Вначале Майю задержали неотложные дела и куда-то запропастился оракул из страны Пунт, затем на две недели её приковала к постели жесточайшая лихорадка. Когда же Майя выздоровела, судьба забросила её далеко на юг. Настоятельнице храма Баст, в числе немногих, выпала честь представлять Бубастис на главном празднестве страны. Ей надлежало прибыть на праздник Опет в далёкие Фивы.
Майя прежде не была на празднике Опет, но, по рассказам странников и жрецов, могла шаг за шагом представить, как будет проходить главное действо страны.
Торжественно откроются ворота храма и, высоко над головой, жрецы вынесут носилки со статуей Амона-Ра. Бритоголовые, в белых полотняных одеждах, они воспоют гимн верховному богу Фив и всего Египта. Амон-Ра покинет постоянное место жительства и отправится из Карнакского в Луксорский храм, чтобы проведать божественную супругу, богиню неба, великую богиню Мут.
Торжественная процессия станет двигаться широкой мощеной дорогой, а толпы народа будут восторженно дуть в дудки, стучать трещотками и хлопать в ладоши.
Поездка обещала быть интересной, Майя давно мечтала посетить знаменитые Фивы, но теперь это её не радовало. Мысли о наследнике не выходили из головы.
Вначале поездка проходила без приключений. На носу барки, скрестив руки на груди, стоял крупный приземистый человек с густыми черными волосами. Он внимательно вглядывался в знакомые ему с детства очертания берега.
Обнаженные до пояса, сидящие вдоль бортов, гребцы дружно опускали вёсла в Нильскую воду, с натугой выгребая против течения.
127
Но вот подул свежий ветер, и большой прямоугольный парус наполнился воздухом. Последовала отрывистая команда и, подняв вёсла на борт, гребцы облегченно откинулись на скамьях. В их работе наступила передышка. Покинув дельту Нила, празднично украшенная барка направилась в далёкие Фивы.
В дороге Майя имела возможность любоваться видами побережья великого Нила. Небольшими рощами и редко стоящими группами были разбросаны пальмы, росли сикомора, акация и плодовые деревья: фиговое, лимонное и апельсиновое. На возвышениях виднелись виноградники, зеленели возделанные пшеничные и ячменные поля.
Миновали Гелиополь, Гизу, и оказались в долине Нила. Это уже был Верхний Египет. По пути сделали однодневную остановку в Мемфисе, после чего направились в Фивы.
Несмотря на лето, ночи были прохладными, после болезни Майя чувствовала слабость, поэтому, поверх обшитого по подолу бахромой греческого хитона она набросила на плечи белый шерстяной плащ. Завернувшись в него, Майя вглядывалась в прибрежные пейзажи и думала, думала, думала. Наследник престола не выходил у неё из головы.
С наступлением сумерек барка причаливала к берегу, и пассажиры имели возможность размять затекшие ноги. Затем – костры на берегу, шкуры, брошенные на тёплый песок и густые противомоскитные сетки, натянутые почти на самое лицо.
Гребцы же укладывались прямо на палубе мерно покачивающейся барки. Уставшие после напряженного дня, они засыпали мгновенно, и любые посторонние звуки их не тревожили.
Наконец, после девяти дней изнурительного пути, оказались на месте.
Стовратные Фивы поразили Майю великолепием. Её взору открылся огромный город, центральные улицы которого были выложены каменными плитами. Вдоль набережной Нила располагались трех и четырёхэтажные дома сановников, приближенных к фараону, а в южной части бывшей столицы
128
располагались царские дворцы. Перед каждым из них, а также перед дворцами сановников, возвышались ворота с пилонами, покрытыми рисунками и иероглифическими надписями.
«Вот отчего Фивы названы стовратными», – догадалась Майя.
От царских дворцов мощеная дорога вела к храму Амона-Ра. Это была широкая дорога, по краям обсаженная деревьями и уставленная двумя рядами сфинксов.
Святилище Амона растянулось на целый квартал. Жрецы готовились к завтрашней церемонии, и храмовый комплекс был временно закрыт для посетителей.
Предполагая более досконально осмотреть его завтра, Майя миновала священное озеро, вокруг которого красовались, высеченные из черного базальта, статуи львиноголовой богини,* и трехкилометровой аллеей сфинксов, не спеша, направилась к храму богини Мут. По словам очевидцев, его стены были покрыты золотом, а пол серебром.
Майя прогуливалась широкой, затенённой пальмами аллеей, а судьба несчастного наследника не выходила у неё из головы. Где он? Когда можно будет вновь превратить его в человека?
И здесь она увидела Юлю. Не наваждение ли это? От неожиданности Майя замерла на месте. Вот так встреча, на расстоянии девяти дней пути от родного города.
Прежде Майя ценила соратницу, даже доверяла ей свои тайны. Теперь же, когда определилось истинное лицо Юли, требовалась осторожность в разговоре с ней.
Промелькнули смутные опасения. Если правдивы слухи, то храм Иштар тесно связан с прорицателями храма Буто. Может, ей удастся что-то выведать о наследнике престола?
Юля не возражала. Она спокойно шла навстречу. Как старшая по званию, Майя первой начала беседу.
– Как Вы здесь оказались? – поинтересовалась настоятельница храма Баст после короткого приветствия.
– Так же, как и Вы, – невозмутимо ответила бывшая соратница. – На праздник я послана жреческой общиной богини Иштар.
129
Не сердитесь, Майя, – примиряюще добавила она. – Не сердитесь за прошлое. Я – ассирийская жрица, с детства посвящена своей богине и не чувствую вины за собой. Служа у вас, я добросовестно выполняла свои обязанности и, если бы не проболтался офицер, вы бы никогда не узнали, что я являюсь жрицей великой Иштар. Хотя… Не я первая, не я последняя. Садовник Неджем оказался посланцем вашей богини. Что ж, можно считать, мы квиты. Сожалею, что мы оказались по разные берега Нила.
Со стороны могло казаться, что беседуют между собой две закадычных подруги, но это было не так. Беседу вели две хитрые жрицы. Они мило разговаривали, в надежде выведать что-либо о планах соперницы. Они беседовали, не смея касаться интересующей темы, надеясь, что соперница проговорится первой.
Но вот произошли изменения. Юля решила, что больше не следует притворяться.
Куда и подевалась выучка, которой славились жрицы храма Иштар. Пользуясь отсутствием свидетелей, Юля стояла, уперев руки в бока, и, будто торговка зеленью, не стесняясь, выплёскивала в лицо Майи кощунственные слова:
– Что ваша Баст? Кошачья богиня! Последняя в пантеоне египетских богов. И вы ещё смеете вмешиваться в политическую жизнь страны? – Губы Юли брезгливо скривились. – Вы превратили наследника в кошку. Прекрасно! Я не могла бы придумать ничего лучшего. Даже мыши оказались союзниками великой Иштар. Они погрызли непотребные бумаги, и теперь вашему наследнику предстоит до скончания веков бегать в кошачьем обличье.
– Ну, уж нет, – вспыхнув, словно порох, запротестовала Майя. – Перед смертью пророк храма Амона, преподобный Небамун сообщил, что в образе кота наследник будет находиться лишь до совершеннолетия. После истечения этого срока он расколдуется и вновь сможет претендовать на трон.
– И Египет будет ожидать вашего фараона в течение шестнадцати лет? – расхохоталась Юля. – Да скорее великий Нил повернёт воды вспять, чем мы дождёмся вашего принца.
130
– Совершеннолетие у кошек наступает в возрасте одного года, – глухо ответила Майя. – На этот период с помощью великой Баст мы забросили наследника в далёкие времена и страны. И у вашей Иштар руки коротки достать его оттуда.
Ох, лучше бы она этого не говорила. Правильно учили, что гнев в споре не советчик. Прикусила Майя язычок, но было поздно. Она увидела, каким злорадством загорелись глаза бывшей помощницы. Совершенно случайно Юля узнала тайну законного наследника престола.
– Отправьте своего хвостатого принца в Ассирию, Финикию или Месопотамию, спрячьте за любым перекатом Нила, мы его достанем и оттуда, – злобно прошипела она. – Великая Иштар найдёт его на краю земли, и фараоном станет воин Хоремхеб.
Расстались бывшие соратницы недобро.
– Ишь, сказано чужеземцы, – шипела Майя, глядя в широко посаженные серые глаза соперницы. – Вы хотите посадить на трон своего правителя и выйти из-под опеки Египта. Не бывать этому.
– А вы считаете справедливым, что Ассирия в течение веков платит Египту дань? Может, наша страна заслуживает лучшей участи? – огрызалась Юля.
Но вот кто-то показался вдали, и они умолкли. Жрицам ссориться на улице не пристало.
Покидала Фивы Майя с тяжелым сердцем. Даже праздник показался не в радость. Настоятельница храма Баст предчувствовала, что её несдержанность может дорого обойтись законному наследнику Египетского престола.
Так оно и вышло.
Примечание:
– Львиноголовая богиня – одно из имён богини Мут. Она считалась богиней битвы, как и Сохмет, и поэтому часто изображалась с львиной головой.
Продолжение следует:http://www.proza.ru/2013/10/01/1076