Любовно-фантастический роман
Свадьба она такая!.. Какая?.. Позовут замуж, узнаешь…
Вообще со своей свадьбой мы многие традиции разрушили. Раньше как было? Родители знали всех предков своих друзей, знакомых и соседей, к ним и шли свататься. Всю знать в нашей стране связывали различные отношения, все друг другу брат, сват, кум. В брак вступали не раньше двадцати тридцати лет. Младшие дети не могли раньше старших выходить. Случись такая оказия, что младшая сестра раньше старшей выходила, то старшая навек оставалась старой девой. Никто девушку замуж не брал, искали в ней скрытый изьян. Сватать, неважно к кому в дом парню или к девушке, приходила крёстная мать, она выступала в роли свахи. Свататься ходили только женщины, а у соседей эльфов, что жили в лесу за речкой Славицей только мужчины. Свататься все ходили тайно. Приходила сваха, а ей отказывали, тогда она старалась своровать какую-нибудь тряпочку, там полотенце, или веник, что б когда в другой раз придёт, отдали, точнее обменяли жениха или невесту на веник или полотенце. Если дитя не собирались женить или выдавать замуж, то зорко следили за свахой. Сговариваясь, назначали дату официального знакомства жениха и невесты. Родители оговаривали материальную сторону свадьбы. В день перед началом свадьбы в дом жениха привозили невестину постель. Наряжали комнату молодых. Вечером, после свадебного застолья, дружки выкупали постель у самого младшего брата или родственника жениха. Чем богаче выкуп, тем плодовитей будет невеста. Начиналась свадьба тем, что с разных сторон жених и невеста подъезжали к храму. Перед молодыми дорогу в церковь мели вениками, боясь сглаза и приворота. Осыпали мелкими деньгами на богатую жизнь. После венчания встречали молодых хлебом, солью. Хлеб переламывали на две части, отдавали по половинке жениху и невесте, которые этот хлеб хранили до последних дней своей жизни. Получая долю каравая, старались кланяться одновременно, хлеб един, вот и они половинки одного целого. Всех приглашали на свадебный пир за две недели. Не получить приглашение означило твою семью считают недостойной и сто процентов гарантия больше никуда не позовут. Доброе имя надо беречь смолоду. Во время пиршества гости одаривали молодых подарками, жених и невеста в ответ преподносили на плоской тарелочке испечённый прямо во время застолья блин и рюмочку водки или наливки. Целый вечер звучали тосты и хвалебные речи молодым. Под конец свадебного вечера всех гостей одаривали маленькими печатными пряничками, намекая на окончания праздника. На другой день к моменту, когда вставало солнышко, готовили шутливую баню. Гостя пришедшего на второй день свадьбы после десяти утра укладывали на лавку, летом перед входом в дом, зимой в холодных сенях и парили, пока не отдаривался подарками или деньгами. За столом летом всех угощали тройной ухой, зимой пельменями. Пели хором и соло песни, танцевали, зачитывали, сколько с какой стороны приданного получили молодые, сколько и чего подарили гости. Было шумно и весело. К пяти часам вечера гости расходились по домам, оставляя новых родственников впервые вместе. Семьи объединялись, молодые уходили в дом жениха, а старшее поколение, чтоб лучше узнать, друг друга продолжали застолье в неторопливых беседах. После свадьбы молодожёны ездили по гостям с ответными визитами к каждому пришедшему на их свадьбу. Ну, и что из этих традиций было у меня?
Сватовство моё «тайное», говорили так тихо, что наверно вся округа слышала мои ответы с балкона и вопросы задаваемые Фёдором шёпотком, басом из кустов сирени. Вот родители потешились вместе с соседями. Вместо крёстной матери, свахи – подпоручик Федя, тот ещё пройдоха. Ох, и попортил он кровушки гостям на свадьбе со своими конкурсами и сюрпризами. Зря они его при выкупе места невесты за свадебным столом поставили на табуретку колченогую, на которой пришлось балансировать, иначе была бы голова, ноги, хвост, то есть без перелома не обошлось, да к тому же заставили съесть ломоть белого хлеба покрытого толстым слоем ядрёной горчицы. Хи-хи, шутникам он всё припомнил.
Подначил паршивец такой, сыграть мужчин с ним в очень интересную игру под названием « кто кого перепьёт», шучу у этого соревнования другое название, ласковое «Дедушка Медведушко». Пока жёны отвлекались на молодожёнов и разглядывали выставленные на обозрение подарки, Федюня завёл человек десять гражданских особ мужского пола на балкон бального зала, где были накрыты столики для фуршета. Гусары, человек шесть, сдвинули пару столов, убрали с них сладости, фрукты, вина и наливки, поставили рядом со столом ящик гномьей водки, на стол гранёные стаканы, подозвали нашего соседа гнома дядю Гротта и пригласили стать рефери в этом увлекательном соревновании. Коварный подпоручик, ещё и заклад предложил в пользу невесты, мне на булавочки. Все уже были под изрядным хмельком, не это бы обстоятельство, да не воспоминания о лихой молодости с её кутежами, вряд ли кто из мужчин согласился выложить на стол по одному империалу, что и говорить деньги не малые – десять звонких золотых монет, месячная зарплата штаб ротмистра. На эти деньги можно не только месяц безбедно прожить, но и лошадь хорошую для хозяйства прикупить. Ну, вот и началось удалое пьянство. Нальют господа с Федей стаканы водкой, выпьют, дядька Гротт командует: «Прячьтесь, Дедушка Медведушко пришёл», все участники игры под столы лезут, прячутся. Через минуту дядька отбой даёт: «Дедушко Медведушко ушёл, вылезьте баламуты». Глядишь, двое под столом остались. Дядька судья от досады на месте пританцовывал, как ему в этой молодецкой забаве поучаствовать хочется. Ещё гости на развлечение подтянулись. Гусарская забава в самом разгаре. Опять всё повторяется, налили, выпили, под стол, через минуту отбой. Дедусик гном тоже «ушёл» на коврик после шестого кувшина, а из-под стола только подпоручик и вылез.
Гусары окружили Феденьку, давай качать, а после, вспомнив, что вообще-то они на свадьбе, вернулись за свадебные столы, приняв дядьку Гротта в свои ряды. Гусары - своих не бросают. Храпящего дедушку судью принесли за стол, разбудили бульками водки в стакан и подарили ему белое оружие - шестопёр, как доказательство принадлежности этого гнома к гусарскому полку. Дядька глаза вытаращил, губами чмокнул, шарики в голове закрутились, и тут по лицу видно было смекнул, какая от этого выгода будет. На радостях пригласил к племяннику в кузню, пообещал отковать каждому из буланой стали штык нож. Ох, и ценное наверно это белое оружие, а по виду и не скажешь. Кто не знает, поясню, как понимаю, что такое шестопёр. Это такая тяжёлая штучка, похожая на булаву, украшенная орнаментом и несколькими полудрагоценными или драгоценными камнями. Булава – холодное оружие, такая железная небольшая палка с полметра с кругляшкой на одном конце, её можно в ближнем бою использовать. Толька сила нужна, а у гнома её хватало. Так вот, а у шестопёра на этой самой кругляшке, приварены шесть металлических пластин «перьев» и поэтому ей можно не только лупить, со всего маха, но и рубить врага в капусту. Сама не поняла, что рассказала. А что вы хотели? Пою со слов мужа.
А тем временем народ уже набрался, тосты без перерыва следуют за тостами, мы с Ванечкой уже и не вставали с мест своих, сидя после криков «горько» целовались, так надоели эти слюнявые поцелуи, наверно, больше в жизни мужа ни чмокну. Федька не успокоился на этом, ведь большинство гостей старались много не пить, особенно женщины. Не знали они подпоручика, как он на выдумки горазд. Заполучив от моей маман, разрешение вкатить в зал бочку «винную беременную», где-то раздобыл внушительных размеров ендову, затянул песню: «Выпьем мы за Васю, Васю дорогого свет ещё не видывал красавица такого.» И преподнес, сею чашу счастливому графу Большакову, продолжая петь красивым сочным басом, как батюшка в нашем храме: «Вася, Вася пей до дна, мы нальём ещё вина…» И так пел этому Васе, пока граф не осушил ковшик. Опять Федя залил вина в ендову и для другого гостя затянул пейдодона, гости сначала веселились, а потом сбегать начали, когда поняли, что те, кому подпоручик поднёс вина и песню спел, стали возлегать под стол с расположением. Как говорят, сия чаша ни кого не минула, друзья гусары Фёдору помогали отлавливать дезертиров питейного фронта.
На следующий день гостей было немного. Как закончилась свадьба, помнили единицы. Свадьба удалась! Пряники положенные раздавать гостям в конце вечера, мы неделю ели всей семьёй, включаю прислугу. Похмелятся все пришли, ещё и восьми утра не было. Многие и с вечера не уходили, так и спали по углам и под столами. О первой брачной ночи и вспоминать не могу без смеха. Вот представьте. Спальня. Мы с мужем, я в сарафане в пол, он в домашнем халате, сидим на постели и режемся в карты, в дурака играем. Пьём стаканами томатный сок и грызём ванильные сушки. И всё это молчком. За дверью спальни, по длинному коридору третьего этажа носится взад и вперёд мой папа, а мама пытается его выловить и отвести к гостям.
-Не, ну, это ж надо! Ростешь, ростешь, а какой-то придёт и будет…
-Уймись, старый! Не позорься! Пошли отсюда, сами разберутся, что делать надо. Стыд какой, гости без присмотра. Что о нас сваты подумают?
Тем временем господа гусары объединили тех гостей, кто ещё мог без посторонней помощи сидеть на стульях и поддерживать разговор. В руках нескольких офицеров появились гитары, и майор Неверов запел романс «Кадеточка»:
«Кадеточка, кадетская любовь,
Я водку пью, я так тебя люблю.
За водку крепкую, за любовь свою кадетскую,
За рыдающий гитары звон и за то,
Что я влюблён…»
Женская половина мелкими, неуверенными шажочками стала поближе подбираться к кудрявому, лихому, с приятным тенорком майору. Матроны в возрасте прикладывали батистовые платочки к глазам, жалея героя старинного романса. А то, как же! В сырой губе кадет сидел, песни распевал, через пятнадцать суток вышел, а она, любовь кадетская, идёт по улице с другим. Горе? Ещё какое! Никто не задумался, а за что хлопчик на губу попал, как такой хлыщ семью содержать будет. Пока дамы хлюпали носом, по кучке гусар шепоток пробежался, по одному на выход, встреча, красный квартал мадам Бофари.
Глава 4
Как я живу теперь, меня не спрашивай…
Много воды с той поры утекло. Подрастают дети, я вдова. Сорвиголову подпоручика Фёдора Михайловича похоронили где-то в драконьих горах пять лет назад, нечисть задрала, когда он возвращался с отрядом после рейда по вражьим тылам. Светлая ему память. За воспоминаниями не заметила, сколько прошло времени. Очнулась, когда Владимир Семёнович, раскрасневшейся, после парнушки окликнул.
-Что, матушка, размечталась? Никак матримониальную карьеру, поди-ка, сделать хочешь?
-Тьфу, на тебя! Думаю, что на ужин подать рыбу или мяса, или того и другого и побольше. Ты, Володюшка, чего больше предпочитаешь?
-Мясо конечно, чтоб всё стояло, а не светилось.- И заржал, что кони гусарские.
-Как был охальником, так и остался. Ты ж в чинах уже,- сказала я с укором.
-Гусаром есть, им и помру, не сердись. Так чем сегодня стол трактовать будешь?
-Гусями, утятиной, бараниной с овощами, колбасой и наливкой вишнёвой.
-Так бы и расцеловал!
-Уймись, люди кругом. Блюсти себя мне след.
-Понял не дурак, прости ежели что.
-Да полно тебе, пройди в столовую, я сейчас тоже приду, только Егорушку проведаю.
Низкий, протяжный гул колокола ворвался в открытое окно. Боже, опять! Сколько здесь живу, столько не могу привыкнуть к этим почти еженедельным нападениям. Пограничная крепость - это пограничная крепость. Не зря сюда ссылают всех неугодных. Только подумала: сейчас начнется и вот вам результат.
-Сава, прости. Я должен уйти.
-Знаю. Береги себя. После то, приходи.
Обняв меня своими медвежьими ручищами, слегка придушив, Вовчик почти бегом устремился на улицу.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ....