Пролог.
Ночь. Дождь. Настоящий ливень. Мокрая чёрная лента дороги. По одну сторону крутой, поросший мелким кустарником, склон, по другую обрыв и где-то далеко внизу редкие огни города.
Я сижу в несущейся навстречу темноте машине. Струйки воды сбегают по лобовому стеклу. Дворники едва справляются с ними. В салоне тоже темно, лишь панель передо мной светится красными огоньками, и дрожат огненные стрелки.
Тень за стеклом.
Резкий толчок и пронзительный визг тормозов.
Я никогда к счастью не переживала ничего подобного в своей жизни, но уже несколько месяцев этот сон повторяется с завидным постоянством.
Я не знаю, куда и зачем еду. Не знаю с кем. Только ночь, дождь, мокрая дорога, визг тормозов. И всё.
Я просыпаюсь.
1.
Как часто мы задумываемся о случайностях в нашей жизни? И насколько случайными бывают наши встречи? Насколько взаимосвязано всё в этом мире?
С некоторых пор мысли об этом посещают меня всё чаще и чаще.
Короткий зимний день близился к своему логическому завершению. Ещё час и читальный зал, впрочем, как и вся библиотека университета иностранных языков Хангук закроется. Я перевернула очередную страницу и посмотрела в окно. В бликующей в желтоватом свете ламп поверхности стекла отразилось моё собственное лицо. Не красавица, но… Впрочем, а что такое быть красавицей? По-моему понятие растяжимое. Да не важно. Дело не в моей суперуникальности или наоборот посредственности. Просто если долго смотреть на отражение, то черты лица незаметно отодвигаются на задний план, расплываются, и сквозь них проступают очертания вечернего мира за окном. А это уже по любому красивое, стоящее внимания зрелище. Гораздо более привлекательное, чем бесконечные ряды латинских буковок в лежащем передо мной учебнике английского языка. Проклятые неправильные глаголы! Никак не хотят запоминаться.
- Не учится?
Невольно вздрогнув от неожиданности, я оторвалась от созерцания заоконного зимнего пейзажа и собственного самоунижения по поводу неподдающихся глаголов, и посмотрела на подошедшего. Для этого мне пришлось хорошенько задрать голову. Ничего себе! Да парень настоящая Сеульская башня. Ростиком бог точно не обидел. Да и не только ростом. Красив, какой-то своеобразной красотой. Просто бессовестно для мужчины. Даже небольшой дефект – чуть разные глаза и тот его красит. Вот ведь проваль! А тут чуть не выспался или не дай бог, с макияжем напортачил и всё – в зеркало не смотрел бы. Ну, нечестно же! И ведь ничего такого в нём вроде и нет, если рассматривать по отдельности, а вот цепляет. Особенно глаза, насыщенного кофейного цвета и губы, по-девичьи пухлые, улыбчивые и одновременно серьёзные. А вообще во всём его облике сквозит этакая нарочитая небрежность. Начиная с каштановых, с легкой рыжинкой, волос, собранных с некоторой хаотичностью в небольшой пучок на затылке, до потёртых джинс и теплого полувера немаркого цвета мокрого асфальта.
- Не учится? – повторил парень свой вопрос.
- Есть такое, - я сокрушённо вздохнула, удивляясь при этом самой себе. Не привыкла вот так запросто общаться с незнакомцами. А тут такое чувство, причем с ходу, словно встретила давнего знакомого.
- Может просто стоит сделать передышку? Тем более в канун Соллаля?
- Может и стоит, только зачем?
Волей неволей, но он втягивает меня в разговор. А ведь только пару минут назад мне хотелось спрятаться в своей раковинке и не выглядывать оттуда до скончания времён.
- Как зачем? – брови моего знакомца-незнакомца взметнулись вверх. – Это же Соллаль. Многие уже…
- В моём случае это неважно, - перебила его я. Ох уж эти доброхоты и советчики. Как же я от них устала на самом деле, хотя в беседах с ними мне проще натянуть фальшивую улыбку вместо того, чтобы доказывать свою точку зрения.
- Почему?
Вот ведь привязался. Ему что больше заняться нечем? Сколько народу в библиотеке и надо было именно на меня наткнуться. Хотя… Я незаметно окинула взглядом помещение. Ровные ряды столов, книжные стеллажи. А вот людей не густо. Вернее почти нет. Позднее время и опять же завтрашний праздник. Многие вообще уже разъехались по домам, чтобы встретить новый лунный год в кругу семьи. В кругу семьи…
- Да потому что.
- Уже поздно. Тебе ведь наверняка пора домой. Извини. Не имею права расспрашивать. Но я просто хочу понять.
Голос парня такой… Сочетание бархатистых едва уловимых полутонов и хрипловато-рычащих ноток. Завораживающее сочетание. Против воли увлекает в беседу и мало того… вызывает на откровенность.
- Пора не пора. В любом случае меня никто не ждёт, так что беспокоиться не о чём, – и кто дёрнул меня отвечать, да ещё так?
- Это неправильно, - он нахмурился. – Так не должно быть. У каждого человека должен быть тот, кто будет его ждать. Кто-то, кому можно сказать при возвращении – я дома.
- Наверное. Может ты и прав. Но не в моём случае.
- Это неправильно, - повторил парень.
Ну что заладил одно и то же. Да сколько не повторяй, ничего не изменится. И вообще, с какой стати я вдруг сижу и откровенничаю с совершенно незнакомым человеком? Вот ведь – даже не представился.
- Понимаю. Я не должен вмешиваться. Тем более я даже не представился.
Он что, мысли читает? Или же моё молчание достаточно красноречиво, а он хорошо улавливает настроение? Мне даже как-то грустновато стало. Вот стоит рядом парень. Красивый, понятливый, умный, судя по всему, хоть и со странностями, готовый поговорить по душам и выслушать, а не вешать мне на уши вечную лапшу насчет собственной уникальности. Но чужой.
- Чан А.
- Что? – я не сразу вынырнула из собственных путаных мыслей.
- Чан А. Моё имя.
- Кан Ли Су, - я произнесла это на автомате и только после сообразила, что назвалась в ответ, хотя и не собиралась. Вот и познакомились. Стоп. Странно это, но он не назвал своей фамилии. Только имя. Внезапно появился, разговорил буквально за пять минут. Теперь имя без фамилии. Да и имя какое-то странное. И поздно уже. Скоро библиотека закроется. В зале кроме нас двоих ещё пара человек засиделась да молоденькая девушка-библиотекарь за стойкой. А мне ещё на метро добираться до своей квартирки близ станции Синпунг.
Так что самое время распрощаться с новым знакомым и сбежать от греха подальше. Маньяки они тоже, наверное, красивые бывают. Кто их знает.
Я решительно закрыла книгу и встала со стула.
- Извини, было приятно познакомиться и поговорить, но мне уже пора.
- Я понимаю, - он отступил в сторону, уступая мне дорогу.
Надо же. Неужели моя фантазия разыгралась не ко времени, а он просто случайный библиотечный чудак, страдающий приступами общительности? Хотя по нему не скажешь. Больше похож на любителя клубов, чем библиотек. Наверное, Ли Су, ты заучилась. Мерещится всякое на ночь глядя. Это вообще-то жизнь, а не детективная дорама. И в ней не так уж и встречаются случайные случайности.
А вот просто красивые парни, которые следом за тобой пересекают библиотечный вестибюль по направлению к выходу, вполне встречаются. В конце концов, выход-то один и куда красивому парню идти как ни к нему. И ничего в этот необычного и странного нет. Глупости всё это и твоё, Ли Су, больное воображение. Пора сделать небольшую передышку в беге по жизни и немного оглядеться по сторонам. Завтра Соллаль. Целых три выходных впереди. Неслыханная роскошь. Вот и будет мне передышка. Перво-наперво приберусь и приготовлю что-нибудь вкусненькое, а потом… Да, а что потом? Моё столь бережно лелеемое в последние дни настроение готово разбиться вдребезги. И, правда, что потом? Три дня сама с собой, потому что все, так называемые подруги разъехались по домам, чтобы встретить новый год со своими семьями. Одной мне уже давно некуда и не к кому ехать. Родители в Америке, но их словно и совсем нет. Так уж сложилось. А бабушка с дедушкой… К ним я, конечно, всегда могу поехать, но… на кладбище.
Так что на новый год я, как и год, и два назад, сама с собой. Сколько ни пытаюсь привыкнуть к такому, никак не получается.
Я вышла на крыльцо и вдохнула вечерний воздух. Лёгкий морозец обжёг щёки и шаловливым холодком попытался проникнуть под пальто. Не вышло. И всё же это несколько взбодрило и отогнало грустные непрошенные мысли. Рядом раздалось осторожное покашливание.
Ну, конечно же. Мой новый знакомый. Надо попрощаться всё же.
- Аннени кесэё.
- До встречи, - Чан А легко перепрыгнул через три ступеньки сразу и остановился. Оглянулся. – Счастливого Соллаля. С нового года всё изменится. Поверь мне.
Какие же у него всё же невероятные глаза. Словно затягивают в себя, в бездну. Так недолго и потеряться, и потерять себя.
Поднял воротник куртки и быстро зашагал прочь. Ещё пару минут я видела его высокую долговязую фигуру и всё – он затерялся среди множества спешащих по своим делам прохожих.
Что ж, мне тоже пора. Теперь, когда мои страхи не получили подтверждения и рассеялись как дым, даже стало как-то жалко что наша встреча оказалась столь мимолётной. Чан А. Я попробовала имя на вкус. А не так уж странно и звучит. Звонкое, немного резкое, как остро отточенное лезвие. И в то же время протяжное и скользящее как шёлковая лента меж пальцев.
Я слегка помотала головой, отгоняя непрошенные образы. Сто против одного, что мы больше никогда не столкнёмся. А его «до встречи» всего лишь элементарная вежливость.
Жалко.
Сама не заметила, как размышляючи дошла до станции метро и спустилась на нужную платформу, по пути практически на автомате миновав все лишние повороты на другие направления. И то ведь, за три года учёбы ноги сами уже дорогу находят без вмешательства головы.
В вагоне электропоезда не сказать, чтоб уютно, но тепло и спокойно. Час пик давно миновал, можно без лишней суеты наслаждаться поездкой. За окнами сплошное тёмное пространство туннеля. С телевизионной панели прямо передо мной какой-то айдол, неуловимо похожий на моего сегодняшнего знакомца, рекламирует кофе торговой сети Bene. Улыбка у него красивая, ничего не скажешь. Убедительно так рекламирует. Мне даже захотелось этого самого кофе, несмотря на позднее время.
Реклама закончилась. Смена декораций. Пошёл ролик о поведении в случае экстремальных ситуаций. Вагон качнуло. Двери с лёгким шелестом раздвинулись. Моя остановка.
На улице ёжусь. Пробирает что-то. То ли оттого, что сегодня и, правда, холодно, то ли оттого, что как говорится - одиноко и душа не греет. Свет от фонарей желтоватыми бликами ложится на дорогу. Деревья у обочины тянут к небу голые ветви. Еще несколько десятков метров и я почти что дома. Осталось только подняться по ступенькам.
Странно. Похоже у меня слуховые галлюцинации. Потому что ясно слышу, как кто-то тихо скулит в кустах.
Не галлюцинации.
Щенок. Совсем ещё кроха. Короткая кофейная шёрстка перепачкана в грязи. С чумазой мордочки грустно смотрят на меня два тёмно-карих глаза. Поникшие уши.
Откуда ты, малыш, взялся?
2.
Я проснулась посреди ночи, потому что Сэнди забрался под одеяло и настойчиво тыкался мокрым носом мне под коленку.
Выловив нарушителя спокойствия, собралась было водворить его на место в углу, но, взглянув на его покорную сонную мордашку, не выдержала. Собачий воспитатель из меня никакой. В результате уже через пять минут малыш Сэнди сладко посапывал на одеяле в ногах, а я пялилась в потолок и пыталась сосчитать розовых слоников, марширующих ровным строевым шагом перед моим внутренним взором. Никогда не страдала бессонницей, но с некоторых пор стоит проснуться и… Кажется это началось в то же время, что и сны. Вернее сон. Один. Но с маниакальным постоянством возвращающийся из ночи в ночь. Мокрая дорога серпантина. Свет фар выхватывает из темноты крутой, поросший редким кустарником склон с одной стороны и теряется в густой, словно смола мгле обрыва с другой. Чёрная тень метнулась через дорогу. Резкий толчок, противный визг тормозов и пустота.
Каждый раз я просыпаюсь на этом месте и после долго не могу уснуть снова. Никогда не попадала ни в какие аварии. Почему же мне это так настойчиво снится? Я даже ощущаю ладонью гладкость кожи сидения и сырой, пахнущий дождём воздух. Всё так ярко и реально, что каждый раз пробуждаясь, сразу не могу понять, где был сон, а где явь. Спала ли я и только проснулась или же жила, а сейчас погрузилась в сон. Странное, ни с чем ни сравнимое ощущение двойственности бытия. Интересно, так сходят с ума?
Лёгкое шевеление в ногах. Сэнди поплотнее свернулся в клубок. Вздохнул. Кофейная шёрстка в темноте кажется почти чёрной.
Вот моя ниточка. Связь с настоящей реальностью. Хотя… А кто может поручиться, что он мне тоже не снится, а на самом деле я сижу сейчас в разбитой вдребезги машине на ночном серпантине и медленно глохну от всепоглощающей боли в ожидании то ли чуда, то ли смерти.
Жуть.
Лучше не думать о таком. Тем более сейчас, когда весь мир и так окутан ночным мраком.
На часах фосфоресцирующие стрелки показывают половину пятого. Ещё часа полтора отделяют меня от нового дня.
Всё-таки хорошо быть живой.
Спустя полтора часа я уже так не думаю. Спать хочется невыносимо, просто до дурноты. Глаза сами собой закрываются. Надо вставать. И живо. Опаздывать нельзя, а Сэнди тоже требует заботы. Да уж, сейчас мёртвым проще. Чтобы не заснуть снова, быстро скатываюсь с постели. Душ, кухня. Прогулять, накормить Сэнди.
Прохладный утренний воздух немного освежает, но вся бодрость исчезает напрочь под лёгкое покачивание вагона. Даже тот факт, что народу столько, что мы все больше напоминаем банку рыбных консервов в собственном соку, не спасает от желания заснуть прямо тут же стоя. Благо падать просто некуда.
Лёгкий толчок. Остановка. Следующая - Университет Хангук.
Теперь уже не вниз, а вверх по ступенькам.
Первая лекция по истории формирования современного английского языка. Нудновато. А может так кажется от недосыпа. Глаза сами собой закрываются. Конспект местами похож на неведомое послание пришельцев. Даже задрёмывая на краткие промежутки времени, моя рука на автомате продолжает писать. Только толку от этого мало. И под страхом смерти не смогу разобрать таинственные каракули хоть и выведенные собственноручно.
Наконец пытка лекцией закончена. Следующее занятие по счастливой случайности здесь же. Какая роскошь! Не надо никуда идти. Можно просто положить голову на парту и подремать до звонка. Учебник по синтаксису и пунктуации вполне заменит подушку. А теперь спа-ать. Сладких снов. Уже плыву. Невероятное ощущение парения.
Лёгкое движение воздуха. Скамья тихо скрипнула под весом вновь севшего человека.
- Привет.
Кого это принесло? Смутно знакомые бархатистые нотки с едва уловимой хрипотцой. Я приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на нового соседа. Внимательный взгляд, а в уголках губ прячется неуловимая улыбка. Рыжеватые волосы, собранные в короткий хвостик.
Знакомец-незнакомец из библиотеки. Сколько зим, сколько лет? Неделя прошла. Я и имя помню. Чан А.
Даже спать расхотелось. Чуть-чуть.
- И тебе доброе утро, - пробормотала я, и уже громче. – Какими судьбами?
- Я же говорил «до встречи». Вот и встретились.
На это не нахожу что ответить. Не говорить ведь, что посчитала его слова за формальную вежливость воспитанного человека.
- Раньше тебя здесь не видела.
- Это потому что раньше меня здесь не было.
Логично. Если не считать того, что до третьего курса волей неволей, но начинаешь узнавать всех, если не по именам, так хотя бы просто в лицо.
- Я недавно перевёлся.
Ну почему, почему у меня такое чувство опять, что он читает мои мысли? Хотя его ответы на невысказанные вопросы вполне объяснимы с логической точки зрения. И ничего в этом нет такого. Никогда ни к кому так не придиралась. Сама не понимаю что со мной такое.
- Добро пожаловать, - ничего лучше, чем эта формальная фраза мне в голову не пришло. Хорошо хоть что-то пришло. Спать хочется всё-таки адски. Мысли в прятки играют.
- Спасибо. Вижу, с прошлого раза кое-что изменилось. Я рад.
- Что?
Я тупо уставилась на парня. Наверняка тупо. Во всяком случае, именно так себя почувствовала в этот момент. О чём он вообще? И что это значит?
- Теперь тебя есть, кому встречать, - пояснил, называется. Воплощённое спокойствие и доброжелательность. Зато мне до этого далековато. И с каждой минутой всё дальше. Слишком уж разговор у нас получается какой-то не такой. Вроде и все слова нормальные, а вот веет от него какой-то ненормальностью.
- Пёс. Собака.
А теперь поподробнее. Откуда он знает о щенке?
- Ты что сталкер? – вырывается у меня помимо воли. Так-с, кажется кого-то сейчас придётся ставить на место. Не люблю я это. Не хочется. И парень такой. Арр. Как говорят наши девчонки – классный.
- Тетрадь, - он кивнул на мой талмуд скромно лежащий в сторонке.
Айщщ. Ну, Сэнди, паршивец. Когда только успел изгрызть корешок обложки. Хорошо ещё всю обложку не изжевал. Да и я хороша. Только в таком полусонном состоянии можно было такое не заметить. Что ж. Улики на лицо. Наблюдательности Чан А можно позавидовать. Виват и ура. Оправдан. Аплодисменты. А мне стыдиться и радоваться, что не успела наехать на ни в чём неповинного человека.
- Ты прав. Щенок. Подобрала на улице, - может хоть мне удастся загладить свою не случившуюся ошибку большей общительностью. Он-то не в курсе, но я же знаю. А может и в курсе. Уж очень хорошо улавливает мои настроения и отвечает на невысказанные вопросы. – Кстати я нашла его в тот вечер после библиотеки.
Чего ожидала в ответ, не знаю, но уж точно не такого.
- Ты веришь в материальность слов и мыслей?
Как я ни старалась сдержаться, но при последних словах воззрилась на него как на пришельца.
Браво! Уж одного ему точно удалось достичь. Спать всё же расхотелось. Учитывая, что скоро звонок на очередную пару, то очень вовремя.
Хм. Материальность слов и мыслей? Ну и загнул. Философ выискался. А по внешнему виду никогда не скажешь. Скорее типичный клубный тусовщик. Надо что-то ответить. Слишком испытывающий взгляд у парня сидящего рядом со мной. Цепкий и внимательный. Судя по всему ему очень важен мой ответ.
- Я не задумывалась над этим.
И это правда. Как-то не появлялось у меня желание рыться в философских задачках. И тем более искать на них ответы.
- А в то, что судьбу можно изменить?
Приехали. С утра пораньше и такие разговоры. Бедная моя голова. Я вздохнула.
- Послушай. Я не знаю, что тебе на это отвечать. Просто никогда не задавалась такими вопросами. И что значит изменить судьбу? Ведь никто не знает, какая у него судьба, а значит и сказать с уверенностью, что ты её изменил, нет никакой возможности. Может именно то, что происходит, и должно было произойти.
Странный всё же у нас разговор получается.
- Понимаю, - Чан А нагнулся ко мне. Слишком близко. Глаза. Прямо в душу. Прихотливое переплетение золотистого и тёмно-карего. Словно в водоворот окунулась. Водоворот бесконечности и безвременья. Даже дыхание на миг перехватило. – И всё же поверь, мысли материальны, а судьбу можно узнать. И изменить. Если не свою, то чужую.
- Почему я должна в такое верить? – я с трудом вынырнула из омута его глаз и теперь пыталась вернуть хоть немного потерянное равновесие души.
Не то чтобы хотелось спорить или что-то доказывать-опровергать. Но и просто соглашаться это как-то…
- Загадай желание. Что-нибудь такое, что невозможно было бы сейчас достать или сделать.
А с ним не соскучишься.
- Желание?
- Да. Что-нибудь материальное. Если я его исполню, ты поверишь?
Ну, вот и с какого, извините, боку…
- Только-то? Зачем это тебе?
И зачем только связываюсь с этим явно сумасшедшим?
- Хочу, чтобы ты верила мне. Просто верила и доверяла.
Господи, да этот парень действительно странный, если не сказать больше. Псих. Но такой притягательный. Мне и, правда, хочется ему поверить. Просто так.
- Итак, желание?
Чтобы такое придумать? Ничего путного в голову не идёт. Невозможное желание. Что-нибудь материальное. Испытующий взгляд карих глаз сосредоточиться вовсе не помогает, напротив. И спрятанная в уголках полных губ улыбка. Впрочем, улыбки сейчас нет. Даже спрятавшейся. Серьёзен. Что же всё же загадать?
За окном темнеют ветки клёна. На одну из них присел воробей. Ветка качнулась, роняя на землю белые крупинки снега.
Невозможное.
- Ирисы. Принеси мне голубые ирисы.
Да уж. Желаньице. Ирисы в феврале. Их даже в цветочных магазинах сейчас нет. Не сезон.
- Уверена?
- Да, - что ж, что хотел, то и получил. Попробуй теперь исполнить. Придётся ждать мая, не иначе.
- Хорошо.
Парень поднялся.
- Жди. Я скоро.
Какие порывистые движения. Весь как пружина. Быстрый. Нет, не так. Стремительный. Только что был здесь, и вот уже нет. И куда умчался? Желание исполнять? Вот ведь чудо чудное. Но почему-то я ему верю. Хотя совершенно не понимаю почему. И зачем это ему. Почему так важно?
Опять голова кругом. Не-ет. Надо что-то решать с кошмарами и высыпаться. Пока крыша совсем не поехала. Да ещё с такими встречами-разговорами после недосыпа.
Я машинально взглянула на часы. Всего пара минут до начала занятия осталась. Теперь даже подремать не удастся.
Быстрые шаги. Рядом. Лёгкий запах ветра. Хм. А разве ветер пахнет сам по себе?
На стол передо мной легли цветы. Упругие стебли. Плотные тёмно-зелёные листья. Лепестки нежно-голубого цвета с золотистыми разводами у основания ещё хранят свежесть. В углублении блестит, словно слеза капелька росы.
Голубые ирисы в феврале.
3.
Ирисы в февральские холода. Настоящие. Совсем недавно они ещё росли на поляне. Даже края срезов не успели подёрнуться тонкой белёсой плёнкой от соприкосновения с воздухом.
Я сидела и смотрела на них в состоянии какого-то непонятного оцепенения.
Такого просто не бывает.
Но вот оно, доказательство того, что всё бывает.
- Теперь веришь?
Я перевела взгляд с цветов на говорящего. Всё то же серьёзное выражение на лице, внимательные глаза, в которых так просто кануть без возврата. Ничуть не запыхался. Словно вышел на минутку за дверь и тут же вернулся.
Но ведь так оно и есть!
Он и отсутствовал-то всего каких-то минут пять от силы. Не больше. Даже если представить невероятное, что в это время года где-то в городе и продают ирисы, то всё равно ничего не вытанцовывается. За такое время невозможно их достать.
Кто же ты, Чан А?
- Теперь ты мне веришь? – повторил парень, а я вдруг поймала себя на том, что неотрывно слежу за движением его губ. Да что за гипноз такой?
- Чему верю?
Он усмехнулся и вдруг произнёс почти нежно:
- Упрямица.
Одно всего лишь слово, а меня словно накрыло волной. И как быть теперь? Как вернуть утраченное равновесие? И что ответить?
Лишь звонок, возвестивший о начале занятия, вывел из неловкого положения.
Тема, поднятая в этот день профессором, так и осталась для меня тайной за семью печатями. Из объяснений не слышала ни слова. Мой взгляд то и дело останавливался на голубом чуде лежащем прямо передо мной. Я боялась взглянуть в сторону своего соседа, но время от времени чувствовала на себе его пристальный, а может и насмешливый, взгляд.
А потом наваждение исчезло. Урок закончился. Я даже не уловила момент, когда место рядом со мной опустело. Чан А словно испарился в воздухе.
Но ирисы-то остались.
А это значит, что мне ничего не приснилось.
Оставшаяся часть учебного дня отводилась под самостоятельное изучение материала, и я с чистой совестью и каким-то неясным облегчением поспешила на библиотечные посиделки. Сегодня хотела бы вернуться пораньше. Малыш Сэнди и так целыми днями сидит один. В результате такого его одиночества и в качестве бесконечных актов протеста уже пострадали тапочки, пара туфель и кашемировый шарф, в котором протестующий против одиночества щенок методично прогрыз целое созвездие дырок. Из-за чего шарф, мой любимый, кстати, стал похож больше на рыбацкую сеть, а не на шейный аксессуар.
Ругать и наказывать зверёнка было бесполезно и несправедливо. Он, как и любое нормальное живое существо, всего лишь хотел внимания и любви своей хозяйки.
Вот я и подумала, почему бы нам с ним не устроить сегодня большую прогулку? Для февраля день тихий и довольно-таки тёплый. А потом мы с ним закатим вечеринку перед телевизором с какой-нибудь вкуснятиной для него, ну и для меня, конечно. Естественно с предварительным купанием после прогулки. Чистоту пока что никто не отменял, а этот нахалюга к тому же повадился по ночам ко мне в постель забираться. И каждый раз у меня не хватает духа вытурить его оттуда. Похоже, не одна пара карих глаз имеет надо мной магическую власть.
Правда, зная Сэнди, без купания он вполне согласился бы обойтись. Но на это уже я не соглашусь ни за какие коврижки. Уж лучше быть облитой с ног до головы водой и обляпанной мыльной пеной и собачьим шампунем, чем терпеть рядом грязнульку.
Но в библиотеке у меня сразу не заладилось. Нужная книга оказалась на руках, а второй экземпляр пришлось ждать больше получаса, пока приветливая девушка-библиотекарша отыскивала его в фонде. Тема оказалась более объёмной, а сама я более сонной и несобранной чем предполагала.
Дома оказалась уже в сумерки. Сэнди жался у порога и смотрел на меня с упрёком.
И-эх. Чудо ты моё лохматое. Маленький мой дружочек. Вспомнились вдруг слова Чан А. «У каждого человека должен быть тот, кто будет его ждать».
Опять Чан А. Ну вот и с какой радости его теперь всё время вспоминаю?
Наскоро впихнув в удачно подвернувшуюся вазу уже поникшие за день ирисы, которые так и протаскала везде с собой, не решаясь выбросить и ловя время от времени на себе удивлённые взгляды, отыскала поводок.
- Ну что, Сэнди? Готов к вечерней прогулке с хозяйкой?
Неуверенно дрогнувший хвостик и заблестевшие в предвкушении приключения глазёнки были весьма красноречивы.
Февральские сумерки имеют одну особенность. А может быть это просто моё предвзятое мнение. В пасмурные дни, которых в Сеуле в это время года множество, небо из свинцово-серого медленно перетекает в сизовато-синеватые оттенки чем-то напоминающие табачный дым в комнате заядлого курильщика. Только в отличие от дыма оттенки до болезненности прозрачные и чистые, без капли мутных примесей и посторонних цветов. Потом пепельно-голубоватый цвет неспеша, словно невидимый художник смакует каждый мазок кистью, наливается синевой. Густой, с палевыми переливами низких сплошных облаков.
Воздух изо рта вырывается маленькими облачками белого пара. Всё же довольно холодно. В сквере, где мы обычно гуляем с Сэнди никого. Малыш беспрепятственно носится между деревьями, ныряет в ощетинившиеся голыми ветками кусты, петляет как заяц и вновь возвращается ко мне.
- Хей! Не скучно одной? Может, составишь компанию?
Коренастый мужчина лет тридцати явно обращается ко мне, поскольку вокруг больше никого не наблюдается. Ну, разве что он лавочку имел в виду. В той кондиции опьянения вполне мог. Во всяком случае шатает его уже изрядно. Я или лавочка? Понадеявшись на последнее, постаралась тихо и незаметно отступить в сторону. Пьяному море по колено, потом доказывай, что ты не верблюд. Лучше не связываться.
- Я к тебе обращаюсь.
Чужая рука, слишком сильная для алкоголика вцепилась мне в запястье. Айщщ! Больно же!
- Простите, вы меня с кем-то спутали.
Я ещё пытаюсь быть вежливой и уйти от назойливого субъекта. Бесполезно. В лицо мне дохнуло перегаром и чем-то до омерзения кислым.
- Сказал же, пошли. Старших надо слушаться. Гадкая девчонка.
Заливистый лай Сэнди рвёт тишину на части. И мне становится по-настоящему страшно. Страх холодной липкой волной накатывает так внезапно, что даже не успеваю поставить перед ним преграду. И Сэнди. Мой малыш, он ведь ничего не сможет сделать, а вот пострадать вполне. Стоит только этому мастодонту, называющему себя мужчиной обратить на него внимание, а пёсику потерять осторожность. Такой крохе и одного удара будет достаточно. Страшно за него. Страшно за себя.
И как назло вокруг ни души. Мир словно вымер.
- Оставьте меня в покое.
Как же отцепить эту мерзкую наглую клешню со своего запястья? Упираюсь, как могу, чтобы остаться на месте, но этот гад явно сильнее меня даже пьяный. От испуга сердце зашкаливает в бешеном ритме. Сэнди уже не лает. Рычит. Или… это уже не Сэнди? Рычание вырывается явно не из глотки трёхмесячного щенка. Если судить по звуку, то это больше напоминает рык матёрого взрослого зверя. Или же я уже брежу от страха.
Похоже, не я одна.
Хватка нахала так неожиданно ослабевает, что в первый момент этого просто не понимаю. А поняв, не долго думая спешу воспользоваться появившейся возможностью и, выдернув свою руку из его, скорее отскакиваю подальше. Чуть не падая при этом на четверёньки запутавшись в собственных ногах. Что бы или кто бы не явилось причиной столь резкой перемены, я этому сейчас безумно благодарна.
Рычание повторилось.
Странно. Я одновременно слышу и заливистый щенячий лай Сэнди. Как такое возможно?
А потом я увидела его.
Огромный, чёрный как ночь…
Волк…
А может тень волка.
4.
Солнечный свет. Медовый. Такой медовый. И такой же густой и тягучий. И я внутри этого света. Уютно и спокойно. Так хорошо. Но почему тогда никак не отпускает тревога? Такое чувство, как будто что-то не завершено, не закончено. И мне здесь не место.
А вокруг поле из одуванчиков. Целое море золотистых головок. Все такое пушистое и солнечное.
Хочется здесь остаться.
Навсегда.
Но свет постепенно бледнеет, окружающий мир медленно, но неумолимо выцветает, делается блёклым. Лёгкая серая дымка, словно неведомая болезнь, разъедает медовый цвет. Мир неуловимо меняется вокруг меня.
И вот я уже бреду неведомо куда. Без дороги, без какого либо ориентира. Среди серой мглы. Зачем? Почему? Самое неприятное, что совершенно не помню, как вообще оказалась здесь. И что это за место.
А потом дорогу мне преградил огромный чёрный зверь. Только что его не было и вот он стоит всего в каких-то пяти шагах от меня. Гибкое поджарое тело. Чёрная шерсть. Острые уши чуть отведены назад и чутко подрагивают от любого звука.
Волк.
Всё внутри кричит о том, что надо бежать, но ноги словно приросли к земле.
Волк поднял голову и посмотрел на меня.
Внимательно.
Пристально.
И совсем не по-волчьи.
Глаза…
Сделал шаг ко мне.
Длинный розовый язык мелькнул в пасти. Лизнул меня в щёку. Ещё. И ещё раз. И не отвернуться. Не увернуться. Не могу даже пошевелиться.
Я открыла глаза и уставилась в темноту. Сон. Стоило избавиться от кошмара с аварией на серпантине, а ведь и, правда, он мне в последнее время перестал сниться, хотя раньше его видела почти каждую ночь, как пожаловал новый. Теперь уже с участием моей персоны и гигантского волка. Чувствую себя корейской Красной Шапочкой. Правда, безосновательно пока. Волк из моих снов ничего такого вроде и не помышлял. А может, просто не успевал. Кто знает. Ещё ни разу не досмотрела до конца. Но глаза… У него совсем не звериное выражение глаз. Странно. А теперь ещё и до облизывания дошло. Не волк, а прям большая собака.
Провела ладонью по лицу, пытаясь стереть воспоминания. Глупо. Тьфу. Мокрая вся. И даже немного липкая. Что за напасть?!
«Напасть» радостно повизгивая, не преминула тут же напомнить о себе откуда-то сбоку. Похоже, уже и подушку мою облюбовал.
- Обслюнявил и радуешься, - проворчала я, пытаясь не допустить нового посягательства на свою физиономию и, невольно всё же улыбаясь и радуясь, что это был всего лишь сон, а виновник непорядочного облизывания Сэнди. Маленький паршивец тут же уловил слабинку в моём голосе и с усердием достойным лучшего применения принялся обрабатывать языком руку, которой я попыталась от него заслониться.
Что же я видела тогда вечером? Неужели и, правда, волка? Посреди города? Бред какой. Пёс. Просто большой пёс, прибежавший на тревожный щенячий лай. Страх и воображение сыграли злую шутку, превратив его в огромного волка.
Вагон слегка качнуло, и я вынырнула из своих мыслей. Очень вовремя. Чуть не прозевала свою остановку. Ещё только опоздания мне не хватало. И так в последнее время чересчур рассеянная. А всё он. Чан А. Каждый раз, как только он появляется на моём горизонте, я превращаюсь в неуравновешенную, сомневающуюся во всём особу. Что за наваждение такое? Мне это совсем не нравится. Я привыкла быть сама по себе и сама в себе. Как улитка. Уверенная, практичная, спокойно движущаяся по этой жизни улитка. Моё спокойствие дорогого стоило в прошлом, и я совсем не хочу его терять. Но… Чан А… Он врывается в мою жизнь подобно торнадо, меняя всё и отметая устоявшиеся понятия как не нужные. Самое ужасное, что мне, кажется, начинает это нравиться. А ещё… я просто боюсь слишком увлечься им. Люди, к которым привязываюсь так или иначе, но уходят со временем из моей жизни. Я устала испытывать боль и привыкать каждый раз по-новому к одиночеству. Не хочу.
- Аньен.
Ну вот. Опять задумалась. Есть у меня такая дурацкая черта. Ко всем остальным. Могу так задуматься, что не слышу и не вижу того, что происходит вокруг. Двигаюсь, делаю, что положено, но всё на автомате. Меня нет. Ну, совсем нету. Где-то в неведомых далях называемых мыслями.
Лёгок на помине. Как всегда чуть нарочитая небрежность в одежде. Ему идёт.
Такое чувство, что стоял тут и ждал когда появлюсь.
Хм. Не льсти себе. Такие парни не ждут. Таких ждут.
Но ведь и правда ждал.
- И тебе утро доброе.
Хорош. Ох, хорош. Особенно улыбка. Удивительно, как наши университетские девочки ещё шеи не повывихнули на него глядючи.
- Не боишься опоздать?
Наклонил слегка голову. Смотрит с какой-то смесью серьёзности и насмешливости.
Ну, вот - чего так весело-то? Сам с пустыми руками, словно не на занятия, а на прогулку вышел. Кстати, я ещё ни разу не видела, чтобы он хоть какой-то конспект писал. Придёт, сядет рядом и сидит все лекции напролёт. Откинется чуть назад, прикроет глаза и сидит. Самое странное, что никто ему и замечание никогда из профессоров не делает. Как будто это самое нормальное поведение студента на лекциях. Гений он что ли? Не человек, а загадка.
- Так ты идёшь или нет?
Выжидающий взгляд.
- Разумеется, иду.
Мимо прошли две студентки с младшего курса. Одна из них бросила на нас любопытствующий взгляд и тут же отвернулась. Девушки прошли дальше. Послышался затихающий смех и снова мы как на необитаемом острове. Интересно, откуда вдруг такая ассоциация возникла? Ведь не пусто же вокруг.
- Разумеется, иду, - повторила я и двинулась следом за удаляющейся парочкой по аллее. Звук шагов слева сообщил мне о том, что Чан А решил не отставать. Слегка повернув голову, так чтобы не заметил, я немного понаблюдала за ним. Порывистый. Весь такой гибкий и порывистый. А ведь он вполне мог бы уже половину оставшегося пути отмахать вместо того, чтобы тащиться рядом. Ведь явно сдерживает свой шаг. Почему? И изо дня в день на протяжении последней недели, с тех самых пор как появился здесь, встречает каждое утро, а после не отходит больше чем на пять минут, пока я нахожусь в универе. Хорошо ещё в туалет не сопровождает. И при этом никаких тебе поползновений личного характера. Без слов, заявлений или претензий. Всё чинно, прилично. С долей здорового юмора в разговорах. И философские беседы о судьбе и возможностях её изменения не ведёт. А ещё, больше нет никаких разговоров о желаниях и просьб верить ему. Последнее сильно тревожило первые дни. Особенно когда вспоминала ирисы. Я их теперь, наверное, на всю жизнь запомню. Молчит. И то хорошо. Но… Вот смущает он меня и всё. Я и вообще-то не привыкла к вниманию, а уж со стороны такого гм… представителя мужского пола и подавно. И потом… Меня не покидает чувство, что он всё же читает мои мысли. Слава богу, что не все видимо. Может я и не права, но угадывает он порой просто невероятно.
За своими размышлениями опять не расслышала с первого раза вопроса. Вот ведь рассеянная дурочка.
- Что?
- Спрашиваю просто, что ты делаешь в эти выходные? – терпелив как всегда. Даже никогда не то, что не рассердится, раздражение не выкажет. Ненормально это как-то. Впрочем, вроде ничего такого особо раздражающего в последнее время и не происходило на моих глазах. Разве что с моей рассеянностью и ершистостью терпения надо воз и маленькая тележка. И они у него, судя по всему, имеются.
- В выходные? – я наморщила лоб, припоминая, что там у меня могло намечаться или было намечено. Вроде никому ничего не обещала. Подработки в книжном магазинчике по соседству на эти дни тоже нет. Ох, Сэнди, закатим мы с тобой прогулку. Только засветло и в людном месте. А то от той вечерней прогулки меня до сих пор в дрожь бросает, хоть и прошло несколько дней уже. Я передёрнула плечами, пытаясь отогнать неприятные воспоминания, и поймала на себе выжидающий взгляд Чан А. Выжидающий и… понимающий.
Похоже, у меня уже паранойя начинается.
Я ведь никому не рассказала о волке. Ни одной живой душе.
- В выходные кажется ничего.
- Вот и хорошо, - улыбнулся так ослепительно, что у меня сердце ёкнуло и пропустило удар. Вот оказывается, как бывает.
- Почему?
- Хочу пригласить тебя на прогулку.
Это что? Свидание? Не похоже. Слишком безмятежный взгляд. Как посмотреть – сама невинность. Невинность немалого роста и сексуальности. О чём это я вообще? Ли Су ты кажись уже того… Прогулка. Интересно, какое у такого как он представление о прогулке? Просто прогулке. Даже чтобы узнать это, стоит пойти. К тому же не так часто меня приглашают на прогулки. Тем более парни модельной внешности. А Чан А… Пора уж признать, нравится он мне. Даже к его необычности я уже потихоньку стала привыкать и не ощетиниваюсь как ёж при каждом его появлении. И его настойчивое желание не открывать своё полное имя больше не вызывает раздражения. Не хочет, как хочет.
- Так как?
Опять чуть наклонил голову набок. Так что прядь волос, выбившаяся из слишком длинной чёлки, коснулась щеки. Ему это так идёт.
- У меня Сэнди.
- Вместе с Сэнди.
Похоже, любые мои возможные возражения с лёгкостью отметёт и рассеет. А чего я, собственно говоря, опять упираюсь, когда сама уже и решила?
- С удовольствием тогда пойду, - я улыбнулась и поймала ответную улыбку.
- Отлично. Тогда послезавтра на твоей станции в три часа.
5.
Утро выходного дня порадовало солнышком. Чудненько. Если конечно к назначенному часу ничего не изменится. Синоптики вроде никаких катаклизмов не обещали, но… Где вы видели стопроцентный прогноз погоды?
И всё же будем надеяться на лучшее.
Я поймала себя на мысли, что действительно жду сегодняшнюю встречу.
Сэнди запрыгнул на кровать и, схватив край одеяла зубами, потянул на себя. Мой живой будильник посчитал, что хватит нежиться в постельке. Пора вставать. Против лома нет приёма. Это же касается и Сэнди. Если он что-то решил, то спорить бесполезно. Ну и вот кто в доме хозяин спрашивается? Малявка четвероногая. Но вставать действительно пора.
День проходил в каждодневных делах. Только сегодня время вело себя как-то ненормально. То тянулось словно резина, то принималось нестись вскачь со скоростью бешенного скакуна. Чем ближе стрелки часов к отметке «три» тем сильнее это чувствовалось.
Как давно я ни с кем не ходила на… прогулку. Это же прогулка? Не свидание? Конечно, нет. Но всё равно что-то внутри тихонько ёкает. Для меня и «просто» прогулка уже целое событие. Так уж получилось. Я словно невидимой стеной отгорожена от остальных. Вроде бы и вот она я, вместе со всеми – на занятиях, в библиотеке, в общих компашках, изредка собирающихся после студенческих будней в ближайшем с универом кафе, на работе. И в то же время в своём собственном мирке, в который нет никому доступа, кроме Сэнди. Это не грустно. Почти никогда. Спокойно. Никто не может дотянуться и сделать больно. Лишь в последнее время стена стала давать трещины. Чан А. Как он сумел, ничего, по сути, не сделав для этого? Какой магией обладает этот парень, так неожиданно возникший в моей жизни?
Об этом я думала, подходя к станции и высматривая долговязую фигуру в спешащей толпе. Блин. Чан А, ты заставил меня волноваться как зелёную школьницу в преддверии её первого свидания. Сроду столько в зеркало не смотрелась как сегодня утром. Надеюсь, мои усилия не пропали даром, и я не буду выглядеть рядом с тобой совсем уж серой книжной мышью. Я очень старалась. Не говоря уже о том, что довольно долго изучала свой гардероб. В результате, выбрав костюм небесно-голубого цвета из ангорской шерсти, который берегу для особых случаев. С бежевым полупальто и шарфом в тон очень мило смотрится по-моему. Зато у Сэнди нет никаких сомнений в собственной неотразимости. Бодро семенит рядом, гордо поглядывая на снующих в разные стороны людей. Такой вид, словно он сопровождает меня на королевскую аудиенцию, не меньше.
- Привет.
- Привет.
Как ни высматривала и всё равно проворонила. И Сэнди даже знак не подал. Вот паршивец! И вообще как-то уж слишком по-приятельски приветствует незнакомого для него человека. Крутится вокруг. Хвост ходуном ходит. Это мой-то супер недоверчивый скромняга.
Не зря столько возилась со сборами. Ну, вот как ему удаётся выглядеть в самой обычной одежде так стильно? Кажется даже, одень он мешок из-под картошки и то ему пошло бы. А ведь всего-то тёмно-синие джинсы с кроссовками и тёплая куртка с меховой оторочкой.
А пёсик мой прямо исходит дружелюбием к новому знакомцу. Ещё немного и начну ревновать даже.
Парень словно уловил моё настроение. А может и, правда, уловил. Я ещё не совсем сняла свои подозрения насчёт чтения мыслей.
Он присел рядом со щенком, потрепал по шерсти, а потом просто посмотрел тому в глаза. И всё. Сэнди сразу успокоился и даже, как мне показалось, с виноватинкой опустил голову. И чинно сел рядом.
Чудеса, да и только.
- Пойдём, - Чан А поднялся на ноги и взглянул на меня. Я сразу же утонула в его карих глазах с оттенком горчишного мёда. Каждый раз одно и то же. Словно, он надо мной имеет какую-то магическую власть. Только и смогла, что согласно кивнуть в ответ.
Мы спустились в метро и перешли на соседнюю ветку. Странно, но мне даже не пришло в голову спросить своего спутника, куда мы едем. Двери подошедшего электропоезда с лёгким шипением открылись, пропуская внутрь. Действительно странно. Просто перешагнула следом за ним порог и даже не поинтересовалась маршрутом. В полупустом вагоне полно места. Мы сели и Сэнди тут же устроился между нами на сиденье. Поезд тронулся.
Станция за станцией. Едва заметное движение. Толчок. Остановка. Толчок. Движение. Опять остановка… Словно кольцо Мёбиуса с его бесконечной поверхностью. Бесконечное движение.
Чан А молчит. Я не знаю, что говорить и поэтому тоже молчу. Сэнди просто доволен всем на свете и дремлет.
- Ты никогда не каталась в метро просто так? – мой спутник прервал затянувшееся молчание. И, конечно же, в своей обычной манере «вопрос – загадка чтобыэтозначило».
- Нет. А надо было?
- Конечно. Стоит только попробовать. Увидишь как это здорово. Просто ехать, а потом выйти на случайной станции и прогуляться. Ты удивишься какие интересные маленькие открытия можно сделать во время таких прогулок, - Чан А откинулся на спинку сиденья.
Я залюбовалась его профилем. Спокойное безмятежное выражение лица. А ведь он, наверное, прав – такие поездки должны быть занятными.
- Наша сегодняшняя прогулка… - замявшись я попыталась подобрать слова.
- Не совсем, - тут же откликнулся парень. – Но место, куда мы едем, найдено именно таким путём. Тебе обязательно понравится. Уже скоро. Осталась пара остановок.
Своими словами он только подогрел моё любопытство. Мне очень захотелось вдруг увидеть такое место. Очень-очень. Никогда не страдала отсутствием любопытства. Движение поезда замедлилось. Значит следующая…
Мы вышли в серенький день. Пока ехали, солнце скрылось, а небо затянули серебристые облака с каким-то необыкновенным жемчужным отливом. Было довольно тепло для середины марта. В небольших лужицах, оставшихся со вчерашнего дождика, отражались ветки деревьев и кусочки неба. Поверхность воды время от времени покрывалась мелкой рябью от налетевшего ветерка, но быстро успокаивалась, вновь становясь зеркальной. Я даже и не заметила, когда мы перешагнули некую грань и оказались в небольшом старом парке.
Пахло влажной землёй и прошлогодней листвой. А ещё набухшими почками. Я вдруг с удивлением поняла, что совсем скоро появятся первые зелёные листочки. Н-да… Заучилась, раз даже не заметила что весна уже на пороге.
Парк был почти пустынен. Только редкие прогуливающиеся любители тишины. Здесь не было аттракционов и развлекательных павильончиков. Лишь несколько дорожек, образуя правильный прямоугольник, вели к небольшому наглухо закрытому домику, неизвестно с какой целью построенному на лужайке с голубыми елями. Немного странное, необычное место. Но Чан А оказался прав – мне понравилось с первого взгляда. Сэнди сразу же убежал вперёд, спугивая по пути засевших в кустах жимолости птиц. Щенку было всё интересно. Он кружил возле каждого дерева и кустика, впитывая своим чёрным бархатистым носом незнакомые запахи. А мы тихо пошли по ближайшей дорожке. Я исподволь продолжала наблюдать за парнем, а он погружённый в какие-то свои мысли, похоже, этого даже не замечал. Но при этом почему-то у меня совсем не возникало чувства, что он отгородился от меня. Вовсе нет. Непонятным для себя образом я чувствовала полную причастность ко всему происходящему. И к нему. Неожиданно обнаружилось, что даже молчать с ним комфортно. Удивительное дело. И странное неясное ощущение то ли чуда, то ли его приближения. Вроде ничего особенного, а ощущение настолько острое, что даже легонько щемит в сердце.
- Тебе нравится здесь?
От неожиданности даже немного вздрогнула. Так погрузилась в мысли и чувства.
- Да.
Он вдруг улыбнулся, и я почувствовала, что просто таю в лучах этой улыбки, настолько светлой и солнечной она оказалась.
- Почему же сама не попробовала ни разу так прогуляться?
- Не знаю, - пожала плечами. – Как-то не хотелось одной. А друзья… - я замялась.
- А друзей нет. Верно? Я заметил. Есть знакомые, сокурсники, но не слышал, чтобы кого-то хоть раз со мной в разговоре ты назвала другом. Почему?
Вот ведь. Всем вопросам вопрос. Очарование лёгкой сказки рассеялось. Я увидела вокруг просто старый заброшенный парк с голыми деревьями и дорожками, сквозь плиты которых торчат пожухлые куцые хвостики прошлогодней травы.
- Когда-то были, - в памяти всплыли воспоминания и хорошие и плохие. – Во всяком случае, считала их друзьями.
- И что… - Чан А приподнял одну бровь ожидая продолжения.
- Ничего.
- Считаешь так правильно?
- Не знаю, - я и, правда не знала. – Просто живу.
- Отгородившись? – он посмотрел на меня долгим сомневающимся взглядом.
- Так никто не сможет сделать больно.
- Послушай, - парень резко остановился и повернулся ко мне. Я даже подумала, что он сейчас возьмёт меня за плечи. Но Чан А, только слегка нагнувшись, заглянул в глаза. – Пожалуйста, послушай меня. Очень часто бывает, что те, кого называл друзьями оказываются, в конце концов, просто случайными попутчиками. Не стоит расстраиваться и отгораживаться от всех. Такова природа человеческая. Просто улыбнись им, отпусти и продолжай двигаться дальше. Пусть останутся только хорошие воспоминания, а остальное забудь. Впереди обязательно будут новые встречи и, кто знает… Ничего вечного нет в этом мире. Люди встречаются и уходят. Кто-то на время, кто-то навсегда, но всё, всё равно уже будет не так. Это нормально. Вечно только небо над нами, да и то оно меняется каждую секунду. Обещай мне, что больше не будешь одна. Даже волк-одиночка ищет компанию. Не отгораживайся никогда.
Его глаза… Они не просто затягивают сейчас меня в глубину. Нет. Я не боюсь в них затеряться. Но… что-то такое в них. Не пойму. Почему так сильно сжалось сердце и стало больно и грустно?
Мы дошли до конца аллеи. Чан А больше ничего не говорил. Молчал по своему обыкновению. Странный он. Но… кто ещё сказал бы мне такие слова?
На небольшом пятачке пока что голой земли обнаружился источник. Из неотёсанной плиты полутора метров стекает струйка воды. Серый камень потемнел. Беловатые жилки на нём от этого стали заметны ещё сильнее и опутывают поверхность наподобие тонкой паутинки. Тихое журчание. Маленький бассейн, сложенный из такого же серого камня наполовину полон. Рука сама потянулась к упругой струйке сбегающей вниз.
- Холодная. Даже не смотря на то, что сегодня только прохладно. Всё равно холодная. Кожа немного покраснела. Наверное, из самых недр земных водичка. Я слегка поёжилась, попытавшись представить на миг ту глубину, откуда бьёт живой фонтанчик. Темно, тесно, со всех сторон глухой камень. Страшно оказаться стиснутой со всех сторон в полном мраке и навечно.
В поле зрения появился Чан А. Хрустальная струйка с тихим журчанием ударилась в его подставленную ладонь, весело разбрасывая в разные стороны брызги. Если бы день был солнечным то, наверное, получилась бы радуга. Я шутя подставила свою ладошку ниже его. Получился водопадик с «порожками». Поймала в ответ веселящийся взгляд чуть прищуренных глаз. Смешинки настолько задорные, что невозможно не засмеяться в ответ.
Несколько минут мы развлекаемся игрой в водопадики. Но очень быстро я почувствовала, что ещё немножко и рука совсем замёрзнет, цыпки уж точно будут обеспечены.
Оставив забаву, осторожно дышу на мокрую ладонь.
- Держи.
Перчатка. Даже на вид тёплая и уютная. Вторая такая же уже у него. Похоже Чан А откопал перчатки в недрах собственных карманов потому что гулял он без них. Точно. Ведь я успела полюбоваться немного раньше его длинными пальцами музыканта. Легко можно представить как они перебирают струны гитары.
- Спасибо, - натягиваю вещицу на руку. Моя ладонь тут же утопает в шерстяном тепле. Всё-таки размерчик не мой. Теперь мы оба выглядим как парочка – у каждого на руке по одной перчатке. У меня на правой, у него на левой. Осталось только за руки взяться.
- У этого источника есть своя сказка, - Чан А вновь задумчив. Куда только делись бесята из глаз. Опять в них вселенская мудрость.
Но намёк на интересную историю делает своё дело. Маленький прожорливый зверёк внутри меня по имени любопытство тут же продрал глазенки и насторожил свои длинные ушки.
- Ммм?
- По преданию этот источник берет начало в самом центре земли, в месте, где нет ни времени, ни пространства как такового, - продолжил парень, правильно истолковав мой взгляд. - Из точки отсчёта. Поэтому если прийти сюда и соблюсти некоторые условия можно изменить будущее одного человека. Совсем немного, но изменить. К примеру, он или она выберет на развилке другую дорогу.
Опять за своё. Далось ему это изменение судьбы. Тем более всё равно никто не знает, какая у кого. Но лучше благоразумно промолчу на сей счёт. Каждый индивид имеет право на собственное мнение и собственные заблуждения.
- И какие условия? – всё же не удержалась от другого вопроса. Но ведь куце рассказал сказку – если начал, то уж до конца хотя бы.
- Секрет. Ну что? Пойдём? – смотрит на меня, опять улыбаясь. Доволен, что сумел поманить «пряником» и не дал от этого самого «пряника» ни кусочка? Ну зачем же так? Я ведь таю от твоей улыбки. Не надо. И про сказку в момент забыла. И про грусть вызванную предыдущим разговором.
- Куда? – вопрос вырывается сам собой.
- Как куда? К людям.
- А разве…
- Нет. Пора из тихой норки выбраться в шумное местечко, - его лицо приняло лукавое выражение. Но глаза остались серьёзными. – Готова?
Что ещё придумал?
На мой немой вопрос последовал незамедлительный ответ. Похоже, уже всё спланировал заранее.
- Lotte World.
Интересно, почему я не удивлена? Почти. И это его моментальное превращение в мальчишку? Опять передо мной совершенно иной Чан А.
И невероятное послушание Сэнди.
А ещё… Не знаю если честно что ещё. Просто чувствую что-то необычное. Ах, ладно. Слишком много всегда думаю. Гулять, так гулять.
Только вечером после того как Чан А, проводив меня почти до самого дома, ушёл, я поняла одну вещь. За весь день он ни разу ко мне не прикоснулся. Совсем. Даже когда отдал свою перчатку. И позже, когда мы оба как сумасшедшие орали на американских горках или висели между небом и землёй на колесе обозрения. НИ РАЗУ.
6.
… Ночь. Опять ночь. Тёмная до черноты. Без капли звёздного или лунного света. Незадолго до полуночи пошёл дождь. Сильный ливень потоками воды смывал все запахи. Чёрные бездонные лужи не отражали ничего. Земля, превратившись в грязь, с какой-то жадностью принимала в себя лапы при каждом шаге и с лёгким еле слышным чмоканьем нехотя выпускала обратно. Тяжёлое дыхание. Сегодня не получается стремительного бега как всегда. Движения вязнут в густом как смола насыщенном влагой воздухе.
Неясное чувство влечёт меня вниз по склону. В такие ночи особенно сильно чувствуется зов крови предков. Сердце и душу рвёт на части в вечном противоречии звериного и человеческого «я». В такие ночи следует бросить всё и отдаться целиком и полностью одному из них. Волчий Бог, если он действительно существует, хранит своих детей от безумств и оберегает их жизни, но лишает покоя, заставляя искать в этом мире неуловимое нечто.
Дождь всё льёт. Холодные струи бьют по загривку, спине, тяжёлыми крупными каплями стекают по шерсти вниз. Конец склона. Лапы скользят по мокрой траве, вынося крупное гибкое тело на полосу асфальтового мрака со светящимися белизной даже в сгустившейся темноте метками разделительной полосы. Визг тормозов. Надвигающееся нечто, что разум зверя воспринимает как железного монстра в то время, как разум человека даёт четкое определение. Автомобиль. Горящие фары слепят, лишают ориентации в пространстве. Удар. Тупой звук. Боль? Боль приходит почему-то чуть погодя, с некоторым опозданием. Разрывающая изнутри. Невыносимая. Темно, но перед глазами красная пелена. Больно. Больно шевельнутся, больно дышать, больно просто осознавать, что ты ещё жив. Конец? Это конец? Слух режет пронзительный вой сработавшей сирены. Боже, выключите её кто-нибудь. Боли и так много. Бесконечной и бездонной как океан. Зрение чуть проясняется. Зря. Мигающий свет фар режет глаза и заставляет зажмуриться. Но там темнота, а темнота и так готова поглотить меня с минуты на минуту. Тень. Откуда в мире тьмы тень? Нет, не тень. Всего лишь размытая в расстроенном зрении фигура. Высокая. Очень высокая. Волчий Бог. Значит, ты всё-таки существуешь.
Что? Я буду жить? Ты действительно бережешь своих детей. Я не слышу слов, не слышу голоса, но в то же время ты говоришь со мной. Я даже уже могу подняться, хотя ещё пять-десять ударов сердца назад готовился умереть. Машина всё ещё сигналит огнями, сирена хрипло, на низкой ноте завывает, внутри темно и никакого движения. Почему? Почему там никакого движения? Ноги ещё не слушают меня, но я всё-таки доползаю до окна со стороны пассажира. Почему мне так важно это? Важно увидеть, убедиться, что там ничего страшного не произошло, что единственный пострадавший это я. Струйка крови стекает к подбородку и густыми крупными каплями с ритмичностью часов срывается вниз, в пустоту, сливаясь с чёрным ничто. Я уже не чувствую боли. То ли она стала частью меня, то ли просто это начало возрождения.
Мне всё же удаётся заглянуть внутрь. Всполохи света от фар совсем не помогают. Скорее наоборот. Калейдоскоп свет-тьма сбивает с толку и мешает рассмотреть тех, кто внутри. Не в конец вернувшееся зрение плутает среди мечущихся бликов. Водителя совсем не вижу, но с моей стороны кто-то сидит. Бледное пятно платья, белое закинутое лицо с тёмными потёками крови на нём. Платье? Значит это женщина или девушка? Кто? Что? Почему? Черепная коробка раскалывается от множества вопросов. Ничего не понимаю. Девушка пошевелилась. Живая. Или пока живая?
Голова дёрнулась. Очередная вспышка осветила лицо. Это…
Сон. Кошмар. Я проснулась вся липкая от пота и с сильно бьющимся сердцем. За окном ещё почти не рассвело. Почему, ну почему мне снятся такие сны? С завидным постоянством они преследуют меня. А сегодняшний… Увидеть со стороны залитое кровью своё собственное лицо и понимать что та ты, напротив, вот-вот умрёт… Так жутко мне ещё ни разу не было. И почему вдруг такое приснилось? Почему оказалась всего лишь наблюдателем в теле… волка? Опять волк!
Сэнди отвлёк от размышлений, подобравшись поближе и лизнув руку. Да, мой хороший. Похоже твоя хозяйка потихоньку сходит с ума. Я притянула к себе тёплое тельце и зарылась носом в шоколадную шерсть. Эх, Сэнди-Сэнди. Пёсик, словно почувствовав моё настроение, притих. И странно, маленький зверёк постепенно смог снять напряжение, согрел и убаюкал. Больше мне в эту ночь ничего не снилось, а если и снилось, то я просто ничего не помнила.
Утро застало меня уже на ногах бодро готовящую завтрак себе и своему четвероногому дружку.
И вновь всё по заведённому кругу. Метро, остановка, университет, лекции. И опять: остановка, метро, супермаркет по пути домой, дом. Бесконечное движение. До одурения. До отупения. Почему меня гнетет такое? Ведь вокруг все живут точно такой же жизнью. Почти все. Стойкие единицы, выбирающие иной путь… Каково им в этом мире с заведённым порядком вещей? У самой никогда не хватало смелости нарушить правила игры и создать для себя свои собственные. Впрочем, и сама не знаю, чего хочу по настоящему. Уже не знаю. Раньше всё было проще и понятнее. Но не сейчас. Сама для себя решила – не буду торопить события, то, что нужно, оно само придет в назначенный день и час. Решение появится спонтанно и тогда я пойму, что же хочу получить в этой жизни, и к чему стоит стремиться. А пока… Пока буду готовить основу для исполнения своих ещё не родившихся желаний и мечтаний.
В этот день всё было как всегда в последнее время. Я наконец-то сдала тест по грамматике английского и собиралась в библиотеку. Чан-А по молчаливому обыкновению намеревался сопровождать. Я отправила его вперед, а сама перед уходом заскочила в уборную. Странная мы наверное парочка. Даже называя парочкой, чувствую себя непривычно. Хотя… я слишком много придаю всему значение. Мы просто друзья. Чан А ни разу даже за руку меня не взял не то чтобы позволил большее. Друзья… Такого друга давно у меня не было. Этот странноватый парень незаметно стал необходим как воздух. Необычное чувство для улитки.
Звонок мобильника застал у раковины. Наклонив голову и неловко прижав трубку плечом к уху, я подставила ладони под тонкую струйку воды выбегающую из крана.
- Да.
- Аньён. Решила тебе позвонить вот…
- О-омони? – я растерялась. Прошло слишком много времени как мы с матерью разговаривали в последний раз. Уехав с отцом больше семи лет назад в Америку, она не очень-то интересовалась моей персоной. Из нас двоих она выбрала его. А для отца я не существовала с того момента, как он понял, что у него не долгожданный сын. Так что наши разговоры больше напоминали тягостные обязательные отчеты с демонстрацией родительского наигранного внимания и дочерней покорности.
- Мы возвращаемся в Сан-Франциско. Решила, что неплохо бы тебе быть в курсе.
- Возвращаетесь? Откуда? – до меня никак не доходило о чём это она. Логика у неё, похоже, хромает как и раньше.
- Мы прилетали в Сувон по делам твоего отца. Уже всё закончили, - какой же у неё ровный безмятежный голос. Таким голосом она, наверное, обсуждает с подругами фасон нового платья.
Совсем рядом были. Мне стало обидно. И ещё… очень захотелось её увидеть. Ну почему всё так?..
- Когда вы назад? Мы… - я помедлила. – Мы встретимся?
- Ох, милая, нет, конечно. Мы уже в Инчхоне. Вылет через два часа. Надеюсь у тебя всё хорошо. Целую в щёчку.
Через два часа?! И она позвонила только сейчас! Мама-мама.
- Подождите, я сейчас при…
В трубке раздались частые гудки.
Наверное, я побила все рекорды по спуску с лестницы, а скорости бега по коридорам университета и его территории позавидовали бы спринтеры-профессионалы. Выбежав на улицу, огляделась по сторонам. Быстрее. Времени совсем нет. Такси. Мне нужно срочно такси. Вдалеке мелькнуло оранжевое авто. Я подняла руку. Шелест покрышек по асфальту.
- Инчхон, - села и захлопнула дверцу. – Аджосси, пожалуйста, только побыстрее.
Как можно быстрее.
7.
За окном с невероятной скоростью мелькает придорожный пейзаж. А хочется ещё быстрее. Время… Его у меня почти нет. Оно сейчас враг. До отлёта осталось так мало. Если родители прошли паспортный контроль - всё напрасно. Телефон матери занят и я не смогу связаться, а в зелёную зону никто не пропустит. С кем она разговаривает – какая в общем-то разница? Хочу увидеть её. Просто увидеть. Ведь не смотря на наши такие «отношения» она моя мама. Может это наивно и глупо с моей стороны, но я никогда всё же не теряла надежды. Где-то там, в самой глубине души под пластами разочарования и старательно созданного искусственного равнодушия надеялась, что однажды мы сможем быть ближе друг к другу.
Сижу вся как на иголках. Мне не хватает скорости, с которой движется наше такси. Катастрофически не хватает. Сердце рвётся из груди в глупой отчаянной попытке обогнать время. Быстрее. Быстрее. Эти слова стали своеобразной молитвой повторяемой мысленно снова и снова. Я так боюсь опоздать. А стрелки часов с той же неумолимостью продолжают своё движение. Стараюсь не смотреть на них. Впереди поворот. Ещё немного осталось. Если так и будем мчаться, то буду в Инчхоне через минут двадцать. Большая часть пути уже позади.
Быстрее.
Быст-ре…
Визг тормозов и сильный удар.
Темнота. Боль. Завывание сирены будто из другого измерения. Что? Что случилось? Словно я оказалась в своём кошмаре. Нет. Сейчас во сто крат больнее и хуже. Ведь это реальность. Теперь-то точно реальность. Никогда не испытывала ни в одном своём кошмаре такую, разрывающую всё тело на части, боль. Солёный металлический привкус во рту. Забываю от боли как дышать. Я ещё жива? Или… Больно… Что-то тёплое стекает по щеке. Не могу даже шевельнуть рукой. Почему так темно? Ведь день… Боль на мгновение становится глуше, и я пытаюсь разлепить ресницы. С трудом, но это удаётся. Даже такое слабое движение вызывает новый взрыв боли. Темнота отступает, сменяется огненными всполохами. Блёклое небо в чёрных разводах дыма в просветах. Что произошло? Мы… столкнулись?
Тень заслоняет свет.
Кто здесь?
Движение воздуха. Его лёгкое касание обжигает кожу, стянутую кровавой корочкой. Губы обдаёт жаром. Тень наклоняется. Кто? Что? Не вижу. Почему всё расплывается перед глазами, выдавая лишь неясные силуэты?
Ангел?
Вряд ли. Все мы грешим в своей жизни. И я ведь ещё жива. Жива? Разве мёртвым бывает так больно? И разве мёртвые чувствуют жар близкого огня и запах жжённой резины? Ах да… Совсем забыла про ад. Может быть я в аду? Тогда он чем-то похож на нашу грешную землю.
Осторожное прикосновение отзывается невыносимой болью во всём теле, заставляющей едва не терять сознание. Может, лучше бы потеряла?
Тихое покачивание. Вонь от горящей резины слабее. Горло уже не раздирает едкий дым, от которого всё тело сотрясается в приступах кашля раздирающего и так измученные болью внутренности. Звук сирены становится тише. Журчание воды.
Что это?
Вода?
Хочется погрузиться в её ласковые объятья и забыться. Навсегда.
Твёрдая холодная земля. Я ещё могу чувствовать что-то кроме боли?
Под голову подкладывают мягкое нечто. Волна тепла и чего-то такого знакомого, но никак не вспоминаемого. Значит, ад отменяется? Я ещё на земле?
Капельки воды падают сверху, даря облегчение. Нежное касание тёплых рук к щекам. Кто бы ты ни был. Не оставляй меня одну.
Боль уходит. Отступает. Медленно, очень медленно. Словно нехотя, но сдаёт свои позиции, освобождая тело. Зрение возвращается. Тоже медленно.
Чан А.
Его лицо. Внимательные карие глаза. Пряди каштановых волос свисают в беспорядке. Губы шевельнулись.
- С возвращением в этот мир.
Глазам ещё больновато. Но я вижу!
Вижу тебя. И небо. Бледно-голубое. С сероватым отливом. Невероятно глубокое. С лёгкими пёрышками облаков. Вижу травинку около своего лица и жучка ползущего по ней. Он маленький. Чёрненький, с редкими белыми крапинками. И мне совершенно безразлично, где мы сейчас. Так чудесно просто чувствовать себя живой и не испытывать боли. Наблюдать за жучком. Смотреть на тебя, Чан А. И даже не думать, как мы тут оказались на этой… этой лужайке с небольшим водоёмчиком, вдоль кромки которого уже пробились стройные, словно солдатики по стойке смирно, упругие листья ирисов. И как, каким чудом ты оказался рядом со мной. И почему я до сих пор дышу, хотя собиралась на тот свет.
- Как ты?
Мои мысли ни о чём оказались прерваны.
- Как? – я всё-таки закашлялась. Горло дерёт от дыма. – Кажется, живу.
- Потерпи. Сейчас станет лучше.
Тёплые ладони коснулись моих плеч, легко скользнули вниз, замерли на запястьях. Остатки боли угнездившейся глубоко внутри растаяли, уступив место небольшой расслабленности как после болезни.
- Ты - Ангел?
Слабое покачивание головой.
- Нет.
- Тогда…
- Нет, - предупредил он моё очередное предположение. – Ни тот и не другой. Но и не человек. Вернее… как бы тебе объяснить…
- Так и объясни. Я понятливая, - что на меня нашло, сама не знаю. Вроде не время и не место вести разговоры. По идее я сейчас должна либо умирать, либо биться в истерике. И да… Я всё-таки не успела до отлёта. Но почему-то именно сейчас всё отступило прочь. Может это такая защитная реакция? Чтобы не сойти с ума? Хотя… Похоже откровения Чан А тоже не из тех, что позволят прочно уцепиться за эту реальность.
- Объясню.
Я в ожидании уставилась на него. Белая простая футболка. Как ему не холодно? Похоже, догадываюсь, что у меня под головой в роли импровизированной подушки. Его куртка.
- А ещё лучше показать. Надеюсь получится.
Получится. Что получится? Вопрос не успевает сорваться с языка. Если бы кто-то сказал, подумала – сумасшедший. Правильно, что решил показать. Даже глаза не хотят принять, а уж если просто слова… А может всё не так? Может это действительно морок, вызванный предсмертными конвульсиями моего мозга? Ну, разве такое бывает на самом деле? Человек, превращающийся в волка. Пусть это и длилось всего несколько долгих мгновений. Размытые очертания, плавно перетекающего из одной сущности в другую, тела. Взгляд, проникающий в самую душу. Мудрый и дикий одновременно. До мурашек и холодка бегущего по спине вдоль позвоночника. До слабого покалывания в кончиках пальцев и обдающего жара.
Мой чёрный волк из снов? И волк привидевшийся в сквере… Чан А?..
Глаза, те самые глаза. Как я раньше не замечала? А кто заметил бы? Даже предположить такое, это ж надо чтобы как крыша поехала. А я себя всё же к нормальным… относила. Теперь не знаю. Мир вокруг перевернулся.
- Ты…
- Я расскажу. Только не перебивай. На этот раз ты будешь жить.
- На этот раз? – не удержалась и перебила. Почему-то шёпотом. Голос сел.
- Ты помнишь свои сны? – ответил вопросом на вопрос и, не дожидаясь ответа, продолжил. – В ту ночь ты умерла. В будущем. Знаю, поверить почти невозможно. Но… постарайся. Просто поверь мне. Твоё будущее начало меняться ещё у источника. Помнишь, легенду? Это всё правда. Впрочем, даже если не поверишь… неважно. Просто живи. Опасный рубеж пройден. Той аварии из твоего сна уже не будет.
- Откуда ты знаешь о моих снах?
Господи, что ты со мной делаешь? Я должна в это всё поверить? Я верю? Верю?
- Я много чего знаю. Я же из того самого будущего. И Сэнди хороший помощник.
Теперь ещё Сэнди.
- В сквере… Тогда вечером…
- Да. Это был я. Прости, если напугал. Сэнди позвал. Не бросай его. Он обычный пёс. Но ведь собаки и волки могут общаться на одной волне. Сэнди умничка. Когда я уйду, у него останешься только ты. И не закрывайся больше ото всех. Живи. Живи так, словно каждый день единственный. Пожалуйста. Это всё о чём прошу. Живи за нас двоих. Прости, у меня слишком мало времени. А так хотелось…
Чан А замолчал не договорив. А у меня ёкнуло сердце от его последних слов и засосало под ложечкой. Что он имеет в виду? Так говорит, что становится страшно. Даже страшнее чем было сразу после аварии. Там всё заглушала боль, а сейчас от его странных слов произнесённых совершенно спокойным голосом стало по настоящему страшно. Я поняла, что не хочу, чтобы он уходил. Не хочу каждое утро идти по знакомой дороге и знать, что не увижу его долговязую фигуру, маячащую у старого клёна. Не буду спешить, стараясь поспеть за его стремительным шагом, а он в это время не будет сдерживать его, чтобы я не отстала. Не-ет. Хочу быть рядом. И чтобы мы ещё пошли в тот старый парк и играли в водопадики у волшебного источника. Хочу…
- Почему? Почему ты должен уйти?
Я готова поверить любым твоим словам. Я готова верить тебе, Чан А. Всей душой. Только не уходи. Останься. Почему я не могу сказать тебе сейчас такие простые слова?
- Потому что в твоём мире я всего лишь призрак. Тень. Я даже прикоснуться к тебе не мог всё это время.
- Но ты… - с недоумением посмотрела на его руки. Такие красивые длинные пальцы музыканта. Волк… Он – волк? Да какая разница! Хоть чудо морское. Не хочу чтобы уходил.
- Прикоснулся, - слабая улыбка. – И поэтому должен уйти. У меня совсем не осталось энергии. Моя миссия выполнена. Я не принадлежу этому времени. Видишь?
Чан А протянул ко мне одну руку ладонью вверх. Рука как рука. Ничего не вижу. Я хотела уже сказать ему об этом и вдруг со страхом заметила, что сквозь неё просвечивают растущие травинки. Совсем смутно, но всё же.
- Ты… прозрачный.
- Скоро стану. И исчезну.
Чан А вдруг подался ко мне.
- Единственный раз… Можно? До того как…
Теплые губы коснулись моих. Осторожно. Задержались ненадолго, немо спрашивая позволения продолжить. Лёгкий поцелуй.
- Прощай.
И вдруг меня словно окатило ледяной волной.
- Почему ты сказал жить за тебя? Ты же просто вернёшься назад. Правда?
- Прости. Хотел бы соврать. В той катастрофе мог выжить только один из нас. Всё хорошо. Ты просто живи. И не смей грустить. Это мой выбор.
- А я? Ты спросил меня? Мой выбор??! Почему не дал мне сделать мой выбор?!! Не смей! Не смей так уходить! Ведь…
Я уже почти кричала.
Только вот… мой крик был уже в пустоту.
Чан А, ты не услышал моих последних слов.
- … я люблю тебя.
Почему так поздно поняла это? Почему только тогда когда потеряла, осознала, что люблю? Чан А?!
Впервые за долгое время я плакала. Плакала о том, что никогда не будет. О том, кого потеряла. Жить? Сейчас мне больше хотелось умереть. Чтобы не чувствовать этой раздирающей боли, этого отчаяния от того, что чтобы я не сделала всё напрасно и тебя не вернуть. Ничего. Совсем. Не вернуть. И завтра настанет уже без тебя. Без твоей улыбки и философствований на тему того, что судьбу можно изменить. Ты больше не войдёшь в аудиторию и не сядешь рядом. Не встретишь поутру у метро.
Солнце отражалось в воде. Листья ирисов чуть колыхались от весеннего ветра. Пройдёт совсем немного времени, и они зацветут. А я сидела на земле, обнимала куртку, которую нашла в изголовье – всё, что осталось от моего Волка, и плакала. Мир сквозь слёзы искрился радужными каплями, но мне было не до него. Боль не проходила. Она поселилась где-то внутри сердца. Щемящая. Отдающая горечью первого и последнего поцелуя.
А потом неожиданно пришли покой и уверенность. Не правда! Ты не мог умереть. Ты не умер. Ещё нет. Будущее ещё не наступило. Ты сам говорил, что судьбу человека можно изменить. Немного. Хоть чуть-чуть. Мне хватит самой малости.
С новой верой я вытерла слезы и встала с земли. Немного в стороне слышен шум проезжающих машин. Значит там трасса. Я сделала один шаг, второй. А потом пошла туда. К людям. К жизни. К тебе. Навстречу. Вначале неуверенно, но с каждой минутой ступая всё тверже по этой земле.
Я точно знаю, что в будущем мы встретимся. Будешь ли ты помнить меня? Не знаю. Скорее всего, нет. Ведь для тебя ещё ничего не случилось. Но это не важно. Главное об этом буду помнить я. И я обязательно изменю конец нашей истории. Никто не умрёт.
А пока я вглядываюсь в лица встречных людей, пытаясь различить знакомые черты.
Наша история ещё не произошла. Она только впереди. Но она обязательно произойдёт. И всё будет хорошо.
Эпилог.
Ирисы на том месте, где мы с тобой виделись в последний раз, разрослись ещё гуще. Больше года прошло с того самого дня. Я всё ещё всматриваюсь в лица прохожих, хотя и понимаю, что вряд ли так встречу тебя. Наверное, пока просто не настало наше время. Ждать очень тяжело, но я выдержу. Обещаю. Где бы ты сейчас ни был, я верю, наши пути обязательно пересекутся однажды.
Ирисы все так же притягивают меня. Хотя, нет. Это не ирисы. Просто меня тянет сюда, в место, где ты в первый и последний раз поцеловал меня.
Остановка рейсового автобуса как всегда пустынна. Здесь мало кто бывает. Я уже привыкла. И водитель тоже. Он уже не косится каждый раз, когда вхожу в салон. Целый год приезжаю сюда.
Место у окна в заднем ряду свободно. Это хорошо. Можно спокойно погрузиться в свои мысли до самого города. Никто не потревожит. За стеклом проносится холмистый пейзаж. Кустарник по весеннему времени оделся в нежную зеленоватую дымку молодых листочков. Розовые пятна багульника. Бледно-голубое небо с лёгкими пёрышками редких облачков. Серая лента дороги ложится под колеса.
Как всегда не заметила когда въехали в городскую черту. Слишком задумалась. Я очень-очень стараюсь не грустить, как ты и просил. Стараюсь жить нормальной жизнью и радоваться каждому дню. Ведь ты все делал для того чтобы этих дней у меня было как можно больше. Одного не могу – не ждать тебя.
Вот и моя остановка. Не глядя, прохожу мимо водителя и спускаюсь по ступенькам на выход. Дома ждёт Сэнди. За этот год он вырос и стал великолепным псом с гладкой каштановой шерстью. Умным и преданным. Интересно, связан ли он с нынешним Чан А или же связь прервалась в тот самый момент когда Волк исчез после той злополучной аварии? Было бы здорово попытаться связаться через Сэнди, но, к сожалению, я не знаю, как это делается и вообще способен ли обычный человек повторить такое.
Автобус за моей спиной прошуршал закрывающимися дверями.
Домой. Домой. К Сэнди.
Сделала пару шагов и чуть не споткнулась.
Что-то, на что я, задумавшись, не сразу обратила внимание.
Огляделась по сторонам. Что же…
Люди на остановке рассосались. Кто сел в «мой» автобус, кто, завершив тут поездку, отправился по своим делам дальше. Пусто.
Или же… нет?
Одинокая худощавая фигура подпирает собой рекламный стенд. Драные джинсы, пёстрая футболка выглядывает из-под черной байкерской куртки. Волосы. Чересчур длинные пряди свободно свисают, почти касаясь плеч. Глаза…
Твои глаза.
Я нашла тебя!