МНОГОЛЕТНЯЯ ТАЙНА
- Не скажи, контролёр, не всё так просто устроено в нашей жизни. – сказал мне мой абонент после того как я сверил показания электросчётчика с цифрами в ежемесячных квитанциях за оплату электроэнергии в ответ на моё замечание о простоте бытия законопослушного гражданина. – Я вот сколько лет раздумываю над одним событием в пору моего детства и всё не могу найти ответа.
- Расскажите, пожалуйста, о нём, недаром ведь говорят, что ум хорошо, а два лучше…
- Только не смейся, контролёр, а то ничего не скажу.
- Да Боже меня избавь от этого! – горячо сказал я, будучи атеистом.
- Ну тогда слушай внимательно. Той глубокой ямой для слива битума из железнодорожных цистерн в нашем пристанционном посёлке Карабалта Киргизской ССР родители пугали всех непослушных детей. Да и было чем пугать: то овца угодила в вязкую пучину, а то и глупый телок. Леденящие кровь подробности их мучительной и медленной гибели в битуме той или иной ночью передавали из уст в уста!
До сих пор помню, как взрослые односельчане тянули из чёрной массы одного мужика с нашего сахарного завода. Бедолага в конце рабочей смены перебрал немного «огненной воды» и Бог наказал грешника адским котлом, но с не кипящей смолою. Говорили, что оплошный пленник битумной ямы часа четыре не меньше после захода солнца не звал себе на помощь никого из прохожих мимо людей, а всё потому не подавал голоса, что у него на животе и на спине под рубашкой были привязаны две резиновых грелки с чистым спиртом… Дело в том, что в те послевоенные годы даже в уголовном законодательстве одна категория мелких воришек называлась «несунами», которые несли с производства и с сельских полей нужную в доме продукцию и строительные материалы. Но бабы выносили за проходную не тот товар, что эгоистические мужики. Матери думали о своих детях, поэтому не забывали прихватить с завода патоки или сахара. Спирт брали лишь как жидкую валюту, которые требовали шабашники за копку огорода, ремонт ограды и крыши. Незадолго до случая с мужиком в битуме одна киргизка кроме сахара набрала домой мешочек негашёной извести, да спрятала ценности в… трусы. Женские промежности вахтёры на проходной не щупали, хотя бюсты, особенно пышные, не пропускали ни одного. Идя по коридору проходной к турникету, бедная женщина себе на беду увидела в пустом кабинете с открытой дверью будильник! Двух минут дуре хватило чтобы, забежать в комнату, спрятать часовой механизм в те же трусы и побежать в проходную. Но в тот момент, когда один вахтёр проверял её сумку несчастной женщины, а второй – небрежно её обхлопывал, будильник в трусах зазвенел, возвещая конец трудовой смены! «Несуниха» в испуге обмочилась… Негашёная известь вступила в химическую реакцию с человеческой мочой. В итоге: - ожог третьей степени промежности и внутренней стороны бёдер! После долгих месяцев лечения в районной больнице её ждал суд за воровство…
Пьяный спиртонос же неловко упал в битумную яму на бок. С превеликим трудом повернулся на живот, даже пополз было к цементному борту ёмкости. Но смоляные узы оказались настолько цепкими, что даже передняя грелка с добычей стала сползать к ногам!
Лишь когда тело «несуна» совсем погрузилось в битумную смесь, он закричал в свинной голос. На его счастье крик этот не стал гласом вопиющего в пустыне. Сбежались сердобольные прохожие, стали советовать расстегнуть рубаху и штаны, кинули спасительные для утопленника верёвки. А всё невдомёк было доброхотом, почему это несчастный мужик медлит, не освобождается от одежды и не хватается за соломинку? А неблагодарный купальщик в смоле никак не мог, оказывается, расстаться с жидким сокровищем в грелках. И объявить о нём народу тоже боялся: достанут – выпьют, дескать, без него! Да ещё в милицию сдадут по пьянее! Но в человеке победил-таки животный страх перед неизбежной смертью: грешник в смоле кое-как разделся и схватился за верёвки… Но сердце своё и душу мужик оставил в чёрной жиже, рядом с воровской тарой для «огненной воды».
Голое тело в адской окраске заставило одну старушку перекреститься и заголосить жалостливо. Однако сердобольной плакальщица догадливо метнутся к проезжающему мимо места события возку со скошенной люцерной, надёргать из копны пучок растений да приклеить к его пояснице стебли до тех пор, пока у него не получилась юбка, как у туземцев из кинофильма «Тарзан». Но неблагодарный спиртонос даже «спасибо» не сказал находчивой умелице, никак не отводил своей чертячей рожи от чёрной глади в битумной яме.
- Сбрендил мужик от испуга! – сказал один из спасателей… - Не разговаривает, падла…
- А может у него во рту всё заасфальтировалось! Пошли-ка по домам, мужики… Хрен с ним!
А «туземец» так и остался стоять у цементного борта ямы всю ночь. И все следующие сутки был на своём скорбном посту. И ещё следующие… - Так в чём суть тайны? – спросил я, очарованный рассказом этого абонента «Энергосбыта». - Как в чём? – удивился мой собеседник. - Когда он спал? Чем питался? И почему чуть ли не неделю не ходил в баню отмыть с тела стебли люцерны со смолой? Вот эту-то многолетнюю тайну я так и не разгадал ни в юности, ни сейчас!
- Да-а, тут вы правы! – вынужден был согласиться я на прощанье.