ЛИФЧИКИ ДЛЯ КОРОВ!
- Хозяйка-а-а! — заголосил я у калитки очередного дома в деревне Коротково. – Заходи, если не с косой! — отозвался бас сo двора.
- Неужто мой голос похож на петушиный крик? — с обидой спросил я.
- Причём здесь петухи? — удивился хозяин.
- Ну как причём? Это же из детской сказки слова: "Иду, иду на пятах! Несу косу на плечах…"
- А-а, вон Вы про что подумали. Нет, у нас в семье обычай зазывать гостей без косы связан не со сказкой, а с занятной былью. А быль та случилась с моей матерью, ныне покойной, царство ей небесное.
- Расскажите, пожалуйста, после того как я проверю показания электросчетчика и абонентскую книжку. Идите вперёд меня, показывайте.
Выполнив все необходимые действия контролёра "Энергосбыта", я перед уходом с мольбой посмотрел на хозяина.
- Ох, а я уже запамятовал про Ваш интерес, виновато произнёс хозяин избы и скомандован жене: — Мария, расскажи-ка Михайловичу про то, как смерть с косою приходила к моей матери.
- Тю на тебя... Нашли Клару Новикову…
- Мария Семеновна, расскажите, будьте добры. Ивана Васильевича слушать — сил никаких не хватит: на одно нужное слово полдесятка матерков. Или вы тоже любительница крепких выражений?
- Ладно уж, слушайте, насмешники над женщиной. Лет шесть тому назад...
- Пять! — зачем-то уточнил супруг.
- Чего-о? — враждебно опросила Шехерезада из Короткова. — Значит, историю рассказывать, так я, а ошибки искать — ты? Давай иди во двор доделывать свой наряд на сегодня. А мы тут без ревизоров обойдемся... Об чём я зачала речь? О том, что шесть лет тому назад... Ага! в тот год не было такой засухи, как в нынешнем году. Поэтому сенокос был — одно удовольствие. Все односельчане подались на луга, окромя древних стариков да старух. Окончили мы со своим супругом дневной наряд и идём довольные домой. Навстречу нам Нюрка Ходуля шагает на покос с косой на плече... У неё рабочая смена только кончилась на ферме. Что? Фамилия вам не знакомая? Да из Старостиных она, что в том краю Короткова. А прозвали её так потому, что Нюрка очень высокая ростом да с нарушенной пропорцией: тело короче ног в три раза, не менее. На голове белая косынка, на теле белый халат до земли.
- Простите, пожалуйста, халат-то белый зачем на сенокос?
- Как зачем? — удивилась моей тупости рассказчица, — Все косаря рядятся в белое — меньше пауты кусают. Мы, грех сказать, коровам на вымя лифчики шьём в эти жаркие месяцы. Сразу видно, что вы из города, не знаете сельской жизни. Вам и слово "пауты", небось, неведомо?
- Неведомо, — признаюсь виновато.
- Слепней и оводов у нас называют паутами, а почему так, не знаю. Словом, встретились мы с Ходулей сразу за околицей, а она нам и говорит восторженно: — "Чой-то с бабушкой Акулиной вашей не то нынче. Я к ней хотела в избу зайти, квасу попить, а она у открытого окна увидала, меня да затряслась вся, мелко-мелко, да быстро-быстро креститься зачала да кричит благим матом-то:- «Проходи, проходи-и, проклятая... Иди к Митрофановне, она побогаче меня годами... Давно тебя в гости ждёт… А я ещё не готова!"
- Господи, не свихнулась ли с ума, часом? — забеспокоились мы, да едва не бегом – домой.
Заскакиваем в избу – стоит наша Акулина Алексеевна в горнице в Красном углу под иконою, лбом об пол колотится!
- Детушки мои родимые! — запричитала, увидев нас, — Сегодня ко мне, многогрешной, смерть моя приходила... Как в Библии — вся в белом, костлявая, с косою на плечах. Страсти господин!
- Да какой же ты грех совершила, старая? — спросил сын у матери.
- И-и, сыночек. Села у раскрытого окошка, да задумалась о жизни загробной. Интересно вдруг стало мне — куда после смерти душа моя попадёт? Да и какая она с виду-то, смерть эта самая. Сижу, мудрствую, глядь на калитку, а в неё Костлявая зашла... Батюшки-светы, страх немилосердный! Зловещая гостья говорит: "А вот и я, Акулина Алексеевна, пришла. Угости кваском..." До чего же я испугалась сильно. И во второй раз за день грех не отмолимый сделала. -"Я еще не готова, — кричу Окаянной, — иди к Митрофановне, она годами богаче..." А сама трясусь, крестюсь часто— жить хочу. Господи, как я на глаза Митрофановне покажусь, подлая?
- Да то Hюрка Ходуля приходила, мать, — прыснул в кулак муженёк мой.
- Цыть! — прошипела я насмешнику. — Успокойтесь, мама, успокоитесь! Ушла смерть от дома без тебя — знать еще поживешь годок-два. Иди, ляг.
- Правда твоя, сношенька. Дай Бог тебе всего хорошего за доброту твою. Вот как с Митрофановной-то быть мне?
- Мама, согрешили вы сегодня два раза, согрешите и в третий раз. Не говорите Митрофановне о своем поступке несоседском. Думай, что то не смерть твоя была, а Нюpкa Ходуля заходила квасу испить...
- Вот Вам истинный крест. Не допущу больше затмения ума своего, не буду словами блудить со смертью. Спасибо Вам, деточки, пойду, прилягу.
Мы с мужем взяли старушку под белы рученьки, да отвели в спальню и уложили на постель. После того она ещё годков четыре прожила, царство ей небесное. А, хозяин после похорон взял моду говорить всем, кто стучится в калитку — "Заходи, если не с косой!" Вас тоже так удивил?
- Да! Поэтому я и попросил Вас рассказать о необычном приглашении.
- Приходите всегда, не обращайте внимания на насмешника. Такой он вот у меня…
- Приходите, если не с косой… — добавил басом вошедший в избу хозяин.
- ...Это я Вам обещаю твёрдо! — заверил я абонентов "Энергосбыта" из села Коротково.