Мама мальчика, лет семи, считала своим долгом устраивать для детей еженедельные вылазки в музеи и картинные галереи. Дети к этому привыкли и охотно принимали в них участие. В залах они прислушивались и к комментариям мамы и к рассказам экскурсоводов, сопровождавших посетителей и, частенько подолгу самостоятельно разглядывали выставленные экспонаты, подражая завсегдатаям. Их родители не торопили, предоставляя возможность насладиться увиденным.
Однажды, в конце зимы восьмидесятого года, на своем стареньком Москвиче мы приехали в один из храмовых комплексов Подмосковья, где в то время проходила очередная выставка картин. В просторном зале немногочисленные посетители растворялись среди картин, так, что могли сами быть сюжетом для них. В глубине зала, на торцевой стене, выделялось большое полотно с изображением обнаженной молодой женщины, написанной Кустодиевым. Вероятно, что размеры картины и пышные формы «Русской красавицы» привлекли внимание мальчишки, а может быть что-либо другое, но, оглядевшись по сторонам, как бы просчитывая реакцию окружающих на проявленный им интерес к картине и убедившись в ее нейтральности - прямиком направился к экспозиции.
Как-то, сидя у телевизора, и став свидетелем сцены, где молодой человек целовал ручку дамы, мальчик в недоумении выразительно оглядел нас, явно привлекая внимание к этому, мягко говоря, необдуманному поступку и, не найдя понимания, задумался. Потом его передернуло от увиденной мерзости. Комментариев не последовало, а сдержанных наших улыбок он не заметил.
Не доходя до картины ребенок, заложив руки за спину и расставив ноги, надолго застыл. Затем сделал несколько шагов вперед и увлекся созерцанием деталей. Деталей, требующих тщательного рассмотрения, обнаружено было много и наш знаток искусства еще долго перемещался вдоль картины, отступал на несколько шагов, затем опять приближался, наклонялся, что-то внимательно рассматривая. Наконец, в задумчивости, он покинул предмет своих исследований и мы, уже вместе, продолжили осмотр экспозиции.