Замок и Демон

               
Возвращение  с  войны  заняло  у  меня  больше  трёх  месяцев, которые  я  провёл  в  госпиталях, излечиваясь  от  двух  нетяжёлых, но  имевших  неприятные  последствия  ранений.  Воспалительный  процесс  раны  в  руке  чуть  ниже  плеча  едва  не  перерос  в  настоящую  гангрену, и  мне  даже  с  военной  прямотой  объявили, что  с рукой, очевидно, придётся  расстаться, как  вдруг  какой-то  счастливый  ветер  пригнал  в  наш  госпиталь  высокую  комиссию, мою  рану  осмотрел  столичный  профессор, который  счёл  ситуацию  небезнадёжной. Руку  спасли, но  срок  лечения, разумеется, существенно  растянулся.

Я  вернулся  домой, в  свою  небольшую  квартирку  на  окраине  города. Жена  давно  ушла, о  чём  уведомила  меня  письмом  ещё  во  время  моего  пребывания  в  далёкой  жаркой  стране. Помню, что  это  сообщение  не  вызвало  у  меня  почти  никаких  эмоций.

Ещё  некоторое  время  я  ходил  на  перевязки  в  районную  поликлинику, читал  книги, лёжа  на  диване, иногда  в  одиночестве  ходил  в  кино  и  пил  водку  по  вечерам  с  мужиками  из  соседних  подъездов  за  столиком  во  дворе. Лето набирало  обороты, с  каждым  днём  становилось  всё  теплее. Я  получил  довольно  приличную  сумму  за  участие  в  боевых  действиях, которой  по  моим  расчётам  должно  было  хватить  до  зимы, поэтому  торопиться  с  устройством  на  работу  необходимости  не  было. Тем  более, что  я  никак  не  мог  решить, чем  же  именно  предпочёл  бы  заняться. А  поскольку,  оказавшись  дома,  я  начал  довольно  быстро  приходить  в  себя, все  эти  обстоятельства  в  совокупности  и  привели  меня  к  моим  частым  недалёким  путешествиям, одно  из  которых  и  стало  причиной  всей  этой  странной  истории.

Сначала  я  просто  садился  на  первый  попавшийся  транспорт, ехал  до  конечной  остановки  и  подолгу  гулял  по  незнакомому  району, иногда  заходил  в  кафешки, где  обедал, а  иногда  и  выпивал, после  чего, ещё  немного  погуляв  по  улицам  или  паркам, возвращался   в  точку  прибытия  и  на  том  же  транспорте  отбывал  домой. Иногда  эти  прогулки  занимали  три-четыре  часа, иногда  целый  день  - всё  зависело  от  района, в  котором   оказывался. А  когда  я  почувствовал  себя  достаточно  окрепшим, мои  поездки  стали  значительно  более  дальними.

Обычно  я  приходил  на  вокзал  и  брал  билет  на  первое  пришедшее  в  голову  направление. Так  посетил  несколько  маленьких  городков  и  соседних  областных  центров, где  иногда  оставался  переночевать, когда  удавалось – в  гостинице, а  если  не  удавалось – в  зале  ожидания  на  вокзале. Из  этих  поездок  я  привёз  несколько  довольно  ценных  книг  и  немалое  количество  дисков.

А  в  тот  памятный  день  я  снова  приехал  на  автовокзал  и  прежде, чем  направиться  в  кассы, вышел  на  посадочную  площадку, чтобы  посмотреть, какие  рейсы  готовятся  к  отправлению. Стоянки  передо  мной  были  пусты, посадка  шла  лишь  на  два  автобуса  в  дальнем  конце, и  я  уже  собирался  направиться  в  их  сторону, как  вдруг  прямо  ко  мне  подкатил  довольно  странный  механизм.

Это  вроде  бы  был  автобус, но  какой-то  неизвестной  мне  марки. Он  весь  был  побитый, с  множеством  вмятин  и  пятен  облупившейся  краски, во  многих местах  были  хорошо  видны  следы  грубой  сварки, и  весь  этот  агрегат  выглядел  так, словно  был  собран  вручную  из  металлолома  каким-то  деревенским  умельцем. Остановившись  на  посадочной  площадке  прямо  напротив  меня, этот  монстр  открыл  двери.

Из  его  недр  появилась  кондукторша – простенькая  пухленькая  тётушка, каких  я  больше  привык  видеть  на  раздаче  в  придорожных  деревенских  столовых  и  которые  обладают  таким  необъяснимым  бесхитростным  обаянием, что  им  практически  невозможно  отказать.
     - Садитесь? – это  прозвучало  одновременно  и  как  вопрос, и  как  приглашение. Меня  как-то  не  тянуло  вглубь  этого  чуда  техники, и  я  предпринял  слабую  попытку  избежать  этой  участи.
     - У  меня  билета  нет,- пробормотал  я, сам  удивляясь  беспомощности  своего  аргумента.
     - А  у  нас  билеты  здесь, - она  показала  мне  свою  кондукторскую  сумку. Она  вроде бы  и  не  улыбалась, но  её  примитивное  обаяние  работало  на  полные  обороты, и  через  несколько  секунд  колебаний  я  сдался. В  конце  концов, сказал  я  себе, мне  ведь  и  в  самом  деле  всё  равно, куда  ехать. А внешний  вид  автобуса… Что ж, я  ездил  и  на более  страшной  технике. Главное, чтоб  не  развалился  по  дороге. А  если  и  развалится, тоже, наверное, не  помру. Приму  это  как  дополнительное  приключение. Однажды  мне  доводилось  ночевать  в  автобусе  среди  полей  между  двумя  городами, когда  поломка  произошла  на  последнем  рейсе, и  следующего  пришлось  ждать  до  утра. А  тот  автобус  был  не  в  пример  этому…

Изрядно потёртые сидения оказались на удивление удобными. Их в салоне было всего  около двух десятков, я выбрал лучшее место у окна и несколько минут сидел в тишине, наблюдая, как  один  за  другим  отъехали  два  автобуса  от  дальней  стороны  площадки, те самые, к  которым  я  ещё  недавно  планировал  направиться. К  другим  площадкам  подходили  другие  автобусы, в  них  садились  пассажиры, предъявляя  билеты  въедливым  контролёршам, а  я  по-прежнему  оставался  один  в  салоне. Наконец  кондукторша  подошла  ко  мне. Я  протянул  ей  купюру, она  молча  оторвала  мне  билет  и  отсчитала  сдачу. Всё  вместе  свидетельствовало  о  том, что  поездка  не  будет  дальней. Знать  бы  мне  тогда…

Агрегат  так  и  поехал  со  мной  единственным  в  салоне. Вопреки  ожиданиям  он  не  скрипел  и  не  дребезжал, мотор  его  работал  ровно  и  без  признаков  надрыва, и  под  его  размеренный  рокот  легко  можно  было  заснуть. Я  рассматривал  из  окна  улицы, пытаясь  понять, куда  мы  едем, поскольку, как  я  только  сейчас  сообразил, как-то  даже  не  подумал, находясь  снаружи, взглянуть  на  табличку.

Ехали  мы  как-то  странно. Некоторое  время  я  узнавал  улицы, но  уже  совсем  скоро  начались  незнакомые  места. Причём  ехали  мы  не  по  широким  улицам, обычно  выводящим  на  загородные  трассы, а  по  каким-то  кривым  узким  переулкам, среди  мрачных  окраинных  бараков, скопищ  гаражей  и  длинных  бетонных  заборов  промзоны. Всё  время  проезда  по  городу  я  оставался  в  салоне  один. Лишь  на  самой  окраине  города  мы  наконец  остановились, и  в  автобус  сели  пять-шесть  человек  негородского  вида, что только и убедило меня в реальности происходящего. Я тогда явно поторопился с  выводами…

    -  До  садов  идёт?
    -  Идёт,- кивнула  кондукторша.
    -  А  до  «Стрелки»?

Ответ  снова  был  утвердительным. Странно, подумал  я, здесь  что, никто  читать  не  умеет? И снова подумал, что не видел, что написано на табличке автобуса…
Часа  полтора  мы  ехали  по  незнакомому  мне  шоссе  среди  полей  и  небольших  рощ, два  или  три  раза  остановившись  в  каких-то  деревеньках. Люди  заходили  в  автобус  и  выходили  на  своих  остановках. Мотор  по-прежнему  работал  ровно  и  монотонно, и  я  пару  раз  начинал  дремать  в  своём  мягком  удобном  сидении.

Очнувшись  от  такой  дремоты  в  очередной  раз, я  увидел  потрясающую  картину. Вокруг  нас  расстилались  бескрайние  зелёные  поля, залитые  ярким  светом  солнца, лучи  которого играли  в  траве  самыми  причудливыми  бликами.

А  чуть  в  стороне  от  дороги  прямо  на  нас  надвигалась  огромная  чёрная  туча, стремительно  поглощающая  голубое  небо, причём  двигалась  она  прямо  по  земле, словно  бы  сминая  стебли  и  редкие  кусты. Буквально  через  две  минуты  мы  въехали  прямо  в  неё. Мгновенно  наступила  полная  темнота, в  окна  ударили  струи  воды, словно  выпущенные  из  десятка  брадспойтов, а  по  крыше  забарабанил  град  с  такой  силой, что  размер  градин  не  оставлял  сомнений  -  они  явно  были  с  голубиное  яйцо. Автобус  сбавил  ход, но  всё-таки  продолжал  ехать, с  черепашьей  скоростью  пробираясь  сквозь  непроглядную  мглу  и  дребезжа  как  жестяной  барабан. Природная  вакханалия  продолжалась  две-три  минуты, но  жути  нагнала  ценой  в  несколько  часов. Казалось, автобус  вот-вот  развалится  под  ударами  разбушевавшейся  стихии. Но он  выдержал.

Ураган  закончился  так  же  стремительно, как  и  начался. Мы  резко  выехали  из  чудовищного месива тьмы, воды и града, и я увидел ещё более поразительную картину.

Солнце  рассыпалось  в  омытой  ливнем  траве  сотнями  тысяч  искр, все  неровности  рельефа  играли  разными  цветами, а  в  стороне  от  дороги  на  довольно  высоком  холме  возвышался  средневековый  замок, как  будто  вынырнувший  из  бездны  времени. Я  пытался  рассмотреть  его, пока  мы  ехали  мимо. Я  видел  стены  и  башни  с  покрытыми  черепицей  крышами  и  прорезанные  узкими  бойницами. Откуда  и  как  он  забрёл  сюда?

Я был так увлечён его изучением, что не видел более ничего вокруг, как вдруг автобус в  очередной  раз  остановился.
   - Конечная, - объявила  кондукторша.  Её  голос  прозвучал  откуда-то  издалека, словно  проходя сквозь толщу пространства и времени, которые спрессовал недавно пронёсшийся  ураган и ещё не успевшие  вернуться на свои привычные места.

Я встал и вышел из автобуса почти на автопилоте. Прямо передо мной стояла  небольшая деревня, на окраине которой и находилась конечная остановка, обозначенная  помятым  и  покосившимся  ржавым  металлическим  навесом. Только  здесь  я  наконец  почувствовал  пока  ещё  смутное  беспокойство. Что-то  в  этой  деревне  было  не  так, хотя  старые  деревянные  дома  её  мало  чем  отличались  от  сотен  таких  же, многократно  виденных  мной  во  множестве  других  деревень. Не  так  было  что-то  в  воздухе, в  атмосфере, каком-то  неуловимом  колебании  пространства, но  я  ещё  не  мог  уловить  источника  вибрации, создающей  у  меня  чувства  опасности.

Обернувшись, я  увидел  быстро  удаляющийся  по  дороге  автобус, чёрную  тучу  далеко  на  горизонте  и  замок  на  вершине  пологого  холма, окружённого  у  подножия  кучками  невысоких  деревьев. Несколько  минут  я  рассматривал  окрестности, пытаясь  хотя  бы  приблизительно  осознать, куда  же  это  меня  занесло. А  также  представить  себе  план  дальнейших  действий. И  странное  внутреннее  беспокойство  медленно  набирало  обороты…

До  конечной  остановки  я  доехал  один. Все  пассажиры-попутчики, сменявшие  друг  друга  на  всём  пути  следования, вышли  где-то  раньше, чего  я  попросту  не  заметил. Ожидающих  на  остановке  также  не  оказалось, так  что  вопросы  задавать  было  некому. Я  обошёл  ржавый  навес  в  поисках  таблички  с  названием  пункта  и  расписанием  рейсов, но  ничего  похожего  не  обнаружил. И  вообще  внешний  вид  этого  демонического  сооружения  наводил  на  мысль, что  сама  остановка  не  функционировала  очень  давно. Но  в  тот  момент  я, конечно, и  на  десятую  часть  не  мог  представить  себе, в  какую  невероятную  историю  попал…

Я  снова  внимательно  осмотрел  деревню. Тогда  мне  показалось, что  я  понял, почему  она  выглядела  странной. Она  явно  не  была  заброшенной  -  в  обращённых  в  мою  сторону  окнах  видны  были  занавески, наличники  и  карнизы  большинства  домов  были  покрашены, в  некоторых  заборах  и  воротах  были  хорошо  различимы  свежие  доски. Но  при  этом  жизнь  здесь  как  будто  замерла  -  ни  единой  живой  души, ни  гуся, ни  курицы  в  обозримом  пространстве  не  наблюдалось. Не  было  слышно  и  обычных  деревенских  звуков  -  ни  мычания, ни  кудахтанья, ни  даже  стука  топора  или  скрипа  дверей.

Я  развернулся  к  деревне  спиной  и  снова  посмотрел  на  возвышающийся  на  холме  замок. В  программу  моего  военного  обучения  входило  умение  на  глаз  определять  расстояние  до  достаточно  далёкого  объекта. И  я  умел  это  делать  с  точностью  до  десяти-двенадцати  метров. Конечно, размеры  замка  были  мне  неизвестны. Но  по  кучкам  деревьев  у  подножья  холма  я  оценил  расстояние  до  него  примерно  в  три  с  половиной  километра.

Конечно, замок  был  мне  значительно  более  интересен, чем  деревня. Особенно  с  учётом  того, что  ни  о  чём  подобном  в  достижимых  окрестностях  я  никогда  даже  не  слышал. Первой  мыслью  могло  быть, что  его  построил  какой-то  взбесившийся  миллионер, распухший  от  халявных  нефтяных  доходов, поскольку  за  последние  годы  вокруг  города  возникло  немало  самых  невероятных  сооружений. Однако  это  конкретное  строение  никак  не  походило  на  новодел. Либо  его  создатели  отличались  высочайшим  талантом  и  искусственно  воссоздали  трещины  и  выбоины  на  стенах  и  башнях, характерные  только  для  построек  возрастом  не  в  одну  сотню  лет. Да  и  по  размеру  подобное строительство вряд ли было подъёмно для современных медных или топливных  магнатов.

Я  направился  к  замку  с  намерением  рассмотреть  его  поближе, а  при  удаче  и  заглянуть  внутрь. Времени  у  меня  в  распоряжении  было, похоже, предостаточно, я  был  убеждён, что  последний  автобус  должен  сделать  здесь  круг  только  вечером.

Шагая  по  той  же  дороге, по  которой  приехал  сюда, я  смотрел  по  сторонам, и  среди  красот  полей, дальних  лесов  и  ближних  холмов  и  кустарников, как  и  в  деревне, не  обнаруживал  признаков  жизни. Но  ещё  больше  меня  удивлял  странный  воздух  этого  места  -  густой  и  дурманящий, почти  осязаемый, он, казалось, работал  как  цветная  линза, изменяя  очертания  и  окраску  предметов  и  всего  окружающего  ландшафта. Создавалось  даже  странное  ощущение, что  двигаться  в  нём  сложнее, чем в  чистом  воздухе  загородной  природы  или  в  смоге  наших  стеклянно-бетонных  нагромождений. Мир  вокруг  выглядел  как-то  необычно, и  во  мне  продолжало  нарастать  гнетущее  беспокойство.

Отойдя  шагов  на  сто  от  деревни, я  развернулся, чтобы  посмотреть  на  неё  издали. И  тогда  я  увидел  несколько  фигур, в  разных  направлениях  торопливо  пересекавших  центральную  улицу. Они  словно  только  и  ждали  моего  ухода. Неужели  обитатели  деревни  увидели  во  мне  какую-то  угрозу ?
Но  тени  пересекли  улицу, и  на  ней  снова  воцарилась  гробовая  тишина. Всё  это  было  очень  странно. Я  направился  дальше  по  дороге  к  замку, и  через  некоторое  время  понял, что  существенно  ошибся  в  оценке  расстояния. За  сорок  минут  я  прошёл  лишь  около  половины  пути. Непонятно, как  я  мог  настолько  промахнуться. Несколько  раз  обернувшись, я  убедился, что  деревня  удалялась  с  положенной  скоростью, но  замок  при  этом  приближался, как  мне  казалось, в  два  раза  медленнее, чем  следовало. Действительно  -  воздух  здесь  был  очень  странным…

В  результате  путь  до  подножия  холма  занял  у  меня  полтора  часа. Всё  это  время  я, естественно, смотрел  вокруг, но  так  и  не  заметил  каких-либо  признаков  жизни. Если, конечно, не  считать  буйно  цветущей  природы…
Снизу  замок  выглядел  совсем  мрачно, нависая  всей  своей  громадой, казалось, над  всеми  окрестностями. Местами  по  окружности  холма  росли  кучки  кустов, справа  от  меня  -  я  даже  побоялся  оценивать, на  каком  расстоянии  -  начиналась  роща, уходящая  за  холм. Передохнув  несколько  минут, я  начал  взбираться  вверх  по  склону.

Буквально  через  десяток  метров  я  увидел  выложенный  камнями  и  перекрытый  мощной  железной  дверью  вход, ведущий  куда-то  вглубь  холма. Не  было  никаких  сомнений, что  этот  вход  связан  с  замком, однако  назначение  его  понять  было  трудно. По  растительности, пробивающейся  между  камнями, многолетней  ржавчине, покрывающей  дверь  и  тяжёлый  висячий  замок, и  нетронутой  траве  вокруг  было  очевидно, что  последний  раз  этим  входом  пользовались  не  один  десяток  лет  назад. Для  потайного  хода  из  замка  он  располагался  вроде  бы  слишком  близко.

Я  обернулся  назад, но  растущие  вокруг  холма  кусты  и  деревья  скрывали  от  меня  долину. Я  снова  направился  вверх  по  склону. Взбираться  вверх  было  непросто, но  отступать, находясь  почти  у  цели, было  бы  попросту  смешно.
Промелькнула  мысль, что  наверняка  где-то  есть  дорога  прямо  к  самому  замку, но  для  её  поиска  пришлось  бы  обходить  холм  вокруг, а  это  заняло  бы  уйму  времени. Разумеется, обитатели  замка  не  лазили  по  склону…

Вдруг  жутковатая  догадка  яркой  вспышкой  ударила  по  мозгам. Я  снова  обернулся, но  долина  ещё  не  была  видна. Несмотря  на  все  сложности  подъёма, я  ускорил  шаг.

Через  некоторое  время, основательно  выбившись  из  сил, я  вновь  остановился. До  замка  оставалось  совсем  немного, и  теперь  он  казался  просто  гигантским, словно  упирался  крышами  своих  башен  в  серебристо-белые  облака.
Развернувшись, я  наконец  увидел  всю  долину  как  на  огромном  столе.

Деревня, со  стороны  которой  я  пришёл, была  не  единственной  на  обозримом  пространстве. Вторую  я  увидел  слева  от  себя  -  вдали, у  тёмной  полоски  леса, разграничившей  землю  и  небо, ещё  одну  -  правее  и  примерно  втрое  дальше  точки  моего  прибытия. Но  в  тот  момент  интересовали  меня  не  они  сами  по  себе, а  одна  из  обязательных  сопутствующих  деталей…

Осенившая  меня  при  подъёме  догадка  оказалась  верна. Нигде  по  всей  видимой  части  долины  я  не  разглядел  не  только  линий  электрических  проводов, но  даже  признаков  их  бывшего  существования  в  виде  покосившихся  или  даже  упавших  столбов. То  есть  было  очевидно, что  электричества  здесь  нет  и, судя  по  всему, никогда  не  было. Любой  на  моём  месте  заподозрил  бы, что  находится  в  каком-то  другом  мире…

Но  цепь  логических  построений  в  моей  голове  неожиданно  прервалась. Я вдруг  увидел  людей.

Это  была  группа  всадников, появившаяся  из-за  склона  холма  и  лёгкой  рысью  направившаяся  к  дальней  деревне  у  леса. Их  было  полтора-два  десятка, фигурки  их  с  моего  места  выглядели  крохотными, как  оловянные  солдатики, но  при  этом  несложно  было  оценить  великолепные  качества  их  лошадей.

Однако, несмотря  на  почти  пасторально-идиллическую  картину с  этой  кавалькадой  в  потрясающе  красивой  долине, было  в  ней  что-то  зловещее, создающее  ощущение  смертельной  опасности, а  этому  чувству  на  войне  я  привык  доверять. Вместе  с  тем  элементарная  логика  подсказывала  -  отсутствие  признаков  жизни  вокруг  было  напрямую  связано  с  этими  кавалеристами. Пока, правда, я  ещё  не  понимал, как  именно…

Всадники  постепенно  удалялись. Проводив  их  взглядом, я  продолжил  путь  к  замку.

Никаких  тропинок  вокруг  не  было  видно  -  люди  явно  здесь  не  ходили. Оказавшись  под  самой  стеной, я  пошёл  вдоль  неё, не  сомневаясь, что  рано  или  поздно  в  ней  обнаружится  вход  внутрь. Он  и  обнаружился, однако  выглядел  не  менее  странно, чем  всё  остальное  в  этой  непонятной  местности. Это  была  запертая  железная  дверь, существенно  больше  и  мощнее  той, что  я  видел  ниже  по  склону. Она  вроде  бы  не  была  такой  ржавой, однако  и  здесь  мне  не  удалось  найти  ни  кнопки  звонка, ни  шнура  колокольчика, ни  даже  обычного  дверного  молотка, и  -  главное  -  к  этой  двери  также  не  подходила  никакая  тропинка!  Даже  трава  нигде  не  была  примята. Очевидно, что  и  этой  дверью  как  минимум  в  этом  году  ни  разу  не  пользовались.

Я  постучал  в  дверь  монеткой. Звук  получился  тупым  и  глухим, я  и  сам  его  едва  расслышал, было  ясно, что  внутри  он  вообще  не  мог  быть  различим. Я  вынул  из  кармана  сумки  свои  довольно  тяжёлые  ключи  и, крепко  сжав  их  в  кулаке, несколько  раз  ударил  со  всей  возможной  силой. Получилось  звонче, но  нельзя  сказать, чтобы  очень  значительно. Я  предположил, что  и  этот  мой  стук  вряд  ли  был  услышан, и  сделал  два  шага  назад  от  двери, осматриваясь  вокруг  в  поисках  какого-нибудь  более  тяжёлого  предмета  вроде  камня  или  железяки.
Но  меня  услышали.

Я с немалым удивлением услышал лязг смотрового окошка двери, ещё не предполагая, какое потрясение меня ждёт.
   - Что вы хотели? – услышал я сдавленный скрипучий голос. С некоторым запозданием я  поднял взгляд на узкую прорезь в двери и чуть не вскрикнул от неожиданности.

На  меня  смотрел  глаз. Он  был  круглый  и  выпуклый, почти  шарообразный, тёмно-красный, практически  лишённый  белка. Это  был  НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ  глаз.

Кажется, впервые  по  возвращении  в  мирную  жизнь  мне  пришлось  на  полную  катушку  включить  свои  военные  навыки. Позже, вспоминая  обо  всём  происшедшем, я  подумал, что  к  тому  моменту, видимо, внутренне  уже  был готов  к  неординарному  повороту  событий. Цепь  странностей  этого  дня  привела  в  действие  некий  подсознательный  механизм, который  в  критической  ситуации  сработал  вполне  достойно. Поэтому  я, кажется, сумел  ничем  не  выдать  своего  замешательства.

    - Здравствуйте! – с  максимально  возможной  приветливостью  сказал  я.- Я  хотел  бы  осмотреть  замок.
    -  А  вы  кто? – глаз  смотрел, не  моргая, в  странном  надтреснутом  голосе  прозвучали  нотки  тревоги.
    -  Я  всего  лишь  случайный  приезжий, - я  по-прежнему  старался  говорить  как  можно  приветливее. Но  мои  усилия  пропали  даром.
     -  Извините, мы  не  принимаем  посетителей, - ответил  голос  из-за  двери. Смотровое  окно  захлопнулось, внутри  лязгнул  засов.
    -  Послушайте! Одну  минуту! – я  хотел  попытаться  убедить  того, кто  был  за  дверью, что  никакой  опасности  собой  не  представляю, что  готов  даже  заплатить… Но  мои  попытки  повторно  достучаться  до  обитателей  замка  ни  к  чему  не  привели.

Определённо  им  есть, что  скрывать, сказал  я  себе.

Солнце  двигалось  по  южной  стороне  неба, и  я  стоял  в  тени  замка, покрывающей  практически  весь  северный  склон  холма. Взглянув  на  запад, я  снова  увидел  группу  всадников, выехавших  из  дальней  деревни  и  направившихся  на  север  вдоль  леса  по  залитой  ярким  солнечным  светом  равнине. Ждать  здесь  больше  было  нечего, и  я  двинулся  в  обратный  путь.

Стало  довольно  жарко, и  я, сняв  куртку, перебросил  её  через  висящую  на  плече  сумку. Некоторая  усталость  уже  давала  себя  знать, и  обратный  путь  до  деревни  занял  у  меня  несколько  больше  времени. Поэтому  когда  я  подходил  к  уже  знакомой  конечной  остановке, солнце  уверенно  клонилось  к  закату.

Чувство  голода  стало  уже  довольно  ощутимым, но  направляться  на  поиски  какой-нибудь  точки  питания  я  не  спешил. На  конечной  остановке  по-прежнему  не  было  ни  единой  живой  души. Как, впрочем, и  любой  другой. Это  наводило  на  невесёлые  размышления. То  ли  последний  автобус  уже  ушёл, а  это  было  бы  весьма  странно  при  учёте  того, что  я  два  часа  шёл  по  дороге  и  никак  не  мог  его  не  заметить, то  ли  автобус, на  котором  я  приехал, и  был  первым  и  последним  в  этот  день. В  любом  случае  вырисовывались  довольно  мрачные  перспективы. Никакие  гостиницы  в  округе  определённо  проектом  не  предусматривались, и  мне  предстояло  либо  ночевать  на  травке  под  кустом, либо  провести  ночь, маршируя  по  дороге, лишённой  освещения, на непредсказуемое  расстояние. Расписания  движения  автобусов  на  остановке  за  время  моей  прогулки, разумеется, не  появилось.

Это  было  уже  совсем  не  смешно. Смеркалось  довольно  быстро, и  я  чувствовал  себя  всё  менее  уютно, что  в  свою  очередь  лишь  способствовало  нарастанию  необъяснимого  пока  внутреннего  беспокойства.

Вообще  это  время  суток  я  очень  не  любил. В  детстве  наступление  вечера  означало  для  меня  возвращение  с  работы  моих  вечно  раздражённых  родителей, а  значит  -  издёвки, насмешки, выволочки  по  любому  поводу  или  просто  беспричинная  ругань. А  на  войне…

А  на  войне  это  означало, что  наступало  время  удваивать, а  ещё  лучше  -  утраивать  бдительность, потому  что  в  окружающих  джунглях  уже  бесшумно  подкрадываются  их  низкорослые  обитатели, совершенно  неразличимые  в  фантастической  светотеневой  игре  густых  кустов  и  листьев, и  стоит  совсем  чуть-чуть  зазеваться, утром  мы  не  досчитаемся  двух, а  то  и  трёх  наших  товарищей. Такие  условные  рефлексы  изживаются  очень  нескоро.

Подул  вечерний  ветерок, несущий  сырость  и  прохладу. Я  снова  надел  куртку. Казалось, тянет  каким-то  могильным  холодом. Я  снова  посмотрел  на  замок.

Теперь, практически  слившись  с  холмом  и  лишь  немного  подсвеченный  сбоку  красными  лучами  заходящего  солнца, он  выглядел  совсем  устрашающе, вызывая  в  памяти  фильмы  про  вампиров, оборотней  и  прочую  подобную  дребедень. Но  при  взгляде  на  замок  всё  это  переставало  казаться  такой  уж  дребеденью. Особенной  жути  добавлял  этому  зрелищу  тусклый  свет  в  нескольких  окнах-бойницах. Судя  по  ним, в  замке  явно  обитали  не  один  и  не  два  жителя…
Нужно  было  что-то  решать. Я  перевёл  взгляд  на  деревню. Она  была  погружена  во  мрак, в  котором  дома  выглядели  бесформенными  кучками. Неудивительно  при  отсутствии  электричества, подумал   я.

Решительно  подойдя  наугад  к  одному  из  ближайших  домов, я  постучал  в  запертую  калитку. Довольно  долго  было  тихо, потом  раздался  негромкий  скрип, шорох  шагов, и  мужской  голос  спросил:
    - Кто  там? – хозяин  явно  старался  говорить  как  можно  тише.
    - Подскажите,- обратился  я  к  невидимому  собеседнику,- когда  уходит  последний  автобус?
    - Автобус? - говоривший, похоже, был  озадачен.-  Автобус  сюда  уже  давно  не  ходит…
    -  Как  давно? – не  понял  я.
    -  Да  уже  много  лет…

На  несколько  секунд  я  лишился  дара  речи. За  забором  в  это  время  шла  жаркая  дискуссия. Говорили  шёпотом, но  я  сумел  понять, что  второй  голос  был  женский. Он  звучал  чуть  звонче, и  я  расслышал : «Не  пускай  его!..» Мужской  голос  разобрать  я  не  мог, но  понял, что  хозяин, судя  по  всему,  пытается  убедить  жену  впустить  меня  в  дом. Эта  позиция, естественно, была  мне  намного  ближе, и  я  решил  её  поддержать.

    -  Я  приехал  на  автобусе,- сказал  я.- А  теперь  не  знаю, как  выбраться… Ночью  пешком  идти  трудно…

Голоса  смолкли.
    -  Вы  один? – через  несколько  секунд  спросил  хозяин.
    -  Один,- ответил  я.
    -  Заходите. Только  очень  быстро…

Лязгнула  металлическая  задвижка, тяжёлая  калитка  открылась, и я буквально  запрыгнул  внутрь. Дверь  за  моей  спиной  захлопнулась.

Во  дворе  дома  было  уже  совсем  темно, и  мне  всё  это  вместе  окончательно  переставало  нравиться. Зато  я  понял, почему  во  всей  деревне  не  было  видно  ни  огонька  -  здесь, вблизи, я  увидел, что  ставни  на  окнах  плотно  закрыты. Очевидно, то  же  было  и  в  других  домах.

Хозяйка, тяжело  вздохнув, скрылась  в  доме. Хозяин, заперев  калитку, остановился  напротив  меня.
    -  Вы… никого  не  видели? – спросил  он, явно  с  трудом  подбирая  слова.
    -  Вы  имеете  в виду  на  остановке? – попытался  уточнить  я.- Или  на  улице?
    -  На  улице…- я  наконец  понял, что  он  смертельно  напуган.- Или  возле  деревни...
    -  Никого,- я  попытался  хоть  немного  ободрить  его  уверенностью  в  собственном  голосе.- У  вас  здесь  все  словно  вымерли!.. Я, собственно, буду  вам  весьма  признателен, если  позволите  мне  переночевать  под  крышей, а  утром  я...
    -  Пойдёмте  в  дом,- прервал  он  меня, но  явно  не  из-за  охватившего  его  человеколюбия, а  опять  же  опасаясь  каких-то  неведомых  ушей  за  забором. Спокойствия  в  его  голосе  ничуть  не  прибавилось.

Ступени  крыльца  ни  разу  не  скрипнули, и  дверные  петли  издали  лишь  едва  слышный  звук. Плотно  закрыв  входную дверь, отчего  мы  на  мгновенье  оказались  в  полной  темноте, хозяин  открыл  дверь  в  комнату, где  горел  неяркий  свет. Я  отметил  про  себя, что  светомаскировка  у  них  была  организована  по  всем  правилам  военной  науки. Я  шагнул  из  тьмы  в  довольно  просторную  комнату, хозяева  же  задержались  в  тёмных  сенях. И  я  снова  расслышал  обрывки  их  шёпота : «У  нас  же  дети!...»  -  «Но  не  оставлять  же человека на улице!..» - «А если кто-нибудь видел?» - «Но там-то его ведь наверняка…»

Что со мной наверняка должно было случиться,  я расслышать не успел.
Внутри  всё  было  очень  похоже  на  обычный  деревенский  дом : большой  стол  вдоль  стены, скамейки  вокруг   него, скатерти  и  занавески, украшенные  вышивкой, правда, отсутствовала  традиционная  русская  печь  и  полка  с  иконами  в  углу… Но  отличие  заключалось  не  только  в  этом. Всё  здесь  было  чище, ровнее  и  как-то  ухоженнее, чем  это  обычно  бывает  в  деревнях. Это  жилище  больше  походило  на  городскую  квартиру, оформленную  в  «народном  стиле». Освещался  этот  интерьер  неяркой  лампой, которую  я  поначалу  принял  за  керосиновую.

     -  Здравствуйте! – сказала  совсем  ещё  юная  девушка  потрясающей  красоты. Помимо  неё  в  комнате  находился  мальчик  лет  десяти, сидевший  у  стола  и  смотревший  на  меня  с  нескрываемым  ужасом… Нетрудно  было  догадаться, что они  брат  и  сестра, дети  хозяев  дома. Если  они  и  походили  на  деревенских  жителей, то  явно  откуда-нибудь  из  центра  Европы… Может, я  оказался  в  одной  из  чудом  ещё  сохранившихся  немецких  деревень? Я  вдруг  вспомнил  ещё  одну  немаловажную  деталь  -  глядя  на  долину  с  вершины  холма, я  нигде  не  увидел  не  только  действующей, но  даже  заброшенной  церкви… Впрочем, они  могли  находиться  и  с  другой  стороны  холма…
Именно  приветствие  девушки  и  не  позволило  мне  расслышать, что  именно  со  мной  непременно  произошло  бы, останься  я  снаружи. Я  ответил  лёгким  поклоном.
    - Присаживайтесь, - жест, которым она указала на скамью, был поистине королевским.  Она  стояла  возле  стола, одетая  в  красно-коричневое  простое  платье, подчёркивающее  её  точёную  великолепно-пропорциональную  фигурку. У  неё  были  огромные  глаза, длинные  и  густые  чёрные  волосы, тонкие, слегка  заострённые  черты  лица. В  давние  времена  девушек  с  такой  внешностью  в  деревнях  считали  колдуньями.
     -  Спасибо,- я  сел  к  столу, поставив  сумку  рядом  с  собой. В  этот момент  вошли  хозяева.  Они  также  ни  внешностью, ни  одеждой  особо не  напоминали  деревенских  жителей.
      
Хозяйка  сразу  исчезла  в  другом  помещении, вход  в  которое  я  сразу  не  заметил, но  по  звуку  посуды  понял, что  там  находилась  кухня. Хозяин  сел  к  столу  напротив  меня, лишь  коротко  бросив  девушке:
     - Помоги  матери.   
Она  ответила  таким  же  коротким  движением, чем-то  средним  между  поклоном  и  реверансом, и  легко, словно  не  касаясь  пола, упорхнула  на  кухню  вслед  за  матерью. Теперь  хозяин  обратился  ко  мне:
     - Как  же  вы  сюда  попали? – он явно был озадачен.
     - Я  ведь  вам  сказал, что  приехал  на  автобусе.- ответил  я.- Вы, похоже,  не  верите?
     - Странно,- покачал  головой  хозяин.- Автобусы к нам не ходят уже много лет…    
     - Вы уже говорили,- кивнул  я.- А что случилось? 

Вопрос  мог  показаться  праздным  -  в  последние  годы  десятки  сёл  и  деревень остались без транспорта с формулировкой «по причине  нерентабельности», но чутьё  однозначно  подсказывало мне  -  здесь что-то совсем  другое…

    - Кто его знает? – неуверенно  ответил  хозяин.- Просто  перестали  ходить, и  всё… Мы  люди  маленькие, кто  ж  нам  будет  объяснять… Вы, наверное, голодны?
    - Не  без  того,- согласился я.
    - Мы  как  раз  собираемся  ужинать,- хозяин  явно  был  рад  переключиться  с  неприятной  ему  темы  на  любую  другую.- Составите  нам  компанию?
    - Буду  весьма признателен.

Девушка, вернувшись  из  кухни, быстро  и  ловко  расставила  на  столе  тарелки  и  разложила  приборы. Сервировка  стола  также  совсем  не  напоминала  деревенскую. Мальчишка  по-прежнему  не  отрываясь  смотрел  на  меня, правда, уже  без  прежнего  ужаса. Я  подмигнул  ему:
     -  Что  ж  не  поможешь  сестре?
     -  Он  у  нас  не  говорит,- вздохнул  отец.
     -  С  рождения?
     -  Нет… Пережил  тяжёлый  шок…

Женская  половина  семьи  расставила  на  столе  миски  с  овощными  салатами, варёной  фасолью  и  кусками  жареного  мяса. Это  тоже  мало  напоминало  стандартную  деревенскую  еду…

     -  Позвольте,- девушка  приблизилась  ко  мне, я отклонился  чуть  назад, а  она  начала  наполнять  мою  тарелку, легко  двигаясь  в  нескольких  сантиметрах  от  моего  лица. От  неё  исходил  тонкий  запах  разогретых  солнцем  полевых  цветов.
     -  Спасибо,- сказал  я. Она  очаровательно  улыбнулась, обошла  стол  и  села  рядом  с  отцом.

Только  сейчас  я  в  полной  мере  ощутил, насколько  проголодался. Я  старался  есть  медленно, но  это  не  очень  хорошо  у  меня  получалось. Несложная  еда  была  потрясающе  вкусной…

     - Что  привело  вас  к  нам? – спросил  хозяин. Он  очень  старался  говорить  непринуждённо, но  не  мог  скрыть  внутреннего  напряжения.
     - Ничего  конкретного, - пожал  я  плечами.-  Просто  езжу  в  случайных  направлениях, осматриваю  окрестности….
    -  Окрестности  чего? – не понял  хозяин.
    -  Города.
    - Какого? – этот  вопрос  буквально  поставил  меня  в  тупик. Они  что, не  знают, в  окрестностях  какого  города  живут? Но  ещё  удивительнее  оказалась  его  реакция  на  название  города:
    -  Никогда  не  слышал…

Девушка  время  от  времени  кидала  на  меня  цепкие  молниеносные  взгляды. Её  мать, сидевшая  сбоку  от  меня, была  мрачнее  тучи, и  хотя  взглядом  упиралась в  свою  тарелку, ела  очень  медленно  и  мало, словно  через  силу. Мальчишка  тоже  ел  не торопясь, переводя  взгляд  то  на  мать, то  на  отца, но  чаще  смотрел  на  меня.

    - Странное  здесь  место,- проглотив  очередной  кусок, сказал  я, намереваясь  всё-таки  вывести  хозяина  на  разговор  и  при  этом  не  приумножить  его  страх.-  Я  практически  никого  не  встретил… У  вас  принято  сидеть  по  домам?
     - В  такие  дни – да,- нехотя  ответил  хозяин.
     - А какой сегодня день? – я мягко давал понять, что не удовлетворюсь полуответами и  полунамёками.
    -  Вы  сказали  «практически  никого»… Значит, кого-то  всё-таки  встретили?
    -  «Встретил»  -  это  сильно  сказано. Видел  несколько  всадников  издалека…
    - Вот  вам  и  ответ,- он  впервые  твёрдо  посмотрел  мне  прямо  в  глаза. – Раз в две недели они рыщут здесь повсюду… И не дай бог оказаться в их поле  зрения!
    - А  что  будет? – это  меня  уже  всерьёз  заинтересовало.
    - Ничего  хорошего…- снова  вздохнул  он.- Мужчину  изобьют  до  полусмерти… Могут  вообще  убить… Женщину  изнасилуют… И  тоже  могут  убить…
    - Вот  это  да! – я  прекрасно  видел, что  он  ровным  счётом  ничего  не  сочиняет.- И  кто  же  они  такие?
    - Слуги  здешних  хозяев,- несмотря  на  решимость, страх  всё-таки  крепко  держал  его  в  когтях. - Настоящие  звери…
    - Как  же  так? – я  почувствовал  внутри  какой-то  недобрый  холодок.- Но  есть  же  правоохранительные  органы… власти, наконец… Что  же…
    - До  них  не  добраться,- прервал  он  меня.- Все  выходы  из  долины  контролируются  ими…  Никто  не  захочет  им  попадаться…
    - Не  понимаю,- это  я  сказал  абсолютно  искренне. Я  даже  голод  чувствовал  уже  не  столь  остро  и, как  и  намеревался  сначала, ел  неторопливо.- Нельзя  же  это  терпеть…
    - Мы  привыкли,- вздохнул  он.- Главное  для  нас  -  жить  тихо  и  никуда  не  соваться. Меня  только  одно  беспокоит  -  дочка  у  нас  уже  выросла…

В  моей  голове  метались  обрывки  разных  мыслей, сталкиваясь, переплетаясь и  вновь  разлетаясь  в  стороны. Я уже  практически  не  чувствовал  вкуса  еды. Этот  разговор  в  полумраке  деревенского  дома  в  каком-то  Богом  забытом  углу  напоминал  рассказ  страшилок  в  какой-нибудь  подвыпившей  дачной  компании.

  - Дочка  у  вас  -  просто  красавица,- почти  автоматически  сказал  я, ни  на  секунду  не  предполагая, что  за  этим  может  последовать.
Девушка  при  этих  моих  словах  смущенно  опустила  глаза, а  вот  отец  её  повёл  себя  как  утопающий, увидевший  в  зоне  досягаемости  соломинку…
    - Правда? – в  его  голосе  прорезались  нотки  надежды. – Она  вам  нравится?
    - Очень  нравится,- кивнул  я.  Всё  ещё  считая, что  мои  слова  будут  восприняты  не  иначе  как  обыкновенная  вежливость.
    - Тогда, может быть, вы заберёте её с собой? – он смотрел мне прямо в глаза и, без  сомнения, не шутил, а голос его звучал почти заискивающе.
    -  Папа, не  надо…- негромко  проговорила  девушка. Я  посмотрел  на  неё. Она  сидела, опустив  взгляд, и  явно  чувствовала  себя  очень  неловко. Я  снова  перевёл  взгляд  на  её  отца. Он  по-прежнему  смотрел  на  меня  в  упор. Не  знаю, как  и  почему, но  я  явственно  ощущал, что  ему  было  очень  непросто  сказать то, что  он  сказал. Какой  же  кошмар  должен  был  дожать  этого  явно  неслабого  человека  до  того, чтобы  он  счёл  за  благо  отдать свою дочь первому встречному? Во мне всё больше нарастало желание разобраться  в  происходящем.
    -  Вы  же  меня  впервые  в  жизни  видите,- мне  даже  показалось, что  мой  голос  звучит  несколько  жёстче, чем  требовалось.- Как  же  вы  можете  предлагать  мне  такое?
    -  Мне  кажется,- теперь  он  осторожно  подбирал  слова,- что  вы  хороший  человек… Но  даже  если  это  не  совсем  так…
    -  Папа! – она  снова  попыталась  остановить  его, положив  свою  тоненькую  ручку  на  его  запястье, но  он  решительно  освободил  руку  и  в  свою  очередь  накрыл  её  кисть  своей  тяжёлой  грубой  ладонью, хотя  и  сделал  это  со  всей  нежностью, на  какую  был  способен.
    -  Даже  если  это  не  совсем  так,- значительно  твёрже  повторил  он,- для  неё  несравнимо  лучше  уехать  отсюда. Раз  вы  сумели  попасть  сюда, возможно, вам  и  выбраться  удастся…  А  здесь у  неё… боюсь, просто  мало  шансов  выжить…

Я  взглянул  на  мать. Она  сидела  неподвижно, как-то  странно  съёжившись  и  склонившись  над  своей  тарелкой. Она  была  просто  задавлена  страхом.

    - Но если ваше положение действительно столь ужасно, - я снова  обернулся к хозяину, стараясь говорить как можно увереннее, - я, уж извините, не верю, что ничего нельзя  сделать. Ведь  это  всего  лишь  бандиты. Да, вконец  распоясавшиеся, но  всё  же  обычные  бандиты, и  не  более. Не  может  быть, чтобы  их  невозможно  было  обуздать.
    -  Вы  их  не  знаете,- снова  обречённо  вздохнул  хозяин.- Это отъявленные головорезы. Они  всегда  всю  долину  держали  в  страхе. А  пять  лет  назад  приехал  новый  управляющий, и  наша  жизнь  превратилась  в  постоянный  кошмар.  Раньше  за  недоимки  людей  просто  избивали, теперь  могут  забрать  с  собой  и  пытать  несколько  дней… Не  все  возвращаются… Так  что  все  сейчас  предпочитают  отдать  последнее, лишь  бы  не  попасть  к  ним…
    -  Но, по-моему, вы  живёте  не  очень  бедно,- я  кивнул  на  достаточно  богатый  стол.
    - Это  потому, что  я  работаю  на  руднике,- ответил  хозяин,- и  вчера  нам  выдали  зарплату. Мы  нечасто  так  едим. И  мы  никогда  не  знаем, сколько  с  нас  потребуют  завтра…
    -  Что  вы  добываете?
    -  Серебро. Нам  платят  более  или  менее  неплохо, а  вот  те, кто  работает  в  полях  и  на  фермах… у  тех  совсем  беда…
     -  А  кто  вам  платит?  Чьи  это  рудники?
     - Хозяева  там, в  замке,- он  указал  рукой  куда-то  в  сторону.- Здесь  всё  принадлежит  им…

Упоминание  о  замке  снова  повергло  всех  в  ужас, в  голосе  хозяина  зазвучала  дрожь, но  того, что  произошло  следом, никто  явно  не  ожидал. И  я  меньше  всех.

Мальчишка, положив  вилку  на  свою  пустую  тарелку, встал, и, обойдя  стол, сел  рядом  со  мной  и  крепко  обхватил  мою  руку. Мать  и  сестра  внимательно  посмотрели  на  него, потом  на  отца, наконец, на  меня  -  и  промолчали. Отец  тоже  сделал  вид, что  ничего  особенного  не  произошло. А  мне  показалось, что  этот  маленький  человечек  ищет  у  меня  защиты… Но  почему  не  у  отца?
Я не стал освобождать руку, лишь погладил парнишку по мягким волосикам свободной  рукой и снова посмотрел на хозяина.

    -  Так, давайте несколько упорядочим, - сказал  я, поняв, что  и  в  самом  деле  начинаю  путаться  в  происходящем,- хозяева  здесь  те, кто  живёт  в  замке.  А  эта  банда, как  вы  сказали  -  их  слуги, так?
    -  Так.
    -  Вы  работаете  на  хозяев  замка, а  их  же  слуги  облагают  вас  данью, так?
    -  Так.
    -  Но  с  теми, кто  в  замке, вы  хотя  бы  пытались  поговорить?

Воцарилась  гробовая  тишина. Я  вдруг  почувствовал, как  кровь  стучит  у  меня  в  висках. Это  был  недобрый  знак. А  мальчишка  ещё  крепче  сжал  мою  руку  и,  весь  дрожа, прижался  ко  мне. Он  и  правда  хотел  видеть  во  мне  защитника. Я  понял  удивительную  вещь  -  они  боятся  этого  замка  даже  больше, чем  бесчинствующей  здесь  банды. Пауза  затягивалась. И  я  снова  попытался  подтолкнуть  хозяина  к  откровенности.

    -  Кто живёт в замке? – спросил я, уже предчувствуя, что снова услышу что-то ужасное.
    - Хорошо,- хозяин  ответил  не  сразу, как  будто  собираясь  с  мыслями,- я  расскажу  вам… Тогда  вы  всё  поймёте. В  замке  живут  чудовища.
     - Ну, это  я  как  раз  уже  понял! – я  снова  попытался  ослабить  напряжение.- Я  о  другом…
     -  Нет! – он  прервал  меня  с  неожиданной  решимостью. – Вы  не  поняли! Там  живут  настоящие  чудовища! Монстры…

В  этом  месте, наверное, следовало  рассмеяться  и  попытаться  разрушить  их  суеверные  страхи. Высказать  уверенность, что  их  попросту  запугали  нелепыми  выдумками, чтобы  держать  в  безропотном  подчинении. Но  какой-то  вновь  зашевелившийся  внутри  холодок  подсказывал  мне, что  подобное  объяснение  к  данному  случаю  не  подходит...

     -  Кто  это  вам  сказал? – я  по-прежнему  старался  придать  своему  голосу  максимум  непринуждённости, но  уже  и  сам  чувствовал, что  это  получается  у  меня  не  очень  убедительно. В  памяти  электрическим  разрядом  вспыхнул  жуткий  глаз, смотревший  на  меня  в  смотровое  окошко…
     -  Об  этом  все  здесь  знают,- уверенно  ответил  хозяин.- И  отцы  наши, и  деды, и  прадеды  знали…
     -  А  кто-то  из  вас  их  сам  видел? – я  всё  меньше  представлял  себе, где  же  искать  ответы  на  всё  нарастающий  поток  вопросов.
      - Мы  нет,- хозяин  с  большим  трудом  преодолевал  свой  страх, даже  голос  его  звучал  как-то  приглушённо,- а  вот  он,-  он  кивком  указал  на  своего  сына, по-прежнему  крепко  державшегося  за  мою  руку,- он  видел… Два  года  назад  они  с  соседским  мальчишкой  ушли  к  замку. Там  через  холм  несколько  входов  в  подвалы, один  был  открыт… Они  и  залезли  внутрь… Наш  потом  прибежал  в  истерике, кричал, что  его  товарища  схватило  чудовище. Мы  потом  искали  его, но  так  и  не  нашли. Мальчик  пропал. А  наш  сын  не  спал  два  дня  и  всё  время  повторял  «чудовище…. чудовище…». А  потом  замолчал. Вот  с  тех  пор  мы  от  него  ни  слова  и  не  слышали…
    - Странная  история,- проговорил  я, пытаясь  осмыслить  услышанное. Всё  это  было  как-то  дико  и  невероятно.
     - Это  ещё  не  всё,- хозяин  говорил  с  трудом, видимо, подойдя  к  самой  тяжёлой  части  своего  рассказа.- Их  слуги  время  от  времени  забирают  молодых  девушек  и  отвозят  их  в  замок. Ни  одна  из  них  оттуда  не  вернулась… Теперь  вам  понятна  моя  просьба?

Я  был  по-настоящему  шокирован. Некоторое  время  я  молчал, пытаясь  хоть  как-то  привести  в  порядок  прыгающие  и  переплетающиеся  мысли.

     -  Но  это  же…- я  попытался  начать  говорить в  надежде, что  это  поможет  мне  хоть  что-то  сформулировать, больше  для  себя, чем  для  них.- Это  же  какие-то  исчадия  ада…
     -  Вот  именно,- с  готовностью  поддержал  меня  хозяин. – Настоящие  силы  зла… Управляющего  у  нас так и называют  - Демоном… Многие  вообще сомневаются, человек ли  он…
     - Кто  он  такой?
     - Никто  точно  не  знает. Слухи  ходили  разные…. Он  приехал  пять  лет  назад  неизвестно  откуда… Это  настоящий  зверь. И  до  него  было  тяжело, но  сейчас  -  просто  хоть  вешайся… Вот  я  и  подумал, если  автобус  снова  начал  ходить, может, вы  успеете  уехать… Пока  его  снова  не  отменили…
     - Странно  это  всё,- я  наелся  до  отвала  и  сложил  нож  и  вилку  на  пустую  тарелку.- Интересно  было  бы  взглянуть  на  этих  орлов. Вблизи.
     - Я  бы  вам  очень  не  советовал. Вы  не  представляете, насколько  это  опасно. И  к  замку  ближе, чем  на  километр, подходить  не  стоит…
     - Но  я  сегодня  там  был,- это  было  похоже  на  последнюю  попытку  как-то  сгладить  их  страх   и  -  что  уж  греха  таить!  -  успокоить  самого  себя,- и, как  видите, жив  и  здоров…
В  этот  момент  хозяйка  вдруг  резко  вышла  из  оцепенения.
     - Вы  были  у  замка?! -  она  смотрела  на  меня  с  нескрываемым  ужасом. Её  дочка  тоже  упёрлась  в  меня  испуганным  взглядом.
     - Был,- я  пожал  плечами, всё  ещё  пытаясь  изобразить  непринуждённость, хотя  уже  не  испытывал  прежней  уверенности  и  даже  чувствовал  какой-то  неприятный  холодок  внутри  от  осознания, какой  опасности  подвергался. – Даже  попытался  пообщаться  с  обитателями. Правда, мало  что  получилось…
Хозяйка  перевела  взгляд  на  мужа  и  почти  простонала :
    -  Я  же  тебе  говорила!.. Что  же  теперь  будет?..
    - Наверняка  они  его  не  видели…- неуверенно  пробормотал  хозяин. – Иначе  он  бы  здесь  не  сидел…
    - Боже, Боже…- хозяйка  обхватила  голову  руками.- Навлечёт  он  на  нас  беду…

Наступила  тишина. Я  ощущал  своё  полное  бессилие. Кажется, я  совсем  ничего  не  мог  сделать  для  этих  людей. Теперь, утолив  голод, я почувствовал  наконец  заметную  усталость. Голова  упорно  отказывалась  соображать. Полная  иррациональность  происходящего  буквально  выбивала  меня  из  колеи. Пребывая  в  полной  растерянности, я  не  представлял, что  предпринять дальше. Но  хозяин  вывел  ситуацию  из  тупика.

    - Поздно  уже,- со  вздохом  сказал  он.- Давайте  спать. Утром  решим, что  делать. А  вас  я  очень  прошу  подумать…
Последняя  фраза  была  обращена  ко  мне. Я  кивнул. Женщины  встали  из-за  стола  и  быстро  собрали  посуду. Я  смотрел  на  юную  красавицу, но  она  ни  разу  не  взглянула  на  меня.

Убрав  со  стола, мать  подошла  к  мальчишке, и, что-то  шепча  ему  на  ухо, увела  его  от  меня. Позади  меня  раздался  шорох, означавший  подготовку  ко  сну.
    -  Что  страшного  в  том, что  я  был  у  замка? – наконец  спросил  я  хозяина, сидевшего  напротив  меня  в  глубокой  задумчивости.
    -  Вас  там  кто-нибудь  видел? – и  во  взгляде  его, и  в  голосе  сквозила  какая-то  обречённость.
   -  Я  говорил  с  кем-то  за  дверями,-  ответил  я.- Видел, правда, только  его  глаз… Но  насчёт  монстров… думаю, там  и  правда  что-то  нечисто…
    - Они  будут  вас  искать,- вздохнул  он.- Посторонний  человек  в  наших  краях – для  них  угроза… Надеюсь, начнут  они  только  утром…
Он  встал. Я  встал  следом  за  ним.
    - Свободной  кровати  у  нас  нет,- сказал  он. – Можете  спать  здесь, на  скамье…
    - Меня  вполне  устраивает,- кивнул  я.

Перейдя  на  другую  сторону  стола, к  скамейке  у  стены, я  увидел, что  комната  позади  меня  преобразилась. Теперь  она  была  разгорожена  занавесками. В  голове  проскользнула  мысль, что  в  обычных  деревнях  подобными  условностями  не  заморачиваются…

Стянув с ног свои высокие армейские ботинки, я  лёг  на  скамью, положив  под  голову  свёрнутую  куртку. Через  пару  минут  шорохи  смолкли, хозяева  ещё  некоторое  время  шептались  о  чём-то, я, конечно  же, понимал, о  чём, хотя  и  не  мог  разобрать  ни  слова, затем  воцарилась  полная  тишина. Я  лежал, закрыв  глаза, но  сон  ни  в  какую  не  шёл. И  дело  было  не  только  в  жужжащем  рое  бессвязных  мыслей, путающихся  и  сталкивающихся  друг  с  другом, дробящихся  на  части  и  вновь  собирающихся  в  бесформенные  кучки.

Сон  не  шёл  из-за  постепенно  крепнущего  чувства  опасности, хорошо  знакомого  каждому, кто хотя  бы  пару  месяцев  провёл  на  войне. Эта  способность  издали  чувствовать  угрозу  вырабатывается  очень  быстро и  остаётся  навсегда. Поскольку  те, у  кого  этот рефлекс  вовремя  не  появился, не  чувствуют  уже  ничего…

Не  помню, сколько  я  так  пролежал  в  тишине  и  темноте, не  помню, удалось  ли  мне  заснуть, или  скорее  забыться  на  какое-то  время. Только  помню  как  ударил  по  мозгам, подобно  новому  электрическому  разряду, поток  звуков, сплетённый  из  лошадиного  топота  и  храпа, голосов  и  характерного  звяканья  -  снова  сказался  военный  опыт, благодаря  которому  я  безошибочно  распознал  бряцанье  оружия  и  амуниции. Сомнений  не  оставалось…

   -  Хозяин! Открывай! – по  решительному  стуку  и  голосам  за  воротами  легко  было  понять, кто  здесь  истинный  хозяин.

   - Господи, это  они!..- услышал  я  восклицание  несчастной  хозяйки. Её  муж  как  был  -  в  одном  исподнем  и  босиком  -  бросился  из  дома. Через  минуту  храп, звяканье  и  голоса  приблизились  -  всадники  въехали  во  двор. Ещё  через  несколько  мгновений, грохоча  сапогами  и  вышибая  ногами  двери, в  дом  ввалились  четверо  или  пятеро  парней, двое  из  которых  направили  мне  в  глаза  лучи  фонарей.
    -  Выходи! -  серьёзность  их  намерений  была  предельно  ясна.

Я  встал, в  меня  почти  упёрлись  автоматные  стволы. Крепкие  руки  схватили  меня  за  одежду  и  поволокли  наружу.

Выйдя  в  этом  жёстком  сопровождении    во  двор, я  увидел, что  он  заполнен  всадниками  довольно  необычного  вида  -  это  были  крепкие  длинноволосые  и  бородатые  парни  в  гражданской  одежде, но  увешанные  военным  снаряжением  и  вооружённые   разностильным  оружием. Перед  одним  из  них  посередине  двора  стоял  хозяин, согнувшись  в  полупоклоне, и  что-то  говорил. Я  сразу  понял, кто  это  был.

Он  увидел  меня  сразу, как  только  меня  стащили  с  крыльца, сошёл  с  лошади  и, бесцеремонно  оттолкнув  хозяина, направился  ко  мне. Я, разумеется, уже  вышел  из  своего  полудремотного  состояния, и  теперь  инстинкт  самосохранения  включил  все  шесть  чувств  на  полные  обороты. Поэтому  за  те  пять  секунд, пока  он  приближался, я рассмотрел  его  практически  во  всех  необходимых  подробностях.

Ростом  он  был  невысок  -  его  подручные  на  полголовы  возвышались  над  ним, а  вблизи  стало  видно, что  и  я  сантиметров  на  десять повыше. Как  и  все  его  парни, он  был  одет  в  джинсы, заправленные  в  невысокие  мягкие  сапоги, и  короткую  кожаную  куртку. Единственной, но  весьма  заметной  деталью  одежды, отличавшей  его  от  всех  остальных, была  белая  рубашка  апаш, под  которой  на  шее  был  повязан  чёрный  платок. Но  этим  отличия  не  исчерпывались.

Он  был  лет  на  десять-двенадцать  старше  своих  молодцов, и  на  лице  его  были  отчётливо  видны  следы  весьма  бурной  биографии, тяжёлых  испытаний  и, как  следствие, суровой  жизненной  закалки. Легко  было  понять, почему  его  прозвали  Демоном. В  его  длинных  чёрных  волосах  и  ухоженной  остроконечной  бородке  заметно  проступала  седина, лицо  его  было  жёстким, словно  вырубленным  из  твёрдого  дерева, и  при  подкрученных  усах  внешне  он  напоминал  одного  из  тех  испанских  грандов, которые  заливали  кровью  всю  страну  во  время  голландской  революции  или  вырезали  десятки  тысяч  индейцев  при  покорении  Америки.

Но  по-настоящему  жуткой  реальностью  этой  экстравагантной  внешности  были  глаза.  В  его  взгляде  не  было  злобы  или  особой  жестокости, которых  можно  было  ожидать  после  того, что  я  слышал  о  нём. Его  глаза  были  просто  ледяными, абсолютно  равнодушными, и  я  как-то  молниеносно  подумал  о  том, что  в  реальном  мире, пожалуй, трудно  встретить  более  опасного  соперника, чем  тот, которому  всё  равно. Самый  отъявленный  злодей  испытывает  страх. Этот – нет.

Пока  он  приближался  ко  мне , я  инстинктивно  прикидывал  свои  шансы  в  рукопашном  бою. Они  казались  мне  весьма  неплохими, пока  я  не  увидел  этого  взгляда. Но, конечно  же, при  любом  раскладе  в  одиночку  с  голыми  руками  против  этой  вооружённой  орды  делать  было  абсолютно  нечего.
Он  остановился  в  одном  шаге  от  меня, широко  расставив  ноги  и  глядя  мне  прямо  в  глаза  своим  обжигающе-ледяным  взглядом.

    -  Кто  такой? -  он  говорил  негромко  и  почти  лениво, но  это  был  голос  человека, привыкшего  командовать  и  нетерпящего  никаких  возражений. На  меня  смотрели  три  автоматных  ствола, неизвестно, сколько  их  было  сзади, и  ситуация  выглядела  совершенно  безвыходной. Оставалось  лишь  потянуть  время  в  надежде  что-то  всё-таки  придумать.
    -  А  зачем  столько  шума? -  спросил  я. – Зачем  было  людей  поднимать? Пойдём, выйдем  за  ворота, расскажу  всё, что  хочешь  знать…
    -  Я  задал  тебе  вопрос,- окраска  голоса  совсем  не  изменилась, но  он  ясно  давал  понять, что  может  потерять терпение.
    -  Я  просто  приехал  без  всякой  цели,- я  пытался  тянуть  время, но  мозг  предательски  не  подсказывал  никаких  вариантов  выхода. – Раз  уж  приехал, решил  осмотреть  ваши  места… Я  что-то  сделал  не  так?

В  этот  момент  история  вступила  в  свою  самую ужасную  фазу  -  бандиты  вывели  из  дома  всю  семью, причём  в  том, в   чём  они  были  -  мать  и дочь  в  одних  ночных  сорочках, мальчишку – в  пижамке… Я  почувствовал, что  мой  мозг  вот-вот  взорвётся…

Хозяин  всё  в  той  же  полусогнутой  позе  шагнул  было  к  Демону:
    - Господин  управляющий…- больше  ничего  сказать  он  не  успел. Главарь, брезгливо  скривившись, вскинул  вверх  руку  в  командном  жесте, и  тут  же  один  из  бандитов  ударил  хозяина  прикладом  автомата. Тот  рухнул  на  землю.
    - Зачем  ты  это  делаешь?! – почти  крикнул я. - Если  тебе  нужен  я, хозяева-то  здесь  при  чём?!
    - Хозяин  здесь  я,- по-прежнему  равнодушно  ответил  он.- Прежде, чем  лазить  здесь  по  окрестностям, нужно  было  спросить  разрешения….
    -  Уж  извини, не  знал! -  я  развёл  руками.-  Накажи  меня  за  это! Только  людей  оставь  в  покое!
    -  Сдались  они   тебе! – в  его  голосе  прорезались  нотки  удивления. – Тебе  о  своей  шкуре  думать  надо, а  не  о  какой-то  ерунде!..

Хозяин, с трудом поднявшись  на  четвереньки, прохрипел, булькая  собственной  кровью:
    -  Прошу  вас, господин  управляющий…

Один  из  парней  ударом  сапога  вновь  вернул  его  на  землю. Его  жена  и  дети  стояли  в  стороне  молча, тесно  прижавшись  друг  к  другу, полностью  парализованные  страхом. Никаких  сомнений  в  правдивости  вечернего  рассказа  хозяина  дома  больше  не  оставалось. У  меня  потемнело  в  глазах, голова  кружилась  от  ощущения  собственного  абсолютного  бессилия.

    - Ну  что  ты  делаешь! -  я  изо  всех  сил  старался  говорить  как  можно  спокойнее.- Меня  всего  лишь  пустили  переночевать!..
    - В  том-то  и  дело,- он  отошёл  от  меня  на  два  шага  в  сторону  и  встал  напротив  своих  несчастных  перепуганных  жертв.- Впредь  будут  думать, кого  впускать  в  дом…
    - Слушай,- я  сделал  было  шаг  за  ним  следом, но  стволы  автоматов  взлетели  к  моему  лицу. Я  хорошо  помнил  одно  из  главных  правил  -  «не  направляй  оружие  на  человека, если  не  собираешься  стрелять». Было  заметно, что  этим  парням  данное  правило  тоже  хорошо  известно…
    - Если  у  тебя  претензии  ко  мне, -  мне  пришлось  продолжать, оставаясь  на  месте,-  давай  между  собой  и  разберёмся!.. Они  же  ничего  плохого  не  сделали!..
    - Ты  не  адвокат, случайно? -  он  вернулся ко  мне, на  этот  раз  оскалившись  в  кривой  ухмылке.- Ты  сказал, что  приехал. На  чём?
    - На  автобусе. Сел  на  автовокзале  и  приехал.
    - Так  ты   что, не  смотрел, куда  едешь?
    - Не смотрел, представь  себе! - мне  показалось, что  я  наконец  переключил  его   внимание  на  себя. - Мне  было  без  разницы, куда  ехать! Я  просто  так  гуляю! Если  у  тебя  здесь  запретная  зона, хоть  обозначь  это  как-то!..
    - Автобус  сюда  не  ходит  уже  двадцать  лет,- он  явно  слышал  только  то, что  хотел.
    - Но  ты  же  как-то  приехал! – необдуманно  ляпнул  я  и  тут  же  пожалел  об  этом.
    - Уже  всё  выложили? – он  снова  криво  усмехнулся.- Ладно. Не  знаю, как  там  с  автобусом, но  к  полудню  чтобы  духу  твоего  в  долине  не  было. Хоть  на  минуту  задержишься  -  пеняй  на  себя. Если  выйдешь сейчас, ещё  успеешь…

Он  направился  к  своей  лошади. Двое  стоявших  напротив  меня  парней  двинулись  следом  за  ним, двое  вышли  у  меня  из-за  спины. Но  самое  ужасное  было  ещё  впереди.

    -  Девку  забирайте,- коротко  и  по-прежнему  безразлично  бросил  он  на  ходу. Один   из  бандитов  отбросил  в  сторону  мальчишку, двое  других  схватили девушку  и, оторвав  её  от  матери, поволокли  к  своим  лошадям, на  ходу  чем-то  сматывая  ей  руки.
    -  Не  надо! Оставьте! – завопила  мать, бросившись  за  ними, но  её  тут  же  сбили  с  ног.

Воспользовавшись тем, что  последний  оставшийся  напротив  меня  бандит  отвлёкся  на  её  крик, я  ударил  его  ногой  в  колено, левой  рукой  в  ухо, а  правой  схватил  его  автомат. Оружие  оказалось  у  меня  в руке, но воспользоваться  им  я  не  успел. Я  лишь  увидел, как  девушку  со  связанными  руками  забросили  поперёк  седла  и  услышал  голос  Демона :
      -  Товарный  вид  не  попортите!..

В  следующую  секунду  сильный  удар  в  затылок  вышиб  искры  из  моих  глаз, земля  стремительно  взлетела  и  ударила  меня  в  лицо. Именно  лицом  я  и  ощутил  её  дрожь, созданную  топотом  нескольких  десятков  копыт, и  провалился  во  мрак…

Очнулся  я, когда  хозяин  дома  перевернул  меня  на  спину. Я далеко не  сразу  понял, где  нахожусь, и  что  за  окровавленный  человек  склонился  надо  мной.
Только  когда  сквозь  густую  пелену  я  расслышал  женские  рыдания, в  памяти  начали  стремительно  восстанавливаться  страшные  события  минувшего  дня  и  нескольких  прошедших  часов  ночи…

Я  сел, потом  с  трудом  поднялся  на  ноги. Голова  болела  существенно  меньше, чем  можно  было  ожидать. В  трёх  шагах  от  меня  рыдала  хозяйка, сидя  на  земле  и  обнимая  сынишку. Муж  пытался  поднять  её  на  ноги.
    -  Иди  в  дом,- бормотал  он.- Не  сиди  на  земле…

Я  поспешил  ему  на  помощь, едва  не  потеряв  равновесие. Вдвоём  мы  подняли  её  на  ноги, но  ни  стоять, ни  тем  более  идти  самостоятельно  она  не  могла, силы  полностью  её  покинули. Мне  показалось, что  она  постарела  лет  на  десять.
    -  Всё  из-за  тебя,- у  неё  даже  на  ненависть  сил  не  осталось, и  она  говорила  почти  равнодушно.- Ты  во  всём  виноват…

Вместе  с  хозяином  мы  подняли  её  на  крыльцо  и  практически  занесли  в  дом. Перед  тем, как войти, я  бросил  короткий  взгляд  на  двор. В  небе  висела  огромная  круглая  луна. Всё  вокруг  в  её  свете  выглядело  нереально-инопланетным…

Кое-как  преодолев  тёмные  сени, мы  втащили  женщину  в  дом  и  усадили  на  скамью. Мальчишка  прижался  к  ней. Слёзы  текли  по  её  лицу, она  лишь  повторяла  еле  слышно:
    -  Дочка… доченька  моя…

Я  начал  быстро  одеваться. Отряхнув  ноги  от  песка, надел  носки, затем  свои  армейские  ботинки. Меня, конечно, никогда  не  учили  штурмовать  замки, для  этого  я  учился  не  тогда  и не  там, но  один  из  надёжно  усвоенных  мной  уроков  гласил, что  не  существует  стен, которые  невозможно  было  бы  преодолеть…

    -  Её  повезли  в  замок? – шнуруя  ботинки, спросил я.
    -  Нет,- ответил  отец.- С заката  до  рассвета  входы  в  замок  закрыты,- в  его  голосе  я  услышал  нотки  зарождающейся  надежды.
    -  Тогда  где  они?
    -  Пойдём, покажу…

Мы  вышли  во двор, где  он  схватился  за приставную  лестницу, лежащую  вдоль  стены. Я  взялся  ему  помогать.
    -  Вон  туда,- указал  он  место  кивком  головы.- Летом  они  стоят  лагерем  возле  холма…  Ты  их  увидишь…

Мы  приставили  лестницу  к  крыше  сарая, я  полез  вверх. Казалось, весь  мой  организм, мобилизовавшись, интенсивно  вырабатывал  адреналин, нейтрализуя  боль  и  усталость.
    -  Смотри  правее  холма,- говорил  снизу  хозяин,- должно  быть  видно…

Видно  было  прекрасно. Среди  кустов  и  деревьев  над  самой  землёй  висело  жёлто-оранжевое  подрагивающее  зарево, явно  происходящее  от  горящих  костров. Это  несколько  облегчало  ситуацию. Я  быстро  соскочил  вниз.
    -  Видел? – спросил  хозяин, торопливо  семеня  за  мной  обратно  в  дом.
    -  Видел,- ответил  я.- Какое-нибудь  оружие  есть?

Вернувшись  в  дом, я  извлёк  из  сумки  небольшой  фонарик  и  кнопочный  нож, вещи, с  которыми  я  не  расставался  никогда  и  единственные  полезные  в  данной  ситуации.

    -  Откуда  у  нас  оружие? – развёл  руками  хозяин. Я  надел  куртку, на  ходу  проверяя, чтобы  никакие  застёжки  не  бренчали.
    -  Тогда  хоть  какие-нибудь  инструменты,- сказал  я.
    -  Сейчас! – хозяин  выскочил  в  сени.
    - Ты  вернёшь  её? – мать  посмотрела  на  меня. В  её  глазах  также  зарождалась  надежда. Отец  вошёл  обратно  с  ящиком  инструментов. Я, почти  не  выбирая, выхватил  из  него  стамеску  и  небольшой  топорик.
    -  Скажи, ты  вернёшь  её? – настойчивее  повторила  мать.
    -  Да! – с  удивительной  для  самого  себя  уверенностью  ответил  я  и  вышел  из  дома. Во дворе  я  бросил  топорик  в  стену  сарая. Кувыркнувшись  в  воздухе, он  с  отчётливым  коротким  стуком  воткнулся  в  дерево. Неплохо. Во  всяком  случае, значительно  лучше, чем  совсем  ничего.

Обернувшись, я  увидел  хозяина, наблюдавшего  за  мной  с  крыльца. Выдернув  топорик  из  стены, я  махнул  ему  рукой  и  вышел  за  ворота. Возможно, подумал  я, увиденное  им  моё  маленькое  упражнение  вселило  в  него  дополнительные  надежды, но  чересчур  обнадёживать  их  я  не  хотел. Задача  передо  мной  стояла  невероятная  по  своей  сложности. В  тот  момент, конечно, я  и  представить  себе  не  мог, чем  всё  это  обернётся…

Луна  здесь  была  из  совсем  других мест. Диск был  огромен, розоватого  цвета  -  такую  луну  я  видел  в  далёких  южных  краях. Но  в  тот  момент  я  думал о  ней только  как  о  полезном  для  ситуации  источнике  света  -  мне  этого  было  достаточно.

По  дороге  идти, было  бы, конечно, намного  легче, но, во-первых, как  минимум  в  полтора  раза  дальше, во-вторых, на  дороге  в  ярком  свете  луны  я  был  бы  виден  метров  за  двести, и, наконец, последнюю  часть  пути  мне  пришлось  бы  идти  вокруг  холма, а  минусы  этого  маршрута  я  бы  просто  замучился  перечислять.

Поэтому  я  пошёл  напрямую  через  поле.

Тем, кто  никогда  не  делал  этого  ночью, не  понять  всех  «прелестей»  подобного  похода. Каждый  ком  земли  может  стать  препятствием, каждая  выбоина  -  ловушкой. Трава, заплетаясь  в  петли, цепляет  за  ноги, редкие  кусты  намертво  вцепляются  в  одежду, в  лунном  свете  все  предметы  кажутся  совсем  не  такими, какие  они  есть. И  спотыкаться  и  падать  нельзя  -  каждое  падение  чревато  серьёзными  последствиями  в  виде  возможных  травм  или  даже  переломов, а  мне  необходимо  сохранять максимально  возможную  боеспособность.

Зарево  их  костров  было, конечно, прекрасным  ориентиром. Я  шёл  прямо  на  него, на  ходу  пытаясь  представить  себе  хоть  какой-то  порядок  действий. Бросаться  в  одиночку  на  банду  в  двадцать-тридцать  человек (а  я  ведь  даже  не  знал, сколько  их  всего!)  было  бы  полной  нелепостью. Однако  кое-какие  уже  известные  мне  факты  подсказывали  и  некоторые  элементы  решения.

Во-первых, увиденное  мной  оружие  в  руках  бандитов  было  в  подавляющем  большинстве  короткоствольным, то  есть  неприспособленным  к  серьёзному  бою. Естественно  -  с  кем  им  здесь  воевать? А  значит, можно  с  очень  большой  долей  вероятности  предположить, что  сильны  они  максимум  в  полицейских  операциях  и  с  военным  делом  знакомы  слабо. А  следовательно, и  охранная  служба  у  них  вряд  ли  идеальна, и, соответственно, в  ней  наверняка  можно найти  достаточно  внушительные  лазейки.

Во-вторых, по  звону  их  амуниции  и  открыто  разложенным  кострам  легко  понять, что  парни эти  не  привыкли  прятаться. Опять  же  вполне  объяснимо  -  а  зачем? Значит, я, тихо  подойдя  в  темноте, буду  прекрасно  их  видеть, сам  оставаясь  незамеченным. А  это  уже  даёт  мне  заметные  преимущества.

В  моей  военной  практике  был  случай, когда  мы, совершив  ночной  марш, обложили  заранее  разведанный  лагерь  противника. Мы  очень  удачно  выполнили  эту  задачу, предварительно  подвязав  все  звенящие  части  амуниции  и  оружия  бинтами  и  изолентой. Нам  удалось  незамеченными  занять  позиции, но  после  этого  пришлось  ждать  рассвета, чтобы  не  пострелять  друг  друга… Сейчас  же  подобная  опасность  отсутствовала  по  определению.

Правда, и  стрелять  мне  пока  было  не  из  чего. Хотя, в  общем, и  незачем. В  прямом  бою  на  короткой  дистанции  шансов  против  такой  орды  никаких. А  у  меня  задача  не  геройски  погибнуть, а  спасти  девушку. И  дать  ей  возможность  уйти  невредимой. Погибать  можно  было  только  после  этого.
Но, чёрт их всех  задери, что  им  помешает  потом, когда  они  покончат  со  мной,  снова  вернуться  за  ней?!  И  если  по  поводу  добычи  оружия  всё  было  более  или  менее  ясно  -  надо  лишь  грамотно  подобраться  к  часовым, -  то  вопрос  как  обезопасить  дочь  моих  хозяев  не  на  день, не  на  месяц, а  навсегда, пока  оставался  открытым.

Я  понимал, что  в  любом  случае  придётся  договариваться, поскольку  перебить  их  всех  я  всё  равно  вряд  ли  в  состоянии. Оружие  мне  необходимо  в  первую  очередь  для  придания  себе  должного  веса  на  предстоящих  переговорах. Вот  только  когда  следует  начинать  эти  переговоры? До  того, как  прольётся  первая  кровь, и  мои  противники  ещё  не  будут  сильно  обозлены? Или  лучше  наоборот  -  сначала  умыть  их  кровью  так, чтобы  они  предпочли  договориться? Но  можно  ли  вообще  напугать  этих  парней? И  можно  ли  им  доверять  в  случае  достижения  каких-нибудь  договорённостей? А  может…
Я  остановился  на  несколько  секунд. Может, мне  следовало  сразу  пробраться  в  замок? В  хозяйстве  наверняка  нашлась  бы  верёвка, кошку  можно  смастерить  из  крупных  гвоздей… Я  оглянулся  на  деревню. Она  была  уже  далеко  позади.  В  лунном  свете  она  казалась  заваленной  снегом.  Возвращение  означало  бы  большую  потерю  времени.

Но  это  и  к  лучшему, сказал  я  себе, решительно  направляясь  дальше. Здесь  я  по  крайней  мере  имею  дело  с  людьми. А  обитатели  замка  мне  неизвестны, и  кто  знает, как  нужно  было  бы  действовать  против  них?
Когда  я  уже  приближался  к лагерю, вопросов  по-прежнему  оставалась  ещё  куча. Предстояло  действовать  по  обстановке. Пока  самым  очевидным  решением  представлялось  взятие  в  заложники  самого  главаря. Нечего  даже  и  говорить, с  какими  проблемами  это  могло  быть  связано, но  и  результат  мог  быть  даже  сверх  ожиданий…

Последние  метры  я  пробирался, согнувшись  почти  до  земли, но  ни  одного  часового  в  обозримом  пространстве  так  и  не  обнаружил. Это  обнадёживало. То  есть  парни  самоуверенны  до  полной  беспечности, а  значит, мои  шансы  на  успех  росли  на  глазах.

Немного  впереди  и  правее  себя  я  заметил  интересное  природное  образование, представлявшее  собой  причудливо  искривлённый  ствол  дерева, рядом  с  которым, как  раз  загораживая  его  со  стороны  лагеря, росла  густая  кучка  кустов. Взобравшись  на  него, я  мог  бы  видеть  весь  лагерь  как  на  ладони.

Именно  так  я  и  поступил. Сидеть  на  изгибе  ствола  было  вполне  удобно, с  него  легко  было  спрыгнуть  в  случае  необходимости, и  заметить  меня  со  стороны   лагеря  было  совершенно  невозможно. А  я  с  высоты  всего  трёх  метров  прекрасно  мог  следить  за  всем, происходящим  там.

Лагерь  был  ещё  достаточно  оживлён. Парни  сидели  у  костров, кто-то  просто  курил, кто-то  играл  в  карты или нарды, несколько  человек по  двое  -  по  трое  бродили  по  лагерю. Палатки  стояли  вокруг  площадки, на  которой  и  располагались  костры. Коновязи  находились  на  дальней  от  меня  стороне  лагеря. Это, конечно, было  плохо. Добраться  до  лошадей  в  случае  необходимости  было  бы  непросто…

Девушку  я  нигде  не  видел. И  это  не  внушало  оптимизма. Но  с  другой  стороны  ни  криков, ни  нездорового  оживления  нигде  так  же  не  наблюдалось, и  это  всё  же  вселяло  надежду…

Банда определённо  готовилась  ко  сну. Парни  постепенно  расползались  по  палаткам. Нужно  было  лишь  дождаться, пока  последние  уйдут  спать, и  снаружи  останутся  только  часовые. Я  видел, что  лагерь  не  имеет  ничего  общего  с  армейским  порядком, значит, моё  предположение, скорее  всего, оказалось  верным. Снять  одного, а  может  быть, и  всех  часовых  не  составит  особого  труда. Но  как  найти  палатку  Демона?..

И  тут  он  сам  дал  мне  подсказку. Он  просто  вышел  из  своей  палатки.
На  нём  не  было  куртки, и  его белая  рубашка  представляла  собой  великолепную  цель. Не  представляло  никакого  труда  подстрелить  его  из  обычного  карабина. Но по уже  известным  причинам  это  программой  ближайших  действий  не  предусматривалось.

Он  неторопливо  прошёлся  среди  своих  парней, остановившись  возле  пары  костров  и  о  чём-то  поговорив  с  сидящими  возле  них. Парни  понемногу, один  за  другим, отправлялись  спать.

То, что  произошло  дальше, стало  для  меня  полной  неожиданностью. Как  уже  было  сказано, я  перебрал  в  голове  много  вариантов  развития  событий, но  подобный  мной  даже  не  рассматривался…

Прогулявшись  по  лагерю  и  поговорив  с  парнями, он  совершенно  неожиданно  для  меня  вышел  за  периметр. Не спеша  и  даже  несколько  лениво  он  направился  прямо  в  мою  сторону.

Я  замер, стремясь  успокоить  резко  участившееся  дыхание. Кровь  бешено  барабанила  изнутри  по  ушам, ослабляя  слух. Демон  как  будто  сам  решил  предоставить  мне  уникальный  шанс. Нужно  было  принимать  решение.

Он  остановился  в  нескольких  шагах  от  кустарника  в  уже  знакомой  мне  позе.
    -  Если  ты  тот, за  кого  я  тебя  принял,-  он  обращался  к  кустам, но  говорил  прямо  в мою сторону,-  то  ты  должен  быть  здесь.

Я  сидел  совершенно  неподвижно. Он  не  мог  меня  видеть. Несколько  секунд  он  стоял  молча.

    -  Ладно, выходи,- наконец  сказал  он.-  Поговорим.

Я  лихорадочно  соображал, что  делать. Детство, проведённое  во  дворах  рабочих  окраин, приучило  меня  к  мысли, что  чаще  всего  достаточно  вырубить  главаря  -  и  вся  шайка  разбежится. Однако  этот  метод  хорошо  работал  против  уличной  шпаны, коей  мои  нынешние  противники  отнюдь  не  являлись. Вместе  с  тем  именно  сейчас  представлялся  прекрасный  шанс  приставить нож  к  его  горлу  и  начать  выдвигать  свои  требования. Риск, конечно, был  очень  велик  -  Демон  явно  был  не  из  тех, кто  сдаётся  без  отчаянного  боя, но  тут  уж  либо  грудь  в  крестах, либо… голова  на  колу  посреди  их  лагеря. Я  бы, наверное, рискнул, если  бы  речь  шла  обо  мне  одном. Но  сейчас  я  нёс  ответственность  ещё  за  одну  жизнь,  очень  дорогую  жизнь… И  рисковать  ей  можно  было  лишь  по  самому  минимуму, то  есть  при  самой  высокой  вероятности  успеха. Ошибаться  нельзя.

Но  одновременно  в  мозг  ввинчивалась, подобно  сверлу  перфоратора, странная, почти  необъяснимая  мысль. Он  не  мог  меня  засечь, тут  я  был  уверен  на  сто  процентов, но  даже  если  на  секунду  допустить, что  он  всё-таки  каким-то  образом  меня  срисовал, почему  не  послал  за  мной  пять-шесть  своих  молодцов, а  пришёл  вот  так, в  одиночку, с  пустыми  руками? И  что  означала  его  фраза? За  кого  он меня  принял?

Да, переговоры  допускались  мной  как  вариант  развития  событий, причём  как  неизбежно-предпочтительный  вариант. И  именно  их  он  сейчас  и  предлагал. Но  зачем  ему  это?  Что-то  в  моих  представлениях  о  нём  явно  разладилось…
Решение  далось  мне  непросто. Но  всё  же  я  сделал  выбор. Соскользнув  с  дерева, я  вышел  из-за  куста  ему  навстречу.

Луна  освещала  лишь  правый  выступ  его  лба, скулу  и  половину  носа. Глаза  поблёскивали  где-то  в  глубине  чёрных  провалов, и  я, конечно, не  мог  различить  выражения  его  лица.
    - Ещё  пять  секунд,  и  я  бы  ушёл,- сказал  он.- Решил бы, что  ошибся.
    - Где  девчонка? - я сжимал в руке топорик, готовясь к бою. А  у  него действительно  не  было  никакого  оружия, только  небольшая  рация  поигрывала  огоньками  на  его  широком  кожаном  поясе.
    - Здесь. Она  в  порядке,-  его  голос  не  содержал  никаких  эмоций.- Ты  пришёл  из-за  неё?
    - А  ты  что  подумал?
    - Что  ты  придёшь  меня  убить.
    - Сделал   бы  это  с  удовольствием,- подтвердил  я.-  Отпусти  девушку, и  давай  разберёмся  как  мужчины…
    - Но  ты  же  знал, что  я  здесь  не  один,- кажется, он  усмехнулся.- Ты  что  же, собирался  воевать  сразу  со  всеми? Как  ты  собирался  это  делать?
    - Девушку  отпусти.
    - Тебя  заклинило?
    - Ты  не  ответил.
    - Успокойся. Утром  заберёшь.
    - А  до  утра  что  будет?
    - Всё  будет  нормально. Сейчас  она  всё  равно  уже  спит.
    - Сомневаюсь, что  она  сегодня  заснёт…
    - Спит  спокойно, уверяю  тебя. И  не  волнуйся. Без  моего  разрешения  никто  её  пальцем  не  тронет.
    - А  мы  чем  займёмся?
    - Пойдём, выпьем. Поговорим.

Всё  это  было  крайне  удивительно. Ничего  подобного  я  и  представить  себе  не  мог. Принять  его  приглашение  означало  самому  шагнуть  в  пасть  свирепого  хищника.  Но  что-то  внутри  снова  подсказывало  мне, что  нужно  сделать  этот  шаг. Тем  более, что  он  по-настоящему  заинтриговал  меня  уверением, что  девушка  спокойно  спит…

    -  Не  бойся,- он, конечно, легко  прочёл  мои  сомнения.- Тебе  ничего  не  грозит. Даю  тебе  слово.

Я, разумеется, был  очень  зол  на  него. Пожалуй, в  тот  момент  не  было  на  свете  человека, которого  я  ненавидел  бы  больше. Но  ни  презрения, ни  отвращения  к  нему  я  почему-то  не  чувствовал. И  почему-то  у  меня  не  возникло  сомнений  в  надёжности  его  слова.

    -  Ну  что  ж, пойдём,- согласился  я.- Ты  дал  слово.

Он  кивнул  и, повернувшись  ко  мне  спиной, спокойно  зашагал  к  лагерю. Никто  никогда  не  повернётся  спиной  к  человеку, у  которого  нет  оснований  тебя  любить, зато  предостаточно  причин  для  ненависти, и  при  этом  топорик  в  руке. Он  вообще  ничего  не  боялся.

Я  догнал  его  и  пошёл  рядом  с  ним. Мы  так  и  вошли  в  лагерь, шагая  рядом, как  два  приятеля.

Лагерь  уже  погрузился  в  сон, лишь  двое  парней  сидели  возле  костра  в   центре  площадки. Увидев  нас, они  медленно  приподнялись, но  Демон  жестом  успокоил  их. Он  не  тратился  на  слова  без  крайней  необходимости.
    - Охрана  у  тебя  ни  к  чёрту,-  сказал  я.
    - Кого  мне  опасаться? – спокойно  ответил  он. Действительно, некого, подумал я.

Мы  вошли  в  его  просторную  палатку, освещённую  висящей  на  перекладине  лампой. В  палатке  размещались  две  складных  кровати  и  походный  столик. Легко  можно  было  догадаться, что  в  таких  же  палатках  его  парни  живут  по  нескольку  человек..
    -  Располагайся,- сказал  он, выдвинув  из-под  кровати  небольшой  сундучок, из  которого  достал  бутылку  и  два  металлических  стаканчика. Я  сел  на  одну  из  кроватей  возле  столика, он  сел  напротив  и  неторопливо  наполнил  стаканы.
    -  Рад  знакомству! – он  протянул  ко  мне  свой  стакан  и  замер  в  ожидании. Я  несколько  секунд колебался, но  тоже  взял  стаканчик  и  чокнулся  с  ним.
    -  Не  могу  ответить  тем  же,- сказал  я, как  мне  показалось, достаточно  твёрдо.

Он  понимающе кивнул. Мы  выпили.

    -  Как  ты  меня  вычислил? – этот  вопрос  всерьёз  интересовал  меня, поскольку  я  до  сих  пор  так  и  не  смог  понять, в  чём  же  допустил  ошибку.
    -  Да  вроде  как  знаю  окрестности  лагеря,- он  устроился  полулёжа, опершись  на  спинку  кровати.- Так  что  понимаю, где  лучшее  место  для  наблюдения…
    -  Я  не  об  этом,-  ответ  меня  не  устроил. – Как  ты  догадался, что  я  приду  сюда?
    -  Скажем  так  -  возникли  кое-какие  подозрения,-  он  смотрел  прямо  на  меня, но  почему-то  уклонился  от  столь  же  прямого  ответа.
    -  Ты  сказал, что  принял  меня  за  кого-то,- я  не  сдавался.- За  кого  же?
    -  Расскажу,- кивнул  он,-  но  попозже… Я  должен  убедиться, что  не  ошибся.
    -  Скорее  всего, ты  ошибся,- твёрдо  сказал  я.- Не  знаю, во  что  ты  решил  поиграть, но  я  пришёл  за  девчонкой, и  мне  в  общем  без  разницы…
    -  Слушай,- прервал  он  меня,- ты  же  не  хочешь  сказать, что  пришёл  всего  лишь  из-за  девки! Не  разочаровывай  меня!
    -  Представь  себе! – я  не  собирался  ему  подыгрывать  и  не  собирался  этого  от  него  скрывать.- Ты  захватил  её  из-за  меня, и  что  я, по-твоему, должен  был  просто  свалить?!
    -  Ах  вот  в  чём дело…- моё  высказывание  чем-то  его  устроило.-  То есть  если  бы  это  была  не  она?..
    -  Неважно,-  на  этот  раз  я  прервал  его.- Кто  бы  то  ни  был.
    - Это  другой  разговор,- он  произнёс  это  удовлетворённо, даже  как-то  одобрительно. В  этот  момент  запищала, мигая  красным  огоньком, лежащая  на  кровати  рядом  с  ним  рация. Он  поморщился, но  всё  же  взял  её  и  нажал  кнопку:
    -  Чего  тебе?
    -  Командир…-  проскрипела  рация.- У  вас  всё  в  порядке?
    -  Всё  нормально! – раздражённо  ответил  он.- До  утра  меня  без  дела  не  дёргать! Передай  всем!
    -  Понял, командир! – рация  отключилась. Он  положил  её  на  то  же  место  и  снова  наполнил  стаканчики.
    - «Командир»? – усмехнулся я, как мне показалось, с достаточной долей сарказма в голосе. – Мы так называли своих начальников на войне…
    - Был на войне? – ни малейшей степени желаемого мной эффекта эта информация на него не произвела.
    - Был, - я сказал это как можно равнодушнее, надеясь тем самым всё же продемонстрировать ему собственную непростоту.
    -  Я был на трёх войнах. – Он как-то неопределенно вздохнул, и я уловил в этом вздохе странные, совершенно неожиданные для меня нотки. - Я  выпью  за  тебя! – он  поднял  стаканчик. – Ты  отчаянный  парень. Явился  сюда  с  детским  топориком  и  стамеской  за  поясом. Да  ещё  собрался  кого-то  освобождать…
    -  Если  бы  я  тебя  тюкнул  им  по  затылку, когда  ты повернулся  спиной,-  ответил  я,-  он  бы  тебе  не  показался  детским.
    -  Ты  бы  этого  не  сделал,- он  произнёс  это  абсолютно  уверенно. За  кого  же  он  меня  принимал?

Мы  снова  выпили. Стремительно  проскочила  мысль  -  на  войне  я  неоднократно  убеждался  в  том, что  ничего  не  боятся  только  сумасшедшие. Может, он  и  был  сумасшедшим?..

    -  Так  ты  вообще  ничего  не  боишься? – я  не  стал  скрывать  иронию.
    -  А  чего  мне  бояться? – он  моей  иронии  не  оценил.- Боятся  те, кому  есть, что  терять.
    -  А  тебе, значит, нечего?
    -  А  мне  -  нечего. Под  твоей  кроватью  стоит  сундучок  со  старинным  серебром. Могу  его  тебе  подарить.
    -  Так  тебя, несчастного, пожалеть  следует? -  внутри  меня  снова  начала  закипать  злость.- Ты, стало  быть, ничем  не  дорожишь, и  поэтому  решил  ввергнуть  в  настоящий  кошмар  всё  окрестное  население?
    -  Население! – в  его  голосе  зазвучало  безграничное  презрение.- Сборище  жалких  тварей, которых  и  людьми-то  назвать  сложно, скорее  рабочий  скот, дрожащий  за  свою   жалкую  ничтожную  жизнь! У них  вроде  бы  семьи, дети, кое-какие  хозяйства, но  они  всё  сдадут, как  только  возникнет  угроза  их  дешёвой  жизни. Зачем  они  живут? Чтобы  жрать, гадить  и  спариваться! Плодят  подобных  себе, учат  их  в  школах  -  спрашивается, зачем, если  и  им  предстоит  такая  же  жалкая  жизнь?

Странно, подумал  я, что  же  он, не  видел  деревень, где  люди  живут  действительно  в  скотских  условиях?
   -  Но  ведь  они  всего  лишь  люди,- вслух  ответил я.- И  живут  они, как могут. Разве  это  повод  для  того, чтобы  превращать  их  жизнь  в  ад?
    -  Да  какой  там, к  чёрту, ад?! – он  взмахнул  рукой. Наконец-то  я  увидел  его  эмоции.- Они два раза в месяц едят мясо, два раза в год могут пить вино - и вполне счастливы! Единственное  их  желание, чтобы  их  не  трогали, соседей  -  пожалуйста, сколько  угодно, они  даже  посочувствуют, но  не  пикнут  -  лишь  бы  их  не  коснулось!
    -  Знаешь,- разговор  принимал  странный  оборот, и  я  начал  испытывать  серьёзные  сложности  с  аргументацией,- какими  бы  они  ни  были, но  они  никому  не  делают  зла… Во всяком  случае, на  таком  уровне, который  заслуживал  бы  подобной  кары… В  действительности  они  в  большинстве  своём  добрые  и  милые  люди. А  вот  то, что  здесь  творишь  ты, называется  преступлением…
    -  Думаешь, я  этого  не  знаю? – я  вообще  прекращал  что-либо  понимать.- Но  так  здесь  было  всегда. Здесь  такой  порядок. И  я  его  изменить  не  в  силах.
    -  И  кто  же  завёл  здесь  эти  порядки? – я  снова  почувствовал  внутренний  холодок. Ответ  практически  не  вызывал  сомнений.
    -  Они,- он  указал  рукой  вправо  и  вверх, туда, где  возвышался  замок.- Хозяева  этой  долины.

Он  снова  наполнил  стаканы. Я, естественно, тут  же  вспомнил  о  чудовищах, живущих  в  замке. Холодок  страха  начинал  активно  резвиться  в  груди.
Чокнувшись  со  своим  странным  собутыльником, я  выпил  крепкий, насыщенный  запахами  и  вкусом  незнакомых  трав  напиток. Теперь  я  начал  чувствовать  прилив  сил, тупая  боль  в  голове  практически  прошла.
    -  И  кто  же  они  такие? – спросил  я.- В  деревне  мне  рассказывали  о  каких-то  чудовищах…
    -  Хочешь страшилку на ночь? – он как-то недобро ухмыльнулся и устроился поудобнее, подогнув  под  себя  ногу. - Ну,  слушай. Началось  это  всё  триста  лет  назад. Тогда  здешний  барон, хозяин  замка, сильно  полюбил  трёх  своих  дочерей. Настолько  сильно, что  все  трое  нарожали  от  него  детей, причём  по  сей  день  неизвестно, сколько  всего их  было. Местный  священник, узнав  об  этом, предал  его  анафеме, за  что  был  распят  на  воротах  замка, где  и  висел, пока  не  рассыпался  в  прах. Две  церкви, стоявшие  в  долине, снесли, места, где  они  стояли, заровняли  так, что  теперь  никто  не  знает, где  именно  они  находились. Население  тогда  заволновалось, но  барон  нанял  команду  головорезов, которые  как  раз  только  вернулись  из  дальнего  похода. Они  здесь  устроили  настоящую  бойню  и  надолго  всех  успокоили. А  семейка  барона  навсегда  перестала  выходить  из  замка. Так  они  там  и  живут – братья  с  сёстрами, отцы  с  дочерями, матери  с  сыновьями… Поколение  за  поколением. Трудно  даже  представить, на  что  они теперь  похожи.

Мне  показалось, что  волосы  шевелятся  у  меня  на  голове  и  даже  на  всём  теле. Для  моих  и  без  того  перенапряжённых  нервов  это  казалось  уже  чрезмерным.

    -  А  ты  сам  их  видел? – мне  даже  говорить  было  трудно.
    -  Не  то, чтобы  видел…- он  вспоминал, и  я  с  удивлением  заметил, что  ему  тоже  не  по себе.- Когда  я  приехал  наниматься  на  службу, меня  впустили  внутрь  замка. По  длинному  тёмному  коридору  я  вошёл  в  небольшой  пустой  зал. Общались  со  мной  по  внутреннему  переговорнику, так  что  я  никого  не  видел. Но, уже  уходя, я  глянул  в  боковой  коридор, и  вот  там  проковыляло  что-то… тогда  я  постарался  тут  же  забыть  об  этом...
Он  замолчал  и  снова  -  на  этот  раз  до  краёв  -  наполнил  стаканчики. Мы  молча, не  чокаясь, выпили. Некоторое  время  мы  оба  молчали.
    -  И  ты  служишь  этой  нечисти? – наконец, почувствовав  некоторое  расслабление  от  выпитого, сумел  проговорить  я.
    - Служу,- спокойно, уже  полностью  овладев  собой, ответил  он.- Я  всю  жизнь  служу  тому, кто  платит. А  здесь  -  если  бы  не  я, был  бы  кто-то  другой. Был  управляющий  до  меня, тот, что придёт после - будет делать то же самое. Сюда подбирают соответствующие  кадры. И команды набирают соответствующие. Ты же видел моих орлов. Все они  отъявленные подонки. Если бы не служба здесь, они были бы ворами, бандитами, насильниками…
    - Ну  и  компания  у  тебя! – я  покачал  головой.- И  как  ты  себя  чувствуешь  среди  них?
    - Не  слишком  уютно,- признался  он.-  Я  держу  их  в  узде, командую  ими, но  обычного  общения  у  меня  ни  с  кем  из  них  не  бывает. Собственно, общаться  мне  здесь  вообще  не  с  кем. Потому  я  и  захотел  с  тобой  выпить. В  надежде  на  человеческий  разговор…

Это всё было для меня, конечно, весьма неожиданно. Кроме всего прочего, я явственно осознал, что он не всегда был тем монстром, каким знали его жители долины и каким он предстал передо мной во дворе дома приютившей меня семьи…. Очевидно, что-то произошло в его жизни, что-то такое, что сделало его Демоном…  И я решился.

 -  Мне кажется, с тобой что-то произошло…. Вероятно, давно…
 
Он внимательно посмотрел на меня, словно оценивая, заслуживаю ли я доверия.

 - Хорошо, - после небольшой паузы ответил он. – Я расскажу тебе…. У меня была подруга. Десять лет мы любили друг друга. И я даже не мечтал о чём-то другом… Я хоть и был небогат, но я жил ради неё… Жизнь наша была тяжёлой… Проблем было великое множество. Но я отдавал ей себя целиком… и сам верил в то, что у меня есть надёжный тыл, есть место, куда я могу приползти зализывать раны, где меня встретят сочувствием и лаской… Так что и поражения в битве за жизнь были не так страшны, поскольку благодаря нашей любви я быстро восстанавливался и продолжал борьбу…. А уж какие праздники были у нас по случаю побед!... И она постоянно говорила мне – как нам хорошо вдвоём… и никто больше нам не нужен… Но в один прекрасный момент её любовь как-то разом улетучилась. Уж не знаю – считала ли она, что я недостаточно для неё делаю,  или просто кошмары существования оказались сильнее… но она объявила мне, что больше меня не любит… Нет, она вроде как не прогнала меня совсем, даже предложила «остаться друзьями»…. А моя любовь была настолько велика, что я согласился и на это… И ещё три года продолжал служить ей, как верный пёс, в надежде, что это лишь её временная блажь и постепенно всё наладится... Но вместо этого она всё явственнее демонстрировала мне своё презрение, флиртовала с другими на моих глазах, крутилась на всяческих светских тусовках, если мы оказывались где-нибудь вдвоём – могла легко уйти с кем-то другим, оставив меня посреди улицы… В общем, всячески показывала, как ей хорошо без меня… А я на других женщин даже смотреть не мог. Она была для меня всем, практически смыслом жизни… С её потерей для меня рухнул мир… - тут он криво усмехнулся.- Теперь даже сам в это поверить не могу... Но в какой-то момент я осознал, что начинаю терять себя… Если ещё позволю ей и дальше относиться к себе как к коврику под дверью – окончательно превращусь в бесформенную амёбу… И когда моему терпению пришёл конец, я попросту нанялся на свою первую войну… А потом всё пошло, как по накатанной колее…

-  И как же ты ухитряешься жить? Совсем без женского внимания?... - сказал я после того, как он замолчал.
- Почему же? – усмехнулся  он. – С женским вниманием  у меня никогда проблем не было… Где бы я ни  оказывался, желающих  залезть  ко  мне  в постель всегда было более, чем достаточно… Даже  здесь  у меня  есть две подруги, которых  я  периодически  посещаю…. Но вот  на  такую любовь,  какая  была  у меня  с ней,  я, похоже,  уже больше  не  способен… Та история  прошлась  по  мне как гусеницами танка…

   - Похоже, что ты мстишь всему миру за свою обиду…- после небольшой паузы сказал я. – Вероятно, твоя подруга и правда очень плохо с тобой обошлась, но….
   - Нет,- почти не задумываясь, перебил он меня.- Месть здесь абсолютно ни при чём… Просто что-то сломалось во мне. Мне стали совершенно безразличны окружающие. Как, впрочем, и я сам. Я убедился, что люди вообще не заслуживают хорошего отношения к себе… А последовавшие мои войны и скитания только всё больше подтверждали эту уверенность… Поэтому я никому не сочувствую и мне глубоко плевать на всех… Но сегодня тебе удалось поколебать моё презрение к людям…

Мне показалось, что я добиваюсь значительного прогресса в его переубеждении. Я попытался развить наметившийся успех:
   - И в результате ты сам оказался в компании с убийцами и ворами… Тебе самому-то это не противно?
    - Не вижу разницы,- снова криво усмехнулся он.- Все люди – мерзость. Воры и убийцы мне даже как-то симпатичнее, чем бессловесные, тупые и покорные рабы…

В  этот  момент  я  поймал  себя  на  мысли, что  уже  не  чувствую  к  нему  прежней  ненависти. Более  того, во  мне  зарождалось  что-то, похожее  на  сочувствие…
    -  Ты  знаешь,- я  формулировал  мысль  на  ходу,- я  всегда  думал, что  воры, бандиты, грабители, насильники  -  это  падаль  и  мразь. И  не  считаю  их  достойными  сочувствия. Если  мне  говорят, что  жизнь  их  такими  сделала, я  не  верю. Враньё, что  воровать  и  грабить  идут  от  голода. Им  просто  не  хочется  работать, а  жить  они  желают  красиво  и  богато. Я, например, даже  умирая  от  голода, ни  воровать, ни  грабить  не  пойду…
    -  Ну  и  к  чему  ты  это? – казалось, он  меня  не  понимает.
    -  А  к  тому,- я, похоже, нащупал  главную  мысль,- что  мы  сами  выбираем  свой  путь. Во  всяком  случае, в  вопросе  -  служить  злу  или  не  служить. Служа  мерзости  в  компании  мерзости, ты  и  сам  становишься  мерзостью.
    -  Я  с  тобой  согласен,- он  в  очередной  раз  меня  удивил.- Но  даже  если  бы  на  моём  месте  был  кто-нибудь  другой, для  них-то  ничего  бы  не  изменилось. Как  не  менялось  три  века. Ведь  изменить  свою  жизнь  они  могут  только  САМИ! Если  они  не  стремятся  к  свободе, то  кто  же  сделает  их  свободными?
    -  Но  ты-то  мог  бы  хотя  бы  не  так  зверствовать ! Ты  действительно  отдаёшь  девушек  в  замок ?
    -  Действительно. Они  иногда  требуют…  У  них  там  уже  немногие  могут  рожать… Но, клянусь  тебе, если  бы  хоть  за  одной  из  них  кто-нибудь  пришёл, я  бы  её  вернул!  Но  ведь  за  пять  лет  НИ  ЗА  ОДНОЙ  не  пришли! Ни  мать, ни  отец, ни  брат!  Хотя  я  давал  на  это  достаточно  времени!
    - Вот   видишь, до  чего  ты  их  довёл!  Ты  же  просто  запугал  людей  до  смерти!
    - А  я  тебе  о  чём! Я  же  говорю  -  свои  шкуры  им  дороже  всего!..
    - Так  не  ты  ли  их  такими  сделал? – дискуссия  переходила  на  повышенные  тона, и  я  немного  сбавил  голос.
    - Можно  подумать, до  меня  здесь  было  иначе,- он  тоже  заговорил  спокойнее.- да, я  подвергаю  их  насилию, издевательствам, но  я  это  делаю  в  надежде, что  они  наконец  проснутся! Ведь  человек  -  это  не  тот, кто  имеет  голову, руки, ноги  и  брюхо, это  тот, кто  имеет  чувство  достоинства, разве  не  так?
    - В  общем, да, но…
    - А  если  да, то  ты  должен  согласиться  и  с  тем, что  злу  необходимо  противостоять, иначе  оно  просто  сожрёт!..  И  зло  в  благородство  играть  не  будет, оно  никому  не  даст  поблажки…  Это  к  твоему  вопросу, сколько  нужно  зверствовать, а  сколько  не  нужно…
    - Так  чего  же  ты  всё-таки  от  них  хочешь? Они  ведь  всего  лишь  простые  люди…
    - А  хочу  я, чтобы  они  задвинули  свою  простоту,- он  даже  слегка  привстал  на  своей  койке,-  собрались  толпой  и  разорвали  бы  в  клочья  меня  и  всю  мою  орду! А  потом  по  кирпичикам  разнесли  бы  этот  чёртов  замок  вместе  с  уродами! И  это  их  единственный  путь  к  свободе. Иначе  они  так  и  останутся  рабочим  скотом, плодить  себе  подобных, а  мои  орлы  будут  их  мордовать, подвешивать  за  ноги  над  костром, насиловать  их  жён  и  дочерей…  И  девок  я  буду  возить  в  замок, чтобы  там  плодились  новые  уроды… Только  твоей  повезло  -  ты  пришёл  за  ней, и  я  её  верну.
    - Давай-ка  ещё  выпьем! – на  этот  раз  я  проявил  инициативу.- Я  ещё  кое-что  хочу  тебе  сказать…

Я  разлил  остатки  из  бутылки.
    -  Однажды  я  увидел  котёнка,- сказал  я,- крохотного, с  ладонь  величиной. Он  сидел  на  тротуаре  под  моросящим  дождём, и  жалобно  пищал. Ему  было  холодно  и  очень  страшно. Скажи, он  был  виноват  в  том, что  его бросили  вот  так, одного  среди  улицы?

Демон  опустил  глаза  и  несколько  секунд  о  чём-то  думал.

    -  Нет,- наконец  ответил  он, разведя  руками.
    -  Вот  именно,- кивнул  я.- А  теперь  скажи, не  для  того  ли  нам  дана   сила, чтобы  защищать  маленьких  и  слабых ?
    -  Не  знаю.- Он  сомневался. Моя  аргументация  начинала  приносить  свои  плоды.
    - А  не  для  того  ли  существуют  маленькие  и слабые, чтобы  нас  пробивать на  вшивость? Чтобы  видеть, как  мы  используем  свою  силу?

Он  снова  несколько  секунд  молчал, затем  взял  стакан:
   -  Давай  выпьем! За  твоего  котёнка.

 Мы  выпили.
   -  Ложись  спать,- сказал  он.- Утром  увезёшь  девчонку  домой.
Всё  изменилось  до  неузнаваемости. Я  совершенно  спокойно, без  тени  какого-либо  опасения, расшнуровал  и  стащил  с  измученных  ног  свои  армейские  ботинки. Демон  тем  временем  устроился  у  своего  стола, положив  перед  собой  лист  бумаги.
   -  Ты  так  и  не  сказал,- вспомнил  я.- За  кого   ты  меня  всё-таки  принял?
Он  внимательно  посмотрел  на  меня.
   - Здесь  есть  одна  гадалка. Она  мне  сказала, что  придёт  человек  из  урагана, который  полностью  изменит  жизнь  в  долине. Ты  ведь  пришёл  из  урагана?
   -  Да,- кивнул  я.- Ты  веришь  гадалкам?
   -  Этой  -  верю. Она  ещё  ни разу  не  ошиблась.
   -  Значит, этот  случай  -  первый,- сказал  я.
   -  Возможно,- ответил  он.- Впервые.

Я  лёг  на  кровать. Она  была  хоть  и  узкой, но  вполне  пригодной  для  сна. Засыпая, я  видел, что  он  сидит  у  стола  и  что-то  пишет. Я  провалился  в  темноту.

***

    -  Подъём! – по  этой  команде  я  привычно вскочил  и  почти  запрыгнул  в  ботинки. Только  после  этого  проснулся. Полог  палатки  был  откинут, внутрь  бил  яркий  солнечный  свет. Демон  стоял  у  входа  снаружи. Через  несколько  секунд  он  вновь  заглянул  внутрь.
    -  Пора ехать, - сказал он.- Я выяснил - сегодня днём будет автобус. Если хочешь успеть, надо выдвигаться.
    -  Едем,- я затянул ремень и вышел из палатки, на ходу надевая куртку.

На  площадке  неподвижно  и  молча, словно  статуи, стояли  длинноволосые  бородатые  парни. Все  глаза  смотрели  на  нас. Из  одной  из  палаток  появилась  девушка, одетая  в  длинный  армейский  плащ. Она  бросилась  ко  мне.

Один  из  парней  попытался  было  её  остановить, но  по  повелительному  жесту  Демона  тут  же  отступил. Она  повисла  на  моей  шее, шепча :
    -  Ты  пришёл… ты  пришёл  за  мной… Он  говорил  мне, что ты  обязательно  придёшь…

В  тот  момент  я  был  просто  не  в  состоянии  оценить  истинное  значение  её  слов. Я  обнял  её  гибкое  упругое  тельце. Ничего  прекраснее  я  в  жизни  не  держал  в  руках.

    -  Ладно, ладно,- Демон сзади похлопал меня по плечу.- Ещё  успеете. Теперь всё время  -  ваше.

Он  сделал  два  шага  вперёд  и, крикнув  только  «Эй!», снова  жестом  подал  команду. Парни  из  глубины  лагеря  подвели  нам  трёх  осёдланных  лошадей. Демон  легко  вскочил  в  седло, я  помог  сесть  девушке.
    -  Надеюсь, ездить  умеешь,- с  лёгкой  усмешкой  сказал  он  мне.

Я  сел  в  седло. Конечно, не  так  легко, как  он, но, как  мне  показалось, вполне  сносно. Мы  направились  к  выходу  из  лагеря. Парни  провожали  нас  недобрыми  взглядами.
    -  Пять  человек  за  мной,- на  ходу, ни  к  кому  не  обращаясь, произнёс  Демон.

Несколько  парней  бросились  к  лошадям.
    -  Тебя  слушаются, как  Бога,- заметил  я.
    -  Для  них  я  и  есть  Бог,- усмехнулся  он.- И  дьявол  в  одном  лице. Моё  слово  здесь  -  закон.

Он  снова  был  таким,  каким  я  увидел  его  первый  раз. Я  даже  подумал, что  его некоторая растерянность  в  конце  нашего  ночного  разговора  была  лишь  игрой  моего  воображения.

Мы  выехали  из  лагеря. Через полминуты  нас  нагнали  пять  парней  Демона. Я  слегка  пришпорил  лошадь  и  вышел  на  полкорпуса   вперёд. Демон  сделал то  же  самое, и  теперь  уже  он  обошёл  меня. Я  ещё  ускорил  ход. Мы  перешли  на  рысь, а  ещё  через  минуту  уже  мчались  в  галоп. Мы  летели  по  полю, вдыхая  пьянящий  ветер  с  запахом  цветов  и  трав, обвевавший  наши  лица  и  трепавший  волосы. Наши  спутники, не  пытаясь  поспеть  за  нами, остались  далеко  позади. А  мы  мчались  вперёд, даже  не  соревнуясь  друг  с  другом, а  просто  словно  паря  в  воздухе  от  восторженной  эйфории. Не  знаю, что, но  что-то  определённо  объединяло  нас  с  ним  во  время  этой  странной  гонки. Мало  с  чем  можно  сравнить  удовольствие  от  такой  верховой  скачки  по  прекрасному  бескрайнему  полю.

Перед  деревней  мы  замедлили  скорость. По  деревне  проехали  лёгкой  рысью  и  шагом  въехали  в  распахнутые  ворота. Во  дворе  мы  остановились.
    - Своей  историей  про  котёнка,-  сказал  вдруг  Демон,-  ты  меня  доконал.
    - То  есть надо  понимать  так, что  ты  со  мной  согласился? – уточнил  я.
    - Не  во  всём,- ответил  он.- Но  кое-над  чем  ты  меня  заставил  задуматься…

Из  дома  появились  хозяева  -  муж  с  женой  и  мальчишка. Увидев  Демона, они  замерли  в  ужасе, но  когда  он  отступил  на  два  шага, открыв  их  взглядам  меня, на  их  лицах  отразилось  недоумение. Мы  стояли  посреди  двора, не  говоря  ни  слова. Не  знаю, что  пронеслось  в  их  головах  за  те  несколько  минут, которые  мы  провели  в  ожидании. Наконец  во  двор  въехала  их  дочь  в  сопровождении  охранников.

И  первое, что  я  услышал, был  пронзительный  крик  мальчишки :
    -  Сестричка!  Сестричка  моя!..

Спрыгнув  с  крыльца, он  помчался  к  девушке, которая, легко  спрыгнув  с  лошади, также  рванулась  ему  навстречу. Они  зарыдали, сжав  друг  друга  в  объятиях. Через  три  секунды  к  ним  присоединились  их  мать. Описать  эти  слёзы, поцелуи  и  объятья  я  не  смогу. У  меня  просто  не  найдётся  для  этого  слов.

Я  взглянул  на  Демона, наблюдавшего  за  этой  сценой. На  секунду  мне  даже  показалось, что  по  лицу  его  скользнуло  какое-то  подобие  улыбки. Но, возможно, я  лишь  принял  желаемое  за  действительное.

А  отец  воссоединившегося  семейства  первым  делом  подошёл  ко  мне, и, положив  руку  на  моё  седло  и  покосившись  на  Демона, негромко  сказал:
    -  Ты… сдержал слово…  Я не ошибся в тебе… - он смахнул слезу.-  Я тебя прошу - будешь  уезжать - забери детей…

Он  бросился  к  своей  семье  и  обхватил  всех  своими  жёсткими  руками.

    - Ты что, пообещал им вернуть дочь? – взглянув на них, с  лёгким удивлением спросил  Демон.
    - Да,-  ответил я.
    - Ну ты и наглец! – даже с некоторым восхищением сказал он. – А ведь ты мне так и не объяснил, как ты собирался её освобождать…

К   нам  подъехал  один  из  его  парней. Он  меня  выручил.
    -  Автобус  подошёл,- сказал  он.

Я  спрыгнул  с  лошади  и  вбежал  в  дом. Положив  на  скамейку  топорик  и  стамеску, я  подхватил  свою  сумку  и  снова  вышел  во  двор. Семейство  пребывало  в  той  же  позиции.

    -  Пришёл  автобус,- подойдя  к  ним, сказал  я.- Поторопитесь.
Я  снова  влез  в  седло, и  мы  вместе  с  Демоном  направились  к  автобусу.
    -  Помогите  им,- как  обычно  бросил  Демон, проезжая  мимо  своих  парней.

Мы  быстро  миновали  те  пятьдесят  метров, которые  отделяли  дом  моих  хозяев  от  гнутого  ржавого  навеса, обозначавшего  остановку. Возле  него  стоял  тот  самый  странный  агрегат, на  котором  я  приехал  сюда. Демон  подъехал  к  нему  со  стороны  водителя  и  сказал  своим  фирменным, не  терпящим  возражения  тоном :
    -  Немного  подождёшь. Сейчас  ещё  подойдут.
    -  У  меня  расписание,- попробовал  ответить  водитель.
    -  Я  сказал  -  подождёшь! – рявкнул  в  ответ  Демон.

Ждать  пришлось  недолго. Семейство  прибыло  в  полном  составе, в  сопровождении  охранников, один  из  которых  нёс  небольшую  потрёпанную  сумку.
    -  Это  всё? – удивился  я.
    -  Что  успели,- сказал  отец.- Ты  ведь  позаботишься  о  них?

Мальчишка  схватил  меня  за  руку  и, тряся  её, почти  прокричал:
    -  А  я  теперь  могу  говорить!
    -  Молодец! – ответил  я.- Так  и  надо! Садись  в  автобус.

Мать  обняла  меня.
    -  Позаботься  о  них…   
 
Демон, не  сходя  с  седла, терпеливо  ждал, пока  закончится  процедура  прощания. Я  подошёл  к  нему.
    -  Возьми,-  он  подал  мне  запечатанный  конверт. – Прочитаешь  по  дороге.
    -  Я, наверное, должен  тебя  поблагодарить?
    -  Незачем. Догадываюсь, что тебе этого не хочется.
    -  Верно  догадываешься.

Мы  пожали  друг  другу  руки. Я оглянулся на автобус, куда садились дети моих хозяев. Кое-что всё-таки оставалось недосказанным…

Я посмотрел на него снизу вверх. Он, опираясь одной рукой на седло, казалось, всматривался куда-то вдаль… Мне в тот момент не пришло в голову проследить его взгляд. Как выяснилось чуть позже – напрасно…
    - Скажи, когда ты говорил, что хочешь, чтобы здешний народ разорвал тебя в клочки – ты всерьёз об этом думал?..

 Он словно вышел из состояния глубокой задумчивости и посмотрел на меня.
   - Вполне,- я абсолютно ясно осознал, что он не шутит.- Только меня убить нельзя… Я уже почти двадцать лет, как мёртв… Все эти годы я упорно гонялся за смертью, но она с тем же упорством убегала от меня… И здесь местная публика вряд ли на это сподобится… Они безропотные рабы…
   -  И что же ты будешь делать дальше? – мне казалось, что пришло время задать этот вопрос.- Всё то же самое?
   - Нет, - мне снова показалось, что по его лицу скользнуло подобие усмешки.- Я сделаю кое-что другое…  И ты вскоре об этом узнаешь….
   - Каким образом?
   - Увидишь…  Ещё в этой жизни.

Дети уже сидели в автобусе, их родители стояли рядом… Они смотрели друг на друга в окно, обмениваясь знаками, хорошо понятными близким людям… Я снова взглянул на Демона.
    -  Я  тебе  так  скажу,- склонившись  ко  мне, негромко  произнёс  он.- Пока  на  земле  есть  такие, как  ты, это  достаточный  повод  для  Бога  не  уничтожать  пока  этот  мир.
    -  А  меня, честно  говоря, удивляет, что  ты  позволяешь  им  уехать,- ответил  я.- Откуда  вдруг  такая  доброта?
    -  Так  будет  лучше,- он  снова  распрямился  в  седле.- Здесь  скоро  чёрт-те  что  начнётся…  Иди, автобус  отправляется!

Я  вошёл  в  автобус. Брат  и  сестра  сидели, крепко  обнявшись, и  о  чём-то  шептались. Автобус  тронулся. Мы  помахали  провожающим. Отец  и  мать, тоже  обнявшись, стояли  на  дороге  и  махали  руками  нам  вслед. Демон, сидя  на  лошади, поднял  вверх  руку. Его  парни  топтались  в  десятке  метров  позади  него. Мои  новые  подопечные  притихли  и  явно  загрустили. Я  уже  собирался  подойти  к  ним, чтобы  как-то  приободрить, но  мы  проезжали  мимо  замка, и  я  задержался  буквально  на  две  секунды, чтобы  взглянуть  на  него…

В  этот  момент  произошло  невообразимое.

Холм  задрожал. Замок, словно  ожив, зашевелился, осыпая  штукатурку  и  камни, и  начал  сначала  медленно, потом  всё  быстрее  оседать  вглубь  холма. Страшный  грохот  долетел  до  нас, мне  показалось, что  он  вот-вот  снесёт  автобус  с  дороги. Затем  холм  окутался  облаком  пыли, оно  стремительно  росло, поглощая  красоты  окружающего  ландшафта  и  быстро  приближаясь  к  нам. Я  бросился  к  детям  и  обхватил  их  руками, прижав  к  себе  и  прикрывая  собой  от  стремительно  наползающей  опасности. Через  секунду  облако  поглотило  автобус, и  мы  оказались  в  почти  полной  темноте.

Но  автобус  выдержал. Взрывная  волна, казалось, приподняла  его  над  землёй, но  потом, словно  передумав, поставила  обратно  на  дорогу. Я  продолжал  обнимать  своих  спутников, пока  наш  транспорт  не  вынырнул  из  тьмы.

Подошла  кондукторша.
    -  Оплачивать  будете? – как ни чём не бывало спросила она.

Я  полез  в  карман  за  деньгами. Пальцы наткнулись  на  что-то  странное, чего  там  не должно  было  быть. Это  оказался  почтовый  конверт  без  адреса.

Расплатившись, я  сел  на  сидение  и  вскрыл  конверт. Внутри  был  лист  бумаги, исписанный  твёрдым  заострённым  почерком. Я  прочёл:
«Гадалка  не  ошиблась. Ты  действительно  изменил  жизнь  в  долине.
Под  замком  внутри  холма  -  подземелье. Три  месяца  назад  я  закрывал  одну  из  шахт (я  ведь, кажется, не  сказал  тебе, что  у  нас  здесь  добывают  серебро?), так  вот  -  всю  добытую  руду  я  отвёз  в  это  подземелье. Туда  же  я  отвёз  неиспользованную  взрывчатку  -  всего  около  тонны. Завтра (впрочем, уже  сегодня) я  её  взорву.
Думаю, что  ты  прав  на счёт  сильных  и  слабых. И  раз  уж  нам  дана  сила, мы  не  должны  давать  злу  размножаться. Сегодня  я  уничтожу  свой  кусочек  зла.
Не  знаю, что  будет  потом. Возможно, меня  убьют  мои  же  парни  -  ведь  я  для  них  Бог  только  пока  им  хорошо  платят. А  может, жители  долины  пожелают  отомстить  мне  за  всё. А  если  останусь жив  -  уеду. В  очередной  раз  -  куда  глаза  глядят.
А  тебе  я  желаю  счастья. Девчонка  тебе  досталась  -  прелесть! Береги  её  и  дальше.
                Ты  знаешь, кто.
P.S.  Интересно, что  стало  с  тем  котёнком?  Я  бы  его  подобрал.»

***
История  на  этом  не  закончилась. Когда  мы  приехали  ко  мне  домой, я  задал  своей  гостье  волновавший  меня  вопрос  -  что  происходило  после  её  захвата  бандитами  до  того, как  её  отпустили  ко  мне? Вспоминая  отдельные  фразы, я предполагал, что  в  это  время  произошло  что-то  необычное. И  не  ошибся. Вот  что  рассказала  мне  моя  новая  подруга:
    -  Когда  мы  отъехали  от  деревни, меня  пересадили  на  отдельную  лошадь  и  надели  на  меня  плащ. До  лагеря  никто  не  сказал  мне  ни  слова, и  не  описать, какого  страху  я  натерпелась…  А  в  лагере  меня  завели  в  пустую  палатку  и  только  тогда  развязали  мне  руки. Некоторое  время  я  сидела  там  одна, потом  зашёл  Демон. Он  сказал, что  бояться  мне  нечего, что  мне  ничего  не  грозит, а  забрали  меня  только  для  того, чтобы  ты  пришёл  за  мной. Он  сказал, что  когда  ты  придёшь, он  поговорит  с  тобой, и  после  этого  отпустит  нас  обоих…  Я  спросила  -  а  что, если  ты  не  придёшь? Он  усмехнулся  и  сказал  -  «Придёт! Обязательно  придёт!». Не  знаю, почему, но  я  ему  поверила… Он  сказал, чтобы  я  спокойно  ложилась  спать. И  я  действительно  вскоре  заснула…  А  когда  мы  садились  в  автобус, он  дал  мне  это…

Меня, надо признаться, это весьма удивило. Я был уверен, что перед посадкой в автобус мы с ним всё время находились рядом, и он просто никак не мог пообщаться с ней так, чтобы я этого не заметил. Он как будто каким-то непостижимым образом то ли остановил время, то ли сумел одновременно находиться в двух местах…
Она  открыла  свою  сумку  и  вынула  лежавшую  сверху  деревянную  шкатулку.
    -  Что  это? – спросил  я.
    -  Не  знаю…-  ответила  она.

Я  открыл  шкатулку. Она  была  доверху  заполнена  серебряными  украшениями. Когда  позже  я  показал  их  специалистам, у  тех  буквально  глаза  на  лоб  полезли. У  нас  в  руках  было  целое  состояние.

***
С тех пор прошло семь лет. Моя красавица стала ещё прекраснее. Переехав ко мне, она  быстро  восполнила  пробелы  в  своём  деревенском  образовании, а  год  назад  закончила  институт. Мы  почти  всё  время  проводим  вместе.

Из  подаренных  Демоном  украшений  мы  продали  только  одно  колечко  и  кулон  с  цепочкой. На  эти  деньги  мы  открыли  небольшую  собственную  фирму. Остальные  украшения  моя  жена  носит  сама.

В  семье  у  нас  полная  гармония. Я  даже  никогда  не  думал, что  женщина  может  быть  такой  умной, нежной, понимающей  и  заботливой. О  такой  жене  можно  только  мечтать.

Её  братишка  в  этом  году  закончил  школу  и  поступил  в  университет. Мы  купили  ему  небольшую  квартирку, и  теперь  он  живёт  отдельно  через  два  дома  от  нас. Мы  видимся  очень  часто.

Но  иногда  моя  любимая  жена  впадает  в  странную  депрессию. Тогда  она  замолкает  и  полностью  замыкается  в  себе. Сначала  в  такие  минуты  я  пытался   вывести  её  из  этого  состояния, но теперь  я  просто  сажусь  рядом, крепко  прижимаю  её  к  себе  и  держу, пока  она  не  вернётся  в  наш  мир. В  эти  редкие  моменты  меня  охватывает  страх. Я  боюсь, что  однажды  она  просто  исчезнет.

И  до  сих  пор  одна  загадка  не даёт  мне  покоя. Когда  мы  приехали  в  город, я, естественно, напрочь  забыл  взглянуть  на  табличку  автобуса. Моя  жена  многократно  писала  письма  родителям, но  ответа  мы  так  и  не получили. Правда, и  письма  ни  разу  назад  не  вернулись. Однажды  на  почте  я  поинтересовался  адресом, который  она  указывала  на  конверте. Девушка  за  стойкой  долго  щёлкала  клавиатурой  компьютера, потом  сказала, что  такого  адреса  не  существует. Названия  деревни  не  нашлось  ни  в  расписании  движения  автобусов, ни  на  карте  области. Создаётся  ощущение, что  я  побывал  в  какой-то  иной  реальности. Именно  поэтому  я  и  опасаюсь  исчезновения  моей  горячо  любимой  жены…

А  ещё я периодически  захожу  на  автовокзал. Я  стою  на  посадочной  площадке, с  которой  началась  вся  эта  история, курю  и  жду. Сначала  я  делал  это  довольно  часто, теперь, конечно, лишь  изредка. Однажды  при  подходе  к  зданию  мне  даже  показалось, что  я  вижу  странный  автобус, въезжающий  на  стоянку  с  дальней  стороны. Я  быстро  пересёк  кассовый  зал, но  ни  на  посадочной  площадке, ни  на  самой  стоянке  знакомого  агрегата, который  я  узнаю  из  тысячи  других, не оказалось.

И  я  так  и  не  знаю, что  с  ним  стало. Может, его  и  в  самом  деле  убили  его  парни, обозлённые  потерей  хорошего  заработка. А может, разорвали  разъярённые  жители, мстя  за  все   пережитые  страхи  и  унижения. Ведь  я  из-за  перегрузки  прошедших  на  тот  момент  суток  далеко  не  сразу  смог  осознать  значение  его  фразы  «Здесь  скоро  чёрт-те  что  начнётся» … Надо  полагать, после  нашего  отъезда  это  «чёрт-те  что»  и  началось… Но мне очень  хочется  верить, что  ему  всё-таки  удалось  спастись.

И  может, он  едет  сейчас  где-то  верхом  в  поисках  неизвестного  пристанища  или  новой  службы. И  он, конечно, один. И  никто  нигде  его  не  ждёт. Он  в  пути  в  жару  и  в  холод, под  дождём  и  под  снегом. А  это  значит, что  и  ему  бывает  холодно, одиноко  и  страшно. Так  же, как  и  маленькому  беззащитному  котёнку. Но  только  он  никогда  никому  в  этом  не  признается...

И  когда  я  думаю  об  этом, мне  хочется  выть  и  биться  головой  об  стену  от  собственного  бессилия. Мне  кажется, что  я  бросил  его  в  тот  самый  момент, когда  больше  всего  был  ему  нужен. И  этого  я  себе  простить  не  могу. Так  же, как  и  того, что  когда-то  давно  прошёл  мимо, оставив  котёнка  под  дождём  на  асфальте. В  эти  минуты  только  моя  любимая  жена  несколько  успокаивает  меня, обнимая  и  гладя  по  голове  своими  ласковыми  тонкими  ручками. Теперь  я  живу  только  для  неё.

И я по-прежнему иногда  прихожу на автовокзал. И жду. Но часто задаю себе вопрос: что будет, если в один прекрасный день к площадке подкатит автобус неведомой  конструкции, и обаятельная кондукторша  скажет:
    -  Садитесь…

И я окажусь перед сложнейшим выбором.



Январь  2011 г.