Мой бог совсем нестрашный. Не суровый, не карающий. Он умный и добрый. На моего отца похож. Я его никогда не боялась, отца своего. Никогда! Он меня ни разу не ударил и словом не обидел. Все только восхищался, гордился. Разговаривал со мной. Отвечал на мои вопросы, и я могла спросить о том, о чем никогда не осмелилась заговорить с мамой.
Совсем недавно мне казалось, что еще один человек на моего бога похож. Надо же! Никогда раньше еще так не казалось. Но оказалось-показалось. Ну и ладно! Правда? Пустяки. Дело-то житейское. С кем не бывает?
Мой бог не видит во мне существо глупое и неразумное. Он на меня, как на дочь свою смотрит. Терпеливо. С любовью. Он уважает меня, и верит, что не подведу, не заставлю его огорчаться и стыдиться.
Знаете, это очень важно, когда в тебя и тебе верят. Очень важно.
Мы можем с ним говорить. Всегда. Ну, то есть, вот если мне надо поговорить, то он тут же и отзывается, да еще с такой готовностью, хотя, сами понимаете, дел у него много, но он считает самым важным поговорить со мной, когда мне это необходимо. Он веселый, мой бог, и чувство юмора у него замечательное, но порой он уж очень неожиданно шутит, и даже кажется, что совсем и не к месту, а он вдруг заулыбается. И обидно становится: чего это он так, не понимает что ли, насколько все серьезно? Но проходит время, и мне самой смешными кажутся печали мои надуманные.
А вот если беда какая, он меня обнимает крепко, прижимает к себе, шепчет: "Терпи, терпи, моя хорошая. Так бывает. Только злобу в душу не впускай. И отчаянье. Вот тогда точно все: ничего хорошего не увидишь, не поверишь. На земле счастье длиться не может бесконечно. Слышишь? Но ведь и горя не бывает вечного. Видишь, как я все замечательно сотворил?" И улыбнувшись грустно, шепчет мне доверчиво: "Ты ведь и сама уже понимаешь - мне без улыбки никак нельзя. Я бы попросту не выдержал. Не смог бы. Все же не в раю живете."