Утренний туман, как театральный дым, уходил со сцены. Тёплый июль расстилался по пустынному проспекту. Вступительная часть балконных и подъездных стуков оживляла симфонию предстоящего дня. Растворяющиеся облака, словно исчезающим занавесом открывали декорацию ясного неба.
Пивная точка ещё не проснулась. Белый столик в центре оказался самым чистым. Тетрадный листок прижимался к гладкой поверхности ребром ладони. Ветер рядом прокатил по асфальту шуршащий пакет из-под чипсов. Алексей замер. Воздушные потоки отступили. Молодой человек принялся заново обводить клеточки шариковой ручкой.
В стороне, предвкушая свободу, несколько раз рыкнул спортивный автомобиль. Расправив хриплое горло, машина умчалась дальше будить город. Соло дорожного хулигана разнеслось во все стороны.
Через минуту выглянуло солнце. Волна света от рассечённой гонщиком улицы постепенно докатилась до тротуара.
Скребущий звук лёгкого стула проехался по ушам.
Кира села напротив:
- Милый, – она улыбнулась.
- Шахматы рисую, - синяя паста ложилась ровной жирной линией.
- Ещё не работают. Минут через десять, - женщина сделала то, что не удавалось ветру. Она вырвала из-под руки собеседника лист. Перевёрнутая бумага разгладилась по запотевшему столу, словно по клею, - давай повторим, - лаковый ноготь заскользил по списку.
Одинокая пара приступила к мирному обсуждению плана действий. Парень, как старательный ученик, взялся грызть кончик авторучки.
Ветер снова сдвинул каркас пустого пакета. Прерывистый шорох утонул в шуме зелёной листвы.
Женщина ссутулилась над бумажным листком. Она постучала по нему пальцем, как по микрофону:
- Гипсокартона - шесть листов. Он сказал, что водостойкий надо. Я видела, там есть. Уголки, саморезы. Цемента три мешка, для начала. Направляющие. Замазку надо купить. Шпаклёвку. Ты меня слушаешь? – Кира выпрямилась.
- Да, – Алексей подмигнул. Он посмотрел туда, где недавно скрылась машина, и появилось солнце. Молодой человек откинулся на спинку стула, вытянул ноги и положил себе руки на живот. Посетитель выглядел так, будто только что плотно поел.
- Лёша. Я знаю, где можно взять строительный песок, - собеседница приняла расслабленную позу и тоже погладила себе живот. Она склонила голову вбок, - чистый речной.
- Болит, что ли?
- Да, нет... Ты не устал?
- С чего? – Мужчина перевёл взгляд на лист бумаги на столе. Он дотянулся до списка, перевернул его и продолжил рисовать клеточки, - в морской бой сразимся?
Двухместная бирюзовая палатка колыхалась дышащей тканью. Зелёно-голубой цвет изнутри действовал успокаивающе. Алексей лежал на спине. Один. Пахло озером и сероводородом - лечебная грязь, как крепкая специя, бодрила дух. Просвечивающий снаружи домик защищал отдыхающего от разрывающей свободы. Берег солёного водоёма измерялся силой радостных криков. Ощущался праздник лета.
В проёме пришторенного выхода просматривалась береговая линия. Перед границей суши выпирал кусок зелёного пляжа.
Алексей сделал повыше надувную подушку. Утомлённый солнцем заслонил даль дневного света согнутыми ногами и раскрыл тетрадь.
Кирина голова с белым полотенцем в виде чалмы тут же взошла над уединившимся. Женщина сложила свои руки ему на колени и придавила их подбородком:
- Ты почему меня бросил?
- Как бросил? Я же с тобой долго купался. Ты сама уплыла далеко.
- Да, я не про купание. Сегодня утром в магазине. Куда смылся? Я тебя потеряла там, - Кира улыбнулась, - а что ты рисуешь?
- Зиму.
Магазин утром Алексею пришёлся не по душе. Открытие торговой базы задержалось на сорок минут. Мужчина долго выслушивал многочисленные планы своей жены. Сыграть с ней в морской бой ему так и не удалось.
С Кирой они сошлись этой зимой. Молодой человек впервые встретил свою любовь ночью, перед центральной городской ёлкой. Женщина в белом капюшоне стояла одна. В руках она держала тонкий прутик. Все люди уже разошлись. Остались лишь ледяные горки и персонажи из сказок. Праздничный мусор повсюду обозначал законность происходящего веселья. Кира постоянно поправляла нависающий головной убор и пристукивала ногами. «Я обвиняю партии и всех, кто взял курс на рыночную экономику и свободный капитализм!» - крикнула она в никуда. Вокруг было безлюдно и всеобъемлюще светло. Гирлянды и подсветки лишали площадь всяческих теней.
Алексей тогда подошёл и приталил вольными руками мягкий женский пуховик. Он головою окунулся в очертания пушистой каймы капюшона и поцеловал девушку в губы. «С Новым годом», - сказал ей незнакомец. «Из-за них обанкротился станкостроительный завод», - тихо ответила ему одинокая фея. «Писец», - проговорил молодой человек, занюхивая меховым воротником запах встречного алкоголя.
- Алло. Эй. Чего молчишь-то? Что ты рисуешь, спрашиваю? – Кира в чалме, словно танцующая индианка, подвигала шеей в разные стороны. Её рука, как змея в воздухе, направила свой интерес к тетради. Замерев на секунду, пальцы жены паучьими лапками пробежались по ноге мужа.
- Зиму я рисую. Я же сказал, - Алексей отбросил рисунки в сторону.
Хищница схватила художника там, где туловище человека расходилось на конечности:
- Адам!
Парень остолбенел. Он мгновенно вытянулся в защитную позу футболиста. Страх и смех всполохнулись в его едином вопле. Кира плюхнулась всем телом на крикуна и, мотнув головой, скинула полотенце.
- Ты чего так орёшь-то? Люди же кругом, – она перекрыла испуганному кислород обеими руками. Зажатый рот и расплющенный нос жертвы женщина придавила сверху своим лбом. Её длинные волосы покрыли лежачему лицо. Алексей лишь осторожно убрал высокую подушку.
С прерванным вдохом, он зацепил женские стринги скрюченными пальцами. Молодой человек умело сдвинул путы ячеистого обрывка крупных сетей вниз. Возвратившаяся русалка обрела свободу. Взмахом ноги вольная жрица скинула нижнюю часть своего купальника. Стеснявшие тело петли с размаху влетели в шторку при выходе и упали на порог.
Женщина перевернулась с кавалером на спину в горизонтальном танго. Партнёр склонился над нетронутым «декольте». Опираясь рядом с взволнованной дамой, мужчина пробубнил:
- Я тебя не бросал в магазине сегодня утром, - он отодрал Кирины ладони от своего рта. - Я ходил в отдел сантехники. Ты же справилась одна? Мы ведь решили всё поменять. И ванну, и туалет, и кухню, - перечислял Алексей, целуя дамские пальцы, - нужно было посмотреть… на будущее.
- Бросил ты меня. Бросил. Насчёт ванной, - женщина с интересом наблюдала за «ухажёром», - тебя дома ждёт сюрприз. А хорошо я придумала про озеро? Всё за раз. Мы отдыхаем, а они пусть ремонт делают.
- Ты рыбой пахнешь.
- Селёдкой? - соблазнительница понюхала свои руки. Глянув на гурмана, она рассмеялась.
- Селёдкой, - согласился Алексей и закрыл амфибии рот своим широким поцелуем.
Его купальный аксессуар, преодолев выход из временного жилища, вылетел на траву. Стрекоза первая заняла притягательную для солнца чёрную синтетику. Расправив стеклянные крылышки, насекомое треском оповестило пляж о своей новой находке.
- Ты мои трусы достанешь потом? – По-мужски, раздалось из палатки.
- А почему я? Сам и достанешь, - ответила женщина.
- Высунешься по пояс, ты же в лифчике.
- Могу тебе лифчик одолжить, если без него стесняешься.
- Ха. Ну, ты хитрая. Я хотел твой портрет запечатлеть. «Анти анфас анти топлесса».
- Нахал. Ах, Лёша. Подожди. Что ты делаешь? Так сразу нельзя. Ты ведь художник. Утончённая личность. Лёёёшааа. Ах. Ой.
Стрекочущая стрекоза, словно высоковольтная линия электропередач, подчёркивала напряжённый пик лета. Отдалённые сородичи подхватывали её солнечную интонацию наперебой и перекрывали весь пляж. Возгласы диких туристов ненадолго уступали им свою партию и с новой силой набирали утраченное веселье.
- Кыш пошла, - Кира рукой смахнула «приземлившийся вертолёт» с трусов утончённой личности. Она на четвереньках вползла в палатку обратно. Алексей лежал на своём месте. Молодые люди оба надели «защитные амуниции» и рассмеялись.
- Ты чего лифчик то не сняла? – Спросил Лёша.
- Грубиян и нахал, - улыбнулась Кира и устроилась на подушку рядом с любимым. – Так эротичнее…
- Смотри, что я рисую, - он открыл тетрадь, - это Василий Суриков. «Взятие снежного городка».
Женщина подвинулась ближе:
- Ты с ума сошёл, - Кира пальцем ткнула в нарисованную ногу коня, - ты хочешь выточить изо льда эту лошадь? Её же никто не узнает, а копыто вообще отвалится, на фиг! Ты проиграешь конкурс.
- Да, не в этом дело, - автор набросков начал быстро листать их в обратном порядке, - я не могу больше точить матрёшек летом, а зимой выпиливать ледышки. Я хочу научиться писать полотна. Понимаешь?
- Ты наизусть картину выучил, что ли?
Она смотрела на рисунки – «лица, глаза, носы». На отдельных страницах изображался только снег. Большая часть листов была исчерчена простым карандашом, меньшая – синей пастой. Чёрный конь мелькал чаще всего. Прослеживалась зацикленность художника на копытах и снеге.
Кира задумалась. Ей вспомнилась прошедшая зима.
Женщина приехала в Россию с Украины перед Новым годом. Одинокая тётя согласилась приютить племянницу на первое время. Отец приехавшей эмигрантки давно умер, мать осталась в Луганске. Кандидат экономических наук быстро нашла новую преподавательскую работу в Сибирском университете. Зимняя сессия на период трудоустройства автора нескольких монографий и научных статей пришлась тогда ко времени. Преподавателя с четырёхлетним стажем приняли на ура.
- И где же Суриков нашёл такой снег? – Спросила уроженка Украины. Она упёрлась пальцами в «перелистывающийся сугроб».
- Снег, как снег. Рядом с нами. В Красноярске, - ответил житель Сибири.
- Я такого… что-то… нигде не встречала.
- Это написано в конце девятнадцатого века. Тут все реальные лица. Он два ведра водки для позирования поставил… Чтоб они начали давно забытый праздник… праздновать… А вот тут самое интересное, - Алексей для удобства сел и зашелестел тетрадью.
Кира уставилась на спину художника. Обладатель приза зрительских симпатий «Хрустальная нерпа» слился со своей зимой окончательно. Женщина видела его таким неоднократно.
В январе на Байкале проходил тур ледового состязания. Алексей работал с электропилой над трёхметровым замёрзшим кубом. Кто знал тогда, что за курткой скрывалась такая сильная спина? Кто знает, что за сердце бьётся в этой дышащей груди?
- Ты меня любишь? – Жена прикоснулась к недавнему загару мужа.
- А ты? – Тот обернулся.
- Я? Да! - Кира завела руку за голову.
- Такая же фигня. Шучу, - шутник улыбнулся.
Убрав тетрадь, он приблизился к любимой дыханием к дыханию. «Юморист» поцеловал недоверчивую в губы и расположился рядом. Копируя голодного щенка, подлиза уткнулся носом в открытую женскую подмышку и замер.
В палатке ненадолго стало темнее. Скользящая стрелка солнечных часов минутной тенью пересекла границу с вечером. Напомнив о себе нахлынувшим капризом, солнце вновь повернулось к озеру и улыбнулось. День выдался суматошным. Трудно отдыхать легко.
- Устал?
- С чего?
Кира заметно ожила. Она тихо приподнялась и подвинулась к шторкам. Женщина дотянулась рукой до ползунка молнии входа в их ложе. Тюльпаном сомкнутые пальцы зачеркнули белый свет сверху вниз. Искусительница дёрнула тесьму у себя на спине и повернулась к любимому. Мир в палатке сузился до вселенной. Земля встала. Солнце сдвинулось с места.
Как с искренней простотой Кира рыдала раньше, что нет любви! Как эта женщина рассказывала о своей матери, которая выгнала её бывшего супруга! Как "юриспрудентка" жалела умирающих зимой бомжей! Как пыталась она отстаивать их права в суде! Скиталица плакала, что все её ненавидят! Она боялась лечиться у врачей, ведь они убили её бабушку! Судьбу политической жертвы Кира повторять не хотела.
Лёша целовал тогда несчастную в слёзы. Он шутил и слюнявил ей натёртый нос. Истерика прекращалась. Всхлипы постепенно переходили в смех. С судорожным дыханием заплаканная шла в ванну.
- Тебе так больше нравится?
- Как «так»? - Алексей глядел из-под бирюзового конуса палатки на Кирину поясницу.
- Так, как сейчас, - обнимая подголовник, женщина оглянулась назад.
«Кучер» доминантным жестом выбрал нужное направление и заторопился. «Лошадка» отвернулась, а потом уткнулась в подушку. «Погонщик» не находил себе места. Кому не хочется топнуть по миллиметру бесконечного счастья?!
Однажды, такси неслось по городу так, что заворачивало за собой зимний туман. Алексей повернулся назад с переднего сидения. Он показывал Кире их праздничный город. Молодая женщина вертела головой по сторонам. Она постоянно натыкалась на свой неизменный капюшон. «Экскурсовод» сдёрнул его, когда они затормозили на перекрёстке:
- Это я, - произнёс он, указывая на трёхметровую шахматную фигуру изо льда.
- Ты конь? – Удивилась Кира.
- Я автор, - засмеялся художник.
- А меня сможешь сделать?
- Конечно.
Пляжное солнце уже заметно снизилось. Тонировка небесного свода насыщала палатку изумрудным светом.
- Лёша, стой! - Кира перевернулась на спину.
Словно в капле шельфового моря влюблённые изучали невидимые глазу течения. Женские груди легко поддавались изменению их свойств. Светлые участки тела волновались, успокаивались и вздрагивали под стать неистовой стихии.
Алексей вышел наружу, когда Кира ещё спала. После искры, добытой из рая, она сразу же погрузилась в сон. Мужчина прослезился от яркого света и надел очки. Придерживая тёмные стёкла, он словно в бинокль, осмотрел окрестность.
Заполонённый людьми берег простирался в разные стороны на километры. Освоенный пляж уже слегка пригладился озёрным отражением заката. Большая палаточная деревня неутомимо стремилась к вечерней фазе отдыха. Дым костров виднелся и на противоположном берегу тоже. Хмельные маты, как обрюзгшие полуголые люди никого не смущали. Христианская терпимость гармонично сочеталась с буйством плоти родного народа.
- Лёха! Вы где потерялись? – Крупный человек в рубахе и шортах вышел из-за джипа, расположенного рядом.
- По рюмке чая?! – Откликнулся Алексей. – У нас пиво есть!
- Давай к нам! Киру зови! – Мужчина выставил перед собой «букет сырых шашлыков».
Где-то рядом потрескивал костёр.
- Сейчас придём, Вячеслав! – Отмахнулся Лёха. Он скинул очки и направился к воде.
Озеро вышло из берегов на объём нырнувшего в него человека. Алексея приютила незыблемая колыбель покоя. Внешние звуки сгладились. Сверху они разбивались о водную гладь и улетали, испаряясь где-то в воздухе.
Омовение продолжалось недолго. Соль вытолкнула человека на поверхность. Ныряльщик поглядел по сторонам. Организованным хаосом туристы концентрировались по своим обжитым точкам. Становился неясен их мотив присутствия на природе. Люди стремятся к водоёмам или всё же друг к другу? Алексей поплыл на берег, к своей жене. Вода выдалась очень тёплой.
«Представляешь? – Говорила Кира, как то за ужином, - За Мариной, нашей преподавательницей, муж в университет на чёрном джипе приехал! Здоровый, толстый!». «Джип здоровый, толстый? - Алексей размешивал пельмени». «Муж! Вячеславом зовут. Он чуть не упал когда выходил. Там гололёд у нас. У него… аж, ноги трутся между собою! Буковкой «икс» согнулись под своей тяжестью, - Кира скрестила тогда указательные пальцы. Она на секунду поднесла их к правому глазу, зажмурив левый, - Буква «ха»! Ты Марину видел? Маленькая, худенькая. Знаешь кто этот жирный? Судья! – Она снова посмотрела одним глазом сквозь скрещенные пальцы, - я судей и так ненавижу, а тут… такой урод! Фу! Из-за денег она с ним. Богатый он. Все люди к денежным потокам тянутся. Как к воде. Да?». «Не знаю я, - ответил Алексей, накалывая пельмень». «Да и джип у него тоже толстый и жирный», - заключила Кира.
Искупавшийся Алексей проник в палатку. Его сладкая женщина лежала на животе, как звезда. Раскинув руки и ноги в стороны, Кира делала вид, что спала. То, что легко рифмуется со словом «звезда» выглядело слишком открыто для обзора. Мужчина взял из сумки покрывало. Волшебным взмахом рук он превратил голую женщину в невидимку. Та зашевелилась и открыла голову:
- Иди ко мне, - произнесла заспанная, - как вода?
Алексей забрался к ней под бочок:
- Классно! Как капля шельфового моря! – Оценил художник. – Пойдём кушать, Вячеслав зовёт, - он протянул руку к одежде.
Кира привстала. Она внимательно посмотрела на Лёшу. Изучив его глаза, женщина резко изменилась в лице и засмеялась. Жена упала мужу на грудь:
- Знаешь, что я вспомнила, когда ты про Вячеслава мне сказал?
- Что? – Он погладил её по голове.
- Тебе горло врачи ложечкой смотрели когда-нибудь? – Кира снова приподнялась. Она еле сдерживала смех.
- Ну?
- Меня нечаянно чуть не вырвало… Прикинь, если бы я прямо на тебя?.. – женщина расхохоталась. Выдавливая из груди последний смех, она откатилась в сторону. Алексей прикинул…
Вечерело. Небольшой стол с тазиком шашлыков выглядел достойно. Судья разлил по бокалам красное вино. Держа в руке бутылку, он указывал на мелкие надписи на этикетке. Представитель третьей власти перечислял явные нарушения Федерального закона о винограде. Кира молча очищала от костей селёдку и посматривала на подругу по работе. Марина хозяйничала напротив. Она с волнением и трепетом раскладывала по тарелкам сочные кусочки мяса.
- Позвольте, Вячеслав? - Алексей протянул руку, - Можно взглянуть на изображение?
- Да, конечно! – «Знаток вин» передал объект критики «искусствоведу».
- Старинная гравюра! Красиво! - Сказал тот, рассматривая изображённый виноградник.
Вячеслав поднял бокал. Марина его поддержала:
- За нас! – Сказала маленькая хрупкая женщина.
- «Дынн, дынн, дынн, дынн…», - зазвенело в воздухе.
Все обременения улетучивались вместе с зельем. Личные тревоги и переживания разделились на четверых равномерно. Со слов судьи нарушения процветали везде… Куда ни ткни пальцем…
«И джип у него тоже толстый и жирный! – заключила тогда Кира за ужином. – Марина меня сегодня на День рождения к себе приглашает, - продолжила она, размешивая сахар в чае». «Сходи, - Алексей поглощал пельмени один за другим, - только оденься теплее. Мороз на улице, - он лукаво ухмыльнулся». «Что значит «сходи»? – ложечка застучала чуть громче, - вместе пойдём!». Мужчина отодвинул тарелку - «И что мы подарим? Наши большие и наглые улыбки?». Они, не сговариваясь, посмотрели в тёмное отражение оконного стекла. Жёлтая лампочка на потолке светила согревающим ярким светом.
- Там главой государства является король! – Кира заметно захмелела. Слабый свет фар освещал их сумеречное застолье. Тамада-судья ей надоел. Преподавательница занялась своей просветительской деятельностью. Женщина сидела в глубоком пляжном стуле-шезлонге. Безуспешные попытки использовать его, как кресло-качалку периодически сбивали её с мысли. – Исполнительная власть – это совет министров! – Говорила она, - эта власть состоит из премьер-министра, его первого заместителя и двадцати министров! Все министерские портфели распределены между родственниками короля! Законодательная власть – это консультативная ассамблея! Это некое подобие парламента… Все сто пятьдесят членов ассамблеи назначаются королём! Политические партии находятся под запретом! Судебная власть организована системой религиозных судов! Судьи назначаются тоже королём!.. – отскакивало у преподавателя, как от зубов…
Марина сидела в таком же кресле, как и у подруги. Она улыбалась и болтала ногою. Судья взял пустой бокал. Подумав, он поставил его обратно. Крупный мужчина кашлянул, опёрся локтем на стол и уставился в пустой тазик из-под шашлыков.
Алексей стоял рядом. Он разочарованно закрыл принесённую с собой тетрадь:
- Я сейчас приду…
Незаметно наступившая ночь заставила Кириного мужа искать в палатке фонарик. Пошарив по углам, он ничего не нашёл. Взяв сумку, ищущий вышел наружу. Встревоженный человек заметно суетился. Близоруко склонившись, он сначала долго расстёгивал молнию, а затем бросил недоступные вещи на траву. Присев, мужчина открыл застёжку и достал стандарт таблеток. Ноги понесли его обратно в компанию. Сделав несколько шагов, спешивший вернулся к сумке. Он впихнул её ногой в притворённую тьму и уверенно зашагал в свет.
- У меня и справка есть! – Кира хохотала. Шутка поддерживалась дружеским смехом гостеприимной пары, – понимаете, в чём дело, - захмелевшая посмотрела в сторону приближающегося мужа, - Лёша! Украина по смыслу правления такая же, как и королевские ближневосточные государства! Скажи ты им! Я предлагала на Украине на эту тему работу… Меня в дурдом послали! - Женщина недоумённо развела руки в стороны. Она посмотрела на судью и схватилась за живот, - ну, вы же сами говорите, что не по закону живём! Почему? Почему убили мою бабушку?!
- Никто её не убивал! Вставай! – Алексей поднял Киру из кресла.
- Все структуры власти одинаковые! – Не унималась Кира, - настало время, когда смена власти невозможна! Она концентрируется в одну единственную! В антихристную!
- Извините, мне жена нужна ненадолго, - Алексей вывел её из-за кресла.
- Ладно, спать пора, - хозяин застолья встал.
Кира глянула на большого человека и поднесла руку ко рту:
- Меня тошнит…
Молодожёны уже стояли на берегу озера:
- Мою бабушку убили! У неё находились черновики анкет, тех, кто участвовал в белом движении, - Кира склонилась под струёй воды из пластиковой бутылки. Алексей направлял ей тонкую струйку в сложенные ладошки, - она начальницей отдела кадров на заводе работала, - приходя в себя, твердила женщина, - беременная. Её зарезали хирурги в больнице, - Кира немного хлебнула воды, - это не прощается. Этот судья, скорее всего с Украины. Ты видел его гипнотический взгляд? У него глаза, как у мертвяка! Он может влиять на людей. Он способен даже сны «снить».
- Что ты сказала? – Алексей перестал поливать.
- Мою бабушку убили… Лёша! У меня живот болит… Сильно!
- Никто твою бабушку не убивал. Она умерла от болезни.
- Ты ничего не понимаешь. Ты же психологом работал… давно уже…
- Не психологом, а психиатром… Ты сказала беременная? – Заботливый муж вложил Кире в рот таблетку, – запей, - он дал ей воду.
Женщина взяла бутылку двумя руками и запила лекарство:
- У меня сюрприз для тебя есть, - она отдала воду обратно, - сегодня у нас в квартире блок-комнату туалета с ванной выкинули, наверное…
- У нас? – Алексей интенсивно принялся глотать воду. Он поперхнулся, закашлялся и облился, - ты же знаешь, что это не наша квартира! - Он со злостью выкинул пластмассовую тару в озеро.
- Успокойся, им понравится! Смотри! - Кира достала грудь. Она надавила себе на сосок, - я беременна?..
Круглая луна манила художника в завтрашний день глазком небесных дверей. Прибой выталкивал пластмассовую бутылку на берег и забирал обратно. Слышалось биение собственного сердца.
Лишённый сна, Алексей сидел на берегу. Капля, последняя за день, переполнила его сполна. В ночной тёмно-серой палатке находилась та, что может свести с ума. Она стала ближе и важнее всего для него. Капля казалась больше, чем Мировой океан.
Человек поднялся на ноги и подошёл к воде. Достав из неё мусор, он посмотрел наверх - откуда опрокидывался на него Млечный Путь.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2013/10/09/1904