Недалеко от дома-11

   
ВЛАДИМИР   МИХАЙЛОВ-КРАВ



Недалеко от дома

СКАЗКА ДЛЯ ДЕТЕЙ ЗРЕЛОГО ВОЗРАСТА
В  1100  частях

11.  ОСВОБОЖДЕНИЕ ВСЕХ ПЕРНАТЫХ.


      Ничто не могло удержать порыва легионеров!
      Петрович стоял на открытом месте и подавал пример неколебимой удали. Его шляпа была забита свинцом, форменный  балахон  посечён  молью, а он трубил общий штурм, перемежая трели рожка боевым петушиным криком. И эти задорные звуки  рождали  такую  волну неукротимой отваги, что легионеры дружно бросались со стен в штыки, оставляя далеко позади барабанщиков и генералов.
      Пламя  энтузиазма  охватило и всё существо Поэта. Унижение, пережитое им, переплавилось в творческий порыв, многократно умножив силы. (Строгость не только рождает таланты, но и воспламеняет энтузиазм.)
      От  первого  же удара дверь ссудной кассы взвыла индейскими голосами.  А  Тёмный  Угол,  вопреки  назиданиям  бывалого  гуру, хвалёному  созданию фирмы "Multy Lock" собственной головой поставил последнюю точку. Это заставило Петровича перейти на классику, и он затрубил "Гром победы." Впрочем, ребе Гершович слабо  разбирался  в русской оперной классике и знал только один марш из "Навуходоносора". Поэтому весь кагал малодушно бежал с поля  боя  по тайному  крысиному  ходу, по обычаю предков прихватив с собой наличные, векселя и закладные. (Это обстоятельство позволило  впоследствии  одному великому поэту сказать, что "Гарун бежал быстрее лани", замаскировав из цензурных соображений слово "кагал"  скрытой анаграммой. Уже тогда...)
      Итак,  поле битвы досталось легионерам. Под их ногами хрустело стекло, катались пустые гильзы и шляпы ребе Гершовича. Пороховой дым, смешанный с едким туманом чесночного  соуса,  медленно оседал  на  жухлую от первых июльских морозов траву, позволяя без помех обозревать добытую с боя окрестность.
      Второе Эго, присев на разбитый барабан, составлял  победные реляции,  каковые тут же вручал самому себе, требуя от Индийского Гостя торжества и алмазов. Тёмный Угол с горящими от трофеев глазами уже волок какие-то мешки с мануфактурой, Поэт отливал памятную медаль, а массы легионеров строились для триумфального марша.
      Бледный Сын Туманного Альбиона молча шевелил губами.
      А Девочка со страхом смотрела на всю эту суету и  думала  о Жар-птице.
      Жар-Птицу  нашёл господин Стурлуссон. Ребе Гершович упрятал её в такую тесную клетку, что хвост и крылья несчастного пернатого торчали между ржавыми прутьями. Клетка висела в  дальнем  углу грязной  кладовки,  и  к  ней уже подбирались крысы, с давних пор состоявшие на службе у ребе Гершовича. Самый  крупный  представитель этого вида грызунов попытался даже вступить в сепаратные переговоры  с  посланцем иных миров и даже всучить ему наскоро составленный меморандум с  требованием  признать  суверенитет  серых крыс  и выдать им в качестве выкупа Жар-птицу. В противном случае служивые ребе Гершовича не гарантировали  безопасности  модельной обуви пришельца вместе со стельками и шнурками.
      Господин  Стурлуссон, не раскрывая собственных  полномочий, выбросил  меморандум  в  мусорное ведро и несколькими энергичными жестами разогнал делегацию не в меру свободолюбивого народца.
      - Ну, что? Ты и есть дивная сказочная птица? - начал допрос трофейного животного Поэт.
      - Я - не Жар-птица, я - не синица, я - просто несчастная Синяя Птица, - человеческим голосом и с нескрываемой грустью  ответило редкое пернатое.
      -  Зачем  же  так унывать и распускать, понимаешь, сопли? - вмешался Второе Эго. - Мы тебя сейчас выпустим - лети во все стороны, лови своё счастье!
      - Только сперва нас из  этой  местности  выведи,  -  быстро уточнил Поэт. - Доставь домой, а там уж и всё остальное.
      Птица вместо ответа нахохлилась и зарыла свой клюв в перья.
      -  Да что же это такое! - заорал Поэт. - Ведь все возможные подвиги совершили, а она даже разговаривать не желает! Падло!
      - Это есть Special Bird, - заговорил  вдруг  Сын  Туманного Альбиона,  -  он требует important уважений. Blue Bird is bird of passage, он не может отвечать в клетка. Надо иметь галантный подход. - И старый джентльмен захлопал вытаращенными от ужаса глазами.
      - Чёрт подери! - взорвался Поэт. - Какого ей  ещё  уважения надо?  Мы  же  не  собираемся варить из неё суп! Я русским языком спрашиваю, может она указать нам дорогу или нет!
      - Он есть много понимайт, - отозвался Сын Туманного Альбиона. - Вы имели отказ special глаз Антид Эдал,  else  вы  обладайт completе information.
       - Надо полагать, что ты тут у нас всё понимаешь, - подхватил  удачную  мысль  Второе Эго, - так не тяни - объясни всю суть дела.
       - I'm ready, - с готовностью ответил пожилой джентльмен. - Blue Bird может исполняйт only one желаний. But only  moon  night and  просител  держайт  рука конверт with special разрешений. And the shadow of Blue Bird покрывайт that moment all body  просител. And after Blue Bird умирайт. Это ест obligatory condition.
      -  Как это умирайт?! - возмутился Поэт. - Впрочем, её дело. Ты давай, по-быстрому объясни ей, что нам надо домой.
      - Ноу ничего объясняйт. Он сам всё понимайт.
      - Как это сам?! - завопил Поэт и схватил пожилого  джентльмена за шиворот.
      - Я выполню ваше желание, - вдруг ясно проговорила Жар-птица.  -  Не  надо ждать лунную ночь и не надо никакого конверта. Я покажу вам дорогу домой.
      - Вот это совсем другое дело! - обрадовался Поэт.
      - А потом ты умрёшь? - тихо спросила Девочка.
      - Раньше или позже - какая разница? - также  тихо  ответила Жар-птица. - Но вы уже будете дома.
      -  Нет!  Я не хочу! - крикнула Девочка и прежде, чем кто-то успел ей помешать, схватила клетку и выбежала на улицу.
      Легионеры опомнились через две секунды и, мешая друг другу, бросились вслед за ней. Но Девочка уже  стояла  у  стены  ссудной кассы  и  держала  в  руках пустую клетку. Из-за облака выглянуло солнце, и клетка казалась золотой.
      - Что ты наделала? - одновременно вскрикнули  Поэт и Второе Эго.
      -  Она победила скорпионов, - громко и отчётливо без малейшего акцента произнёс Сын Туманного Альбиона.
      Поэт потерял дар слова и только бессмысленно размахивал руками. Второе Эго начинал что-то понимать и смотрел то на Девочку, то на старого джентльмена. Петрович и Тёмный Угол  тащили мешки с мануфактурой. Ловец Альбатросов, приложив ладони к глазам, следил за  свободным полётом. Индийский Гуру невозмутимо стоял, скрестив на груди руки.
      А господин Стурлуссон превращал каблуками своих  ботинок  в тяжёлую  чёрную пыль остатки грифельной доски с расчётом так и невыплаченных процентов.
      - Что же теперь нам делать? - оформил наконец Поэт  вернувшийся дар слова в самый тривиальный вопрос.
      -  Как вы можете жить с этой мразью? - ответил ему посланец иных миров.
      -  Государство  у нас такое, - начал суетливо оправдываться Второе Эго. - Такое у нас тут государство, что не приведи...  такие  пространства...  никаких,  понимаешь,  концов...  Куда уж мы только не обращались...
      Стурлуссон молча на него посмотрел, презрительно пожал плечами и медленно пошёл к  лоботрясам,  которые, почувствовав  свой последний миг, окаменели и перестали спорить...