Вышел дед Пантелей на крыльцо, правда, чесать ничего не чесал, но промолвил:
- Опять нынче дождь будет. Это хорошо! Как говорится, пара дождичков в маю и агроному по... барабану! А значит, агроном завтра пить будет. Это тоже хорошо! Потому что я собрался заглянуть к нему в гости.
- Ты чи сдурел, старый алкоголик? - высунулась из окна Марфа Андреевна. - С какой совестью ты туда попрёшься? Что, вот так придёшь и скажешь: "Здрасьте, я ваша тётя?!"
- Почему тётя? Дядя. Уважаемый старый человек!
- А кто тебе сказал, что ты уважаемый? Сам себе?
- Мне и не надо говорить. Сам знаю. Люди, при встречи здороваются, дети ласково "Батяней" называют. Что ещё надо от этой жизни? Эх, бабка, кабы ты знала, какой у агронома первач, "Медведь-шатун" называется. Фирма!
- Фирмач ты мой косоплеченький, куда ж тебе до того МедведЯ? Твои ножонки и так заплетаются, без шатуна всякого. Горе ты моё луковое!
- Знаешь чего, Марфа? Не зли меня. Тебе известно про мои ноги, что больные ещё с войны, однако это мне не помешало стать отцом пяти ребятишек. Смекнула? Не копыта главное в этом деле. А что до первача, то тут важна сообразительность: когда и чем закусить? Сюда добавь горло лужёное, чтобы вовремя песняка врезать! А ты, что подумала, насчёт горла лужёного?
- Дурак ты, Пантюха, и не лечишься. Да тебе уже и поздно. У агронома дом, как в районе администрация, там вдобства разные, паркет, обстановка и тут ты со своим песняком... Больно нужон ты там. Хотели они в лапоть на...ть, да за тобою послать! Прям, ждут не дождутся!
- Правильно. Пока не ждут, но обстоятельства, бабка, иногда меняются. Скоро я у них буду лучший друг семьи! Вчера вечером в конторе было собрание и я решил послушать, какие заморочки у начальства. Смотрю, а на двери написано:
"Посторонним вход воспрещён."
Это я-то посторонний? С каких это пор? Непорядки. Прошмыгнул быстро и уселся на задний ряд. Слышу, кто-то шепчет:
- Силантьич, ты читать умеешь?
Глядь, а это наш агроном.
- Не, - говорю, - я не шибко грамотный. И читать не умею, и ничего не видел.
- Ну тогда отнеси записку моей жене. В долгу не останусь!
А я, бабка, как только из конторы вышел, так сразу и развернул листок. А там:
"Задерживаюсь не по своей вине. Этот козёл, - я сразу смекнул, что речь идёт о председателе, - созвал козлов, таких же, как сам, - а в скобках, бабка, у него: "За исключением меня, конечно!" - и затеял собрание на ночь глядя. Ну не кретин? Чувствую, что ещё часа три воду в ступе будет толочь, самодур прибабахнутый. Так что, ложись без меня. А я, как только, так и сразу. Целую. Твой Мичурин!"
Хоть бы кавычки, сволочь, поставил в слове "Мичурин." Не поленился я, бабка, доехать до центра с молоковозкой и, шасть в магазин к нашей невестке. Она на том "станке" отпечатала мне ещё сотню таких же записок. Это представляешь, сколько раз агроном не захочет, чтоб председатель их увидел? А ты говоришь: "Не нужон там с песняками."
Да я теперь на столе у него станцую, среди хрусталей, и он мне слова не скажет, ещё и подхлопывать будет! Видишь, какая ты недальновидная? Но я согласен, менять тебя уже поздно. Теперь, бабка, будет у нас хата новая с коровой и всеми причиндалами. Наконец-то, агроном возьмёт меня сторожем на зернохранилище. А то:
"Не возьму тебя, Силантьич. Ты дюже крепко выпить любишь, а потом, не менее крепко, заснуть. А ворюги, Силантьич, не дремлють."
Вот нынче и посмотрим, кто пан, а кто пропал?! И Сёмушка, сосед наш разлюбезный, нехай теперь обзавидуется до самой долгоиграющей икоты. Ишь, назнал моду вилами махать! Ну кинул ему в трубу пару кирпичиков, но я же не виноватый, что подзабыл. Дело-то по весне было. А осенью он затопил свою печку... Думаю, а чего это у Сёмки дым окошки повыставлял, никак костёр в хате распалил?
Мыши с тараканами, тотчас врассыпную. Спасибо бы сказал, а он хвать вилы... Ну чисто Нептун, только короны не хватает. Надо было ведро ему на голову снарядить.
- Дед, а кто будет, этот самый Нептун?
- Да мужик один, по-нашему Водяной. Слышь, темнота, не перебивай. Ты вот что, сходила бы в наш Сельмаг да шубу себе норковую присмотрела. А чем мы хуже других? Только цыц у меня, чтоб больше ни слова, будто я за всю жизнь даже косынки тебе не подарил.
- Ой, дед, вижу совсем ты умом сбосячил. У нас таких шуб отродясь не было в магазине.
- Ну не было и не надо... Как, не было? Разве? О-ё-ё! А что ж теперь делать? Ладно. На худой случай, купишь полушубок из кролика. Только не забывай его дустом посыпать, а то от Сёмки к нам моли мигрировали, всей ватагой. А к полушубку платок подбери пуховый, из Оренбурга. А ещё лучше - шапку нутрячую, чтоб уши тебе снегом не залепляло. Сапоги себе прикупи такие, как у председательской дочки, длинные аж до трусов. В них уже гарантированно окорочка твои не подмёрзнут. Не забудь сразу снести их а мастерскую. Пускай "карандаши" отпиляют, дабы конфузу не случилось среди народу. Скажут потом:
- Выходила Марфа, в своих рыбацких при гололёде! Ха-ха-ха! Наши Бурёнки на льду - отдыхают!
Чего доброго, ещё мотанёшь от меня в фигурное катание, что больше тебя и не увижу без телевизора. Оно-то ничего, но кто мне щи станет варить, ядрён батон?