Посетитель, поднимаясь по ступенькам давно не ремонтировавшегося здания шахматного клуба, озирался, высматривая в глубине темного пыльного холла пожилого пенсионера за стойкой вахты, и вдруг замирал, словно пораженный громом. Его встречала невероятно эффектная, холеная девушка. Она казалась вызывающе ярким пятном на грязноватом фоне обветшалого помещения. Эта красивая девушка-вахтер привлекала бы взоры и в лохмотьях, но, даже в будние дни, Алина предпочитала высокие шпильки и парадный тип одежды. Струящиеся локоны белокурых волос Алина укладывала в затейливую прическу, глядя на которую вспоминалось посещение театра. Ассоциация не была случайной, для Алины шахматный клуб, и вообще вся шахматная жизнь и была театром. Девушку вполне устраивала своя роль - не участника, а зрителя шахматных действий.
Алина слегка умела играть в шахматы, на уровне четвертого-третьего разряда, как, в свое время, определил её шахматное мастерство, Анатолий, и не стремилась совершенствоваться в игре – ей это было просто не нужно. К тому же девушка знала, сколько времени и сил отнимает подготовка к соревнованиям и не желала тратить колоссальное количество времени на игру, а шахматы, как бы не возносили их поклонники, являлись, по ее мнению, все же, не более, чем досугом. На такие развлечения у Алины не оставалось времени: она училась заочно в педагогическом университете, подрабатывала в шахматном клубе вахтером, занималась фитнесом.
Умная и наблюдательная, Алина знала все новости шахматного клуба и была в курсе всех слухов. Об одних шахматистах девушка отзывалась с одобрением, других не переносила - обо всем и обо всех она имела свое мнение. Перед серьезными турнирами рейтинговые шахматисты нередко обращались к Алине за помощью: дебютный репертуар их соперников она не знала и в этом помочь не могла, но психологический портрет описывала точно.
Сами по себе шахматисты интересовали, но не привлекали Алину. «Милые, неухоженные, мягкие, некрасивые, - думала она о них, - и, вполне возможно, даже скорее всего, слабохарактерные...Что-то в них есть от неудачников, что-то есть». Она бы рассмеялась, если бы кто-то сказал ей, что одним из них ей суждено увлечься и все же это произошло.
Феликс Романов привлек ее внимание с первой секунды знакомства. Красивый, удачливый и уверенный в себе, он разительно отличался от других шахматистов. Каждый раз, когда она видела гроссмейстера, разговаривала с ним, он казался ей все более интересным – его необычный и парадоксальный внутренний мир был непонятен - хотелось разобраться в этой загадке. Она стала думать о нем и поняла, что влюбилась.
От гроссмейстера расходилась аура привлекательности. Чувствовалось, что жизненный опыт у него немалый, но, понаблюдав, Алина убедилась, что женщины, постоянной возлюбленной, у него не было. Отлично! Феликс вполне мог составить достойную партию: машина, квартира, зарабатывает прилично, плюс частые заграничные командировки. И он нравится ей, ох, как же он ей нравится!
Девушка решила действовать. Она планировала пустить в ход главный козырь - свою красоту. Молодая и прекрасная она мгновенно завоюет сердце Феликса, покорит его силой женского обаяния: глазами, улыбкой, смехом.
Но ни взгляды, ни улыбки действия не возымели. Обычные женские уловки - мини-шортики, демонстрирующие безукоризненной формы ножки, походка с легким покачиванием бедер, томные взгляды и даже духи с ферромонами успеха не принесли, углубленный в себя гроссмейстер решительно не замечал проявлений ее симпатии.
Тогда Алина пошла на небольшую хитрость - решила попросить Феликса дать несколько уроков шахмат. Она была уверена, что в процессе занятий сможет очаровать его. Феликс согласился. Шахматы оказались сложнее, чем предполагала Алина. Приходилось прикладывать значительные усилия, но она не отступала, надеясь, что ее старания будут вознаграждены: за непроницаемой оболочкой аскетичной сдержанности и интеллектуально-экстравагантных манер гроссмейстера она ожидала обнаружить темперамент и способность к сильным чувствам. Отношения продвигались медленно, но Феликс не остался равнодушен к красоте девушки: смотрел бархатным, обволакивающим взором, говорил комплименты и в премудрости шахматной науки посвящал с видимым удовольствием.
Все шло, как казалось Алине, так, как было задумано, пока шахматист не начал объяснять типовые окончания. И тут Алина споткнулась – не смогла поставить мат конем и слоном! Не давался ей этот, самый сложный, из простейших матов, как она не старалась. Феликс не отступал, не оставлял попыток ее научить, но в один из уроков, потеряв терпение, заявил, что не может относиться с уважением к женщине, не способной научиться простой последовательности действий. Алина вспылила и наговорила дерзостей. В итоге они поссорились и в пылу гнева Феликс сказал, что на следующее занятие она сможет прийти только после того, как самостоятельно освоит непокорную шахматную тему.
Алина взяла отгулы и, совершив титаническое усилие, преодолела слоново-коневый Рубикон - научилась ставить заклятый мат. Она созвонилась с Феликсом – он ждал ее в клубе.
В тот вечер она решила одеться продуманно-ярко. Чего стесняться, да и размышлять особенно не о чем, все просто: каблуки повыше, а платье покороче, лилово-красный лак и она в ферзях. Главное, подчеркнуть свои достоинства: Алина знала, что мужчины любят разглядывать ее ножки, и из своего обширного гардероба выбрала облегающее мини-платье «летучая мышь» и лиловые сапоги на шпильке. Дополнила наряд нитью розового жемчуга, изящной брошью и стильной сумочкой. Последние штрихи - сбрызнула блеском причудливо сложную прическу, нанесла продуманно-яркий макияж, уделив особенное внимание губам. Отложив в сторону тушь, подошла к зеркалу, сложила губки бантиком и замерла в причудливо-нелепой позе – хороша!
Полюбовавшись отражением, победно улыбнулась в предвкушении счастливого примирения. Наверное, после тренировки Феликс пригласит к себе домой. Шампанское, конфеты... Но она не сдастся вот так сразу, не упадет яблоком к его ногам, пускай помучается. Хотя… вряд ли она сможет сопротивляться больше трех минут… клубок мыслей постепенно останавливался. Мельком взглянула на часы. Ого! Уже половина шестого! Не забыть парфюм и, главное, - кураж и сознание собственной неотразимости.
Девушка шла на тренировку стремительным шагом, почти бежала. Чувствовала она себя превосходно - походка летящая, глаза смеются, словом, у нее был вид излучающий счастье. По глазам окружающих мужчин Алина видела, что производит нужное впечатление. Она пыталась предугадать, как будет происходить их встреча, но не представляла ничего, кроме флирта и сцен соблазнения. Девушка была охвачена пьянящим ощущением даже не предвкушения, а уже свершившейся победы: сегодня она будет целовать гроссмейстера и ощущать его поцелуи на своих губах, завтра – заснет в его объятьях, а через месяц станет главным смыслом его жизни. Представив эту картину Алина даже засмеялась, такой близкой ей показалась вожделенная цель.
Когда Алина вошла в зал для тренировок, Феликс не поднялся ей навстречу – он играл, и это не удивило. Алина подошла поближе, - нет, не играл, а что-то объяснял молоденькой девушке. Увидев Алину, он произнес вежливым тоном:
- Как хорошо что ты пришла, Алина. Проходи, располагайся. Жаль, не смогу сегодня уделить тебе много времени. Познакомься, это Виктория, моя новая ученица. Завтра у нее начинаются соревнования и мы должны подготовиться.
Алина кивнула. Видимо, она не смогла скрыть своего огорчения, потому что, кинув на ее лицо немного более внимательный взгляд, Феликс добавил:
- Не конфузься, Алина.
«Не конфузься», да она была в ярости!
- Не смотри, что Виктория изящна - эта принцесса играет как зверь. Может, хотите сыграть партейку, девочки? – добавил он с еле уловимой усмешкой.
Алина в ужасе отшатнулась - в довершении ко всем ее разочарованиям еще позорного проигрыша ей не хватало.
- Нет, как-нибудь, в другой раз. - Алина попыталась улыбнуться, но чувствовала, что ее лицо лишь перекосило.
Феликс и Виктория увлеченно анализировали партию. Присутствие Алины они больше не замечали. Оставалось лишь отойти в сторонку и присесть, наблюдать: нет, это были явно не деловые отношения. Феликс смеялся и подшучивал над своей новой подопечной, он был в великолепном настроении, даже в состоянии восторженной радости.
Алину обожгла мысль о том, что эта, вновь появившаяся девчонка, прямо на глазах уводит Феликса.
- Полюбуйся, Алина,- подозвал ее Феликс, - красивым моментом в партии Виктории. Как неудержимо она атакует на королевском фланге!
Алина подошла и сделала вид, что посмотрела. Как же хотелось влепить ему пощечину, но вместо этого она вяло поддакнула.
- Ты сегодня совершенно не в настроении, - голос Феликса звучал обеспокоено, - у тебя все в порядке?
Это было поражение, и отчаяние, как знала Алина, нахлынет, когда она останется одна. А сейчас ее душила злость. Алина раздумывала, как поступить. Дилемма была, может быть, и простая, но она находилась в таком состоянии, что ни на что не могла решиться. Уйти, дать фору новенькой шахматистке. А может быть, мелькнула дико-шальная мысль, лучше пожертвовать «фигурой» «противника». Алина посмотрела на свои лиловые ногти. Не расцарапать ли будущей чемпионке лицо? Пожалуй, в такой схватке у нее больше шансов: благодаря тренажерному залу физически она сильнее, чем соперница.
Алина решила рассмотреть новенькую шахматисту. Может быть, она и образец шахматного совершенства, но как в девушке в ней нет ничего особенного: одета скромненько – неопределенного цвета свитер и джинсы, косметика почти не видна … Ну фигурка точеная, ну глазки умные, ну личико хорошенькое. Алина начала свирепеть. Да бог с ней, с этой принцессой. Вот сейчас она подойдет и перевернет стол с шахматной доской. Искушение совершить нечто из ряда вон овладевало ей. Так не пойдет, нужно взять тайм-аут.
Девушка уже уходила, когда Феликс окликнул ее:
- Алина!
Она оглянулась.
- Прекрасно выглядишь. Прямо хоть на обложку шахматного журнала.