Солнечный зайчик бродил по стенам, по картинам, висешим на этих стенах. По партам, по лицам детей, сидевших за этими партами. Бродил явно с какой-то целью, явно выискивая что-то, а скорее всего, кого-то.
Наконец, он осторожно, чуть касаясь, теплом обдавая, дотронулся до волос, свернувшихся на макушке уютным калачиком, ласково пощекотал чуть оттопыренное ухо, золотистым пушистым хвостом погладил щёку, уже позолоченную мягкими волосиками, дотронулся до курносого носа и легонько прошёлся по ярким, красиво очерченным губам юноши, который тот смешно вытянул, сложил в трубочку и неожиданно очень громко чихнул…
Лидия Михайловна, наблюдая за этим шаловливым зайчиком, вначале не могла понять, кто его отправил в такой опасный путь, кто посылал сигнал о своих чувствах да ещё на уроке, да ещё на контрольной. Она оглядела класс. Склонённые головы детей ничего ей не рассказали. Учительница встала, прошлась по кабинету.
А зайчик смело продолжал свой путь. Нарушитель явно был очень опытен.
-Небось, кто-то решил развлечься, - с раздражением подумала она.
Но сердиться было лень: так хорошо на душе – сегодня её праздник, день рождения. К тому же май на дворе – скоро в отпуск.
А лучик тем временем, чего-то испугавшись, бросился в окно, но, споткнувшись о стекло, неожиданно рассыпался на сто таких же весёлых и смешливых солнечных зайчиков..
Мальчуган, ещё раз чихнув, оглядел класс и взглядом встретился… . Но не с той, которая так неосторожно спешила рассказать о своих чувствах к нему. На него внимательно смотрела Лидия Михайловна, в её глазах тоже блестели зайчики, весёлые и шаловливые. Она заговорщицки подмигнула мальчишке и поднесла палец к губам.
«Тсс-тсс! Молчи,- говорил этот жест. – Всё нормально, просто на дворе весна, скоро каникулы, а в классе сидит влюблённая в тебя девочка. Сидит и волнуется, красная смущения. Она думает, что никто ничего не замечает… . Ну, и пусть себе думает. Не так ли?».
Юноша согласно кивнул и опустил глаза. Он продолжил прерванную работу, но улыбка, родившаяся на его лице, так и осталась жить в его глазах и душе.
А солнечный шалун, вволю наигравшись, исчез….
Наталья Садаева 1996год.