Увы, мы так увлеклись разговорами, что едва не опоздали на лекции. Я немного опасалась, что забуду о том, что я не в своём теле и поведу себя не так, как вёл бы себя Лэмале, поэтому мы с Ромере решили, что на урок он доставит меня в кольце – домике.
Я втянулась в кольцо через специальное отверстие и…. очутилась в сказке!
Моя челюсть упала и мерно стукнулась о грудь. Судя по всему, очутилась я в спальне, но её размеры! Мамочка моя, да наш родовой замок можно было целиком разместить вон в том углу рядом с аквариумом, в котором плавали неведомые мне яркие рыбки и упомянутый замок показался бы крошечным по сравнению с рыбьим обиталищем!
Потолок украшен лепниной, на стенах фрески в виде растительного орнамента. По углам комнате высились четыре статуи, «поддерживающие» потолок. Мебели в спальне имелось немного, но…. на кровати вполне можно было устраивать рыцарские турниры, в прикроватных тумбах с лёгкостью разместился весь мой гардероб, а когда я открыла шкаф для одежды, о-о-о, я даже побоялась в него входить, без карты местности и компаса там решительно нечего было делать. На стене висел единственный портрет, на котором были изображены мужчина и женщина, джинны. Женщина молода и привлекательна. Мужчина очень похож на Лэмале, только усы его длинные и спускаются почти до самых плеч, а в бороду вплетены две синие ленты. При виде женщины сердце моё почему-то болезненно сжалось, я приблизилась, стоп, глаза незнакомки, такие, такие же, как у Лэмале!…. Тьфу, вот я дура то, это же родители джинна. И эта женщина - мама Лэмале, а не его любовница или жена. Я и забыла, что джинны выглядят всегда так, как пожелают! Хоть эти двое и кажутся юнцами, они старше меня на сотни, а может, и тысячи лет.
Немножко поколебавшись, я открыла единственную дверь в комнате и выглянула. Коридор, убегающий куда-то вдаль вплоть до самого горизонта. Столь же восхитительно отделанный, как и спальня. Между дверьми располагались колонны - статуи, поддерживавшие потолок. Естественно девушки и, конечно же, обнажённые.
- Извращенец, - сердито фыркнула я и вышла в коридор. Дверь в спальню оставила открытой, вдруг портал во внешний мир открывается только там?
Я открыла первую же дверь, рядом с входом в спальню.
На этот раз я очутилась в ванной комнате. И тут размеры поражали воображение. Пол был целиком изготовлен из мрамора, У стен стояли солевые кубы, в специальных стойках курились ароматические свечи. На потолке изображен небесный свод с солнышком и облаками. В этой ванной было вообще всё, о чём можно мечтать! Бассейн, в котором можно было выкупать целое войско, вместе с лошадьми, хрустальная ванна с взбитой пеной и лепестками роз, в коей так приятно не-житься, массажный стол с множеством странных приспособлении, валиков, щёток и про-чим. Скорей всего, волшебный. Вон та деревянная дверка, голову даю на отсечение, вела в баню. Тут же обнаружился гигантский шкаф со стеклянными дверками, в коем я обнаружила бесчисленные баночки с кремами, тальками, притираниями, эликсирами, духами, ароматными жидкими мылами. Б-же мой, неужели джинн всем этим пользуется? Или это дежурный шкафчик для очередных любовниц? Впрочем, если любовницы и имели место быть, то очень давно. Все баночки запечатаны, ни аромата духов не ощущается в воздухе, ни следов помады.
Уходить из этого рая так не хотелось, я вспомнила бадью, стоявшую посреди нашей маленькой баньки, в коей я обычно мылась, и печально вздохнула. Что напрасно рвать сердце, я ведь здесь всего лишь на экскурсии.
Следующая комната была библиотекой. Стеллажи со свитками и книгами, занимавшими все четыре стены, уходили куда-то вверх, в небеса. На полу лежал мягкий ковёр, заглушавший шаги, а посреди комнаты распологался небольшой круглый столик с резными ножками и глубокое мягкое кресло, такое уютное, оно просто умоляло сесть в него. На столике стоял канделябр со световыми кристаллами, и лежали несколько свитков.
Я наугад взяла один из них и развернула. Ого, древняя история да ещё на осклизианском языке! На нём же уже две тысячи лет никто не говорит, и знают единицы. Сам ли джинн читал свиток или после кого-то остался неубранным?
Я растерялась немного, говорят же, что дом всегда похож на своего владельца. А этот роскошный замок, такой чистенький и аккуратный, не походил он на жилище злодея и всё тут. Скорее уж – сказочного принца.
Я вышла и на этот раз предпочла дверь на противоположной стороне коридора. И очути-лась я…. будь я проклята, если это не женская половина, он же гарем! Точнее, комната отдыха. Пол был устлан мягчайшими циновками и подушечками, в коих ноги утопали по щиколотку. Между циновками расставлены были столики с птичьими клетками, в коих на разные голоса заливались яркопёрые певуньи, а так же с подносами, на коих лежали фрукты и сладости и вазы с цветами, а так же проекционные кристаллы. В комнате имел-ся и уголок для музицирования – арфа, три лютни и несколько флейт. Звучала тихая, неж-ная, умиротворяющая музыка, в воздухе витал аромат цветов и благовоний. Стены гарема затянуты гобеленами, на которых изображены играющие и танцующие женщины. С потолка свешивались разнообразные плетеные подвесы, украшенные драгоценными камнями. Посреди комнаты располагался фонтан, изображавший юного тритона, верхом на дельфине, трубящего в рог. Струи воды изливались изо рта дельфина и из рога юноши. По бортикам фонтана расставлены были кувшины с напитками и кальяны. Вот она, золо-тая клетка для рабынь, навечно заточённых жестокосердным хозяином! Впрочем, помещение не казалось обитаемым. Оно как бы ждало своих прекрасных гостий…. знаете, такие вещи всегда чувствуются. Я чуть ли не каждую циновку осмотрела, волос нет, духами не пахнет, ни оброненных мелких предметов, ничего такого. Я почему-то была уверена, что обязательно почувствовала, если бы в это комнате бывали посетительницы или посетители, но нет. Как ни удивительно, в своём замке чудес джинн жил совершенно один. Эгоизм или, или Лэмале не встретил ту самую, единственную?
Я вздохнула, вот не был бы джинн таким поганцем, с каким бы удовольствием я поселилась в этом дворце! А я ведь пока что лишь мельком осмотрела несколько комнат, представляю, сколько ещё можно обнаружить чудес и красот.
Из задумчивости меня вывело тихое позвякивание, я и оглянуться не успела, как вновь очутилась в спальне, а потом меня потянуло наружу.
Всё ещё не пришедшая в себя, после всего увиденного, я очутилась в аудитории. Моё тело уже сидело на своём месте, только…. Проклятье, чёртов Лэмале развалился, на стуле так, как привык, руки за голову заложил, глаза прикрыл. Разве я ТАК себя веду? И как ему намекнуть помягче? Ага, Руи ухватил бездельника за ухо и дёрнул. Бывший джинн моментально подскочил, схватил хорька за шиворот. Доместикат зашипел на Лэмале и засучил в воздухе лапками.
- Ох, прости малыш, - услышала я свой собственный голос, - что-то я перезанималась этой ночью, глаза так и слипаются, а ты меня, между прочим, напугал.
Лэмале посадил Руи на плечо и погладил его по спинке. Доместикат сразу расслабился, даже язык высунул от удовольствия. Эй, а когда я гладила зверька, он так не делал никогда! Я почувствовала горькую обиду на малыша. И ведь не играет, наглый питомец, ему действительно нравится!
Я поспешно отвернулась, так, а это что? Цукико надела платье такое же, как и у меня! Да как она посмела? Нимфа же знает, что я каждый пятый день седмицы прихожу в голубом. Хоть фасон бы другой выбрала что ли, проклятье, как это платье сидит на нимфе! Увы, приходится признать, фигурка у Цукико куда лучше, чем у меня. Мне бы такую грудь.
При мысли о груди я почувствовала, как что-то зашевелилось у меня между ног.
Я замерла. Ой, я и забыла, что я теперь мужчина! Мамочка моя, вот жуть-то. Я почувствовала, что щёки мои запылали. А если инспектор вызовет меня отвечать урок или продемонстрировать что-то? Нет, я должна успокоиться. Я откинулась, опёрлась на стену и положила руки за голову. Расслабилась было, что это? Смех?
Я открыла глаза и уставилась на джинна. Лэмале самым наглым образом склонился к уш-ку нимфы, чья парта располагалась рядом с его, и что-то шептал ей, а Цукико прыскала в кулачёк.
Да что он вытворяет? Когда это я позволяла себе разговаривать на уроке, да ещё шутить с нимфой?
Вот, доигрался! Инспектор шикнул на девушек. Если Лэмале заработает штрафное очко за болтовню на уроке, я его просто убью!
А джинн, как ни в чём небывало показал пальчиком на Доммере, Цукико вновь хихикнула и стрельнула глазками в сторону рыцаря. Доммере заметил взгляд нимфы и тут же покраснел, Юрико, сидевшая за спиной рыцаря тут же побледнела, лицо её пошло пятнами. Всем известно, что альвийка не равнодушна к принцу – лягушке, зачем нимфа дразнит её?
Цукико же, вот нахалка, послала Доммере воздушный поцелуй, да ещё и подмигнула. Наша староста так сжала кулачки, что ногти впились в ладошки, рыцарь, уставился на свой самопишущий свиток, а нимфа и джинн просто покатились со смеху.
Теперь уже Лэмале помахал рукой…. Цвергу Пиоралле. Карлик замер и вылупился на моё тело. Джинн же достал из кошеля сладкий леденец на палочке и так выразительно облизнул его, даже у меня по телу дрожь пошла. Да он издевается! Так, надо как-то отомстить, выставить поганца дураком, чтобы знал. Как я потом перед ребятами и девчатами оправдываться буду? Я лихорадочно пыталась что-то придумать, когда проекция лектора исчезла, и вместо неё появился Остозиус собственной персоной.
Я замерла от ужаса. Каждый раз, когда появляется Главный ректор, он объявляет нам что-то плохое. А если, если про наш фокус с фиолетовым кристаллом узнали, если сейчас в аудиторию ворвутся солдаты инквизиции и арестую нас?
- Прошу прощения, достопочтенные студенты и студентки, что прерываю лекцию, - Осто-зиус кашлянул, - леди Юкико, прошу вас срочно пройти в мой кабинет!
У меня душа в пятки ушла. Если Лэмале отправится в кабинет к Ректору, да Остозиус его моментально раскусит и тогда, тогда всему конец! Тюремное заключение, позор…. И, самое ужасное, находясь в теле бессмертного джинна, я не могла даже покончить с собой.
Лицо Лэмале так же вытянулось. И вот поднялся бывший джинн, и на деревянных, не гнущихся ногах направился к двери. Вся аудитория провожала его встревоженными взглядами. Что-то необходимо было предпринять и быстро!
Я подняла руку, привлекая внимание инспектора, а когда он приблизился я, вежливо попросила разрешения выйти, добавила, что плохо себя чувствую.
Инспектор посмотрел на моё бледное лицо, трясущиеся руки и бегающие глаза, пожал плечами и выписал мне разрешение.
Я выбежала из аудитории. Коридор, вопреки моим опасениям был пуст. Если всё раскры-то, то за нами пока не пришли. Куда только бежать, где искать Элору? Надеюсь, она поддерживает со мной телепатическую связь!
- Элора, Элора – помоги! – мысленно выкрикнула я, - Лэмале и моё тело забрали к ректору, ты мне срочно нужна.
Мне пришлось повторить призыв трижды, прежде чем пришёл ответ.
- «Иду»! – отозвалась драконница.
Чтобы подруга не потеряла меня, я поспешила к телепортирующим устройствам.
Элора не заставила себя ждать.
Я уже всё знаю, - быстро произнесла драконница, - прочитала твои мысли, я попытаюсь связаться с помощью телепатии с Лэмале, если всё получится, мы узнаем, что стряслось. Возможно, мы зря так запаниковали?
- Нам необходимо как можно быстрее раздобыть кристалл и вернуть всё, как было, - я умоляюще сложила руки на груди, - Элора, с самого начала твой эксперимент мне был не по душе, теперь же, теперь он стал просто опасен! Я не хочу больше быть пленницей этого мужского тела!
- А если нас поймают на месте преступления? – драконница покачала головой, - прошу, Юкико успокойся и предоставь всё мне!