- Ты должен торопиться, любимый, пока Элеонора жива!
- О чём ты говоришь, Эделина? - цветок под моей рукой завял, реагируя на эмоции, а за ним и другие опустили головки.
- Очень скоро произойдёт что-то страшное... Когда они собираются в поездку?
- Понятия не имею, меня никто не ставил в известность. Предупредить герцогиню об опасности? Попросить, чтобы она не покидала Флоренцию?
- Всё это неотвратимо, увы, где бы она ни была. Чему суждено случиться, того не изменишь.
- Но мне же удалось, тогда, когда у неё был туберкулёз?!
- Не сравнивай одно с другим. Ты взял её болезнь на себя, и ещё заплатишь за это, и не только ты, - Эделина опустила грустные глаза и провела по увядшей поляне рукой, возрождая свои цветочки.
Они ожили и поднялись, словно доказывая мне, что жизнь существует и здесь, за чертой... Я задумался. Тревога наполнила сердце, слова Эделины вонзились острыми иглами.
- Неужели совсем ничего нельзя сделать?!
- Можно. Отдать всё в руки Божьи и позаботиться о своих детях! Тебе никак не разрешить ситуацию с Антонио и Изабель без Элеоноры. Только она может заставить Козимо признать своего сына. Но тогда и ему будет грозить проклятие их рода. Подумай! - она вспыхнула голубым сиянием и погасла, став почти мертвенно-бледной. - Пока его защищает твоё имя. И не забывай, нарушены клятвы, за них придётся держать ответ... Как же я надеялась, что эта любовь не случится! Стоит ли оно стольких жертв?!
- И это говоришь ты, заплатившая за свои чувства костром?!
- Потому и говорю!.. - она прижалась ко мне губами и снова вспыхнула, как раскалённый уголёк, алым цветом. - Любовь взаимная - самая дорогая субстанция на Земле, Эрнесто. Не у всех хватает на неё сил и отваги. Ты и сам это знаешь не хуже меня. А если б ведал, через что придётся пройти, согласился бы вновь?
- Да! - совершенно уверенно ответил я. - Ради моих детей.
- Тогда сделай то, что можешь, а остальное - отдай в руки Бога! Лишь Ему известно, достаточно ли у нас средств, чтобы платить по счетам.
Она встала, и примятая трава тут же поднялась вслед за ней, покрываясь красными маками. Меня уже ничего не удивляло, но продолжало восхищать. Всё это случается и на Земле, но очень медленно происходит, а здесь, прямо на глазах, живые цветы!.. Волшебно!
- Возвращайся, любимый, иначе проспишь!.. - её губы коснулись моего лба, и я очнулся, испытывая остаток уходящей боли. После смерти Патриции все наши с Эделиной прикосновения отражаются на моём теле. И я возвращаюсь в невидимых ожогах, и потом испытываю мучения. Такова плата за неземную любовь. Каждая наша встреча только усиливает побочный эффект. Теперь я понимаю, что значат слова Эделины: "Я боюсь его испепелить", и что испытывает несчастный Амато. Защита ослабла, когда умер мой Ангел. Теперь всё стало иначе. Но не приходить к Эделине я не могу. Она угасает, если долго не видит меня и впадает в уныние. Любовь даёт ей силы существовать. В этом вечном танце страстей зажигается огонь бессмертного духа. Как освободить её из этого плена? Мы словно два мотылька, спешащие на свет, чтобы обжечь свои крылья... Но свет появляется лишь тогда, когда мы рядом.
Я встретился с Элеонорой в тот же день. Удалось передать ей сообщение и получить ответ. Встреча назначена в зимнем саду, там, где до сих пор хранится статуя, созданная Микеланджело с молодого Эрнесто Гриманни.
В назначенное время я ждал мою госпожу, шагами нарушая заповедное спокойствие этого райского уголка. Здесь цветёт невообразимое количество диковинных растений, слышится плеск изящных фонтанов с плавающими в чашах разноцветными рыбками, порхают бабочки и поют канарейки. Впереди Элеоноры бежит длинноухий рыжий спаниель, которого она взяла после смерти Лукреции. Чаппи покружился возле моих ног, повиливая хвостом, и даже несколько раз лизнул мне руки. Пёс хоть и небольшой, но радеет за сохранность любимой хозяйки, признавая далеко не всех при дворе.
Шурша платьем, появилась Элеонора, в восхитительном изумрудном наряде, украшенном жемчугом и золотой тесьмой.
Я склонился перед своей госпожой.
- Рада видеть Вас, милый друг! Что-то случилось? К чему такая срочность?
- Ваше Высочество, случилось непредвиденное, и только Вы способны мне помочь...
- Для Вас, Эрнесто, я сделаю всё, что в моих силах. Рассказывайте!
- Трудно подобрать слова, но попытаюсь, - я поведал ей о сокровенных чувствах крестницы.
- Вы хотите сказать, что Изабель полюбила Антонио? - Элеонора, не отрывала глаз от статуи, где я был ещё так юн. - Почему-то совсем не удивлена, Эрнесто. Мальчик хорош собой, как и его отец, которого я когда-то полюбила всем сердцем... - она выглядела отрешённой от всего ныне происходящего, словно пребывала в плену каких-то своих потаённых мыслей. - Муж настаивает, чтобы я отправилась с ним и мальчиками в путешествие по Тоскане. Он всё ещё надеется, что это поможет нам вспомнить былые времена, - Элеонора замолчала, со вздохом проводя ладонью по бедру мраморного изваяния.
В свои сорок лет, пережившая столько бед и потерь, она осунулась, и во всём её облике угадывались страдание и скорбь. Уголки губ опустились вниз, и глаза покрылись морщинками от долгих безутешных слёз, но всё же она была прекрасна и восхитительна, как одна из самых ярких звёзд моего небосвода.
- Итак, речь идёт о признании Антонио сыном Козимо. Это исключено. Совершенно точно, Эрнесто. Именно сейчас, когда он жаждет примирения, это особенно невозможно. Его Высочество никогда не сознается в содеянном, тем более в том, что удалось так удачно скрыть от чужих глаз. Вас не удивляло, что мальчик до сих пор не призван ко двору? Увидев его ещё ребёнком, мой благоверный сразу же понял степень опасности в их схожести друг с другом. Воистину, наш Джованни и то меньше похож на отца...
- Он унаследовал Ваши прекрасные черты, герцогиня!
Джованни, несмотря на свои юные девятнадцать лет, уже занимал кардинальское кресло и являлся епископом Пизы. Он был любимым сыном Элеоноры, характером мягок, религиозен, всегда учтив и покладист. Положение семьи позволило купить ему столь высокий чин, и будущее пророчило возможность со временем занять трон святого Петра.
- Более того, - продолжила Элеонора, - подписанный герцогом договор о женитьбе Антонио предполагает, что он покинет пределы Тосканы и займёт свою должность рядом с супругой, став преемником барона Барбьери, не имеющего сыновей. Таким образом, Козимо позаботился дать своему незаконному сыну богатство и отослать туда, где никто не станет их сравнивать. Вы понимаете?
Я молча кивнул, переживая всё только что услышанное. Как же глуп и слеп я был, понадеявшись на чудо!..
- Эрнесто, Вы - расстроены, и я хорошо понимаю Ваши чувства. Я потеряла столько детей, что, кажется, больше не смогу выдержать даже самой крохотной потери. Ваши дети, слава Богу, живы, выросли прекрасно воспитанными и умными людьми. Со временем, они всё поймут и смирятся со своим положением. А Вы, как хороший отец, поможете им в этом!
Увы, Элеонора права. Деметрио был лишь маленькой пешкой в королевской игре, впрочем, как и все мы. "Шах и мат, синьор Гриманни. Пора понять, в каком мире Вы живёте, глупый романтик, так ничего и не осознавший за свою жизнь!" - зазвучал во мне голос папаши.
Почему же я, несмотря ни на что, продолжаю верить в чудеса?! Не потому ли, что Эделина научила меня воспринимать мир духов? И не раз являла мне доказательства существования настоящего волшебства...
Всё ещё больше запуталось. Но с проигрышем я не смирился, зная, что будет следующая партия, и мы ещё поиграем!
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/09/26/1003