Стоит задуматься над замечанием Герцена, который как-то обронил: «Слово «человечество» препротивное: оно не выражает ничего определенного, а только подбавляет еще какого-то смутного полубога. Какое единство понимается под словом «человечество»? Разве то, которое мы понимаем под всяким суммарным названием вроде пары и т.п.». Герцен А.И. Соч. Т.XI. Былое и думы. 1852-1868. Часть VI-VIII. М., 1957, с.251.
При попытке ответа на вопрос вспоминается мысль философа Макса Шелера: «Ни в одну историческую эпоху сущность и истоки человека не были так зыбки, неопределенны и многообразны, как в наше время... Наша эпоха оказалась за 10-тысячелетнюю эпоху первой, когда человек стал целиком и полностью проблематичен, когда он больше не знает, что он такое, но одновременно он также знает, что не знает этого». Шелер М. - THESIS, вып. 3. с.132-154.
Недаром сокрушался классик: «Как много, много несчастий приносит человеку дикая путаница понятий в его голове!». Чернышевский Н.Г. Что делать?
В жизни человечества национальный вопрос давно стал предметом ожесточенных споров, вплоть... до обмена ядерными ударами. Путаница в определении нации - причина всех крупнейших кровопролитий в истории.
Но что это значит - «нация»?
Никому на свете еще не удалось толком объяснить, чем народность отличается от нации, племя и народ - от национальности, национализм - от патриотизма, что такое нация и этническая общность, какие связи между ними существуют.
Ясно одно: понятия народ и нация всегда воспринимались и понимаются до сих пор отнюдь не как синонимы. Например, прусский император Фридрих-Вильгельм IV 21 марта 1848 года выпускает воззвание «К моему народу и к немецкой нации».
Английский премьер-министр Бенджамен Дизраэли считал, что народ - это явление природы, а нация - цивилизованное общество.
Другие, напротив, полагали, что народ - субъект политического права, а нация - понятие культурно-языковое; западные специалисты по теории конституционного права и сейчас в этом убеждены. См. Статью «Народ» в кн. Российская юридическая энциклопедия. Под ред. Сухарева А.Я. - М. 1999.
Несколько значений в слове «нация» усматривал В.И. Даль: «Нация - язык, племя, колено; однородцы, говорящие одним языком; все сословия». Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. - М., Худ. литература, 1935, т.2, с.508.
Однако с понятием «народ» нацию он не смешивал. Согласно В.И. Далю, «Народ - люд, народившийся в известном пространстве; люди вообще; язык, племя; жители страны, говорящие одним языком; обыватели государства, страны, состоящей под одним управлением; чернь, простолюдье, низшие, податные сословия; множество людей, толпа». Даль В.И. т.2, с.508.
Выходит, что понятие нации у Даля уже, чем понятие народ - «все люди вообще». С другой стороны, нация включает в себя все сословия, а народ - это лишь чернь, обыватели страны, простолюдье, низшие сословия.
Особо запутанным этот вопрос оказался в бывшем СССР.
В советских энциклопедиях и словарях, начиная с 1950 года, указывалось два значения слова «народ»:
«Народ: 1) все население определенной страны,
2) ряд исторических общностей - племя, народность, нация», причем слово «народность» имело не то значение, в каком его употреблял Виссарион Белинский, говоря о «народности» Кольцова или Гоголя, а «народ» было самым широким из этих понятий.
Но в Совете Национальностей СССР заседали посланцы не только национальностей, а всех наций, народов и племен, т.е. понятие «национальность» вбирало в себя и те, и другие; было шире и нации, и народа.
Причем, несмотря на существование Корякского, Ненецкого и Ханты-Мансийского национальных округов в СССР, очевидно, что манси, ненцы, коряки и ханты не были ни национальностями, ни нациями.
Когда мы говорим: нация возникла из нескольких национальностей, слово «национальность» явно имеет смысл, отличный от термина «принадлежность к нации», но в этом значении используется в паспортах и переписных листах.
Но ведь издавна считалось, что нация - та высшая степень, на которую может подняться народ в своем развитии, а национальность - некое свойство, отличающее один народ от другого.
В энциклопедическом лексиконе Феликса Толля, вышедшем в свет в 1864 году, можно прочесть: «Нация - народ, достигший национальности. Отличается от народа высшей степенью элементов народности и приближением к общечеловеческому типу; от государства - внутренним сродством частей, кои в государстве связаны одним единством внешней организации. На этом основании Англия есть нация, Ирландия народ, Великобритания - государство». Настольный словарь для справок по всем отраслям знания, т.2. - СПб, Издание Ф. Толля, 1864, с.979.
Определение народа во Французской Энциклопедии звучит куда менее внятно: «Народ - собирательное понятие, затруднительное для определения, поскольку в него вкладывают различное содержание в соответствии от места, времени и природы власти». Французская Энциклопедия. Л. де Жокур. Ст. Народ.
В настоящее время в мире насчитывается несколько тысяч разных народов - от мелких племен, численность которых измеряется сотнями и даже десятками человек, до многомиллионных наций. При этом около 200 крупных народов (более 1 млн. чел. каждый) охватывают свыше 95% всего населения земного шара, а на долю остальных тысяч небольших народов (менее 100 тыс. человек каждый) приходится в сумме лишь около 0,5 % всего человечества. Народонаселение стран мира. Справочник под ред. Б. Урланиса. - М., Статистика. 1974, с.321-322.
Но национальный вопрос - вопрос не о нациях, но об их взаимоотношениях, о врагах народов и силе государств.
Это вопрос о жизни и смерти народов, угнетении слабых сильными и условиях выживания нации, для каждого народа он вечен, как для отдельного человека вопрос о смысле жизни.
Национальный вопрос - вопрос о создании государственности, об отношениях власти и подчиненности.
Когда мы произносим «национальный вопрос», то имеем в виду взаимоотношения народов, хотя «международные отношения» - не между нациями отношения, а между государствами.
Если заявляем, что «порок народа - пьянство» или вспоминаем «национальное блюдо», то «нация» и «народ» в этих фразах относятся не к государству, а являются обозначением какой-то совокупности людей.
В наших глазах "народники" - героические ребята, а "националисты"... - есть в них что-то не то, верно?
Интернационалистов тоже не стоит путать с международниками.
Говоря: «весь народ поднялся (или вся нация встала) на борьбу с захватчиками», имеем в виду население страны, хотя при переписях населения страны их организаторов интересует, к какой нации мы себя причисляем.
Для понимания истории человечества деление его по вертикали на нации, народы и племена (равно, как на расы и государства), не менее важно, чем горизонтальное деление на классы и сословия.
Поэтому национальные отношения - предмет многих наук.
Философы заняты проблемами теории, антропологи - происхождением человека как биологического существа и формированием рас.
Этнографам важны обычаи, традиционная культура народов, верования; социологам - формы коллективов (племена, диаспоры, этнические группы); психологам - национальный характер и этническое самосознание. Историки углубляются в поиск фактов, проливающих свет на судьбу наций, исследователи этнонимики выясняют происхождение топонимов и самоназваний народов, культурологи и искусствоведы - закономерности развития культуры.
Лингвистов интересует функционирование языков, педагогов - тема национального воспитания, юристов - проблемы, связанные с особенностями статуса граждан разных национальностей.
Медиков волнует вопрос этнической предрасположенности к заболеваниям.
Для демографов объектом познания является население, то есть люди, живущие на какой-то территории...
Каждый окучивает свою грядку.
Десятки центров - и у нас и на Западе - изучают национальный вопрос.
За последние 20 лет на Западе опубликованы тысячи трудов о нациях.
Только компьютерный каталог библиотеки Колумбийского университета предлагает около 5 тыс. названий книг по проблемам национализма. Коротеева В.В. Теории национализма в зарубежных социальных науках. М., 1999, с.7.
В 1991-2001 годах и в России опубликованы сотни монографий, защищено около тысячи диссертаций, посвященных этничности, межнациональным конфликтам и способам их урегулирования.
Но у семи нянек дитя без глазу: такие базовые понятия, как нация и этнос, не определены в науке до сих пор.
«Непредвзятый взгляд обнаруживает: никто из ученых так и не смог дать полное, корректное и практически пригодное определение понятий «нация», «народ», которые сплошь и рядом используют в специальной литературе, с весьма произвольным значением». Вдовин А.И. «Российская нация»: национально-политические проблемы ХХ в. и общенациональная российская идея. - М., 1995, с.36.
У исследователей из США ныне в ходу термин «этничность».
Но точно так же дела обстоят и со словом «этнос», и с производной от него «этничностью».
Книга антрополога М. Бэнкса, посвященная феномену этничности, начинается примечательными словами: «На протяжении многих лет "этничность" является ключевым понятием антропологии и социологии, но, тем не менее, по-прежнему представляется неясным его значение, применение и соотношение с другими понятиями». Цит. по кн. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии. - СПб, 1996, с.9.
Зато эти понятия эксплуатируют политики, насаждающие ложные представления о нациях, спекулируя на чувствах людей и разжигая международную вражду.
Эти строки, принадлежащие французскому просветителю Клоду Гельвецию, написаны будто вчера:
«Каждый народ убежден, что он один обладает мудростью, а все остальные глупы... Все народы восхищаются своими недостатками и презирают противоположные достоинства; чтобы иметь успех в каком-нибудь государстве, надо носить на спине горб народа, среди которого находишься. Во всяком государстве мало защитников правоты соседних народов, мало людей, признающих в себе смешные стороны, в которых они обвиняют иностранцев». Гельвеций К.А. Соч., в 2 т., т.1. - М., 1973, с.297.
«Много ли найдется таких, которые понимают, что презирать какую-либо нацию всегда несправедливо? Что превосходство одного народа над другим всегда зависит от более или менее удачной формы правления?» - вопрошал мудрец. Там же, с.302.
Но вопросы эти остались без ответа.
Между тем, «распространение провокационных измышлений и систематический обман общественного мнения были необходимы гитлеровскому режиму для осуществления его замыслов в той же степени, как производство вооружения и разработка военных планов». Нюрнбергский процесс, т. 7, с.526.
Многие, особенно исследователи из США, давно хотят избавиться от понятий «нация» и «раса». Видно, американцы думают, что, вычеркнув из употребления плохие слова, они уйдут и от воспоминаний, связанных с ними.
Ведь история Соединенных Штатов - одна из самых кровавых страниц в жизни человечества. Всего за 21 год после высадки Колумба на островах Карибского моря, самый большой из них, переименованный Адмиралом в Испаньолу (нынешние Гаити и Доминиканская республика), потерял практически все коренное население - около 8 миллионов человек, убитых, погибших от болезней, голода, рабского труда и отчаяния.
При колонизации Нового света было истреблено почти все индейское население континента, уничтожены культуры ацтеков и инков. Американский социолог пишет: «На территории нынешних США до открытия Америки проживало 4-9 миллионов индейцев. По переписи 1900 г. их осталось лишь 237 тысяч - потери коренного населения составили, как минимум, 95%. Наиболее показательно уничтожение людей в Калифорнии. По оценкам испанских миссионеров, в 1769 г. там было 310 тысяч индейцев (…) В 1860 г. (Калифорния существовала как штат уже 10 лет) в живых оставалось не более 30 тысяч индейцев - 80% населения погибло всего лишь за 12 лет!». Майкл Манн. «Темная сторона демократии».
Из 75 млн. индейцев обоих Америк, ныне осталось лишь около миллиона человек, прозябающих в резервациях США, и примерно 22 млн. индейцев влачат жалкое существование в латиноамериканских странах.
А сколько в США погибло рабов?
Как писал сторонник освобождения негров в США У.Г. Гаррисон в статье “Опасность, грозящая Америке”: «Рабство, строго говоря, - наш общенациональный грех. Деньгами Новой Англии оплачивалась покупка человеческих существ; корабли Новой Англии перевозили чернокожих невольников; жители Новой Англии помогали ковать цепи для тех, кто стонет в неволе». Сделать прекрасным наш день. - М., 1990, с.78.
В 18-м веке ввоз рабов в Америку составлял 80 тыс. чел. в год. Всего же за это столетие из Африки было вывезено около 8 млн. рабов, и не менее 40 млн. человек погибло во время захвата и перевозки рабов.
По данным исследователей А.Дюкаса и Кэр-Сэндерса, число людей, вывезенных из Африки и проданных в рабство, составило около 150 млн. В основном их везли на североамериканские плантации, хотя часть потока заворачивала на Южную Америку. Примерно две трети африканских рабов погибло в открытом океане. То есть умерли от лишений или были выброшены за борт ещё живыми около 100 млн. человек. Это больше, чем потеряли люди в двух мировых войнах, вместе взятых! Вопросы истории, №10, 1972, с.91.
Примеров порабощения и истребления целых народов хватает и сейчас.
Так, в 1969 г. шведские антропологи сообщили о преступлении бразильских латифундистов, жертвами которого стали 40 тыс. безоружных мужчин, женщин и детей - представителей коренного индейского населения Бразилии.
Прогноз шведских ученых был пессимистичен: по их подсчетам, к 1980 г. в живых не должно было остаться ни одного из еще не истребленных 50 тыс. индейцев Бразилии. Банды наемников, вооруженные пулеметами, бомбами и ядами, получали от латифундистов задания захватывать оставшиеся резервации индейцев и завершать акцию, которую они цинично называли «очищением территории от насекомых».
Поэтому социолог Нейл Смелзер об этих проблемах говорит, старательно обходя расы и нации и оперируя понятием этнической группы.
По Смелзеру, этническая группа - та часть общества, члены которой осознают себя (или считаются другими) представителями общей культуры. Специфика этнической группы основана на общности происхождения и культуры. Смелзер Н. Основания социологии. - М., 1994, с.325.
Желчный Ницше когда-то резонно писал: «Поскольку мы все с вами результат предыдущих поколений, мы ещё и результат их ошибок, страстей, заблуждений, даже преступлений. Освободиться от цепи целиком невозможно. Если мы осудим их заблуждения и будем считать, что мы выше них, то от этого никуда не денется тот факт, что мы всё равно оттуда родом».
Но сказать, что труды по истории наций граничат с мифологией, осмелился впервые лишь тот, кто и дал начало национальным изысканиям, - историк Эрнест Ренан, в 1882 г. выступивший с лекцией «Что такое нация».
Он с кафедры Сорбонны заявил: «Забвение, и осмелюсь сказать, историческое заблуждение является одним из главных факторов создания нации, поэтому прогресс исторических исследований часто опасен для существования нации. Единство всегда создается насильственно... Сущность нации в том, что у всех ее членов должно быть много общего, причем они обязаны многое забыть, каждый гражданин Франции обязан забыть Варфоломеевскую ночь, убийства на Юге... Во Франции нет и десяти фамилий, которые могли бы доставить доказательства своего французского происхождения». Ренан Э. Что такое нация? - Соч., т.6, СПб, 1888, с.92-94.
Думаю, живи Ренан в наши дни в СССР, он предложил бы "историко-культурное" общество "Память" переименовать в общество "Склероз"...
Мучительные эмоции охватывали философов и политиков, говорящих о нациях и этносах. Объяснить - научно, логично, - в чем сущность нации, как один этнос отличается от других, - не получалось ни у кого.
По мнению антрополога Энтони Смита, нации - это конструкции, которые «легко узнаются издалека, но как будто растворяются перед нашими глазами по мере приближения к ним, и тем больше мы предпринимаем усилий, чтобы обнаружить их».
Вот уж действительно: "Нация относится к разряду таких явлений, которые тем понятнее, чем меньше о них спрашиваешь". Динзе В. О национальном воспитании. СПб, 1913, с. 8.
Невольно встает вопрос: с какой же тогда правотой уместно применять в науке эти самые термины - нация, народ, национальность, племя, этнос?
Еще Сократ говорил: "Точное логическое определение понятий — условие истинного знания".
Как известно, «научный язык считается точным, если все его термины однозначно определены и каждое предложение содержит такие термины, построено по заранее определенным правилам, язык считается адекватным, если полученные в нем предложения могут описать все существующие ситуации в области объектов, информацию о которых выражает, хранит и передает данный язык». Никитин Е.П. Объяснение - функция науки. - М., 1970, с.107-108.
Человек ученый не вправе определять одно неясное понятие через несколько других, не менее туманных. Это свойство (или привилегия) исключительно людей не ученых, то есть невежд, не приученных или просто не способных к мышлению логическому и точному. Дурак всегда путает сапоги с яичницей.
Если же, как говорится, на пальцах, то использование терминологии - «необходимый элемент научного языкового стиля», поскольку все термины способны «строго логически обозначать предметы и явления действительности». (Головин Б.Н. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 1983. с. 231).
В древнем Риме Термином звали бога - охранителя межей и пограничных знаков, столбов, камней, которые считались священными», а для лингвиста термин - «слово или словосочетание, обозначающее понятие специальной области знания или деятельности». (Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990, с.508-509.
Одни важно сообщают, что термин - «номинативная специальная лексическая единица (слово или словосочетание) специального языка, принимаемая для точного наименования специальных понятий» (Гринев С.В. Введение в терминоведение. М., 1993, с. 49-52); кто-то дает иное мудреное определение: «слово или словосочетание для выражения понятий или обозначения предметов, обладающее, благодаря наличию у него строгой и точной дефиниции, четкими семантическими границами и поэтому однозначное в пределах соответствующей классификационной системы» (Глушко М.М. Функциональный стиль общественного языка и методы его исследования. М.: Высшая школа, 1974. с. 52).
Третьи же, не желая умствовать всуе, просто пишут, что термин - «слово со строго определенным, чаще всего одним значением». (Гируцкий А. А. Введение в языкознание. Учеб. пособие. Мн., 2001. с. 141).
В любом случае, сводится все к тому, как писал главный редактор российской Энциклопедии военных и морских наук, генерал-лейтенант Г.А. Леер: «Правильно называть что-либо - значит правильно понимать его». Военная энциклопедия, т.14. - Пг., 1914, с.559.
Меж тем, русский историк Александр Лебедев сокрушался: «Силы мои отказываются определить национальность, слово глубочайшего значения, которое все знают, все чувствуют, но которое можно чувствовать, а не определить. Национальность - есть идея нации». Цит. по кн. П.Н. Милюкова. Главные течения русской исторической мысли, 3 изд., т.1. - Аверьянов, 1913, с.342.
Вопрос о национальности занимал важное место и в творчестве В.Г. Белинского.
Но определения национальности не дал и он.
Более того, великий критик считал, что его просто невозможно дать:
«Национальность нельзя характеризовать и в целой книге, не только в журнальной статье, особенно национальность народа, который недавно начал жить и еще весь погружен в своем настоящем. Национальность есть совокупность всех духовных сил народа: плод национальности народа есть его история. И потому мы не беремся высказать полно и удовлетворительно, в чем именно заключается русская национальность, - довольно с нас и намекнуть на это. Но мы не обинуясь можем сказать, что национальность состоит не в лаптях, не в армяках, не в сарафанах, не в сивухе, не в бородах, не в курных и нечистых избах, не в безграмотности и невежестве, не в лихоимстве в судах, не в лени ума. Это не признаки даже и народности, а скорее наросты на ней - следствие испорченности в крови, остроты в соках». Белинский В.Г. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России. Сочинение И.И. Голикова. История Петра Великого. Сочинение В. Бергмана. Ст. II. – В кн. Белинский В.Г. Избранные философские сочинения. В 2 т., т. 1, М., 1948, с.343.
Из Англии звучали сетования социолога Уолтера Бэйджхота: ««Но что такое нации, что это за коллективы людей, что кажутся нам такими знакомыми и в то же время так непонятны нам? Это очень трудный вопрос, и я не берусь исчерпывающе ответить на него». Нация есть одно из тех явлений, которые мы знаем, пока нас о них не спрашивают, на поставленный же о них вопрос мы не в состоянии дать точного и ясного ответа». Бэйджхот У. Научные законы развития народов в связи с наследственностью и естественным отбором. - Цит. по кн. Арутюнян С.М. Нация и психический склад. Краснодар, 1966, с.124; Бауэр О. Национальный вопрос и социал-демократия. СПб, 1909, с.1.
Николай Бердяев, доказывая, что и он не лыком шит, изрек витиевато и туманно: «нация есть мистический организм, мистическая личность, ноумен, а не феномен исторического процесса», зато заметил, что «нация имеет онтологическое ядро». Бердяев Н. Философия неравенства. Глава «О нации».
Поневоле согласишься, что «понятие о национальности в настоящее время окружено таким же мистическим ореолом, как некогда понятие религии». Герц Ф. Социализм и национальный вопрос. - СПб, 1907, с.4.
Такие ответы и вели к догадкам об умышленном запутывании сути дела, наличии особых преград в исследованиях нации.
Иначе почему же они не поддаются анализу?
Карл Каутский, сравнивая нацию с божественным Протеем, ускользающим из рук людей, желающих удержать его, все же считал нужным напомнить, что нация есть не мистическое, а реальное явление, влияющее на политическую жизнь.
Однако и его языковой теории не удалось ответить на загадку сфинкса, хотя Каутский думал, что ему удалось крепкий орешек расколоть.
Один из первых марксистов, изучавших нацию, Степан Шаумян полагал, что «национальный вопрос - это общественный вопрос и как таковой он касается интересов различных общественных классов. Каждый класс в лице своих теоретиков желает, чтобы истина была такой, как выгодно этому классу. Если подлинная истина соответствует интересам одного какого-либо класса, то другие классы стремятся эту истину затушевать, запутать эту истину и не признавать ее. Буржуазные ученые всячески стараются затемнить этот вопрос, окутывают его мистической пеленой, представляют нацию как фетиш, а национальный вопрос, как неразрешимую загадку. Каждый знает, что такое нация, каждый в жизни мог видеть десятки национальностей, однако буржуазные ученые клянутся, что они еще не знают, что такое нация. Почему? Потому что туман, сгущенный вокруг национального вопроса, очень выгоден буржуазии. Будучи «не в силах» научно осветить существо этого вопроса, она, тем не менее, прекрасно использует в своих классовых интересах неопределенность этого вопроса, национальные инстинкты несознательных народных масс, национальные предрассудки и т.д.». Шаумян С. Избранные сочинения в 2 т. - М., 1969, т.1, с.133.
А выдающий себя за интеллектуала Александр Зиновьев констатировал:
«Национальные проблемы принадлежат к числу таких, которые чрезвычайно примитивны с некоей научно-беспристрастной точки зрения, если бы таковая была возможна. Но они обставлены таким множеством всяких табу, что беспристрастный подход к ним оказывается практически невозможным. Всякие попытки пойти по этому пути немедленно вызывают обвинения во всяческих грехах, и пишущие на эти темы избегают касаться самой сути дела. Национальные проблемы, будучи теоретически примитивными, оказались чрезвычайно запутанными не только вследствие боязни говорить и писать по существу, но и вследствие самого способа подхода к ним». Зиновьев А. Кризис коммунизма. 1990 г.
Шаумян был убежден, что истинная «сущность национального вопроса в том, как в современных многонациональных государствах устроить судьбу отдельных наций, какие выработать нормы для их взаимоотношений и для их отношений с государственной властью, чтобы социально-экономическая жизнь страны получила нормальное развитие, чтобы государство как организация для борьбы человека за существование могло служить своим целям». Шаумян С. Национальный вопрос и социал-демократия. - Цит. соч., т.1, М., 1969, с.141.
Увы, все не так просто, как казалось в начале XX века запальчивому кавказцу.
Хотя разжигание национальных инстинктов может быть использовано в классовых интересах, то чаще всего занимается этим не буржуазия, да и к созданию единства нации она не имеет отношения.
Но домыслы Зиновьева о причинах неизученности проблемы вызывают улыбку.
Как можно говорить о «теоретической примитивности» национального вопроса, зная, что «число только крупных наций и народов в современных 170 государствах составляет около 2 тысяч? Поскольку значительное увеличение числа государств маловероятно, очевидно, для большинства наций и народностей национальный вопрос может быть решен только в многонациональном государстве». Философский энциклопедический словарь, с.417.
Сейчас в мире 282 народа численностью более 1 млн. человек, в том числе 72 народа свыше 10 млн. чел. и 52 народа от 5 до 10 млн., но многие по-прежнему не имеют собственных государств.
Да, заявление о рождении нации, поиски ответа на вопрос: «что такое этнос?» порой равны началу освободительной войны; за попыткой дать определение нации или этноса скрывается кровавый конфликт, действует чья-то энергичная воля.
Именно межнациональные конфликты и войны чаще, чем все остальные факторы, подталкивают ученых к выяснению сущности фундаментальных понятий «нация», «народ», «этнос».
Известно, например, что к усиленной разработке термина «раса» Т. Гексли побудил вопрос об отделении Ирландии от Англии.
Но как упрекать в недостатке мужества Льва Толстого, Ромена Роллана, Михаила Бакунина, Карла Каутского, Альберта Эйнштейна, сотни философов и историков, размышлявших над сутью шовинизма?
Запретный плод всегда сладок, хотя «национальная спесь является одним из самых серьезных препятствий, мешающих правильному пониманию истории». Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. - М., Киев, Refl-booc. 1994, с.112.
Если бы «научно-беспристрастный» «нарушитель границ» был уверен, что, нарушив «множество табу» и справившись с «примитивной» проблемой, он обретет славу гения, обязательно нашлось бы много желающих расщелкнуть тривиальный вопрос.
Увы, то, что для Зиновьева является неоспоримым, слишком часто оказывалось не таковым.
Как пишет Эрик Хобсбаум, «на практике существовало только три критерия, позволявших с уверенностью причислить данный народ к «нациям»: 1. Историческая связь народа с современным государством или с государством, имевшим довольно продолжительное и недавнее существование в прошлом. 2. Существование давно и прочно утвердившейся культурной элиты, обладающей письменным национальным языком - литературным и административным. 3. Способность к завоеваниям». Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. - СПб, 1998, с.61-62.
Аналогично и замечание академика Д.С. Дмитрия Лихачева: «великие нации пишут автобиографии в виде великих деяний, перенесенных страданий, созданных произведений искусств, и, к сожалению, в произведенных ими разрушениях - у себя и в других странах». Лихачев Д.С. Заметки и наблюдения, с.268.
Нет, величие нации измеряется не военной мощью государства, не размерами территории. Но мы говорим - «великая нация», «малый народ», имея в виду не язык и не культуру.
Что же до теории, многие брались за эту головоломку и отступались, решив, что нация есть нечто непостижимое, - на том сходились политики, философы и историки. Зачем напрасно тратить силы ради какого-то понятия, спросят нас. Что такое нация, каждый понимает сам...
Еще и напомнят трезвые слова Дмитрия Менделеева, что терминам не следует придавать в науке большого значения, потому что «словам тогда придается как бы значение цели, а, между прочим, слова сами собой представляют только средство для выражения сложившихся понятий». Менделеев Д.И. Основы химии, т.1. - М.-Л., 1947, с.455.
Но без определения понятий объективного мира нет ни взаимопонимания, ни научного общения. Путаница в терминах - причина иллюзорности понятий.
Прав был Декарт: «Люди избавились бы от половины своих неприятностей, если бы смогли договориться о значении слов».
Нет, совсем не зря молвил Козьма Прутков, что «многие вещи нам непонятны не оттого, что наши понятия слабы, а оттого, что сеи вещи не входят в круг наших понятий».
Обойти вопрос о понятии нации нельзя и потому, что, отдав термин на откуп политикам, наука рискует перестать быть наукой, станет идеологией.
Выбор тут невелик: или мы выясняем точное значение термина, либо вычеркиваем его из словарей. Если мы не хотим спорить впустую, является какая-то группа людей нацией или нет, сначала нужно договориться, о чем пойдет речь, что мы имеем в виду.
Тут трудно не согласиться с Лениным, который как-то, несмотря на провозглашенную им неприязнь к "игре в дефиниции", все же обмолвился: «Спорить о словах, конечно, неумно... Но надо выяснить точно понятия, если хотеть вести дискуссию». Ленин В.И. ПСС, т.30, с.93.
Так же, как с термином «нация», мучились ученые с понятиями народ, этническая общность, национальность, этнос, этничность, племя, народность, раса, родина, патриотизм, национализм, отечество.
В СССР их объясняли одно через другое.
Заглянув в учебник философии, мы могли узнать, что «нация, народ, племя - это типы этнической общности (или, по Сталину, формы исторической общности людей)». А что такое этническая общность?
На другой странице учебника есть ответ: «этническая общность - нация, народ, племя». Что такое выдуманная Сталиным «историческая общность», в словарях не объяснялось, видно, это считалось очевидным.
Греки слово «этнос» применяли для обозначения чужих племен. Эллинский народ, управляемый аристократией, называл себя «демос», рабы и варвары не считались людьми. Поплинский Ю.К. К истории возникновения термина «этнос». - Советская этнография, 1973, №1.
Разница между греками и варварами та же, что между господами и рабами, утверждал Платон.
По Каутскому, греки делились Платоном на две нации: богатых и бедных. Каутский К. Предшественники новейшего социализма, т.1. 4-е изд. - М, б.г., с.124.
Русский эмигрант Сергей Широкогоров, избрав термин «этнос» в начале 20-х годов, чтобы избавиться от неточного слова «народ», думал, что этнос - это «группа людей, говорящих на одном языке, признающих свое единое происхождение, обладающих комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых и освященных традиций, отличающих ее от таковых других». Широкогоров С.М. Этнос. Исследование основных принципов изменения этнических и этнографических явлений. - Известия Восточного факультета Дальневосточного университета. - Шанхай, 1923, XVIII, т.1.
Но академик Юлиан Бромлей, совершив огромные усилия, дабы извлечь понятие этноса из забвения, считал, что об этносах следует говорить в двух смыслах - узком (так называемые этникосы или народы в этническом смысле) и широком (этносоциальные общности - государства), т.е. вновь ввел в обиход слово с двойным значением.
Бромлей же выстроил лесенку этносов (микроэтнос, субэтнос, метаэтнос, макроэтнос).
Один из ведущих этнографов СССР Виктор Козлов в работе «Этнос. Нация. Национализм» спустя 30 лет заявил об этом следующее: «Концепция «иерархии» этнических общностей может соблазнить дилетантов своей масштабностью и детальностью, но реально она является набором смутных идей, которые лишь умножают и усложняют собственно этническую проблематику, препятствуют разработке теории этноса». Козлов В.И. Этнос. Нация. Национализм, с.16.
Понятие этноса (этнической общности) возникло еще в 30-е годы, явившись попыткой выйти за пределы круга, очерченные сталинским подходом к нации, хотя представления о ней были крайне расплывчатыми.
Как заметил археолог А.Л. Монгайт: «В определении этого понятия могут участвовать многие признаки: общность языка, территории, религии и т.д., но в то же время ни один из них не является обязательным или главным. Индексом, показателем, субъективным выражением всей совокупности объективных данных, определяющих принадлежность к той или иной этнической общности, в конечном счете является этническое самосознание». Монгайт А.Л. Археологические культуры и этнические общности. - Народы Азии и Африки, 1967, №1, с.56.
Об этносах в СССР и России написано уже много, хотя «научное» греческое слово «этнос» и производные от него термины используют в нашей этнографии (на Западе термин не прижился) для противовеса латинскому «нация» недавно.
Так, этнонационализм (этнический национализм) значит национализм, основанный на единстве происхождения, хотя «народный национализм» - «калька» «этнонационализма» - вряд ли кому пришел бы в голову.
Понятие «этническое» советские этнографы объясняли как нечто культурно-языковое, хотя подразумевали «племенное, связанное общностью крови».
Представление об этносоциальном организме связывалось со способностью к самовоспроизводству, устойчивость этнической общности определялась соотношением эндогамных и экзогамных браков. См. Бромлей Ю.В. Этнос и эндогамия. - Советская этнография. 1969, №6; Он же - Очерки теории этноса. - М., 1983. Его же - Современные проблемы этнографии. - М., 1981.
Но Ф. Энгельс, анализируя развитие форм брака и показывая, как возникла моногамия, подчеркивал, что при родоплеменном строе существовал запрет на браки внутри рода, т.е. была экзогамия, муж и жена неизбежно принадлежали к двум разным родам, и семья никак не могла быть тем исходным пунктом, из которого кристаллизуются общество и государство. Это предположение Энгельс называет «нелепым». Маркс К., Энгельс Ф., Соч., т. 21, с.102.
Следовательно, уже начиная с родового строя, превышение эндогамии над экзогамией, иными словами, единство происхождения и кровное родство Энгельсом для этнической общности (племя, народ, нация) исключались.
Этот-то тезис и был ревизован советской этнографией.
Ю.В. Бромлей, в частности, доказывал, что сохранение этноса как природной общности возможно лишь тогда, если число эндогамных браков, т.е. заключаемых внутри этноса, гораздо больше числа экзогамных браков, при которых брачующиеся принадлежат к разным этносам.
Вот так исподволь закладывались фугасы этнонационализма, которому в конце ХХ века удалось разрушить гигантскую страну.
Теперь, когда все объясняли этничностью, потребовалось понять: что такое этничность - это свойство или позиция? Ответ на этот вопрос означал один из 2 подходов:
1. Качественный подход, т.е. этничность - врожденное, генетическое качество, инстинктивная самоидентификация, эмоциональное отношение, безотчетное соотнесение внутреннего Я с внешней группой;
2. Инструментальный подход, определяющий этничность как солидарность индивида с какой-то группой, роль, позицию, сознательно избранную человеком или группой в возникшей ситуации.
Возможно, потому детский вопрос: является этнос явлением природы или социальной категорией - заставлял ученых произносить смутные фразы: «этнос - целостность объективированной идеи, реализованной в культурных ценностях», «этнос - языковое явление, порождаемое общностью происхождения», «этнос - однородность культуры на базе общего языка», «этнос - группа людей, похожих друг на друга», «этнос - скопище людей, объединенных общим самосознанием», «этнос - социальная категория, определяющаяся языково-культурными связями», или даже «этнос - условная классификация, обобщающая людей, в зависимости от формации».
Вот - определение этнической общности, в 60-е годы данное теми же Ю. Бромлеем и В. Козловым:
«Этнической общностью следует считать социальный организм, сложившийся на определенной территории из групп людей... Основные признаки этнической общности: этническое самосознание, единый язык, особенности культуры, наличие особой формы социально-территориальной организации или четкого стремления к созданию этой организации». Козлов В.И. Типы этнических общностей и особенности их исторического развития. - Вопросы истории, 1968, №9, с.95-109.
Как видим, определяемое определялось через понятие, имеющее признак определяемого.
В Большом энциклопедическом словаре определение этнической общности (этноса) выглядит так: «Этническая общность, этнос - исторически возникший вид устойчивой социальной группировки людей, представленный племенем, народом, нацией. Термин этнической общности близок к понятию «народ» в этнографическом смысле. Существенные признаки этноса - язык и культура (вера, обычаи, обряды, устное творчество, народное искусство)».
Итак, этнос - устойчивая группа людей, (нация, племя и т.д.), для которой характерны общие язык, вера, культура.
Но если спросить этнографа, что такое этнос, скорей всего, он скажет: «то же самое, что народ».
Внеся смуту в ряды этнографов, географ Л.Н. Гумилев в 70-х годах создал личную теорию этноса и этногенеза.
Так как в СССР проблемы наций изучали в отрыве от государства, экономики и природы, а этнос считали социальным организмом, Гумилев этим воспользовался, заявив, что раз этнос - организм, то он подчиняется не социальным, а биологическим законам.
Как он надменно пояснил во введении к «Этногенезу и биосфере Земли»: «Ну, а если найдется привередливый рецензент, который потребует дать в начале книги четкое определение понятия "этнос", то можно сказать так: этнос - феномен биосферы, или системная целостность дискретного типа, работающая на геобиохимической энергии живого вещества, в согласии с принципами второго начала термодинамики, что подтверждается диахронической хронологией исторических событий».
Вам все понятно?
Выдумав существование неких этнических полей и этнической энергии, Гумилев сочинил масштабную "теорию" пассионарных и реликтовых этносов и изобрел ряд понятий-словосочетаний, якобы относящихся к этносу: этнический гомеостаз, этническая химера, этнический контакт.
Скажем, «этногенез в аспекте этнического поля» он определял как динамику «колебательного движения этнического поля».
Для этнографии во главе с Ю.В. Бромлеем, возродившим старый термин, его теория была ударом ниже пояса.
Гумилев объяснил и свое понимание этноса: «Этнос - естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа поведения коллектив людей, существующий как энергетическая система (структура), противопоставляющая себя всем другим таким же коллективам, исходя из ощущения комплиментарности». Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. 2 изд. - Л., Изд-во ЛГУ, 1989, с.481.
Позже он уточнит: «Говоря об этносе, мы будем иметь в виду коллектив людей, который противопоставляет себя всем другим таким же коллективам, исходя не из сознательного расчета, а из чувства комплиментарности - подсознательного ощущения взаимной симпатии и общности людей, определяющего противопоставление «мы - они» и деление на «своих» и «чужих». Гумилев Л.Н. Очерки этнической истории. От Руси к России. - М., 1992, с.11.
Не углубляясь в обсуждение этого определения, заметим, что требование делить людей на своих и чужих лежит в основе любого национализма, формируя психологию осажденного отряда и противопоставляя этнос таким же «коллективам».
Как замечал еще декабрист Н.Тургенев, «человеческое общество, каково бы оно ни было, не может существовать, если часть его членов находится в вечном восстании против установленного порядка». Тургенев Н.И. Россия и русские, т.1. - М., 1915, с.351.
Напомним, что Л. Гумилев лишь развил те идеи об этносах и этнических общностях, которые насаждались в советской этнографии под руководством Ю.В. Бромлея как бы в обход сталинской теории нации.
Но споры об этнической общности на том не закончились.
Одни убеждены, что «термин «этническая общность» употребляется как равнозначный понятию народ». Брук С.И. Козлов В.И. Численность и расселение народов мира. - М., 1962.
Другие считают его шире понятия «народ», обозначая им «родственные группы народов». Чебоксаров Н.Н. Проблемы типологии этнических общностей в трудах советских ученых. - Советская этнография, 1967, №4, с.95.
Для третьих «этническая общность равнозначна части народа, имеющей культурное и языковое своеобразие». Левин М.Г. Очерки общей этнографии. - М., 1957, с.100.
В 1991 г. поклонница Гумилева Валентина Алексеева на основе системного подхода предложила понимать этническую общность как естественную самоорганизующуюся и самовоспроизводящуюся систему, заявив, что этнос - «нелинейная неравновесная система». Алексеева В.А. Самоорганизация этнических систем. Проблемы оптимизации национальных процессов. - Свердловск, 1991.
Со временем путаница в употреблении понятий теории нации и этнических терминов достигает апогея.
Один из ведущих специалистов по национальным отношениям Махмуд Джунусов много лет энергично сражался за свой приоритет в открытии нации... как «высшей формы этносоциальной общности» или «социально-этнической общности», хотя вся теоретическая новизна заключалась в сооружении синтаксической конструкции из иностранных слов. Джунусов М.С. Нация как социально-этническая общность людей. - Вопросы истории, 1966, №4, с.16-30.
Когда его попросили истолковать составляющие части его определения, выяснилось, что под эпитетом «социальный» Махмуд Садыкович понимает социально-классовую природу нации, а слово «этнический» связывает не с кровным родством, но с представлением о социальной природе этноса. См. Джунусов М.С. Введение в марксистско-ленинскую теорию нации - Ашхабад, 1988.
Таким образом, определение Джунусова звучит так: нация есть социально-социальная общность.
Если и слово «социальный» заменить переводом на русский язык, получится: «нация - общественно-общественная общность».
Это уже не масло масляное, а масло в кубе, но эта важно звучащая бессмыслица 40 лет публикуется, как последнее достижение науки.
Крупным достижением отечественного истмата стало и открытие... этнической национальности наций.
Если вспомнить о происхождении понятия «национальность», то само это слово «национальность», пишет декабрист А.Е. Розен, было вывезено из Германии г-жей де Сталь и появилось впервые во французском словаре в 1823 году. Розен А.Е. Записки декабриста. 1907, с.316.
Судя по всему, вскоре оно появилось и в России. Как писал Розен, декабристы интересовались не только политическими, но и религиозными и общественными вопросами, спорили «о супернатурализме, о рационализме, сен-симонизме, социализме, коммунизме, нигилизме; но всего громче и чаще стали произносить новое слово и проводить новую идею о национальности». Розен А.Е. Записки декабриста. 1907, с.316.
В 1830 г. слово «национальность», как научный термин, было введено французским историком Филиппом Бюше.
В значении «один из народов, живущих в государстве» оно употреблялось классиками марксизма. В том же значении оно вошло и в отечественный обиход.
Но философ Сурен Калтахчян решил, что «нации отличают друг от друга по их социальным типам, а в этническом отношении - по их национальностям. Национальность выступает как этническая характеристика, особенность нации». Калтахчян С.Г. Ленинизм о сущности нации и пути образования интернациональной общности людей. - М.. 1976, с.77.
По Калтахчяну, «национальность выступает как общее наименование всех национальных образований, она этнически характеризует и нацию, и народность, и в этом смысле является более широким понятием, чем нация.
Но по отношению к самой нации она является более узким понятием, поскольку этническое не охватывает все содержание нации.
Употребляемые в отношении нации, народности выражения «социально-этнические общности» или «этносоциальные организмы» указывают не на наличие в них двух якобы сущностей, а на их структуру, включающую и социальную сущность, и этническую форму этих общностей». Интернационализация общественной жизни в условиях развитого социалистического общества. Материалы круглого стола. - Вопросы философии. 1974, №10, с.13.
Словом, всяк изощрялся, как мог, но суть этноса и нации так и оставалась тайной за семью печатями.
Несмотря на все дискуссии, посвященные уяснению этих понятий, - а в СССР такие развернутые дискуссии с привлечением ведущих специалистов проводились четырежды (в 1968-1970 гг. - в журналах «Вопросы истории» и Вопросы философии», в 1974 г. - в журнале «Вопросы философии», в 1979-1980 гг. - в журнале «Научный коммунизм», в 1989-1992 гг. - в журнале «Советская этнография»), но эти термины, вырезанные на скрижалях истмата, были по-прежнему непостижимы, как загадка сфинкса.
К сожалению, истина в спорах вечно оказывается жертвой акушерок.
В связи с новыми терминами встал вопрос, как соотносятся этническая общность и нация. Ведь марксисты считали нацию явлением не этническим, а социально-историческим, возникающим не на расовой или родственной основе.
Еще Георгий Плеханов замечал, что «нация как основа рабочего движения должна применяться не как этнологическое понятие, а как понятие политическое». Плеханов Г.В. Сочинения, т.19. - М.-Л. 1927, с.544.
Возникая, нация отрицает и кровное родство, и единство происхождения.
Многие считали, что тут знак равенства невозможен, это явления из разных сфер.
«Если сущность этнической общности наиболее ярко проявляется в этнических процессах, то сущность нации в национальных движениях», - писал Юрий Семенов. Семенов Ю.И. К определению понятия «нация». - Народы Азии и Африки, 1967, №4, с.91.
По его мнению, этнические процессы не зависят от воли и сознания людей, национальные движения суть деятельность масс, направленная к определенной цели, посему первые лежат в области этнографии, а вторые - в области политики. Нация обозначает политическую силу.
Этническая общность может входить в ее состав, как эльзасцы в состав французской нации, но не тождественна ей.
Но Николай Чебоксаров, делавший обзор типологии этнических общностей в трудах советских коллег, имел все основания для вывода:
«Этнические общности нового типа, складывающиеся с развитием капиталистических отношений, в советской научной и политической литературе обычно называют «нациями». Чебоксаров Н.Н. Проблемы типологии этнических общностей в трудах советских ученых. - Советская этнография, 1967, №4.
Фразы: «нация является типом этнической общности» и «нация - исторически сложившийся тип этноса» - в СССР прочно вошли в научный оборот.
«Всякая попытка свести содержание нации к этническим факторам, отождествить нацию с «этносом» теоретически несостоятельна, ибо тем самым исключаются решающие основы и содержание национальной жизни. Это равнозначно тому, - возмущался по сему поводу немецкий философ Альфред Козинг, - как если бы мы стали трактовать нацию, столь сложное и многоплановое социально-историческое явление, как явление чисто этнологическое, которому в общественном процессе может принадлежать лишь второстепенная роль». Козинг А. Нация в истории и современности, с.137.
Таким образом, введение термина «этнос» не столько прояснило, сколько усложнило суть дела и вконец запутало философов и этнографов.
Самым точным определением этноса оказалась фраза: «Этнос - это то, что изучают этнографы».
Поэтому, когда в 1985 году провозгласили курс на глобальную перестройку, вскоре в «Советской этнографии» вышла передовая статья М.В. Крюкова со потрясающим названием «Главной задачей по-прежнему остается проникновение в сущность этнических связей». Советская этнография, 1986, №5.