... Ба-бах!.. Что это?.. Ай!.. Бжи у, бжи у... р р-р р... Вы узнаёте его в толстеньком господинчике – сколько энергии! Чёрт ли в нём сидит и вкручивает, и вкручивает винт в пружину – и с жужжаньем носится по дорогам весёлый болванчик.
Чичиков, бричка, птица-тройка, задолицый симпатяга, надежда России, брызжущий энергией и предприимчивостью... Сколько доброго о нём мы услышали от наших… этих… Предприимчивый! Таких бы!..
Куда вы? Эй! Постойте!
Где там! Успеешь ли сообразить? Захотят ли дослушать удивлённого?
Он – движитель текста, а не жизни, слушайте, он – упырь, он – желудок, он - прост, как дождевой червь, он не работает и работать не может в простоте своей, он только питается... мёртвыми душами, афишками, пространством. Он гениально движет текст, но жизнь он остановит тут же, буде выпустят его и вправду на дорогу!
Не хотите знать? А – желаю здравствовать в таком случае! Моё почтение!
Впрочем – и правильно! Что толку писать о работнике – работает он. Долото, да топор. Поди, узнай, как на самом деле инструмент называется! Знаете что? Чичиков этот, странник – странен, не находите ли? Суетясь, поворачиваясь и усмехаясь, он же в убытке всё время, пока не видим мы, автор деньжат ему подбрасывает, на-ка, спрячь в шкатулку... а? Не замечали? Он – зевака, Агасфер, Улисс! Он – писатель, Павел Иванович, любопытный, неуёмный, пронырливый, с брюшком – настоящий, русский, на содержании...
...и капитал его – его души. Но только – в списках, только те, которые можно списать – мёртвые.
...эдакий, знаете ли, мост над озерцом российским – совершенно европейский, а на мосту том – лавки с купцами, торгующими всяким полезным товаром, и снуют туда-сюда предприимчивые и любезные промышленники, и промышляют всё время туда-сюда, туда-сюда!.. И как один – любезные...
Привстал ямщик... Свист и грохот! И дырку в пространстве сверлит птица-тройка, и вот уж второй век на том же месте сверлит – страница бесконечна.