Я остановил машину на раздорожье, почти на самом краю Тюменской ойкумены*. За спину, на юг, вилючилась полевая дорога в сторону Царева кургана, Далматовского монастыря, а северный проселок спускался в низину и готов был увести меня в бассейн могучих сибирских рек, несущих свои воды в полуночные края. Но какое - то странное торжественно-щемящее чувство вдруг коснулось моего сердца и заставило меня выйти из кабины. Боясь хлопнуть дверцей, я остановился с почти совершенно ясным возникшим во мне ощущением, что в воздухе только что прозвучал и неожиданно погас, чей- то звучный серебряный голос.
Притихли и улеглись волны на озере, что блестело в вечерних лучах, неподалеку от дороги, не всплескивала и не беспокоила его зеркальную гладь рыба, не одна птица не застила крыльями неба, ни один крик зверя не тревожил вечернюю тишину. Рядом со столбовой дорогой мирно чернели черные квадраты, обихоженных людьми полей. И со всех сторон света к берегу озера, в разноцветных осенних накидках в молчаливой задумчивости подступили перелески. И тут я вспомнил. С восточной стороны этого озерка должен быть небольшой погост. Через несколько минут я был там. Я ходил среди могил крестов и памятников. На меня спокойно, без мефистофельских сомнений в лицах, смотрели глаза знакомых мне людей. Вот чернявый лицом Костенко Виктор, а вот тот, который всегда был уравновешенным и приветливым при встречах со мной фронтовик Колядный Сергей Дмитриевич. Но как рано многие из лежащих здесь ушли из жизни и как много уже покосившихся безымянных крестов, а иногда и просто заросших травой бугорков!
Люди потихоньку разъезжаются из ближайшей деревушки, оставляя лежать здесь отеческие гробы, как часовых этого уголка русской земли. Рядом с погостом четыре сосенки, скамейка, столик. Среди могил растут черемуха и яблоня. Весной здесь цветут анемоны**. И как мудро выбрано место для кладбища. За березняком сквозит вечерним блеском красивейшее озеро. А через дорогу, двумя порядками домов, тянется метров на триста и сама деревенька Полое, чьи жители, начиная с 19 века, время от времени переселяются жить сюда. Навсегда. Прийти сюда и посидеть на скамейке может каждый. Придержишь свой шаг у покосившегося деревянного креста и невольно подумаешь, что надо поскромнее строить свои мечты. За ту реку, что унесет тебя однажды в Океан вечного забвения не возьмешь с собой ничего. И надо уметь радоваться самому малому: первому подснежнику, запаху сирени, новому восходу солнца.
Ойкумена*- область проживания человечества,
Анемоны** ветренницы
Орфей***-В древней Греции мифологический певец, пение которого очаровывало не только людей, но и диких зверей, скалы, деревья, реки.
на авторском фото то самое озеро-Камышничек