Старушка Ефросинья жила на самой окраине Деревни «Ладушки», маленькой деревушки, где население состояло в основном из дачников и стариков – коренных жителей. Дом ее был не большой, а жила она одна уже более двадцати лет: сын умер, муж еще в послевоенные годы пропал.
Вокруг маленького, невзрачного дома колючим пледом росли крапива, лебеда и дикая смородина, а через не большую полянку, пестрел плюшевый лес. Ягодами и грибами богата была здешняя землица-колыбель. И всем здесь было хорошо, вроде «дышалось»… Дачники устраивали пикники по выходным и отовсюду, пахло кострами и шашлыком. А среди недели улицы пустели, да и воздух, вбирая аромат леса, напоминал об отсутствии машин и заводов. Только изредка шаркающие старики с авоськами хлеба, сплетничающие бабки на лавочках, да местные выпиваки нарушали эту тишину…
Был у Ефросиньи петух Васька. Рыжий со светлыми пятнами и сине-зеленым хвостом, гордый характером он был любимцем бабки…
«Васенька, представляешь сегодня с утра опять кто-то по огороду шастал. Утром то вышла, а помидоринки на земле лежат, ботва сбита. И кто же это? А ты кушай Васенька, кушай»
Наблюдая за петушиной трапезой, бабка размышляла о вторжении загадочного нечто.… Уже несколько недель она гадала о не прошеном госте.
Рядом с миской старого пса, которого бабушка Ефросинья звала просто «Пес», расхаживал Петух. С важным видом, не спеша он клевал зернышки, изредка махая гребешком, будто поддакивая старушке…
«Что машешь, думаешь кто? Ежели воры были так они бы и яблок взяли и помидоры все подсобрали, а тут …, нет ни обошлось тут без нечисти, никак леший это».
Бабка развела руками и как «прожженный» сложными делами сыщик, потерла подбородок. Обернувшись с серьезным видом к «собеседнику» она продолжила бормотать доводы в пользу версии о мистическом существе, лазающем за ее помидорами. Пес же лежал, как ни в чем не бывало…
Вдруг сверху с полок, где стояли жестяные банки, прямо над сарайчиком послышался грохот. Петух, захлопал крыльями и резко отскочил к будке. Бабка, опешив, присела в позе пантеры перед прыжком и зачем то прищурилась. Рука ее машинально стала нащупывать палку. И тут… снова послышался звук над ее головой. Ефросинья одним рывком обернула фартуком левую руку, приподняв ее как щит, а другой замахнулась и ударила по банкам со всей силы. Банки загрохотали на весь двор…. Васька, потеряв несколько золотых перьев, улетел в другой конец двора, а Пес никогда не лающий стал издавать звуки... Бабка, же под мучным дождем пытаясь продрать глаза, продолжала грозно сражаться палкой с невидимым чудищем.
«Ану, пошел отсюда! Не подходи!»- рычала она.
Через пару минут фехтования, когда туман от муки рассеялся, Ефросинья увидела что «чудища» нет.
«Ах, окаянный. Всю муку из-за него рассыпала. А ты чего смотришь? Пень ты старый, кто из нас дом охранять должен? У тебя под носом нечисть всякая лазит, а ты и ухом не ведешь…» Набросилась Ефросинья на пса, спрятавшегося в будку.
«Вася, Вася с тобой все в порядке?»
Петух гордой походкой вышел из-за угла и с видом героя продолжил шествие по двору. Перья на нем стояли дыбом, как после петушиного боя.
Убедившись, что на полке никого нет бабка, ворча и охая, стала собирать банки.
«Сегодня спать лягу с палкой и пусть только попробует подкрасться, ух я ему…»
Из леса доносились пенье птиц и стук дятла. На веревке возле забора до земли болталось «арлекинское» одеяло, выстиранное накануне бабкой и мешало вышагивать хозяину «Ваське». Пес, выглядывая из своего убежища прижав уши, наблюдал за метлой...
Вечером, Ефросинья принялась чистить рыбу - улов из собственной кошёлки. На столе распластав карасей и сетку, мурлыкая песенку себе под нос она пыхтела над рыбой. Слабый свет из коридора падал на стол, а луна спокойным туманом разбавляла мглу в окне… Комары пищали над ее ухом, заставляя махать руками и ругаться.
И тут, Ефросинья, дочищая последнюю рыбешку, увидела, как полотенце, лежавшее на сетке с чищеной рыбой, медленно поползло к краю стола. Бабка резко замахнулась и со всей силы ударила ладонью по столу стараясь поймать его, но не тут-то было. Полотенце рвануло вниз со стола, а за ним и сетка.
Ефросинья, вскочив, что есть мочи, поскользнулась и, сделав сальто в воздухе, брякнулась. А сетка вместе с полотенцем, дернувшись сначала к стене, резво поскакала к двери и исчезла.…
Охая и бормоча, бабка стала карабкаться на четвереньках, пытаясь зацепиться за стол:
«Пес, П-е-о-с, где ты? Снова спишь, дармоед!» - Выкрикнула она, ковыляя к собаке.
Оглядываясь по сторонам и задыхаясь, она пыталась что-нибудь разглядеть. Но на дворе было темно и тихо. Даже петух Васька, постоянно расхаживающий, куда-то запропастился. Пес уже спрятался в будке, и только сверчок нарушал вечернюю тишину.
Ефросинья, почесывая пострадавшее мягкое место оглянулась:
«Ох и наглый, а вдруг это леший надо мной издевается, хочет сума свести? Ох, сколько живу здесь, а такого страха не видывала…»
Всю ночь бабушка проворочалась, в голове вертелся план задержания невидимки-лешего.
Утром, покормив любимца, Ефросинья поспешила к деду Афанасию рассказать о вечернем вторжении. Единственный человек с кем она общалась, был дед Афанасий. Жил дедушка через заброшенный двор, как и Ефросинья без детей и внуков, а из живности была лишь коза Дарья.
И вот размахивая руками, бабка подбежала к магазину, где дед продавал козье молоко. «Афанасий, «леший» опять был», – выпалила бабка.
«Теперь он совсем обнаглел, в дом забрался. Но я- то не растерялась, стала ловить его и морду видела. Страшны-ы-й: усища-во-о, нос крюком, глазища как у большой рыбы, правда, ростом мал. Ух и страху я натерпелась, но и ему досталось. Я по уху ему так метёлкой заехала, что он враз ускакал».
«Как же ты уши его разглядела и все остальное, ежели ты меня с вытянутой руки не видишь? У тебя же в избе вечером хоть глаз выколи, лампочка то в коридоре только, поэтому ты с открытой дверью и сидишь».
«Вот, вот, сколько прошу свет в комнате сделать, нашего Ваньку – электрика, ему хоть-бы хны. Надо его с собой взять за «лешим» охотиться. Теперь- то, мы с тобой что ни будь, придумаем, чтобы изловить негодяя. Нужен план….» - Еле успевая выговорить и не проглотить слова, протараторила бабка, почесывая заветное место вечернего приземления.
«Афанасий, а что если нам капкан поставить, теперь то мы знаем, что он рыбу любит. Завтра утром я кошёлку проверю, а ты у Ваньки капкан возьми. Да скажи, чтобы тоже приходил».
На следующее утро бригада, по поимке лешего состоящая из Ефросиньи, деда Афанасия и электрика Ваньки была в сборе. Все были вооружены палками, а Ванька еще и бредень прихватил. Из кармана штанов, обросшего, с красным носом, худощавого мужичка торчала бутылка. На нем, как на вешалке висела серая майка поверх ватных штанов, а ноги утяжеляли резиновые сапоги. Посему было видно, что электрик уже пригубил заветной жидкости для храбрости. Дед же настроенный очень серьезно копошился в кармане старого пиджака.
«Куда она запропастилась?»
«Чего потерял?» - заволновалась бабка.
«Веревка куда-то подевалась. Связывать его, чем будем?»
«Мешок накинем. Да ладно, что ни будь, придумаем, давай капкан ставить».
Дед и электрик решили спрятаться за дровами. Один скрепя костями, другой позвякивая бутылкой и рюмкой, они разместились на не большой кучке дров.
«К тебе Ефросинья он уже привык, а нас испугаться может», - смеясь, комментировал дед.
Бабка села на табуретку возле крыльца, перед собой поставила ведро и приготовилась чистить рыбу. Капкан стоял в двух шагах от ведра. Весь этот план перехвата напоминал сценку. «Актеры» были настроены серьезно. Сосредоточенные каждый своим «орудиями» они суетились. Как только все заняли свои места, бабка начала разыгрывать спектакль. Зазвучал писклявый голос Ефросиньи.
«Да. Я бы от такого пения на тот конец леса ускакал, а «дурачок» не боится, видимо не смышленый, да и не леший вовсе, а зверек какой ни будь».
«Тихо…» - скомандовал дед.
Платок, повязанный на лоб, съезжал и бабке, приходилось то и дело поправлять его. Мухи черной стаей атаковали бедную Ефросинью и больно кусали, но отважная бабка терпеливо ждала главного нападающего, ради которого они собрались,… Легкий ветерок играл с калиткой заставляя поскрипывать ветхие доски, петух Васька клевал что-то в навозной куче у забора, Пес же внимательно наблюдал за происходящим …
И так поимка лешего затягивалась, дед стал чаще кашлять, а Ванька, допив последний глоток беспокоиться:
«Нет здесь никого и не будет…»
«Ванька, терпи, говорю тебе - скоро»
«Ладно, подожду несколько минут» - пробурчал скучающий электрик.
Как по приказу деда послышался грохот. Ефросинья выпрямилась и стала прислушиваться. А через секунду уже из дома все услышали не известные звуки.
Вскочив, бабка поскакала в избу, следом приковылял дед, волоча за собой онемевшую ногу и за ним шатающийся электрик. Они застыли на пороге и стали оглядывать комнату. Стояла подозрительная тишина, и только шторка на окне, развиваясь, создавала шорох.
«Ой, неужто ушел?»
«Что у тебя там, на окне стоит?» - спросил дед.
«Сметана в горшочке была, а что?»
«Видимо твой «гость» на этот раз сметанки захотел»,
- проговорил дед, подходя к подоконнику и выискивая следы.
«Бум!» - громко грохнуло что-то теперь уже за спиной, прямо у двери. «Бригада» ринулась на звук.
У крыльца лежало пустое ведро и сработавший капкан. Хитрый леший не стал дожидаться их возвращения и, опрокинув ведро на капкан, дал деру вместе с рыбой.
Бабка в недоумении побежала к калитке в надежде увидеть хитреца. На полянке вдалеке скакало черное пятно…
«Сюда, вон он»
Через секунду дед и протрезвевший электрик увидели длинный хвост, волочившийся по траве и исчезающий в перине леса…
«Ну и дела!» - воскликнул обычно холоднокровный Ванька.
«Видели, какой у него хвост длиннющий? Да такого хвоста ни у одного зверя нет».
«Да бабка такого я не видел, самое главное я еще сомневался, думал, может это кот или собака какая, но теперь вижу, неведомый зверь это…» - изумился дед.
«Что теперь делать? Он окаянный нас перехитрил и пока мы у окна стояли всю рыбу – наживку утащил, а сам в капкан не попался»
«Да, видимо, умен леший, надо что-то другое придумать», – предложил дед.
В обед у магазина собрались все местные бабки и дед Афанасий, постоянно указывая на гордую и заметно повеселевшую бабку Ефросинью, повествовал всем о неведомом чудище. Виновница торжества: примостилась на табуретке, а дед, распыляясь, доказывал правдивость рассказа, возбужденно жестикулируя. Ванька же поддакивая, глотал из горла бутылки, подпирая забор. Бабка Марфа и Лизавета с недоверием слушали рассказ о вторжении века.
«Как это вы его упустили? Что вы втроем его схватить не могли? Что-то вы врете…»
«Небось, выпили, да и причудилось вам, вон Васька уж мычит только…»
«Не верите? Завтра все вместе облаву ему устроим».
План номер два был таков: во дворе у Ефросиньи за дровами расположить зрителей – бабок, деда с Ванькой на крыше с мешком и бреднем, а Ефросинья с наживкой у крыльца.
Крыша над крыльцом была ровная и дед с Васькой с легкостью передвигались по ней, оглядывая двор со всех сторон.
«Ты окно закрыла, или опять сметанки ему, где-нибудь, наложила, а мы тут как дурачки его ловить будем?»,- смеясь и подмигивая напарнику, проговорил дед.
«Не шумите. Рыба у меня и сметана рядом. А вы в оба смотрите, как только увидите воришку, сразу набрасывайте бредень, а я уж ему метлой…» - воинственно проговорила Ефросинья, усаживаясь поудобнее и пряча метлу за спину.
Из кучи дров доносились смешки и шепот бабушек. Петух Васька забытый хозяйкой грозно смотрел на происходящее, кукарекая и шагая вдоль забора, а «Пес» тихо спал.
Тихо шелестели листья, играя с ветром, доносились рев коров и рычание электропилы. Дед то и дело кричал «Идет!», «Тихо!» изображая из себя командира взвода в окопах.… Но лешего не было.
Бедная бабка Ефросинья отсидела себе все что можно и грозным взглядом косилась на дрова.
«Что-то мы не так сделали»
«Конечно не так – придумывать меньше надо» - отряхивая юбки, зашумели Марфа и Лизавета, вставая с разъезжавшейся кучи дров…
В это время у двора, где была засада, терся местный паренек Митька. Конечно, сначала он подумал, что старики сошли с ума, а у пьяного электрика белая горячка. Ефросинья бегала по двору и еще надеясь на «улов», рассыпала рыбью чешую, дед старался усадить вредных старушек, а Ванька, запутавшись в бредне вниз по лестнице с крыши. Но вскоре подслушав перепалку между «обманутыми зрителями» и Ефросиньей, паренек все понял.
«Во, дают. Надо Саньке рассказать»
«Представляешь чудище» - хохотал Митька, рассказывая другу об услышанном...
«А давай мы их разыграем!» - подмигивая с задумчивым видом, предложил Сашка.
Ребятам было по девять лет и каждое лето они приезжали на каникулы в деревню. Родители занимались огородом, а мальчишки слонялись по улицам деревни, иногда ловили рыбу. Но обычно после первой недели отдыха все это им надоедало, и Митя с Саней ломали головы – чем бы им заняться.
«Здорово!» - воскликнул Митя и тут же нахмурился:
«Как же мы это сделаем?»
«А мы костюм придумаем - лешего, вот хохма будет»
«Ага! А у меня и шкура есть, на чердаке у нас валяется»,
- вспомнил Митя.
«Тащи сюда»
Мальчишки собирались в сарайчике около Саниного дома. Сбитый наспех из досок он пропускал солнечные лучи, как решето. В углу болтался гамак Сашкиного произведения, несколько пеньков окружали стол, сделанный из такого же пня и старой двери положенной на него. У мальчишек здесь был старый шкаф, где они хранили всякие «нужные вещи»: старый молоток, ржавые гвозди, кусок резины, жёлуди, фуражки, значки.… На стене болтались два лука порядком им поднадоевшие, за неделю игры в «Робин Гуда», на земляном полу кучками были насыпаны опилки. В самом дальнем углу валялись не менее «важные вещи»: старое колесо от трактора и несколько «разнокалиберных» палок.
Мальчишки называли сарай штабом и под самым строгим секретом велели родителям не выдавать их убежище. Таким образом, их игра длилась каждый день, но к великому сожалению вояк на их территорию никто не посягал. Но сегодня штаб превратился в секретную зону по созданию конспирации. «Враг» должен был поверить, что костюм на одном из мальчиков это настоящая кожа чудища.
Они приклеили к собачьей шкуре веревку и покрасили ее в черный цвет – это был хвост лешего, к голове привязали поросячьи уши, отрезанные от новогодней маски.
«Митька, становись, будем примерку делать» - засмеялся Саня.
«Почему я?»
«Не спорь, у тебя рост меньше, ноги меньше закрывать придется»
Сашка взял шкуру и набросил другу на голову.
«Да» - проговорил Саня, отходя подальше и разглядывая зверя-Митю.
«Пузо отрастил. Вон посмотри, как теперь закрывать?»
Митя стоял с серьезным лицом и с головой собаки на голове. Шкура прикрывала руки и доходила ему до щиколоток, но весь живот и лицо были открыты.
«А давай из старой сетки сделаем накидку, а на нее пришьем листья и ветки – это же леший»- предложил повеселевший Митя.
Так и сделали. На следующее утро Митька и Сашка запланировали первую вылазку лешего. Это должно было произойти во дворе Ефросиньи, а задачей было сделать так, чтобы бабка поверила, что Митька в собачьей шкуре – леший.
Ефросинья, уставшая от думок о невиданном существе и теперь еще и с обидой на зверя за то, что сплетница Марфа и вредная Лизавета смеялись над ней, перебирая пшено, жаловалась петуху Ваське, который кружился рядом:
«Ну что ему трудно было прийти. И сметана была и рыба. А он на посмешище меня поднял»
Пес, дергая ухом, слушал бабку и наблюдал за птичками прилетавшими поклевать пшено.
Солнце пекло, не смотря на раннее утро, ветерок лишь изредка заглядывал в ладонь, к бабке помогая сдувать мусор с крупы. Калитка была открыта настежь и подперта кирпичом, так, что было видно дорогу. И ворча, бабка то и дело поглядывала на нее с надеждой увидеть, кого ни будь. Она ждала деда Афанасия или Ваньку, чтобы утешиться пересудами о лешем.
«Бабка»
Из-за забора показалось маленькое бородатое личико Афанасия.
«Что делаешь? Я тебе молока принес. Ты утром не пришла, теперь вижу, как я и думал, не больна ты, а просто Марфу с Лизаветой видеть не хочешь. Будет тебе… Я - то сам видел лешего и знаю, что ты не врешь»
Ефросинья, опустив голову, продолжала перебирать пшено. Дед, прихрамывая, направился прямо к бабке.
«Если он к тебе приходил, он и к ним придет и тогда они, поймут, что ты не врешь» - продолжал успокаивать дед.
«Мне обидно, что этот негодяй не появился тогда когда он нужен был, а может, чует, когда людей много?»
«Не знаю. Время покажет. Он же поесть любит – значит еще при…»
Мимо калитки прямо напротив раскрывшей рот Евдокии и не успевшего договорить Афанасия промелькнул волосатый и лопоухий леший. Переглянувшись, они ринулись к калитке…
«Сашок ты не видал, кого здесь?» - крикнула бабка мальчишке стоявшему, как бы невзначай у колодца прямо напротив заброшенного дома.
«Нет», - соврал Сашка,- «а, что баб Фрось, вы петуха потеряли?»
Бабка, с дедом махнув рукой, еще с пару минут посмотрели по сторонам и направились с обескураженными лицами, во двор.
«Все получилось!»- хлопнув друг друга в ладоши, победно веселились друзья.
«Я тебе говорил…»- захлебываясь восторженными эмоциями, проговорил Саня, помогая стягивать шкуру с Митьки.
Сарайчик - штаб находился, прямо у забора деда Афанасия и ребятам не составило труда проскочить не замеченным, поэтому их план был довольно прост. Теперь им предстояло напугать Ефросинью…