Глухо тарахтя мотором, старенький баркас сквозь редеющий над рекой туман неспешно пробивается против течения реки к месту своей временной стоянки. За штурвалом молоденький матрос. Капитан в тесном кубрике согревается утренним чаем. Спокойно. Тихо. Мирно. Тишину разрывает звонкий возглас матроса: «Медведь!». Капитан выскакивает на палубу и смотрит в направлении указующего перста рулевого. Там в воде плывет медведь. «Знатная добыча», - думает капитан, знаками показывая парню у штурвала, куда надо подойти. Баркас, сбавив ход, подходит к плывущему медведю. Капитан из железного сундука на палубе достает канат и делает петлю. Получилось подобие лассо. Медведь отталкивается от борта и пытается уйти. Попытки борьбы мускулов зверя с мотором обречены на провал — зверь заарканен и намертво привязан к бортовому кнехту. На палубе ликование. Идет бурное обсуждение, как, не повредив шкуру, умертвить медведя. Про предупреждение о том, что не стоит делить шкуру не убитого медведя забыли. Как и про самого медведя, болтающегося за бортом.
Зверь, тем временем, борясь за жизнь, по канату залез на палубу и принялся грызть и раздирать свой поводок. Героический экипаж судна, оценив обстановку, готовился к обороне, забаррикадировавшись в рубке. Каждый использовал возникшую паузу перед сражением в своих интересах: речники раздобыли багор и топор, а пленник освободился от оков.
Наступление начал тот, в чьи планы не входил дележ с кем бы то ни было собственной шкуры. Несколько раз обойдя вокруг рубки, он сокрушил все, что мог, включая пожарный шит. Методично побил все стекла и избавил капитана от мешавшего ему в тесной рубке багра. Выломал дверь и вынудил противника переместиться в кубрик.
Судно, потерявшее управление, уткнулось в берег. Огласив окрестности громким рыком, медведь спрыгнул на камни и скрылся в тайге.
Мучившийся медвежьей болезнью экипаж еще долго не покидал своего убежища.