Гришаня - ангел

               
               

"Гнилой угол " упирался в ржавый забор рыбцеха. Провонявший рыбой и  водорослями,
он был позором нищего поселка.Зато самым  посещаемым местом. На бугре стояла
поселковая лавка, куда заглядывали проезжавшие автомобилисты.  За ней кусок  моря
с мокрыми лбами скал - пристанищем сивучей. Морские мигранты  приплывали сюда
в мае и терпеливо ждали гигантской трапезы - появления  косяков горбуши и кеты.

Напротив магазина, на отвоеванном у берега пятачке, где слой песка за полстолетия был утрамбован ногами живущих, едва возвышалась почерневшая  развалюха - мало похожая на человеческое жилье, но обитаемая. Здесь жил  мальчик - ангел. На вопрос сколько лет, он, лучезерно улыбаясь, показывал четыре пальца.

Приветливое  лицо в обрамлении выгоревших   нестриженных кудрей, в длинной рубашоночке - сестринской кофте, босой - он обычно встречал вас на лужайке из аптечной ромашки, чудом уцелевшей от колес автомобилей.

Может и уцелела потому только, что лепилась к самой стене под окном вросшего в песок домишки. Гришаня сидел на траве с лохматой  собачонкой, разглядывая на  солнце янтарики,  найденные этим утром.

Кто бы не останавливался у магазина,  Гришаню окликали. Его нельзя было  не заметить, как нельзя не увидеть радугу прямо перед тобой. И хотелось задержаться, посмотреть, поудивляться.
- Вишь какой! Чистый Ангел!
Угощали лучшим, что было припасено.

Наступала минута  - хриплый голос через окно звал Гришаню.  Следующий момент : с зажатой в руке денежкой мальчик спешил в магазин. Обычный мамкин заказ: сигареты и бутылка пива.

Жил  Гришаня  для мамы  Зины - приносил ей опохмелку и курево. Для  сестры Ларисы. Собирал ее разбросанные вещи, и вместо нее топил печку.  Со всеми  делился угощением. С Шариком , другом, спали обнявшись, собирали, выброшенные морем янтарики и полезную еду: водоросли, маленьких, не справившихся с сильной прибрежной волной крабов, осьминожек, мидий. Иногда копали червей для рыбаков, и, сидя на высоком причале, подолгу молчали...

Продавщица  Клава,  всякий раз глядя на Гришаню,  расстраивалась. Бывшая комсомолка в ангелов не верила. Но встретила - и узнала.  И так полюбила своей простой душой, что стала просить никчемную Зинку отдать ей Гришаню на воспитание. Хорошенько напившись,  Зинка прямо в магазине расцарапала продавщице лицо(морду! - она кричала) и бушевала час за закрытой дверью, вытолкав покупателей.

- Сама попробуй роди, да тогда и отдай  кровинку свою! - разорялась она визгливо. Считая, что этого  мало, раскочегарившаяся Зинуля, грозила Клаве кулаком, изображала лицом страшные гримасы - угрозы, обозначая свое превосходство.  Натешившись, заснула на берегу в полуистлевшем старом баркасе, наполовину затянутым песком.

Как - то  Зинуля собралась в город выпросить у бывшего мужа денег на выпивку и дочери Лариске на поступление в медицинский колледж.
- Не ждите! Ночуйте без меня! Завтра вернусь! - крикнула она  на бегу, стараясь успеть на автобус.

Три молодых браконьера из соседнего городка  -  Шурики - так их звали в поселке, впервые дорвавшись до легкого заработка, выпотрошили ночами несчетное количество горбуши в малой речке и  cбыли удачно пятьдесят килограммов икры. Уже сутки они отмечали  на берегу успех водкой "Медведь Шатун" с крабами.

Их сытый и отравленный большим количеством  алкоголя и белка организм, бушевал как перегретый котел, и хотел освободиться от яда.  А потом ...ну, "этого самого".

Захлопнувшаяся за Зинулей дверь автобуса была спусковым крючком " "этого самого".  Промелькнувшая идея сама четко рисовала действия.

Они зашли в  магазин, купили  "Казенку",   рассовали по карманам. Лариса,  четырнадцатилетняя дочка, уехавшей Зинули еще спала и гостям не обрадовалась.
Гришаня с Шариком носились по берегу. 

Шурики ,где напором, а где  вроде как дружеской шуткой заставили девочку приготовить еду. За столом расположились по-хозяйски, ели и пили долго. Лара  пить наотрез отказалась и ушла  во двор стирать бельишко.

Темнело. Гришаня с Шариком все еще  не появились. Девочка зашла в избу за курточкой, и тут же вырубился свет. Кто - то грубо схватил Ларису  и потащил внутрь. Ее крик прервала  грубая рука, пропахшая рыбой.
А потом настал  ад, конца которому не было.

Вбежавший в дом Гришаня, с ходу был заперт в сенях  на щеколду. Его обессиленные крики: Лара!..Лара!.. растворились в топоте ног, матерных выкриках и пробуксовке застрявшего в песке грузовичка. Запах бензина, треск сухой древесины...
Пламя заплясало, цепляясь за выступающие венцы. Еще миг и оно заключило старый дом
в гибельные объятья.
Неожиданно Шурики  ринулись в избу,вспомнив про забытую сумку с деньгами... Через минуту рухнула крыша. Облако пыли с обломками сильный ветер потащил в море.

Связанная веревкой и брошенная на мокрые сети грузовика, Лара увидела взметнувшееся пламя. В небе расцвел огромный красный цветок их дома.   Все, что оставалось в ней живого, чувствующего - исчезло. Кроме глаз, прикованных к огню. Очень высоко из пламени вырвалось светлое облачко.

 Это Гришаня - ангел возвращался в свои пределы.