Всё моё существо жило в то утро само по себе. Как непослушная собачонка скрывалась в кустах голова, мучительно возвращая на место голову, я тут же терял ногу, возвращая ногу, терял печень, почки и селезёнку. Когда неимоверными усилиями удавалась запихнуть в себя весь этот ливер, оказывалось, что голова вернулась в полной пустоте безразличия и упертой ненависти к жизни, к работе и ко всему, что не было связанно с ликероводочной продукцией, с точками распределения оной среди страждущих горожан, заблудших в мегаполисе коренастых комбайнеров и желающих сбросить с усталых плеч липкие прикосновения ночи потрёпанных проституток. Нашарив в дырявых карманах остатки кредитных билетов, напрягая воспаленные извилины некогда прямых и ясных в своём безобразии понимания сути происходящего молекул серого вещества, я обречённо понял, что денег мне хватает лишь на галантерейный товар под названием «Шипр». Пахнуло мерзостью первого глотка и ароматом мимолетного возвращения в ужас происходящего. Перспектива жизненных просторов приобрела стеклянную форму невзрачного флакона. До магазина было три шага, до заводской проходной два, до смерти оставался один. Разворачивая свинцовые ноги в сторону обмена нажитого непосильным трудом на сомнительные радости эфемерных иллюзий, я столкнулся нос к носу с представительным дядечкой. Дядечка укоризненно покрутил головой, вызывая во мне какие-то отвратительные воспоминания о спецовках, графиках, сварочных аппаратах и двери с надписью «Касса». Крепко прихватив меня за локоток, он сурово взглянул на мой потрёпанный анфас лица, и произнес куда-то в пустоту удивительно ласковым голосом: « Есть у меня по линии обмена опытом, поездка в Соединённые Штаты Америки, на курсы повышения квалификации сварщиков. На два месяца. Американцы «Шипр» по утрам не пьют, так что тебе туда прямая дорога. Квалификацию повысишь и пить бросишь». Посмотрел на меня ещё разок, и добавил: « Может быть…». Выталкивая изо рта вату вчерашних радостей, я пытался возразить, но в звенящую пустоту утра, между мной и почти вспомненным дядечкой, упало все понимающее и все объясняющее короткое, русское: «****ь!».
Конец первой части.