ПЛЕСЕНЬЮ И ГНИЛЬЮ ТЯНЕТ
ИЗ ТЬМЫ ПРОШЛОГО
О! Чудо чудное творится,
Минул в мученьях век двадцатый,
У всех торжественные лица.
А повод странный, глуповатый…
Собралась в клубе знать
Из прежних вожаков советских,
Решили рыцарями стать,
Манерам научиться светским.
Вот только к свету далеко,
И почему-то пахнет гнилью?
И то, конечно, – не легко
Подняться из-под плит могильных.
Помещение, в котором собрались люди, мало чем напоминает средневековье, ну, может быть, только тем, что потолки низкие, такие, какие были в старинных харчевнях. Чуть в стороне невысокий помост, такой же высоты, каким он был в сельских домах культуры сталинской эпохи. На помосте стоит стол, покрытый темно-фиолетовой скатертью с золотым шитьем вокруг большого серебряного креста. На помосте стоит человек в бархатной кроваво-красного цвета мантии. В правой руке у него клинок, естественно, не бутафорский, а из самой настоящей стали. Изготовлен, правда, он не в Золингене или Толедо, а местным кузнецом, изучавшим секреты старинных оружейников, но клинок добрый, тут пояснять нечего! Конец клинка покоится на плече коленопреклоненного молодого человека в широком старинного покроя плаще, но из современного искусственного материала. Молодой человек повторяет слова рыцарской клятвы. Три горящие свечи не разгоняют сумрака помещения, придавая некоторую долю таинственности окружающей обстановки. Собравшиеся дамы и мужчины тщетно пытаются воссоздать обстановку посвящения в рыцарство, и все же необычность происходящего тонкими иголочками покалывает душу каждого собравшегося здесь. И многое невдомек собравшимся. Понимают ли они всю нелепость попытки возвратить старое, навсегда отвергнутое временем? «Всему свое время…» – говорил Экклезиаст. Его слова применимы к любому отрезку времени. Скорее всего, собравшиеся понимают, что вторгаются в прошлое, не изучив его особенностей. Но, что поделать, если так хочется выделиться из серой обстановки затхлости, ими самими же созданной?
Денег накрадено много, на многие поколения хватит, если, конечно, не произойдет чего-то такого, экстраординарного?.. Ведь и их обогащение ни временем, ни политической обстановкой не планировалось! Оно само накатилось, когда хозяйственно-партийная номенклатура, не вводя военного положения, присвоила все богатства величайшей в мире страны. Иными словами – обстановка возникла экстраординарная… Тут только успевай хватать, пользуясь общественным положением.
Итак, денег много, и они потоками продолжают поступать. Что с ними делать? Купить самолет? Так на нем нужно летать, а это сопряжено с риском падения! Купить яхту? А пиратов сколько развелось!.. Построить бы замок, на котором развевалось бы «родовое» знамя?.. Но, люди, собравшиеся здесь, не знают ни рода, ни племени своего! Заняться исследованием прошлого дело безнадежное, и копать глубоко не нужно, полторы сотни лет и предок в лаптях, в грубой домотканой одежде появится. Возможно, и не крепостной, а вольный казак. Но разве нуворишам с руки в казачество подаваться? Шалишь! Пусть этим люди «низкого» сословия занимаются!..
Остается одно: начинать с нуля, хоть так неприятно самому нулем считаться! Тут и ловкие помощники находятся. Предлагают дипломы, и грамоты и даже документы, рожденные «глубокой стариной» – современная техника и не такое позволяет…
В открытую делать подобное могут те, кому вообще плевать на общественное мнение! Но все-таки, лучше – в тихую… Потом все проявится. Можно будет объявить себя потомком Александра Македонского, естественно, по женской линии.
Начать надо хотя бы с возведения себя в рыцарское звание. Больших расходов для этого не требуется. Достаточно бутафории. Поэтому обстановка приближена к театральной. Одежда из дорогих современных тканей…
Такую богатую одежду прежде рыцари не носили. Даже короли манерой одеваться не всегда соответствовали той, которую пытаются молодые люди воссоздать.
Возьмем, к примеру, Людовика XI, короля Франции. Что носил этот король, прозванный за умение плести интриги, «Всемирным пауком»? Камзол и короткие штаны из грубого сукна темно-серого цвета, такого же цвета толстого полотна рубашку, с фландрскими кружевами, выглядывающими из рукавов камзола. На ногах – шерстяные чулки и грубые кожаные башмаки. На голове шляпа с короткими полями. Спереди на шляпе небольших размеров образ Богородицы из олова. Мантию из горностая он набрасывал на плечи, только находясь в тронном зале своего дворца. Если бы кто-то попытался вблизи рассматривать мантию монарха, то он заметил бы немалое количество проплешин на ней.
Что же можно сказать об одежде простого рыцаря? Его исподнее по чистоте своей не превосходило те тряпки, которые извлекают из отбросов на свалках. Обычное полотно и то стоило во времена рыцарства невероятно дорого. Неудивительно, что павшего в бою рыцаря раздевали догола, считая добычею ценной то, что находилось между панцирем и телом. А ведь добыча та пропиталось насквозь потом и экскрементами, поскольку подолгу находился рыцарь, закованным в латы, а снять их при возникновении естественных потребностей сам не мог. Доспехи весили от 40 до 60 кг. Надеть и снять их без помощи оруженосца рыцарь просто был не в состоянии.
И, все-таки, давайте простим тех украинских парней и девушек, которые из тщеславия пытаются возродить рыцарство, никогда не имевшее места на просторах Украины. Впрочем, богатство, незаконно полученное и не к такому толкают!.. Ну, нет заслуг перед человечеством ни в прошлом, ни в настоящем… А прошлое… Оно невероятно искажено «искателями»...
Возрождал рыцарство и Адольф Шиккельгрубер, правда, облекая его не в латы, а в мышиного цвета мундир, а на грудь его помещая рыцарский крест с дубовыми листьями. Помнят люди еще пока живые кресты и на крыльях бомбардировщиков.
В небесах не ангелы летали,
А на крыльях – черные кресты,
Взрывы нашу землю сотрясали
От восхода и до темноты.
Но попытка Гитлера объяснима: героика германская осталась где-то в прошлом, а бюргеру в настоящем так хотелось, чтобы его героизм был виден не только в количестве поглощенных кружек пива и свиных сосисок… А чем отличается зажиточный бюргер от рядового украинца, ставшим случайно богатым? Только тем, что тот хорошо знает цену вещам, поскольку расчет всегда был его основой, а вот деньги шальные, доставшиеся украинцу, дыры жгут в карманах. Так и хочется воспарить над серой обыденностью! А что делать, если кроме толстого кошелька, никаких иных отличий от серого скучного обывателя у него попросту нет? А так хочется «парубку», да и толстосуму, возрастом постарше, блеснуть перед дамами, от которых ожидать можно еще и повышенного внимания к себе.
А, о чем думают те молодые женщины, участвующие в этом спектакле? Каждая, знающая о рыцарстве только из слащавых романов, воспевающих прошлое, думает:
Ах, славный рыцарь, Боже мой!
Он – клад изысканных манер!
Он так почтителен со мной…
Ну, настоящий кавалер!
Как горделивый он в седле!
Блестят на солнце его латы!
Он самый юный в их семье,
И, все ж, достаточно богатый.
Робеют перед ним мужи,
А он со мною мягче воска…
Моим он взглядом дорожит,
Я управляю им так просто.
Он для меня все сделать мог,
Лишь прикажи я, без изъятья,
Я знак подам, у моих ног,
Подол целует платья!
Что поделать, если современная девушка о рыцарях судит по фильмам и по произведениям авторов, избравшим восхваление рыцарских времен. «Ах, – думает она. – Ну, совсем перевелись среди нынешних мужчин рыцари… Те были стройные, со втянутым животом, затянутые в латы, готовые жизнь свою отдать за желание женщины, считающие ее высшим существом. Низко кланяясь, касаясь пола пером шляпы своей, они совершали подвиги великие, сражаясь с всякими там драконами и прочей ушедшей в прошлое нечестью». Вспоминая о невнимательности, черствости, грубости и прочих подобных качествах мужчин, встреченных на ее коротком жизненном пути, женщина горько восклицает: «Ах, перевелись рыцари! Ах – ах!»
Мы еще вернемся к рыцарству прошлому, реальному, а не покрытому сусальным золотом мечтаний.
Хотелось бы вначале разобраться основательно, почему вдруг Западная Украина, в далекие времена называемая Красной Русью, и ничем прежде особым в деяниях своих не отличавшаяся, вдруг пытается сегодня доминировать во всех происходящих политических процессах только родившегося государства, не избавившегося еще от соски?
Подобное явление наблюдается тогда, когда что-то долгое время находится в сжатом состоянии, в человеческом обществе это сжатие называется угнетением. Накопившаяся энергия, пусть это называется в нашем случае ненавистью, ищет выхода, а, найдя его, выплескивается с силой наружу. Проявлением этого были бунты, восстания, революции.
Истории своей люди, живущие в Галиции, не знают, ее до неузнаваемости изменили, поскольку и самой государственности у них долгие века не было, а она была то под властью Литвы, то под властью Польши и Австро-Венгрии.
Им бы присмотреться к прошлому своему, нормальному, не искаженному манией величия, все стало бы на места свои. А была Галиция когда-то частью единой Киевской Руси, и веры православной, незыблемой. Наступило время, когда власть великого князя киевского пошатнулась… Когда силы у него не стало, осталось только звание. А так, каждый князь сам по себе. Межусобная борьба не прекращалась. Сражались братья между собой, дяди и племянники. И что самое удивительное – все они были правы. И потерпела Русь поражение при первой же встрече с серьезным врагом, пришедшим на русскую землю. И не в великом количестве были монголы, а одолели сводную русско-половецкую рать, втрое превосходящую числом пришельцев. И напомню тем, кто знал, да забыл, что случилось все это во времена, когда Волынью правил совсем молодой князь Данила Романович. Да-да, тот самый Даниил, который станет позднее править Галицией, отойдет от православия и прослывет первым королем на Руси. И все это случилось не потому, что захотелось Даниилу Галицкому стать самым оригинальным князем на Руси, причины для того у него весьма веские были. Успел он встретиться с монголами еще до покорения ими Руси, успел кровь свою пролить в бою с ними и испить чашу поражения. Слава Богу, что хоть спасся тогда бегством, бросив дружину свою, как, впрочем, и другие князья, бежавшие тогда, спасая свою жизнь. А случилось то по весне далекого от нас 1223 года.