Я честно пыталась совершенствоваться в написании вантазаанских рун, но Руи и водяная белочка затеяли такую возню на ковре, что я решительно не могла сосредоточиться. Довольно трудно выводить ажурную вязь рун, если при этом трясёшься от хохота.
Дверь в комнату со скрипом отворилась и вошла Элора. Доместикаты замерли на миг, зыркнули на драконницу и продолжили свои игры.
- Честное слово, эта парочка напоминает мне вас с Лэмале, - Элора улыбнулась, - воюете – воюете, а между тем….
- Опять ты начинаешь? – я швырнула перо в чернильницу с такой силой, что брызги полетели во все стороны, - ты же знаешь, как я отношусь к джинну. Он враг и значит, не будет мне покоя, пока я не уничтожу его или не изгоню!
- Да-да-да, твой великий крестовый поход, - драконница вздохнула, - давай лучше сменим тему, пока ты не взорвалась от злости и не заляпала следом за скатертью и стены комнаты. Слышала? Вроде как во время осеннего фестиваля академию собирается навестить император, собственной персоной.
- Слышала, слышала, - я пожала плечами, - хотя я не вижу в этом событии ничего особенного, наш император посещает академию каждый год, в одно и то же время. Традиция.
- Ну, ты так говоришь, как будто видишь императора чаще, чем своего Л…. В смысле Руи, - поспешила поправиться Элора.
- Не так часто, конечно, - я ухмыльнулась, - но охотничий домик императора располагается всего в сотне миль от моего жилища, а поскольку наш властитель обожает охоту, то периодически наведывается и к моему отцу, полюбоваться на новые трофеи и отрубленные головы демонов на стене кабинета.
- Везёт же некоторым, - драконница притворно вздохнула, - а мы хранители, имеем честь лицезреть каждого нового императора лишь дважды, в день его появления на свет и при его же кончине, да и, то, если не заняты какими-нибудь ещё более важными делами.
- Надеюсь, этот раз будет третьим поводом узреть его Величество, - я кашлянула, - Лэмале, конечно поганец, но поганец мелкий, не думаю, что он решится на покушение.
- Ну, кто про что, а голодный всё про жрачку, - Элора сплюнула, - с тобой невозможно разговаривать, Юкико, о чём бы, не шла речь, ты всё переводишь на джинна. Проклятье, ты даже во сне зовёшь его!
- Невозможно, не разговаривай, - огрызнулась я и почувствовала, что краснею.
***
Традиция – традицией, но академию отмыли от подвалов до крыши и украсили на диво. Слуги и маги – декораторы трудились не покладая рук, да и студенты, для большинства которых, встреча с императором действительно была великим событием, кое должно было им запомниться на всю жизнь, не только наводили порядок в комнатах, но и мылись, чистились, учили приветственные речи, гимн нашей страны. И уж конечно пытались подтянуть хвосты и исправить отметки. Как известно, императору обычно представляли двух учеников – лучшего и худшего. Лучший получал из рук властителя награду, а худший, худший – так называемый чёрный свиток. Если в течение полугода он не исправлялся, беднягу не только изгоняли из академии, он вообще мог забыть о какой-либо карьере в государственных структурах. Жестокий обычай, но очень действенный. Каждый третий отмеченный чёрным свитком, уходил из академии, реже, кончал жизнь самоубийством или спивался, но большинство старались исправиться. Всё же чёрный свиток не приговор, а лишь предупреждение. К сожалению, таким способом избавиться от Лэмале мне не удастся. Проклятый джинн ленив, но благодаря идеальной памяти учится весьма неплохо, даже чуть выше среднего уровня.
Обычно все мы одевали на лекции повседневную одежду, но к приезду столь высокопо-ставленных лиц нам всем раздали парадную форму, схожую с гвардейской. Синие курточки с белыми жабо и кружевными оборками на рукавах, красные штаны (либо юбки для самок), белые сапоги, чёрные плащи. Мужчины при мечах, дамы при шпагах. Существам негуманоидным полагались трёхцветные значки, украшенные чёрной розой (личным гербовым знаком императора).
Примерно за седмицу, до приезда императора в академию прибыли люди из личной охра-ны владыки, прочесали всю академию, всюду сунули свой нос, всё и всех проверили, за ними понаехали слуги, стража и ещё целая куча каких-то совсем уж непонятных личностей. В академии буквально иголке некуда было упасть, куда не сунешься, всюду стража выставлена. Студентам настойчиво рекомендовали не выходить из своих комнат без лишней необходимости, кроме как на лекции. Даже еду доставляли прямо в общежития.
Бардак, в общем. По моему мнению, было бы куда проще, если бы вместо императора, присылали его проекцию, как обычно делают, когда властитель «путешествует» по стране. В конце концов, навредить ему через проекцию куда сложнее.
Одно хорошо, Лэмале всё же пострадал, сама я посчитала ниже своего достоинства сообщать о подозрительном джинне в охранку, я же не ябеда и не доносчица, но вот кто-то из наших (скорей всего Юрико, Юми или Пиоралле) оказался не столь щепетильным. Бед-ненького джина к моему великому облегчению, заперли в его комнате и запретили выходить куда-либо, даже на лекции. Впрочем, сомневаюсь, что этот бездельник особенно огорчился.
И вот настал торжественный день. Облака над академией разогнали, температуру на улице подняли до комфортных двадцати градусов, лужи высушили, листья на деревьях перекрасили в зелёный цвет, пожухлую траву вырастили вновь, как и увядшие цветы. В общем, глубокую осень сменили на лето. Единственно, бабочки и птицы были иллюзорными, так же как единороги с рогами изобилия, фонтанировавшими цветочными лепестками, и радугой в небесах. Слуги выстроились в два ряда по обеим сторонам дороги, на коей постелены были ковры от врат и до самых парадных дверей академии. За спинами слуг стояли стражи, в парадных облегчённых доспехах и с позолоченными алебардами в руках.
Нас, студентов, собрали в парадном зале, но для начала, позволили прильнуть к окнам, дабы могли мы узреть прибытие самого императора.
Вот раздалась громкая торжественная музыка и вдали показалась стройная колонна. Первыми явились герольды в ярких сине-красных одеяниях с белыми плащами и чёрным гербом императора на груди, во всю трубившие в рога. За ними вышагивали музыканты, бившие в литавры и барабаны, игравшие на флейтах и цимбалах. За музыкантами следовал полк гвардейцев в средних серебряных доспехах, с копьями в руках. За гвардейцами на прекрасных белых лошадях скакали конные арбалетчики. После арбалетчиков во всём блеске золотых доспехов явились самые прославленные рыцари империи, герцоги, графы, князья, бароны, всего триста воителей, за рыцарями, в каретах следовали придворные, фрейлины, министры, всех и не перечислить, всего около сотни экипажей и каждый изукрашен по-своему, ни одного повторяющегося. За придворными скакали ещё сотня рыцарей – храмовников в чёрных доспехах с серебряными рунами на груди, эти, так называемые, стражи инквизиции, в их задачу входило охранять императора от всякого рода нечисти. За храмовниками летела (именно летела, а не катилась) карета, целиком выкованная из легчайшего парикитта, в ней путешествовали так называемые королевские советники по делам магическим, говоря проще – пятёрка сильнейших магов нашего мира, среди коих находился и… мой отец!
За магиками вновь показались герольды, на этот раз в одеяниях цвета серебра и золота, а потом, потом раздался грохот, и небо расцветилось разноцветными фейерверками, грянуло дружное: - «Урр-ра-а-а-а-а» и показались три абсолютно одинаковые кареты. На крыше каждой из них в особом кресле сидели существа, отличить одно от другого было решительно невозможно не магическим, ни обычным способом. Высокий старик с благообразным красивым лицом, длинными седыми волосами и короткой аккуратной бородкой и пронзительными глазами. На голове, золотая диадема с крупными алмазами и рубинами, на плечах мантия, отороченная горностаями. Одеяния владыки сверкали золотым шитьём и жемчугом. Энергетические кристаллы, вставленные в кольца на пальцах, создавали во-круг повелителя нашего некую ауру, сверкавшую на солнце, являвшуюся так же защит-ным барьером. И уж конечно, лишь один из трёх сидевших был настоящим императором, а остальные двое – клонами. Кто из троих – настоящий владыка, знали лишь двое или трое самых приближённых и доверенных министров. Впрочем, ходили слухи, что все трое сидящих в креслах – клоны. В конце концов, что помешало бы потенциальным убийцам атаковать все три кареты?
«Императоры» подняли правые руки, приветствуя присутствующих. Вновь раздались стройные приветственные крики.
За каретой властителя следовали две сотни рыцарей не столь знатных и прославленных, в бронзовых доспехах. Маркизы, виконты, баронеты и прочие. За рыцарями прогарцевали конные лучники – наёмники. Степняки из племени агаззунах. Величайшие из известных стрелков, на полном ходу попадавшие в иголку, укреплённую на столбике толщиной с человеческую руку, даже альвы считались не столь искусными, как они. В конце блестящей процессии следовал бесчисленный обоз с имуществом, коий охраняла цвержья дружина в митриловых доспехах и с грозными боевыми молотами и топорами в могучих руках.
Вот вся кавалькада остановилась, музыканты и герольды расступились в стороны и поспешно встали за спины стражей. Рыцари спешились, из карет посыпали придворные, причём последними приземлили свою карету магики. Они же все пятеро очень осторожно опустили всех троих «императоров» с крыш карет на землю.
Тот час же инспекторы свистнули в свистки, мы, студенты послушно отпрянули от окон и поспешили выстроиться вдоль стен залы в несколько рядов. У самой стены вытянулись все великаны, в середину встали существа обычного размера, а впереди карлики, недоро-стки и прочие. Ждать пришлось изрядно, пока вся толпа прибывших сможет подняться, но вот золотые, изукрашенные дивной растительной резьбой ворота, распахнулись, в залу вбежали рыцари в золотых доспехах и выстроились в два ряда по обеим сторонам, отгородив нас от повелителя. Первыми показались четыре герольда с трубами и рогами, кои приложили инструменты свои ко ртам и дали сигнал. Следом протопали два рыцаря - гиганта в золотых доспехах и герцогских коронах и вот, сопровождаемый толпой придворных появился ОН, император. Точнее они, поскольку императоров было по-прежнему, трое. Жутковатое зрелище, три коронованные фигуры двигались абсолютно синхронно и отличить одного клона от другого не смогла бы и собственная мать, вдовствующая императрица.
Вот императоры остановились, вновь подняли руку в приветствии, навстречу повелителю, из противоположного конца зала спешил весь ректорат во главе с достопочтенным Остозиусом Брамом.
Главный ректор не забывал при каждом шаге низко, чуть ли, не до земли кланяться императору.
- Приветствую вас, Ваше величество, - неожиданно громко произнёс Остозиус, - какая честь для нас, что солнце нашей вечной империи даровало и нам счастье хоть на краткое время лицезреть его вблизи. Воистину, ради такого великого момента стоило прожить жизнь.
- И я приветствую тебя, мой достопочтенный ректор, - в один голос произнесли все три императора, - надеюсь, во вверенной вам академии всё в порядке, не требуется ли чего? Денег или правосудия?
- О, что вы, - ректор поклонился так низко, что чуть не клюнул носом пол, - благодаря вашей бесконечной щедрости у нас есть всё, что нужно и даже сверх того. Что касаемо правосудия, к счастью, никто из студентов или преподавателей не свершил ничего такого, что бы требовало высшего суда. Спешу доложить, что карцеры наши практически пусты, а плаха палача гниёт в бездействии. Имел место крошечный инцидент с энергетическим вампиром, но с ним разобрались…. Соответствующие службы. В течение нескольких дней.
- Хвалю, бой достопочтенный Остозиус, - все три императора разом улыбнулись, - впрочем, если студентов или преподавателей будут какие-то просьбы, жалобы или обращения, пусть передадут их, потом, моему секретарю.
- Отлично, - я мысленно потёрла руки, - если Юрико ещё не догадалась написать соответствующее прошение к императору с просьбой вышвырнуть Лэмале из академии и перечнем всех его преступлений, надо будет сделать это самой.
- Так, теперь же, мой Главный ректор, - императоры разом кивнули, - прошу, представь мне лучшего из учеников, дабы я мог достойно наградить его и того ленивого негодника, коий заслуживает чёрного свитка.
Остозиус сделал знак рукой, и инспекторы вывели двоих. Одни из них, наш старый зна-комый Дешолерро, бледный от волнения и радости и какой-то незнакомый мне гоблин из старших классов.
Так-так-так, дайте ка, угадаю, император наверняка не знает, что перед ним тот самый энергетический вампир, о коем упоминал Главный ректор. Однако, если юношу наградит САМ император, никто больше не посмеет к нему придраться, ни инквизиция, ни соперники его клана, ни даже его возможные жертвы, карьера вампира будет быстрой. Интересно, Остоизиусу заплатили за то, чтобы Дешо вдруг стал самым лучшим учеником в академии, или Главный ректор сам додумался до такого ловкого хода? То же и с так называемым худшим учеником, всем известно, что даже самому талантливому и старательному гоблину никто не позволит занять ни одной, незначительной должности, соответственно, никто из более высокопоставленных бездельников не пострадает. Я бы вообще не удивилась, если бы узнала, что гоблина специально приняли в академию, с тем чтобы превратить потом в козла отпущения. А кто знает, может, ещё и приплатили за это.
Императоры тем временем начали торжественную речь, весь смысл коей сводился к тому, как важно хорошо учиться и как это мерзко, быть лентяем и бездарем. Вся эта показуха меня решительно не интересовала, а потому я ушла целиком в свои мысли, обдумывая как лучше составить петицию императору. От размышлений меня отвлекли громкие овации и крики «Ура». Я тоже начала аплодировать и кричать.
Императоры раскланялись нам, герольды приложили к губам свои инструменты, потрубили трижды, и вся блестящая компания следом за Главным ректором отправилась дальше, в пиршественную залу, нам же всем, наконец-то дозволили разойтись.