Дидьё всегда любил осень. Он родился в середине октября, когда деревья уже готовились расстаться со своими красно-жёлтыми париками, и только воспоминания о летнем веселье заставляли их сохранять багряные кудри.
Мама говорила, что Дидьё и сам похож на позднюю осень: такой же тёмно-рыжий и вечно насупленный. Дидьё относился к подобным высказываниям философски, чаще всего пропуская их мимо ушей.
Да и некогда ему было слушать взрослые рассуждения, ведь Дидьё всегда был очень занят, а в это время года особенно. Осень была для него маленьким откровением, призрачным началом долгого и крепкого зимнего сна. Он чувствовал, что осень правдива, она заставляет людей грустить, но вместе с тем даёт им возможность думать. Дидьё таскал в карманах апельсиновые корки и собирал опавшие листья, складывая их в грязно-бурую кучку у себя под кроватью. Он перепрыгивал через лужи, стараясь не запачкать новые кожаные ботинки (в тайне мечтая оставить на них как можно больше восхитительно пахнущей дождём грязи), и суеверно обходил стороной дряхлые пни и коряги, веря в то, что в них живут недобрые лесные духи. Совершая все эти маленькие ритуалы, Дидьё смутно осознавал, что они являются частью чего-то большего, какого-то прекрасного и печального обряда, испокон веков совершаемого человечеством.
Дидьё смотрел на своих родителей и в каждом их действии видел что-то традиционно-осеннее. Приходя с работы, мама снимала лимонно-жёлтую куртку, включала на кухне карминный светильник и ставила на плиту старую турку. Свой любимый кофе с корицей она пила, завернувшись в усыпанный алыми маками плед. Обычно строгая и сосредоточенная, в эти момента она выглядела умиротворённой и слегка рассеянной. Дидьё любил смотреть на неё, хотя и не понимал, зачем она пьёт неприятно-горькую гадость, гордо называемую ею «напитком богов».
Отец тоже участвовал в осеннем спектакле. И хотя Дидьё редко встречался с ним, он знал, что осенью этот странный молчаливый человек всегда носит чёрный шарф, который развевается за его спиной словно пиратский флаг. Да и выглядит отец в это время года как честный пират или не очень честный моряк, готовый вот-вот отчалить в ледяное море наступающей зимы.
Ещё у Дидьё была сестра, которую все считали ведьмой. Она носила на правой руке янтарный браслет и красила волосы в огненно-красный цвет. Именно она и объяснила Дидьё, для чего нужны все эти странно-притягательные октябрьские ритуалы.
«Люди боятся смерти» - говорила Рита – «Они знают, что всё имеет начало и конец, но не хотят этого признать. Лето заканчивается, наступает осень, а за осенью неизбежно следует зима. Осенью время плавится, а зимой застывает, словно воск, мир спит и видит сны. Но людям эти сны кажутся кошмарами, а сон – небытием. Поэтому каждый раз они стараются задобрить зиму, показать, что холод их не пугает. Но ты ведь всё видишь, Ди, чувствуешь, как они грустят. Осень для них – время подведения итогов. Они гадают на пожухлой листве и вслушиваются в стылые голоса ветров. И даже самые серьёзные и циничные из них не могут отказаться от этих обрядов».
Дидьё всегда верит Рите. Но на этот раз он не может почувствовать того, о чём рассказывает сестра. Зима не кажется страшной, а вид медно-золотого плаща осени не будит в его голове печальных мыслей. Дидьё идёт по улице, засунув руки глубоко в карманы, и напевает песенку из какого-то старого фильма про ковбоев. Небо сегодня необыкновенно ясное, деревья непривычно дружелюбные, а ветер, кажется, и вовсе гладит по голове, а не кусается как обычно.
Дидьё родился в середине октября. Он любит осень, и даже немного похож на неё: такой же тёмно-рыжий и насмешливо улыбающийся.