- Что застыл? Давай, принимай презент! – Отец зашелестел ярким свёртком, сквозь который отчётливо и недвусмысленно выделялся силуэт двухколёсного велика.
- Ах, это мне? - Никита изобразил на лице притворное удивление. Но внутри уже всё ликовало. Мальчик с вожделением протянул ручонки к подарку и едва устоял на ногах от приятной тяжести в руках.
- Своя ноша не тяготит, - философски заметил отец и улыбнулся. – Ну давай, разворачивай!
Игра продолжалась. Семилетний Никита с огромными как блюдца глазами цвета васильков согласно кивнул и углубился в упаковку. Так, должно быть, вылупляются цыплята, ломая хрупкую яичную скорлупу – единственную преграду на пути к рождению. Велосипед, с пузатым клаксоном, с блестящей мишурой на хромированных ручках руля и багажной корзинкой спереди, рождался не в стенах какой-нибудь фабрики из-под умелых рук сборщиков велосипедов – нет. Он рождался, впервые появлялся на свет в щуплых ручках Никиты, с великим трепетом рвавшего неподатливую упаковку. И в этот самый момент на его глазах происходило чудо – чудо воплощения мечты в реальность.
- Вау! – не скрыл своего восторга Никита, когда двухколёсный «цыплёнок» полностью освободился от магазинной «скорлупы». – Это крутяк! Это реально два колеса!
Отцу, наблюдавшему за сыном, было горячо от слов мальчика. Он вспоминал свой первый двухколёсный опыт и тот самый восторг, когда в первый раз у него получилось оседлать железного коня, удержать равновесие и не шлёпнуться позорно в пожухлую сентябрьскую листву на глазах всего двора.
«Трёшка» для сильно повзрослевшего за последний год первоклашки оказалась пройденным этапом. Теперь старенький велосипед смиренно пылился в углу, уступая место молодому собрату, час славы которого уже пробил. Никита обошёл его со всех сторон, налюбовался вдоль и поперёк и теперь громоздился верхом, знаменуя тем самым исторический момент. Полигоном для испытаний предусмотрительно был выбран длинный коридор общежития, где опробовать свои силы и способности вполне позволял метраж. В конце коридора, напротив кухни, обитала бабка Зина. Сварливая соседка редко выходила из комнаты, но когда такое случалось, все прятались по своим углам. Знали: под горячую руку или острый язык Зинаиды Ивановны лучше не попадаться.
- Папа, помоги! – Это Никита решился на старт, но ему не хватало скорости, разгону и, возможно, немного, совсем чуть-чуть, приободряющей поддержки.
- Давай, сынок! Всё у тебя получится, слышишь! – заверил его отец.
Лицо Никиты приняло самое серьёзное выражение. Момент истины настал. И вот: мощный тычок. Велик тихо заскрипел новыми, ещё не притёртыми шестерёнками и подшипниками, набирая скорость. Отец по-прежнему придавал ускорение, не отставая от Никиты. Наконец, где-то посередине коридора рука плавно ушла в сторону, и Никита по инерции покатился вперёд. В этот самый момент гордости в мальчике было не меньше, чем у Гагарина на 108-й минуте полёта.
- Ты молодец! – донеслись до него сквозь свист набегающего потока воздуха слова отца. – А теперь, крути педали!
И в самом деле, Никита посмотрел на ноги. Он по-прежнему двигался по инерции. Скорость падала, и стоило бы приложить усилия, чтобы остаться в седле и не потерять равновесия. Но как трудно оказалось это сделать. Цепкий страх вдруг сковал мальчика по рукам и ногам. Руль начал вилять, всё сильнее и перед глазами поплыл туман.
Никита потирал ушибленную саднящую коленку, растянувшись во весь рост на полу. Где-то сзади слышались гулкие шаги отца, спешащего на помощь. Велосипед, по счастью, не пострадал, и сиротливо лежал в сторонке, на боку.
- Чтоб вас всех! – обитая коричневым дерматином дверь ближайшей комнаты распахнулась и на пороге возник вселяющий трепетный ужас облик бабы Зины. Она грозно взглянула на предмет шума, и под её испепеляющим взглядом Никита съёжился, превратившись в крошечного маленького никчёмного мальчишку.
Но слова традиционных проклятий так и не слетели с уст бабы Зины. Её взгляд упал на велосипед и, кажется, она обо всём догадалась.
- О-оо, не у всех получается с первого раза! – доверчиво зашептала она испуганному Никите. – Просто не все знают этот секрет!
- Какой? – несмело уточнил мальчик робким едва слышным голосом.
В этот самый момент подоспел папа.
- Зинаида Ивановна… - начал было он, но она властным движением руки заставила его замолчать.
- Какой? – повторил Никита с некоторой настойчивостью в голосе.
- Отец не сказал? – с нескрываемым удивлением уточнила баба Зина.
Никита посмотрел на папу, ища глазами поддержки, тихо пролепетал:
- Нет.
- Как же так! – её удивлению не было предела. Она всплеснула руками и даже перекрестилась. – Без сыворотки тебе не помочь. Сколько ни старайся - не получится.
- Я не знал! – округлил он глаза. – Правда, не знал.
- Да я верю! – безнадёжно махнула рукой баба Зина, так, словно уже ничего поделать с этим было нельзя.
- А что это за сыворотка? – несмело поинтересовался Никита и папа украдкой улыбнулся в свои пышные рыжие усы.
- Ну что за «сыворотка»? – беззлобно передразнила Никиту Зинаида Ивановна. - Сыворотка смелости, решительности и отваги. Её даже спартанцы пили перед выходом на арену.
- Я не знаю про спартанцев…
- У-ууу, совсем безнадёжный случай! – сказала баба Зина и уже собралась захлопнуть дверь, как вдруг Никита во всю мощь своих лёгких закричал:
- Но я хочу узнать! – И повторил с нажимом уже тише: - Хочу! Понимаете?
- Не кричи! – одёрнула его баба Зина. - Понимаю, отчего не понять! Да только что тебе толку от этих спартанцев? Они, чай, были отважнее тебя.
- Угу, ну конечно, - Никита закусил нижнюю губу и с завистью произнёс: - Они сыворотку пили!
- Тебе кто мешает? – с вызовом спросила баба Зина, заставив папу маленького Никиты улыбнуться во второй раз.
- А есть? – с не меньшим вызовом опрометчиво выкрикнул Никита.
- Есть! – беспечно ответила баба Зина. – Отчего не быть?
- Разве? - Глаза Никиты вспыхнули недоверчивым огоньком.
Баба Зина недовольно хмыкнула, отстранила растерянного Никиту в сторону и, грузно переваливаясь с бока на бок, зашагала на кухню по направлению к горбатому холодильнику. Хлопнула дверцей, звякнула стаканом и спустя минуту показалась в проёме.
- На! – простодушно сказала она и протянула Никите стакан с мутной жидкостью.
Никита осторожно принял из рук угощение и принюхался.
- Простоквашей пахнет!
- Пей залпом и не задавай лишних вопросов! – строго предупредила баба Зина, отирая руки о засаленный передник.
Никита взглянул на отца, но тот доверительно кивнул.
- Хочу быть смелым, решительным и отважным! – скороговоркой, словно заклинание, проговорил Никита и, немного подумав, важно присовокупил: - Как спартанцы! – и осушил залпом целый стакан.
- Ну как? – спросила баба Зина зажмурившегося Никиту, застывшего с опустевшим стаканом.
- Никитка, ты чего? – начал было беспокоиться папа, но мальчик открыл левый глаз, повращал им из стороны в сторону, скосил на велик. Открыл второй. Глубокомысленно вздохнул.
- Обманщики вы. Из такой сыворотки блины мама печёт по выходным. Она в магазине продаётся, рядом с молоком и сметаной.
Воцарилась пауза.
- Много ты понимаешь! – в сердцах воскликнула Зинаида Ивановна и с силой отобрала у Никиты стакан.
Вложила в руки отца Никиты. С деловитым видом схватила велик и плюхнулась огромным задом в седло.
- Зинаида Ивановна… - жалобно запричитал папа Никиты, но баба Зина без тени застенчивости оседлала «железного коня» и надавила на педали. Велосипед послушно завертел колёсами, унося в противоположном направлении бабу Зину. Никита от изумления разинул рот и тревожно затеребил отцов рукав, сигнализируя о нестандартной для его понимания ситуации.
А баба Зина дала такого стрекоча, что уже через несколько секунд достигла конца коридора. Там она дала лихой разворот и покатила обратно.
- О как! – тяжело выдохнула раскрасневшаяся, но довольная Зинаида Ивановна, когда остановилась рядом с изумлёнными папой и сыном. Торжественно передала руль Никите и важно добавила: - Каждый день пью по стакану! Не отважная, что ли?
Отворилась дверь ближайшей комнаты и оттуда высунулась лохматая голова дяди Бори. Тот с интересом обозрел троицу и заплетающимся языком поинтересовался:
- А чё за велозабег, а, спортсмены?
- Ах ты, морда алкашья, а ну засунулся обратно, пока я тебя сама не засунула! – прикрикнула баба Зина в своей обычной манере и лохматая голова моментально исчезла.
- Отважная! – подтвердил Никита, более не нуждаясь в доказательствах.
- Тогда сел и поехал! – тоном, не требующим возражений, сказала баба Зина, и Никита послушно взгромоздился в седло.
И вот снова: мощный тычок. Велосипед набрал нужную скорость, и ладонь отца незаметно ушла в сторону где-то на полдистанции. Никита этого не заметил. Он усиленно закрутил педали и удержал равновесие.
- Упёртый, весь в отца! – констатировала Зинаида Ивановна, потирая сухие шершавые ладони и строго посматривая на отца Никиты.
- Сколько воды утекло с тех пор, - развёл руками тот, - а сыворотка до сих пор действует!
Никита мчался уже навстречу, окрылённый собственным успехом. Он сигналил в клаксон, а дядя Боря, выставив наружу фиолетовый нос, потрясал кулаком.
Сентябрь 21, 2013