Пасмурный город прятался в теплые квартиры. Улицы зябко вздрагивали от внезапного порыва ветра, замерзали, становились безлюдными. Листва по асфальту разметалась в поисках своего последнего пристанища. Межсезонье. Сердце тоже как будто в расщелине застряло между…тем, что было радостью еще недавно и пустотой, чем стал каждый сущий день. Он снова шел к берегу моря. Там ее образ становился отчетливее. Тяжелая поверхность отливала свинцом, пахло водорослями, выброшенными на берег. Одинокая чайка то взлетала, то снова падала на печальные волны. Провожал ее взглядом.
- Чайка ты моя, неугомонная… Улетела снова за горизонт. Как мне быть без тебя? Как вернуть? Как себя заставить к этой пустоте привыкнуть?
Шумело раздраженно море в ответ. Что стихии человеческое сердце…
- «Ты где–то там…перешагнул черту холодной осени, я где–то здесь, за пеленой дождя, осталась в теплом лете. И нам сейчас в сырых туманах что? Лишь память. О дне неповторимом, долгожданном, накануне …Кто мы теперь? Два берега холодного дождя», - она бросила ручку на стол. Все закончено. Сюжет счастливого лета закрыт... Нить разорвана. Думать по–другому не было смысла. Взгляд ее нашел точку в одиноком пространстве. Погас.
- Изменить мысли? Они – действие. Изменятся они – станет другой жизнь. Только…зачем? Обманывать себя. Снова. Ведь все проходит. Стоит ли опровергать? Кухня – четыре шага - клетка. Сегодня сна не будет. Недовольно шевельнулась застаревшая в душе обида. Вдруг телефон увидела на столе. Не позвонит больше, не встревожит…Не разбудит родной голос утром…
В сумерках комнаты тишина казалась ватной. Он устало закрыл глаза. Рука привычно потянулась к мобильнику. Замерла. Нет, не услышит, не ответит…Не ждет уже…
Куда бы от мыслей своих затеряться? Город с балкона казался озябшей птицей. Разжал руку. Легко скользнул мобильник с ладони. Уносил с собой ее смех, ее гнев, ее нежность. Где – то, далеко внизу, раздался запоздалый звук разбившейся мечты… Может, теперь станет легче жить. Кому? Вот это знать бы…