МАРИЯ ВЕРНУЛАСЬ, НО…
Так случилось, что Бронислав, приехав накануне в Закопане из Кракова, всю ночь думал о том, как пооригинальней встретить возлюбленную на вокзале. Попытался переговорить с музыкантами из ресторана при вокзале, но эти напглые лабухи заломили такую цену, что он только заохал и отошел прочь. И помня, что Мария мечтает стать певицей и даже изредка выступает перед публикой, он уговорил знакомого певца.составить ему кампанию. И вот как только поезд остановился, певец шагнул к указанному вагону и, не обращая внимания на окружающих, затянул тенором итальянскую песню «О, Марианна!2. Мария не сразу поняла, что ее встречают подобным образом, но увидев сияющего Бронислава, заулыбалась. А он протянул любимой букет белых роз…
На площади их ждала карета, запряженная в тройку коней в серых яблоках. Это был сюрприз для Марии, она захлопала в ладоши.. Бронислав был счастлив. Недаром он истратил половину своих последних гонораров, полученных из Японии за первые две части его работы об айнском языке.
Бронислав привез Марию в уже знакомую ей комнату, в пансионате Валенентины Якубовской. Остаив вещи в прихожей, они, не раздеваясь, принялись горячо целовать друг друга. Мария пыталась начать рассказ о поездке в северную столицу России, но он поцелуем закрывал ей рот.
Оглядев номер, Бронислав подумал о том, наверное. его «розочка» голодна. Дорога-то была не близкой и в этом поезде не имелось ни ресторана, ни а, есть маленько.Видимо, продуло в поезде. Не обращай, пожалуйста на меня внимания.-Мария поднесла к губам батистовый платочек.-А себе закажи побольше мяса,-я не забыла про твои пристрастия в еде
«Первая брачная ночь,после возвращения Марыси-как восхищенно проговорил ранним утром счастливый Бронислав,-прошла замечательно.-Должно же, наконец, нам повезти.-Он встал и собственноручно приготовил на спиртовке кофе, и на расписном подносе , с полупоклоном переподнес к постели Марии, которая еще окончательно не проснулась. Она привычно, в знак одобрения и восхищения захлопала в ладоши.
А днем, после прогулки по городу, который на сей раз показался Марии еще более прекрасным, она, видимо, в порыве благодарности, достала из сумочки пачку злотых и положила на край стола.
-Это нам на всевозможные разгулы,-шутливо сказ0ала Мария,-не хмурь брови, мой Бронис,-я получила от любящего мужа часть доходов.
-Я счастлив, только до сих пор не пойму окончательно, будете ли вы разводиться или только продолжаете переговоры?-Бронислав еще вчера понял, что офтцтального развода с мужзем не состоялось.
-Слушай, я вернулась к тебе, а не осталась в Санкт-Петербурге.
-Бронис,давай радоваться сегодняшнему дню,-отрешенно заметила Мария и тяжело вздохнула.-Буду с тобой откровенна: муж даже и слушать не хочет о разводе, сын тоже не венрит, что я окончательно порву с семьей. Он очень любит меня.
-Неужели сильней, чем я?
-Снова за рыбу дкеньги!-Мария помрачнела лицом И это была первая лкегкая размолвка, от которой обоим стало не по себе, оба поняли, что разговор на эту темуц нужно прекращать, сглаживать, и предоставить судьбе дальше раскрывать перед ними все еще запутанное и загадочное будущее.
-Слушай, Марыся! –Бронислав всплеснул руками. Огладил бородку клинышком,- в городе сегодня выступает знаменитый чародей из Рима. Предлагаю послушать его. Представляешь, газеты захлебываются от восторга, мол, этот Доктор предсказывает будущее любому человеку и что заманчиво, говорит только хорошее, а о плохом даже не упоминает, мол, на мировом курорте нельзя портить людям настроение.
-А как его зовут? Кто этот чародей на самом деле? – сразу заинтересовалась Мария.-Сейчас столько обманщиков развелось. В Петербурге мы с мужем ходили…
-С мужем! – вспылил Бронислав.-да что это за напасть! Если ты продолжаешь думать о нем, вспоминать о нем даже лежа со мной в постели, говоришь о своей пылкой любви ко мне,а в уме у тебя твой толстячок то…я просто теряю голову. И, пожалуйста, забери деньги со стола, это его злотые Признаюсь, они жгут мои глаза. Я в состоянии заработать чсебе и тебе на безбедную жизнь.…
И снова, будто добрый чародей, на пороге появилась хозяйка пансионата Валентина Якубовская. Она осторожно вошла в комнату постояльцев без стука. Пояснила.-Дверь комнаты была приоткрыта, а вы довольно громко объяснялись.в любви Конечно, не мое дело вникать в личную жизнь клиентов. Но…три месяца назад вы круглые сутки ворковали, как голубки. Но. Но, ради Господа,…прошу прощения!-спохватилась властная хозяйка.-Я ведь зашла сообщить вам, что сегодня в колоннаде, ну, где вы пьете минеральную воду,выступает сам Доктор он якобы возвращает людям потерянную любовь и счастье..
=О, спасибо, пани Валентина,-с легким раздражением заметила Мария,-мы только что говорили о Докторе и непременно пойдем.послушать его чудесные обманки…
Круглая стеклянная колоннада –любимое место отдыхающих, была почти заполнена, когда Бронислав и Мария вошли в мраморный зал. Обычно здесь курортники пьют днем минеральные воды, а вечерами в этом белокаменном мраморном зале проходят танцы, так называемык «вечера с полонезом», но сегодня все тихо переговаривались, ожидая Доктора.Он вошел в зал со стороны служебного пгомещения,слегка прихрамывая, держа в правой руке масствную трость. Люди дружно закаплодировали, Доктор кивком головы поблагодарил собравшихся и неожиданно предоставил слово своей помощнице. Довольно молодая женщина в черных одеяждах сначала поставила на столик перед Доктором боукал с молоком, а затем обратилась к залу.
-Дорогие панове, мне поручено сказать несколько слов о Докторе, чтобы маэстро не занимал времени на личные вопросы. Наш большой друг имеет звание профессора медицины, магистра естественных ьнаук, он достиг европейских вершин в разных отраслях наукт, но однажды пан Доктор сделал для себя неожиданное и довольно страшное открытие: официальная медицина не столько лечит людей, сколько калечит. Он сам был оглушен этим открытием. И почти сразу ему прояснились несколько новых удивительных талантов: знания о возникновении Вселенной, творцом которой, конечно же оставался Господь, но главное, он уразумел, как лечить тяжелобольных людей не с помощью таблеток и кровопусканий, а с помощью божественной энергии. Ведущая отступила в тень и огромная люстра начала медленно гаснуть тотчас в центре зала появился Доктор и приятным баском начал свою проповедь6
-Дорогие бртья и сестры,-проникновенно начал Доктор.-Я очень рад видеть Вас в этом зале. Давайте условимся так: сначала я расскажу вам о том, как рождается человек, а после этого мы , как обычно, поговорим о тех улучшениях, которые вы ощутили на себе в этом зале до начала нашей встречи. То, что вы услашите, вас удивит и ,быть может, даже шокирует, ног знать это необходимо. Итак, душа. Что мы знаем о душе?
«Душа». Человек произносит это слово и не преставляет себе, что это такое. Отсюда и отнгошение к душе как к чему-то придуманному, неестественногму. Есть она или ее нет, какая разница? Эти люди говорт так, не имея представления ни о Творце, ни о Вселенной. Прежде всего надо знать, что душа – составная часть всего организма, она входит в человека вместе с его рождением, находясь до этого в составе кокона. В этом коконе и ждут своего часа душа и ангел- посоанцы Божественной энергии. Входя в плоть при рождении человека, душа регулируеьт с этого момента все его системы. Душа приносит с собой чистые информационные поля для всей живой ткани, начиная от мельчайшей клеточи и кончая деятельностью всего органирзма…
Время проповеди пролетело незаметно, не со всеми доводами Бронислав мог согласиться,однако и над многими из них стоило задуматься.После проповеди вокруг Доктора собралась толпа любопытных, стали задавать кудеснику личные вопросы. Бронирслав и Мария стояли чуть в стороне и наблюдали за происходящим. А Доктор, оглядев публику, вдруг остановил взгляд на Марии и сказал: «А эту синьориту я пригласил бы на личное собеседование, если она не возражает…э
Мария вернулась из колоннады к Брониславу бледней чем обычно и почему-то прятала от него глаза. На все его насточивые вопросы отвечала как-то уклончиво и сразу пыталась перевести разговор на более приятные темы.
-Бронис,-почти ласклово проговорила Мария,-а если нам плюнуть на все и продолжить наш м едовый год? Помнишь, как я влюбилась в Вену, почти как во Львов. Жизнь так коротка, а мы так мало видели хорошего.
Ее неожиданное предложение озадачило Бронислава. Он сразу вспомнил о своем похудевшем кошельке, а на злотые мужа Марии ему было путешесатвовать неприятно.К тому же ему срочно нужнго было выполнить заказ Парижской выставке и написать статью о фольклоре айнов.К тому еще он основательно устал от бесконечных переездов по Европе, даже не побывал на дне рождения Юзефа, в Кракове, но увидев, как померкло лицо Марии,желая сделать любимой приятное, он готов был забыть о своих уклончивых ответов и перед самым зданием пансионата, взял Марию за руки и сказал:
-К черту все заботы, мир не переделаешь, а жизнь и впрямь, так коротка.Едем в Вену, в Париж, в Рим и куда ты только пожелаешь, хоть на Мальдивские острова, будем жить среди аборигенов, нежится на белых песчаных пляжах,ное, чтобы там нас не съели туземцы, как они съели капитана Кука.
-Мне петербургские врачи не советовали долго быть на солнце, тем более на африканском. Есть предложение сначала посетить Карлсбад, там очень полезные источники под названием шпрудель.
-Согласен, готов ехать с тобой хоть на край света.
Не прошло и десяти дней, как влюбленная парочка сошла с поезда в Карсбаде и тутже на вокзале, Мария почувствовала острый запах, идущий от реки, закрыла нос платочком и ей стало нехорошо. На счастье, к ним быстро подкатила карета, и услужливый чех распахнул дверцы.и европейский вояж начался…
Мелькали города и страны. Роскошные рестораны, знаменитые театры и музеи,Брогиславу казалось,волшебная сказка никогда не закончится: музыкальная Вена, столица Галиции древний Львов,сказочный Париж, вечный Рим, каналы Венеции заставили их забыть обо всем на свете, он лишь изредка припоминал о незавершенных работах по этнографии, об айнах и гиляках, о своей оставленной сахалинской семье И на какое-то мгновение начинало колоть сердце и болеть душа, но веселый и счастливый смех Марии, ее сияющие глаза отвлекали от тялых предчувствий.И еще Бронислав иногда замечал как ему казалосЬ нарастающие признаки серьезного заболевания. Марии.
И когда однажды в опере на «Даме с камелиям» в самый напряженный момент смерти героини, Марии стало совсем нехорошо:лоб покрылся испариной, она побледнела и едва не потеряла сознание. На следующей день после спектакля Бронислав настоял на визите к известному врачу. Тот внмательно осмотрел Мария и собственноручно отвел ее в рентген кабинет. Отпустив Марию, врач обратился к встревоженному Брониславу и сообщил ему, что женщина нуждается в длительном лечении, а возможно и в операции. Еще он дал совет прекратить путешествие по теплым странам и возвратиться на родину , в привычные для организма условия.
На следующий день, готовясь к отъезду, Мария вдруг призналась Брониславу, что тот чудо –Доктор в Закопане посоветовал ей заняться собственным здоровьем безотлогательно. И так получилось, что местгный врач и тот Доктор в Закопане сошлись во мнении. Мария здесь же в поезде,твердо решила не возвращаться в Польшу, а ехать в Санкт-Петербург, где имеются серьезные клиники и опытные врачи.
-Главное, там ждет тебя любимый муж! –не сдержался Бронислав и тотчас пожалел о сказанном – у Марии началась истерика.…
.В Варшаве Мария сухо попрощалась с бронисолавом и пересела на поезд «Варшава-Санкт-Петербург» БДронислав погоревал, но цу него еще оставалась надежда на хороший исход болезни Марии и на их= нову3ю скорую встречу. Он также пересел на краковский поезд и направился в город, который очень любил.
На краковском вокзале народу было полным полно. Брониславу стиало тошно: вокруг была радостная суета, встречающие с цветами спешили к прибывшим пассажиам, играла бодрая музыка, а он стоял на перроне и отгонял от себя назойливые мысли о самоубийстве. Сколькуо можно было терпеть невзгоды и потери. «Сейчас подойдет скорый поезд из Львова и …страху у него не было, обида и смятение царили в душе и самоубийство казалось самым реальным выходом. И вдруг он услышал крики за спиной.обернулся и увидел брата Юзефа, и с ним троих военных, у всех в руках были букеты цветов.У Бронислава выступили слезы на глазах Братья обнялись и расцеловались. И Юзеф спросил: «А куда ты дел Марию?» пришлось коротко трассказать о ее болезни. Юзеф надвинул почти на глаза конфедератку и сипло проговорил: «А моя Марыся умирает, все тот же рак., проклятый рак не оставляет нашу семью, сначала мама, потом брат и жена. Ну, поехали домой, там все и обдумаем. У меня на площади машина……
ЭХ, ПРОСЕКИ, ПРОСЕКИ
Однажды господин Нисио приехал с работы взволнованный. Обычно, по самурайским правилам, ничто в жизни не может взволновать и тем более испугать самурая, но, почти с порога он объявил Янине и сыну: «Мы уезжаем из города! Не спрашивайте куда, потому, как сам точно не знаю. Пока я только выполняю приказ
-Ничего не понимаю,-смутилась Янина и притянула к себе Михася,-объясни толком?Какой такой приказ, а наша квартира, а соседи, а тайга, где обитают мои добрые духи-помощники ,
-Японские угольные концессии, в одной из которых я работаю, ликвидируются, обострилась международное положение. Будут укрепляться границы между Южным и Северным Сахалином Больше ничншл сказать не могу. Дано три дня на сборы.
-Я никуда из родного города не поеду,-решительно заявила Янина и отвернулась от мужа.- И вообще ваши хитрые японские дела мне безразличны. Я, правда, не русская женщина, только знаю: вы, японцы жадны и жестоки, как акулы косатки, хотите заглотить весь Дальний Восток, русский Дальний Восток.
Нисио удивленно взглянул на свою шаманку: что это она заговорила лозунгами? Откуда что взялось у женщины? Прежде колдовала среди диких племен, забивала им мозги и вдруг такое. Неожиданно для матери Михась встал и решительно направился к отцу, как бы давая понятьЯнине, на чьей он стороне и сказал по-японски: «Папа я еду с тобой! Что тут сделалось с Яниной! Наверное,она поняла сказанное сыном, хотя японский язык, на котором говорили в доме, давался ей с большим трудом.видимо, все ее духи-помощники взбунтовались разом. Она схватила кожаный бубен, выскочила в соседнюю комнату и громко запричитала, призывая на подмогу своих богов.
Спустя трое суток Нисио и Михась на автомашине выехали на юг острова, в полную неизвестность, а Янина на время осталась в доме. Пообещав мужу, что скоро приедет…
Примерно через сутки автомашина их , перевалив Камышевый хребет,появилась на земле Южного Сахалина, начались поиски места, куда обязали прибыть Нисио.Хорошо, что удача повернулась к ним лицом, старый бывший каторжанин,ныне охотник промышлявший пушного зверя встреченный на околице тайги, узнав о поисках старой японской заставы, согласился за две бутылки «огонь-воды» довести их до места. Разговаривая с Нисио, охотник все время осторожно посматривал на черную, пыхтящую машину эдакого чуда он в жизнь не видывал и возможность прокатиться на «фыркалке с колесами» была хоть и опасна и желательна.
Почти полсуток ехали они по извилистой, полузаросшей травами и кустарниками азалии дороге,. которая кроме собачьих троп и оленьих стад…никаких колес тоже не видывала.их японсвкая автомашина. Привыкшая к хорошим дорогам. С трудом предолевала версты полного бездороржья.. огибали вонючие болота, пахнущие то ли керосином, то ли чавкающей нефтянкой.
Полуразвалившееся здание старой1 японской заставы, выстроенное сраз-у после окончания русско-японской войны, встретило их настороженно-ни тебя собачьего лая, ни человеческого разговора. Тайга словно спала. забывшись в перво-з0данном тревожном сне. А совсем рядом, в полусотне метров виднелась местная знаменитость –гиганская просека . Расплатившись с охотником, Нисио с сыном первым делом направились к этой широкой просеке, уходящей вдаль. Зрелище это было не для пугливых. Откуда тут взялись лесорубы и дровосеки, не иначе, как сказочный богатырь Мырги из старинных нивских тылгуров словно разрубил густую тайгу надвое священным мечом лаучо. Сколько верст занимала просека Нисио еще не знал, позже стало известно, что просека разделила остров на две части – на Северный и на Южный Сахалин. И снова Нисио едва сдержал свои эмоции, ему захотелось заплакать в голос от досады. Как это возможно, разве имеет право высший судия бросать человека из огня да в полымя? Карьера его в концессии росла не по дням, а по часам и вдруг…
Внимательно осмотрев здание заброшенной заставы, приутившеся у кромки моря, на сопке с одной стороны и на краю просеки, у края тайги, они с сыном внимательно обошли само здание заставы. Подсобные помещения, нашли даже казарму и домик, видимо, для офицеров
-Ну, сынок, что будем делать? – спросил Нисил Михася.-Может, вернемся домой и скажем, что, у самураев кишка тонка?
-Папа,-остановил Михась отца,-не твои это слова. Начнем жизнь на новом месте, как это здорово,-совсем по взрослому продолжал Михась,-скоро, наверное. прибудут сюда пограничники и ты станешь учить их стрелять, командовать... А в тайге , наверное, много грибов и ягод, а в море полно рыбы.Жить можно!
-А мама, как там одна в городе?
- Да и мама успокоится, попрощается с духами и обязательно к нам приедет.
Так и начали они обживать «дом у просеки»,-как назвал Михась старую заставу. Буквально на второй день показались и стражи границы, в очсновном это были бывшие солдаты Квантунской армии, мобилизованные по случаю обострения отношений с Россией. Жизнь быстро стала налаживаться. Солдаты по-хозяйски обустроили казарму, комнату для разводящих, казарму, помогли и командиру привести в порядок квартиру для офицеров. Все было замечатенльно, толькооднав имелочь портила жизнь: окна их нового дома выходили на пролив, который круглые сутки бил волнами о прибрежные скалы. Зато в комнате, на стене появились документы – устав пограничной службы. расписание для нарядов по выходу на границу, которой, по сути, вообще не было, просто солдаты, с которыми часто шел и Михась, бродили по просеке, собирали грибы и ягоды. Наряд должен был возвращаться после обхода участка на заставу через два часа. Но стражники, не видя никого вокруг,. стелили на траву шинели у самой кромки просеки и заваливались спать. Михась, тем временем углублялся по заманчивой тавежной дороге в даль,и чем дальше он уходил от казармы, тем интереснее и страшнее ему казалось, ибо просека через пару верст резко ссужалась и старые лиственницы и ели раскачивались из стороны в сторону и недовольно скрипели.
Только через две недели на заставу заявилась Янина. Она тащила на себе здоровенный куль с тряпками, едой и своими шаманскими принадлежностями. Нисио был очень рад, даже не пошутил, как обычно, над ее помощниками духами.. Отдышавшись, Ягина поведала, как шла пешком по тайге, плутала, часто вспоминала рассказ матери Ольки. Мол, нас,шаманов посылают обычно по маршруту «иди туда, не знаю куда».»Вот вы смеетесь над добрыми духами,-сказала Янина,- а ведь они отыскали ваш медвежий угол.И когда спала в тайге, увидела страшный сон –явилась мать, вся опутанная священными стружками инау, стала прямо в ухо рассказывать, как ее старый отец искал в тайге охотника. Он разделся до пояса , а дело было осенью, и босиком побежал по берегу. А родичи пропавшего охотника едва успевали за ним.Ни одна собачка не могла взять след, а отец отыскал обессилевшего охотника на третий день….
Шли дни за днями и семья Нисио. как и стражники границы уже сумели обжить новое место. которое. оказалось очень удачно расположено в близи морского пляжа и тут же в море впадала речушка, по которой осенью шла на нерест рыба – таймень, самая вкусная изщ всех лососевых.Ее охотно покупали китайцы и шили из шкур тайменя обувь и одежду, похожую на замшу.
А спустя примерно месяц, поздним вечером при свете нерпичьего светильника Мимхась вдруг предложил родителям послушать сочиненную им тылгурашку, посвященну. Материнскому шаманскому бубну. Янина подозрительно уставилась на сына-за пгследнее время он все чаще пгосмеивался над ее стараниями, поэтому насторожилась, но заметив смущение в глазах сына, притихла и прилегла на шкуры. Михась долго перебирал свои записи, наконец прокашлялся и заговорил
Мой небольшой рассказ я так и назвал: «бубен знаменитого шамана»: Буду рад выслушать ваши замечания.
« В нашей жизни шаманы играют заметную роль, даже моя мама многому меня учила, она большая шаманка. Но шаман такой же рыбак и охотник, как любой из стойбища. От камланий. как я знаю, шаман имеет какую -то маленькую выгоду в виде угощений или гостинцев.
Шамана нивхи вспоминали лишь в случае необходимости: кто-то шибко заболеет, кого-то подстерег несчастный случай или голод падет на стойбище. Древние нивхи рассуждали так: шаман – посредник между землянами и всевышним духом. А злые духи – милки и кинры- могли общаться с шаманами. Среди шаманов были не только добрые. Бывали и злые. Это настоящие кинры: они могли обернуться медведем-шатуном, морским львом, чайкой или деревом. От них шли все беды.
Но назначение шаманов – делать добро. Не всегда усилия шамана достигают цели, это я тоже вижу на примере матери – это когда ему мешает другой шаман. И надо того, другого соперника убрать, чтобы не мешал,-так рассуждла моя бабушка тоже большая шапманка., ее, к сожалению и убрала слепая колдунья. Но у каждого шамана находились защитники- люди его рода. И тогда взаимное нетерпение сильных людей могло вызвать столкновение между родами.
Чтобы поверили в его святые таинства, шаман обычно шел на всякие ухищрения, с помощью которых «убеждал» сородичей1 в своем всевышнем назначении. Сильным шамагнам, как верили гиляки, доступно буквально все. Они могут превратиться в птиц, в зверюшек, стать даже невидимыми.
Один из пнритоков в низовье Тыми называется Кказггьо-банг ньи, а бугор на ее берегу –Кказггьо-банг нь. В переводе это означает : «Бугор шаманова бубна»
Жители низовьев Тыми пригласили однажды Большого шамана из селения Чайво, что севернее по морскому побережью на сотню верст. Мама мне рассказывало такое предание:И этот шаман провел свое последнее камлание. Во время бешеного танца, в тот самый миг, когда он дошел до великого духа, люди вдруг увидели: шаман превратился в вихрь и вылетел в томсут –дымовое отверстие на потолке. Шаман покинул своих сородичей. А наутро люди обнаружили его бубен на бугре у реки…Долго толковали люди стойбища, почему большой шаман превратился в вихрь. И пришли к выводу, он исчез, потому, как не мог оправдать доверие голодных, плохо умасливал бога вводы и умер со стыда
Когда Михась умолк, в комнате воцарилась тишина, даже было слышно, как на зажнем дворе стонал знакомый бурундук. И спустя какое-то время Нисиол изрек: «Все восенмь миллионов японских богов не стали бы возражать, есть ли у маленького моего Михася талант сочяинителя. Они дружно бы ответьили: «да!»
И НИсио вдруг припомнил эпизод, когда мать Янины Олька и ее муж Щамагир творили в аппартаментах адмирала Мацумото шаманскиек чудеса.…И про себя подумал, что его сын превзойдет этих дикарей-шаманов и айнов. Он станет большим человеком и прославит страну Восходящего солнца…
ВЕСЕЛЬЕ ПЕРЕД КОНЧИНОЙ
За неделю до возвращения Марии Жарновской в Закопане Бронислав стал перебирать копии своих писем возлюбленной в Санкт-Петербург и сам дивился тому, что писал Марии почти каждую неделю. Остановило его внимание первое письмо из Кракова. Брониславу доставяло наслаждение перечитывать послание, переполнявшее в то время его душу. Он писал: «Дорогая Мария! Я очень виноват перед тобой и всей твоей семьей в том, что только что сажусь писать письмо. Я уже давно нахожусь в Кракове и не скажу, что это сидение мне очень было по душе
Сразу же после приезда пытался связаться с тобой, любимая,но не мог достать ваш адрес. И еще в оправдание хочу сообщить, что почти месяц был нездоров.Когда тебя нет рядом, в голову лезут самые худые мысли и им есть основание. Я еще на Сахалине представлял, как буду жить на воле, на свободной земле, фантазировал, что моими трудами о кренных народностях острова заинтересуются ученые не только России и Польши, как заинтерсовались японские ученые, но ожимданиям не суждено сбыться. Тут я и впрямь никому не нужен…»
Бронислав заставил себя отрешиться от тягостных и беспокойных мыслей. Отложил письмо в сторону и , глядя в окно, стал представлять их встречу после разлуки, вспомнил польскую поговорку: «любовь – это костер, маленькую любовь ветер тушит, а большую даже разлука раздувает еще сильнее…
Дни проходили за днями в неких туманных впечатлениях и тревога сменялась радостной надеждой. Вот встречу мою розочку и вновь рапсцветут для меня сады в душе…И, наконец, настал день, когда Бронислав и брат Юзеф в
окружении восторженных обывателей, постоянно преследовавших своего любимца, ждали столичного поезда, на котором возвращалась в Польшу из Санкт-Петербурга Мария. Юзеф очень сочувствовал брату, сам недавно понес невосполнимую утрату –похоронил любимую . жену. Все этот трижды проклятый рак, словно понравилось злому духу этой болезни поражать семью Пилсудских и их близких. Маршал Польши тогда и подумать нее мог, что и его самого-несокрушимого атлета постигнет вскоре та же участь. Пока тревожился за брата. Бронислав после возвращения из ссылки и страниствия по чужим странам, стал нервным, часто впадал в депрессию. И известие о неизлечимой болезни Марии могло сыграть с братом злую шутку-соверншить самоубийство, к последнему он был очень склонен.
-Бронись, недавно я прочитал мудрые стихи одного латышского поэта: «Глушил горе, а заглушил талант». И еще….
-Погоди, Зюк, мне нынче не до стихов. Правда, сегодня с утра теснила голову тоже глубокая мысль словно с неба свалилась :: «Человек был очень способным, считал себя продуктом эпохи, но скорее всего продукт этот был скоропортящимся». Это обо мне…
Юзеф не успел ничего ответить, как под аркой центрального варшавского вокзала показался паровоз. Машинист дал длинный тгудок, словно возвещая о том, что он довез пассажиров до места назначения и доволен, этим….
.Мария , увидев братьев с цветами в руках, заулыбалась, только Бронислав сразу приметил, что улыбка у возлюбленной была вымученной, а лицо болезненным, с кругами под глазами и у него заколотилось сердце от догадки- дело плохо!.
В тот же вечер Мария, едва сдерживая рыдания, призналась Брониславу, что страшный диагноз подтвердился. У нее обнаружен рак груди. Что было делать этому влюбленному человеку? Он растерялся, не находил себе места. Но мужественная Мария выручила его, решила пойти к прежнему своему учителю итальянского пения.
-Как ты можеш9ь. моя розочка говорить о пении, когда у тебя такое недомогание?
-Ну, во-первых, это только подозрение, лично я в подозрение не верю. Поэтому будем жить и не говорить более о плохом. Кстати, мне один человек в поезде дал адрес во Львове преподавателя итальянского пения, чуток погостим в Закопане и двинемся в Галицию, во Львов. Я так давно, с раннего детства мечтала посмотреть на этот чудесный город.
Бронислав промолчал, хотя сразу вспомнил, что во львовской1 газете «Пшеглянд» да и в их центральлной библиотеке ему обещали работу, ибо, как он не храбрился, как не показывал себя петухом перед курицей, в душе очень сомневался, что тут, в Закопане, да и в Кракове он вряд ли найдет себе работу. А неет работы,.
Сказано-сделапно. Ранней весной, когда на львоских аллеях начали распускаться первые весенние цветы, они выехали во Львов. Всю дорогу вслух, перебивая друг друга,они говорили о будущем, о том, что сие место есть едва ли самое отличное в Европе, правда, оба держали в душе еще одну мысль: во Львове практикуют врачи европейского класса и к ним, в Галицию приезжают не только туристы, но и больные люди. И уже на подъезде к городу, Бронислав снова нашел повод обрадовать возлюбннну., он предложил Марии выбрать место жительства в центре города. выставил карточки сразу трех квартир: пансионат «Мигнон» на улице Бадених, 3, в здании Ексульского, что на Турецкой улочке, З, там, в квартире 12 он давно присмотрел двухкомнатную квартиру с видом на парк, а еще Бронислав с хитроватой улыбкой предложил Марии пожить какое-то время на улице Захаревича, 7.
Этот эпизод не остался незамеченным Марией, она вдруг очень обрадовалась , обняла Бронислава и стала нежно целовать в губы, шутливо укоряя, что выбрит он, как всегда, плохо и во время поцелуев сильно колет ее нежную кожу.. На площади перед названием Рынок, они наняли довольно дорогую карету, Марии приглянулся красавец венгр, с пышными усами, богатырского телосложения, одетый в национальную куртку, особенно Марии понравилась шляпа владельца кареты – она имела несколько искусно свитых цветков, которые вплетались в фазаньи перья.
Мария сразу приметила, что Бронислав заметно нервничает, видя, как она , не раздумывая, шикует, покупая все самое дорогое из платьев, не отказывая себе в изысканной пище, словно нарочно поддраз-днивая Бронислава, мол, живем, пока Бог дает, а что будет потом – увидим, однажды вдруг, сидя в роскошном ресторане, улыбчивая и озорная Мария вдруг погрустнела лицом и сказала вслух,конкретно ни к кому не обращаясь: «Охо-хо, многое я видела на этом свете, а что нас ждет на небесах,обязательно увидим. .
Бронислав, как человек проницательный и наблюдательный, как говорят русские, все ее подобного рода высчказывания «мотал на ус» и понимая смысл дальнейшего существования, Мария выбрала свой путь: «сегодня живы, а там…» Однако Львов очаровал их обоих, по ваечерам они прогуливались по тихим, спокойным улочкам, казалось, отовсюду, из частных владений, из тенистых садов , отовсюду слышалась музыка.Казалось. весь мир поглощен в изумление: в этом чаровничном уголке земли, проводили беззапботные дни и ночи счастливые люди. И они с марией окугулись в океан блаженства, считая обязательным каждый день бывать в местах развлечений, где привлекали внимание своей щедростью и бесшабашностью.
Правда, верно говорят мудрые: все когда-нибудь кончается, Так, незаметно для обоих Мария и Бронислав стали отдаляться друг от друга. Она, став совершенно раскованной, прямо на улице, вечерами пела для туристов , срывая аплодисменты, порой приходила домой под хмеотком, возбужденная и, казалось бы, счастливая, начинала рассказываьб о своих новых знакомстивах, о пирушках, а он со временем перестал реагировать на подковырки и неудачи возлюбленного. И тому были веские основания: Бронислав, как оглашенный носился по городу в поисках работы, но в издательствах, в больших библиотеках, которые заочно обещали ему сотрудничество и безбедную. жизнь,как крупному ученому, ему вежливо намекали на то, что, к сожалению, штаты заполнены, а некоторые руководители поступали честнее, прямо смотрели в глаза и утверждали,мол, сейчас такое серьезное время, что заниматься поисками жизни диких племен неимоверно далекого острова Сахалина никого из отдыхающей публики совершенно не интересует Люди устали от войн, недостатков, от казуистик родных правительств, публика не только Галиции, ывсей Европы мечтает лишь о том, чтобы ее оставили в покое. Как говорят поляки: «избав меня, Боже, от властей, а от врагов я сам избавлюсь».
Это становилось дурной привычкой, как только получал вежливый отказ, Бронислав хватался за свои записи, за оконченные и ненужные труды по этнологии, дивился тому, что удалось сделать на каторге. Наверное, раз двадцать перечитал давний отчет о проделанной работе на острове. Он удивлял самого себя, заставлял порой верить в то, что ему просто приснилась такая страшная каторжная и одновременно такая сладкая жизнь, крайне полезная людям на острове, среди «диких племен», которым он, казалось, был очень нужен. Бронислав , словно впервые рассматривал серебряную медаль русского географического общества. Чего стоили строки свидетельства приложенные к медали: «В Вашем лице русская наука имеет самоотверженного исследователя, исключительно трудами которого собрана ценнейшая коллекция по этнографии сахалинских айнов» И еще Бронислав очень дорожил припиской к свидетельству, сделанное неизвестным доброжелателем, скорее всего ученыи Львом Штернбергом» «Результаты вашей трехлетней работы впечатляющие. Поражает, что такое мог свершить не штат ученых, не институт, а всего один человек, причем, каторжник,он –золотая находка для мировой науки,он –пока еще непризнанный крупный ученый.»
И еще Бронислав стап замечать за собой приступы бессилия, порой переходящие в бешенство,когда перечитывал свой отчет о сделанном, особенно этот абзац: « вывезенный мною материал представляется в следующем виде: собрано этнографических записей о сахалинских айнах -!880, гиляках -320, ороках – 180,.записано айнских текстов – сказок и сказаний 870 страниц, текстов гиляцких 285 страниц,, айнских слов более десяти тысяч, гиляцких , орокских и мангунских около 2 тысяч,, сделано фотографических снимков около 300,записано валиков для фонографа с песнями и сказками – 30 штук и 200 единиц уникального этнографического материалы и коллекций, отправленные в музеи Санкт-Петербурга, Владивостока, в Японию и Польшу, а также в Литву».
После прочтения сих записей у него возникала резкая головнапя боль, мутилось сознание, хотелось сжечь коллекции и письма к чертовой матери, возникали странные ассоциации: мир погряз в обмане и привык к оному. Серьезные ученые, сидя в кожаных креслах роскошных кабинетов, чертили на его коллекциях восторженные резолюции, вряд ли вдумываясь, какой ценой, с каким риском для жизни добывались эти материалы, а уж о его личной несчастной судьбе мало кто вообще задумывался. И во время этих приступов Бронислав впадал в депрессию, скрипя зубами, восклицал: «О, старые седые козлы, оторвите задницы от кресел, побывайте хоть раз на краю свете,в царстве нищеты, в господстве жутких морозов где нет ни школ, ни нормального питания, ни понятия о цивилизации. Как он был прав, считая, что для совестливых людей каторга и впрямь –спасительница ,мать родная, а свобода,о это сложное понятия при которой ты бываешь свободен от работы, от возможности найти понимание смысла жизни, о несчастных малых народах, погибающих вдали от ваших роскошей, да, правду говорил старшина стойбища айнов Бафунке: «земля круглая, люди падают, но первыми падают те, кто с краю пропасти, а кто подталкивает или пусть даже не замечает их падений, тот удерживается на поверхности земли , если не дольше, то хоть проживает свое время счастливее.»
Почти полгода он оббивал пороги редакции газеты «Польски пшегленд эмиграцийны», лукаво врал Марии, что вот-вот освободится место вы отделе и тогда он станет вполне обеспеченным человеком, только редактор прямо сказал% Пан Бронислав, сейчас польских эмигранетов, рпазбросанных по мимру. Очень интересует, как найти, накнец, инсто под солнцем, а вы приносите скахки диких народов, разве это не смешно?»
После последнего ра
зговора с редактором, Бронислав забился в самую глушь сада, уселся на скамью с витыми спинками и, закрыв глаза руками, стал тихо плакать, сетуя на судьбу. Матка Бозка, как чуден мир! Отбыл каторгу, с волнением ждал воли, подразумевая, что воля это и есть высшее наслаждение, недаром каторжане утверждали, что познать величие свободы можно лишь в двух случая – выйдя из больницы после тяжкой болезни и освободясь из тюрьмы, а там и жизнь обязательно станет иной.И вроде бы свершилось, он отбыл срок наказания, обрел любовь, родились в их семье сын и дочь, а потом все покатилось снова под горку - столько лет искал свою долю, мечтал о скором счастье, но, оказалось, что счастье – вещь трудноуловимая,его обманывал весь мир,порой находились единицы ученых, расхваливая поиски таинственных айнов, гиляков, ороченов.А зачем это им было нужно? Чтобы вписать свои имена в списки ученых, которые и впрямь занимались серьезным и нужным делом, а остальные просто диву давались, зачем прожигал время, тратил последние силы он, Бронислав Пилсудский.
Правда, лишь однажды, казалось, ему улыбнулась удача. Во Львов приехал с кратким визитом брат Юзеф. Которому только что вручили высший орден Франции и свидетельство, что отныне он является кавалером ордена почетного легиона. По этому случаю в посольстве Франции собралась вся элита Галиции. Естественно, что брат пригласил и Бронисса. И во варемя банкета пан Юзеф, помня рассказ Бронислава о том, что нипгде более он не может напечатать свои работы по фольклору айнов, и что в редакции журнала «Люд» уже полгода лежит значительная работа Бронислава, в полушутливой форме высказался, что выказывая уважение енму, Юзефу, не мешало бы помочь и Брониславу Пилсудскому –серьезному ученому. О котором в скором времени заговорит ученый люд получился своеобразный каламбур: журнал «Люд» не желает поднять на щит «доброго людинцу»,
Шутки шутками, но вскоре после отъезда Юзефа в Варшаву редакция журнала напечатала три работы Бронислава и он, высоко подняв голову, пркеподнес гонорар Марии и добавил, что это аванс за будущиек миллионы злотых…Однако Бронислав еще не терял надежды на лучшее время, Он старался реже сопровождать Марию в походах по ресторанам и театрам, а стал пропадать на работе, которая, правда, походила на милостыни, был активистом общественно-народного клуба, заводил знакомиства с писателяи и учеными. Снова окунулся в работу. И на каукое –то время забыл о деньгах, хотя тратил на книги и на бумагу злотые, оставленные ему братом Юефом.
Вроде бы все начинало налаживаться. Только однажды, на улице Турецкой он столкнулся с толпой зевак, которые, лузгая семечки, слушали пение Марии. Чуть за спиной его возлюбленной стоял уже знакомый Брониславу Владислав Баронча –преподаватель, с которым Мария постинала тайны «итальянской школы пения» Этот высоченный Баронча в поношенном сюртцуке был похож на нипщего с нетерпением ожидающего, когда емпу бросят в шляпу пару злотых. И пред мысленные очи Бронислава живо предстало видение – получив деньги за импровизированный уличный концерт, они с Марией уединялись в квартире маэстро и..тут фантазия Бронислава рисовала такие картины , что он почти терял сознание,сутки бродил по Львову, не находя себе места. И привело его в чувство печальное событие – как-то раз к дому, где они квартировали, подъехала санитарная карета и учитель пения Баронча с помощью кучера внес в квартиру Марию –бледную,. тяжело дышащую. Преподаватель бегло обрисовал происшествие – во время концерта Мария вдруг закачалась и потеряла сознание И вскоре все прояснилось: как подтвердила комиссия, состоящая из трех авторитетных врачей-онкологов, у больной резко ухудшилось состояние. Начали появляться метастазы. Консилиум решил, что Марии Жарновской нужна немедленная хирургическая операция.
И снова накатила на Бронислава беда. Ни друзей, ни родственников во Львое не было. Пришлось срочно «бить челом» брату Юзефу. Тот приехал незамедлительно После длительных консультаций братья решили отправить больную в Париж, на операцию. Маршал Польши Юзеф Пилсудский сумел договориться с ученой Складовсклй Кюри и еще с 12 лучшими хирургами Европы. И Бронислав отправился во Францию.
Накануне операции по удалению груди Мария словно, чувствуя свой конец, пыталась бодрится, она то рлакала, смеялачь, то откровенно жалела Бронрислава, который вот уже двое суток безвылазно находился в холле клиники. Его прозорливый ум уже предвидел печальный исход операции, дап и врачи были не больно-то уверены в благополучном исходе, слишком запущенной оказался рак…
И по воспоминаниям очевидцев, узнав о смерти возлюбленной, Бронислав убежал из клиники и надолго пропал в .лесной чаще. Вот что написал в некрологе один из близкиъх друзей семьи Жарновских : «Мария Жарновская умерла в возрасте 42 лет и похоронена в семейноми склепе на кладбище Росса в Вильно. Роман, длившийся несколько лет , начатый в майские дни, дошел до логического конца. Трудно в столь деликатной сфере как-то рассуждать, но, глядя издали, можно, думается, выразить свою убежденность в том, что эта «нефортунная» связь стала для Бронислава Пилсудского разрушающей силой. Ситуация, в которой он оказался, явно усугубила проявление его неврастении и прежде всего в период активной научной деятельности спровоцировала ее охлаждение. Все время предпринимаемые им неудачные попытки создания сеМЬИ были настоящим несчастьем этого доброго. благородного,человека, так горько обиженного судьбой. Горячие мечты о верной. Заботливой подруге жизни остались несбывшимися. Одинокий потерянный скиталец часто писал, что его главная досада «это отсутствие живого близкого человека. .»
Словом, эта любовная история стала одной из причин самоубийства самого Бронислава Пилсудского, поматавшись по странам Европы, поняв бесполезность искакний доброй жизни на этом свете,он бросился в воды реки Сены в Париже…но об этом печальном событии чуть позже.