Сергеев ОКНО К ПЕРВООБРАЗУ
Материал составлен по моим личным воспоминаниям, воспоминаниям профессора Виктора Гуминского (1)http://www.voskres.ru/literature/critics/guminskij.htm и писателя Юрия Лощица, друга В.Н.Сергеева (2) Мой друг от шестидесятых
Для В. Н. Сергеева икона это, в первую очередь, «окно к первообразу»… (В.Гуминский)
«Лекции Валерия Николаевича Сергеева в Музее древнерусского искусства им. Андрея Рублева находились в одном ряду с самыми замечательными явлениями русской культурной жизни Москвы конца 19601970-х гг» (1).
Гуминский сравнивает Сергеева с Алексеем Федоровичем Лосевым и Сергеем Сергеевичем Аверинцевым.
С Аверинцевым я, пожалуй бы, сравнил. И Сергеев, и Аверинцев являются выдающимися представителями православного возрождения 60-70 гг., тем паче, что связывало их духовное братство. В Спасо -Андроников монастыре Аверинцев принял крещение. Помню свои молодые годы. Обыкновенные мальчишки с московских окраин. Нам досталось удивительное время культурной и духовной оттепели. Самое ностальгическое воспоминание – молодые, энергичные радостные, светлые пацаны и девчонки, все в белых, модных тогда, нейлоновых рубашках в Доме Пашкова, юношеском зале Библиотеки им. Ленина. Какая тогда была пора: Гагарин, физики-ядерщики, Битлз, Высоцкий, Окуджава, французский шансон, итальянский неореализм в кино, Солженицын, «Братья Карамазовы», Евтушенко, Таганка, Вознесенский. И тяга к прекрасному, стихи, песни под гитару, первая любовь.
Что-то, наверно, присутствовало тогда в воздухе, какая-то эфемерная духовная субстанция, Иначе я ничем не могу объяснить эту тягу к русской духовной философии. Может быть, это была душевная потребность в новой духовной жизни, отличной от той, которая навязывала советская школа. Все культурные события, происходящие в стране и мире, заставляли нас думать мучительно и созидательно, благо открылись информационные источники, немыслимые ранее. Например, «История западной философии» Б.Рассела, самиздат, фонды в библиотеках. Я помню, как в Историчке мне попалась в руки книжка Розанова, где его рукой было написано посвящение П.А.Флоренскому
Мой друг С.Попов пригласил нас на лекции по древнерусской иконописи в Музей. И вот там-то мы увидели и услышали Сергеева. А за нами потянулись наши родители.
Недавно, в день годовщины смерти моего погибшего друга юности я был в гостях у его родителей. Им уже на двоих более 170 лет. У его мамы была непростая жизнь. В детстве после того, как был репрессирован отец, её мама подрабатывала по ночам шитьём одежды, чтобы прокормить четверых детей. Соседи донесли куда следует, что она занимается частнопредпринимательской деятельностью. У них хотели забрать жильё и сдать детей в интернат. Она бухнулась в ноги Крупской, и проняла её своей исповедью до слез. Их отпустили. Началась война. Будучи в гостях у родственников на Украине, она попала в оккупационную зону и была угнана 13-летней девочкой на каторжные работы в Германию. Осталась жива. Освободили советские войска. Чуть было не отправили в советские концлагеря. По малолетству спаслась, но жила уже с волчьим билетом. Работала чертежницей у друзей. На большее эта удивительная женщина и не могла рассчитывать. Но воспитала замечательного сына. В 1982 году мой друг погиб в автомобильной аварии. Она сплотила вокруг себя всех его друзей, и, вот мы уже больше 30-ти лет один раз в году собираемся на кладбище, а потом к ним в гости. В этом году ей было плохо, но она позвонила и сказала, чтобы мы к ним всё-таки ненадолго приехали – врач, вроде разрешил. Мы приехали и видим – нас ждут и стол накрыт. Сели, подняли рюмки, не чокаясь, как всегда, за моего друга. У неё скатилась скупая русская слезинка. И вдруг она поднимает глаза на меня и говорит, - Иосиф, а помнишь лекции Сергеева!
Господи, сколько лет, какая жизнь, тяжелая память о безвременно ушедшем сыне и, вдруг, Сергеев. Он-то здесь причём?
А вот причём. Он открывал нам ОКНО в неведомую и очень русскую забытую духовную жизнь, ту, в которой ты паришь над всеми неприятностями своей жизни. В которой поёт ангельскими голосами небесная голубизна, и Спаситель обнимает твою исстрадавшуюся маленькую душу, а вокруг золотом сверкает другой радостный мир, в котором нет уже боли, горестей, печали. А все радуются и славят Господа. Кто-то скажет, - а нам-то что с того, там, после…
Иначе в России жить нельзя. Невозможно жить без этого фаворского света, без этого ОКНА В ИНОЙ МИР.
Там, у Сергеева каждый из нас начинал ощущать себя причастным ИНОМУ МИРУ, миру образов, слов и идей, не подвластных времени. Каждый из нас окунался в ту эпоху, эпоху тяжкого времени, но времени удивительных раздумий о судьбах родины, о своём нелегком пути.
Само СОПОСТАВЛЕНИЕ ВРЕМЁН в окружении небесной лазури и спасительного света придаёт нашей жизни СМЫСЛ и ЗВУЧАНИЕ, неведомое доселе. Ты как бы становишься частичкой чего-то большего, чем зверства концлагерей своих и чужих, маленькой частичкой огромной страны, идущей и падающей, прорывающейся к правде и ошибающейся, но идущей со своим собственным крестом к храму.
Есть ли защита у нас в России? Кто защитит маленького человека, подверженного всем напастям, грехам и непогоде окружающего мира. И Сергеев отвечал, - есть такой защитник, есть у нас Архангел, защищающий Россию от всех напастей, и каждого из нас.
«Главное в таком типе, как Сергеев его естественная и глубокая укорененность в … православной жизни. Такими или почти такими были… Погодин, Забелин, Ремизов, Шмелев, Бахрушин и многие другие. Они не придумывали себе православия и не придумывали себя в православии, но органично жили в нем, как веками жили их предки. И никакие войны и революции не могли отклонить их с этого главного пути. На такой основе и возрастал дух, интеллект, многообразные дарования этих людей» (1). Цитирую потому, что это – ГЛАВНОЕ.
Я спросил своего друга, - а ты представляешь, кто тогда сидел рядом с нами, мальчишками?
Академик Д.С.Лихачев, профессор ВГИКА и МГАХИ им. В. И. Сурикова Н.Н.Третьяков, физик член-корреспондент АН СССР, а впоследствии академиком Б.В.Раушенбах, один из создателей отечественной космонавтики. Лекции В. Н. Сергеева посещали художники, искусствоведы, философы, филологи, кинорежиссеры, студенты, литераторы.
И последний штрих. В нашей группе был некто Киперман, студент Института Связи. Вот как вспоминает о нем и о Сергееве проф. В. Гуминский: «Валерий Николаевич во время лекций нередко предлагал собравшимся пройти в один из экспозиционных залов музея, чтобы, так сказать, наглядно убедиться в достоинствах древнерусского искусства. В числе слушателей на этот раз был экстравагантно одетый молодой человек, который после «особенно вдохновенного» пассажа экскурсовода о тонкостях колорита иконы заметил: «Вот у Фра Анжелико колорит! А тут?!» Реакция последовала незамедлительно. Валерий Николаевич подошел к скептику и со словами: «Да Вы просто не видите слишком далеко стоите!» приподнявшись на цыпочках, ибо скептик был высокого роста, взял его за плечи и чуть ли не носом ткнул в висевшую на стене икону. Все последовали дальше, а тот так и остался стоять перед шедевром. Впоследствии этот молодой человек (Сергей Киперман) монашествовал в Псково-Печерской лавре, стал о. Иосифом…»(1).
Сергеев черпал энергию своего Слова, так запавшего в сердца обычных мальчишек и девчонок, из глубины и полноты русской иконы и русского православия.
И сегодня нужен нам Сергеев, чтобы обратить внимание уже нового поколения молодых мальчишек и девчонок к ВЕЧНОМУ И ПРЕКРАСНОМУ, такому как волшебный мир русской иконы.