ГЛАВА 13
Уехав из дома Виктора Семёновича с его женой, Дэн и Вован скоро нашли на обочине свою машину. Она стояла с открытыми дверями, ключи торчали в зажигании, заднее стекло было разбито. Они пересели в неё и поехали в город.
- Давай-ка сперва в больницу заедем, пусть посмотрят, что у меня с носом, – сказал Дэн.
После заезда в больницу, где хирург ловким движением без применения наркоза, честно предупредив, что будет больно, вправил Дэну на место смещённую переносицу и наложил пластырь, Дэн и Вован отправились по адресу, написанному корявым почерком Виктора Семёновича на клочке бумаги.
Временами поднимался ветер. Небо затягивали облака. Сетуя на разбитое окно, они заехали в хозяйственный магазин. Купили плотный мусорный пакет и скотч, которыми заклеили отсутствующее заднее стекло. Затем решив, что время есть, заехали в небольшое кафе выпили по стакану чая с пирожными и только потом отправились к дому, где проживал майор Гриценко.
Когда они туда подъехали, небо уже покрылось серою пеленой. Они позвонили в домофон. Сердитый мужской голос произнёс «Да?».
- Григорий Савельич? – спросил Дэн, прочитав по бумажке имя и отчество.
- Ну. А что надо? – вновь произнёс сердитый голос.
- Откройте пожалуйста, нам надо с вами поговорить по поводу вчерашнего.
- Чего вчерашнего? – тревожно спросил голос.
- Будем на всю улицу по домофону разговаривать или всё-таки откроете? – в свою очередь тоже сердясь спросил Дэн.
Дверь запищала и открылась. Дэн с Вованом вошли и поднялись на второй этаж. Нужная им квартира была приоткрыта. Они вошли в узкую прихожую. И закрыли дверь. В нос ударил резкий больничный запах. Перед ними в пожелтевшей майке, вытянутых на коленях тренировках и стоптанных тапочках на босу ногу стоял невысокий, седой мужчина. Живот его выпирал вперёд, руки были короткие и волосатые. Лицо круглое, бритое, отдающее в синеву там где должны быть борода и усы; широкий красный нос в фиолетовых ниточках; и карие сердитые глаза, в глубине которых притаилось отчаяние. Это был майор Гриценко. Тот самый, что вчера первым прибыл на место аварии и покинул его, так и не дождавшись Виктора Семёновича.
Из комнаты послышался слабый женский голос:
- Гриш, кто там?
- Да это с работы. Всё нормально. Отдыхай, – ответил седой мужчина, хотя сам впервые видел этих людей.
Вообще в начале он подумал, что они пришли по поводу его супруги, которой вчера вызывали скорую. Быть может из больницы принесли какую-то не хорошую весть. На хорошие вести он уже давно не рассчитывал. Правда, своим видом, на сотрудников больницы пришедшие походили не очень.
Хозяин квартиры с любопытством осмотрел их и спросил, низким, усталым голосом:
- Что вы хотели?
- Мы по поводу вчерашнего происшествия, – вежливо начал Дэн, но седой мужчина раздражённо перебил его:
- Это я уже слышал. Ближе к делу.
- Хорошо, – испытывая к грубияну злость, сухо сказал уже натерпевшийся за сегодня обид и оскорблений Дэн, – ближе к делу, так ближе к делу. Бабки верни!
Седоволосый мужчина сперва изумлённо округлил глаза, но в ту же секунду гневно сдвинул брови и почти закричал, перемежая свою речь обильными матерными оскорблениями:
- Какие бабки, козёл ты поганый? Вы куда пришли? Ну-ка оба вымелись отсюда. Я вам такие бабки сейчас покажу, уроды. Вы кто вообще такие?
И майор стал грубо выталкивать их к двери.
- Ты папаша, не горячись! – закипая, но ещё сдерживаясь, говорил Дэн, сбрасывая с себя волосатые руки, – не думай, что мы отстанем, пока ты не отдашь деньги. Ты хоть знаешь, какие серьёзные люди за нами стоят.
- Я тебе покажу серьёзные люди, пёс, – уже кричал взбешённый непонятными и наглыми требованиями визитёров майор, – сейчас я тебе верну деньги. – И он ушёл в дальнюю комнату.
Дэн с Вованом последовали за ним. Проходя мимо комнаты, что была расположена ближе, они увидели лежащую на кровати бледную женщину, с испуганными глазами. Рядом с кроватью стоял маленький столик, на котором стояли какие-то склянки, чашка, тарелка, лежали бинты и таблетки. Они прошли дальше. Мужчина в вытянутых трико, стоял посередине комнаты и, одев толстые очки, держал в руках мобильный телефон с явным намерением куда-то звонить.
- Сейчас полиция разберётся и с вашими деньгами и с вашими серьёзными людьми, – говорил он.
- А вот это уже лишне, – сказал Дэн и выхватил у него телефон.
От такой наглости мужчина опешил. Он в крайнем изумлении посмотрел на стоящего перед ним наглого детину и осмотревшись по сторонам, но не найдя ничего чем можно было бы его ударить, сжал кулак и замахнулся чтобы ударить рукой. Дэн схватил его за руку и толкнул на диван. Мужчина упал и тут же вскочил с налитыми гневом глазами, желая броситься на Дэна. Но тот опередил его и нанёс размашистую пощёчину, от которой майор снова упал на диван.
- Я же говорю не надо! Не заставляй меня быть грубым! - сжав кулаки, проговорил Дэн.
Из соседней комнаты послышался сперва жалобный голос, потом слабый крик, потом кашель сменившийся кряхтением, будто там кто-то задыхался.
Глаза майора стали испуганными. Он сделал попытку встать. Но Дэн вновь грубо толкнул его на диван, и стальным голосом проговорил:
- Сперва, скажи, где деньги, а потом пойдёшь к жене.
На лице майора выразился ужас.
- Да нет у меня никаких денег. Говорю же - вы ошиблись. Пустите. Скорей! – прокричал он и опять сделал попытку пройти в комнату, где была жена и откуда шли тревожные звуки.
- Нет. Пока не скажешь где деньги, – повторил Дэн и они с Вованом встали непроходимой стеной.
- Она же умрёт, – чуть не плача от бессилия закричал старый майор.
- Так тем более поторопись. Скажи где деньги и иди, помоги ей.
Кряхтение в соседней комнате сменилось протяжённым стоном, затем раздался грохот падающего с кровати тела, смешавшийся со звоном бьющегося стекла. Дэн понял, что переборщил. Тут же вспомнил предупреждение Виктора Семёновича «не накосячить», испугался не меньше майора и поторопился в комнату, откуда донёсся шум. Женщина лежала на полу лицом вниз. Дэн с Вованом замерли в дверях, не имея представления о том, что нужно делать. Гриценко растолкал их и подбежал к супруге. Перевернул её на спину. Лицо было безжизненным. Стеклянные глаза широко открыты. Губы провалились в открытый рот. Дыхания не было. Руки висели как у тряпичной куклы. Гриценко держал её голову на ладони, а второй рукой тормошил плечо. Из глаз его покатились крупные слёзы. Он как ребёнок зарыдал и стал повторять «Нет, нет, не надо. Не уходи. Ещё не время. Мы справимся». Он наклонялся к ней и целовал лоб, глаза, щёки. На её холодное лицо падали его горячие слёзы. Это длилось минуту или две. Майор обернулся, вытер глаза и посмотрел на стоявших в дверях виновников случившейся трагедии. Он был убеждён, что именно из-за них у супруги, сделался приступ. Взгляд его был жутким. Дэн растерялся и не придумал ничего умнее как сказать:
- Отдал бы деньги, и всё было бы в порядке.
Он смотрел на Гриценко и не знал, что делать. Первое, что приходило в голову – избавиться от свидетеля. Но Виктор Семёнович строго настрого предупредил «Просто поговорить, и всё!». Ситуация была затруднительная. Дэн решил: «пока надо уйти, пусть Семёныч, сам решает что делать. Скажет оставить – оставим. Скажет вернуться и замочить – вернёмся и замочим».
Он посмотрел на не сводящего с него глаз майора и сказал:
- В общем мы пошли. Но ещё вернёмся… за деньгами.
И они направились к выходу. В этот момент майор быстро вскочил и с топотом влетел в другую комнату. Дэн и Вован обернулись. Оба подумали, что майор побежал к телефону, чтобы звонить в скорую и полицию. И хоть времени для того, чтобы уехать до их приезда было более чем достаточно, всё же оба машинально рванули за ним, желая предотвратить вызов полицейских.
Когда Дэн вбежал в комнату то сразу понял, что хозяин побежал не к телефону. Телефон лежал в кресле – куда Дэн бросил его после того как выхватил из рук майора. Сам же майор стоял у торопливо распахнутой дверцы серванта и копошился в сложенных там вещах.
Когда Дэн сообразил, в чём дело, было уже поздно, майор выставил ему на встречу вооружённую пистолетом руку. Всё произошедшее дальше заняло всего несколько секунд. Дэн до сих пор убеждён, что видел пламя, вырвавшееся из чёрного дула. Может быть. Хотя, скорее всего пламя дорисовало его обострившееся тогда вместе с реакцией воображение. Увидев дуло, Дэн как летел на майора, так и не остановился. Он лишь успел низко наклонить туловище и в этот момент раздался оглушительный выстрел. А следом за ним стон находящегося позади Вована. И в ту же секунду Дэн почувствовал, как его голова упёрлась в большой живот майора. Дэн сбил его с ног, а вместе с ним и что-то из комнатной мебели. Не глядя, полагаясь лишь на чутьё, Дэн ухватил руку, в которой был пистолет и ударил её об пол. Оружие выпало. Майор обоими освободившимися руками схватил Дэна за лицо и впился большими пальцами ему в глаза. Дэн заревел, схватил майора за шею и что было сил сжал пальцы.
Он почувствовал, как ослабла хватка седого гаишника. Но разжал собственные руки лишь тогда, когда тело под ним уже перестало трепыхаться. С выпученными глазами и вывалившемся синим языком майор лежал без признаков жизни.
- Чёртов придурок. – сказал Дэн вставая. Он ощупал расцарапанное лицо и поднял пистолет. Положил оружие в карман, посмотрел на Вована. Тот стоял и держался за руку. Белая рубашка на плече становилась красной.
– Ты как? – спросил Дэн.
- В порядке. Небольшая царапина, – с тайной мальчишеской гордостью ответил Вован.
- Тогда уходим отсюда, – сказал Дэн. И они покинули квартиру, где остались лежать мёртвая женщина и, не дослуживший всего четырёх месяцев до пенсии её муж, старый майор, который был на редкость честным человеком и никогда не брал чужих денег.
Дэн и Вован сели в машину и в самом отвратительном настроении покинули двор. На улице темнело. Начинался дождь.