Снег выпал в марте. Еще и в марте. Каждый раз, когда падал снег, зима протестовала против хода времени. Особенно в марте. Вечерний Калязин тонул в этом ослепительном снегу.
Целомудренно безлюдные улицы таили в себе тишину, нарушаемую только редкими автомобильными пробежками. И в этой тишине одинокая прохожая вслушивалась в свои шаги как в увертюру предстоящей встречи. Ее невысокий, хрупкий силуэт в инфернально огненном свете редких фонарей покрывала вьюжная поволока падающего снега. Снег мешал думать.
Но думать, по большому счету, было уже не над чем. Сколько одиноких ночей прошло в раздумьях о нем, о них двоих, она уже и не помнила. Восьмого марта он позвонил вечером и предложил эту встречу. Он звонил из другого, из своего города, как всегда кратко, но ей показалось, что сейчас в его голосе было, что-то зловещее. Так или иначе, попросив взрослую дочь не торчать в «Одноклассниках» до полуночи, а лечь пораньше, она отправилась к нему в гостиницу. Это было не безопасно. Как любой провинциальный город, Калязин живет слухами и сплетнями, но она их не боялась. Она боялась потерять любовь. Она знала точно – она его любит.
Подходя к гостинице, она не увидела его джип, и это только подстегнуло ее тревогу, но не пошатнуло надежду. Открывая дверь, она машинально посмотрела через плечо, но и так кроме снега ничего не увидела. Дежурная, Марья Борисовна, встретила до приторного ласково. «Людочка, Андрей был, но уже уехал, он просил передать вот это» - елейно сказала она, протягивая небольшой желтый конверт. Людмила судорожно распечатала его. Первое, что бросилось в глаза, был с десяток зеленых купюр с портретами Бенджамина Франклина. Потом, на аккуратно сложенном листе она прочла: “ Хотел попрощаться, но не смог. Через неделю я женюсь. Купи себе что-нибудь и забудь меня.” Ниже красовалась его размашистая подпись, похожая на раздавленного паука-косиножку.
Как он мог так низко пасть, не укладывалось в ее голове. Самое жестокое в любви, это низость любимого. Но как должна была пасть она, чтобы воспользоваться этими деньгами? За любовь ей ни когда не платили, заплатили за то, что отняли любовь. Думать об этом не было сил, снег слепил глаза, останавливал мысли, таял на лице, как и ее обида. Впрочем, она знала – дочери нужны новые сапоги и новое пальто. Ветер был теплым и влажным. Несмотря на снег, весна все-таки наступила.
Дмитрий Подгорнов
18.09.13