Как часто Мария вспоминала эту историю с Петром. И на сердце стояла тоска... И ведь понимала, что коли пошла бы против воли сына, хуже было бы. А может нет? Может и смирился? "Нет, нет, о чем это я... - Тут же одергивала себя Мария. - Упрям мой сынок и серьезный в суждениях. Убежал бы! Это точно. И вместо радости и облегчения, было бы мне горе и одно расстройство. Вот так вот." А подруги уж так были ошарашены случившимся, что и слов нужных не находили. "Ох, Мария! - Вздыхала Вера. - И не ожидала я такого от мальченки. А ведь как ведь дружили-то они с Петром!" "Да-а-а... - Не менее удивленно поддакивала подруге Лена. - А жа-а-аль что так все обернулось. Ведь Петр мужем и отчимом был бы хорошим! И Ваню бы не обидел." "Ну все, подруги! Более о том ни слова. Тяжело мне думать об этом... - Попросила их Мария. - Лучше больше нам и не поминать." На том и порешили. А все же Ваня порою внимательно посмотрит на мать, о чем-то подумает тайком, но ни слова не скажет. А спросить, о чем его думки, Мария не решается. А к Петру все так же Ваня уже ни шагу.
Как то заметила Мария что Даша все чаще стала уединяться с Ваней и там, на завалинке, все о чем-то шептались. А стоит Марии приблизиться, как они прекращали разговор. Мария поняла что у сына какая-то тайна от нее, но расспросить его боялась. И вот как-то тайком подошла с другой стороны и, притаившись, стала подслушивать...
"Чем дальше в жизни хочешь заниматься? - Спросила Даша Ваню. К чему тянет?" "Не знаю точно. Но надо уже решать. Мама очень устает, наверное буду плотником. И дома все смогу ремонтировать!" "Ну да, неплохо... - Сказала Даша. - Но пока вырастешь, может что и другое надумаешь. Время у тебя впереди еще много!" "Да, время есть. Но надо чтобы оно быстрее пролетело. А то мама так устает, что вдруг надумает еще раз замуж выйти." "Ну это ты зря, Ваня. Был бы тебе отец... - Попробовала изменить его мнение Даша. - Когда в семье есть отец это хорошо..." "Никто не будет мне отцом!!! - Резко перебил ее мальчик. - Один у меня был отец, другого не надо! Я его помню." "Ты? Помнишь? - Удивилась Даша. - Ведь он умер еще до твоего рождения!" "Все равно помню! - Упрямо ответил Ваня. - Мама мне всегда про него рассказывала. Я его помню." И дети, задумавшись, надолго замолчали, а Мария вся в слезах пошла в дом. Упала на кровать и зарыдала!
Даша часто заходила к Ване много и долго с ним разговаривала, Ванюша всегда относился к ней как к старшей сестре. И очень уважал ее советы : "Даша так сказала." Даше было пятнадцать, девочка удивляла своей серьезностью и рассудительностью. Мария ей доверяла. А вот Маша теперь редко заходила. Чтобы помочь семье (отец уже не вставал с постели) Маша подрабатывала у соседей. Стирала белье. Даша тоже ей помогала, но реже, у Даши было обязанностью "ходить" за отцом.
Вечером Ваня любил выходить на улицу и долго смотреть на звезды. Мария тревожась за него, тоже выходила, и они некоторое время стояли рядом молча и смотрели на звезды, думая каждый о своем.
Мария теперь часто смотрела на сына иначе. Удивлялась его серьезным рассуждениям! И видела его уже не по возрасту взрослым. Часто вспоминала подслушанный разговор Вани с Дашей и вновь плакала. И все реальнее ощущала тяжкое жизненное бремя - как гора на плечах! И надо идти, и надо продолжать жить.
Прошло незаметно еще четыре года. Вот Ване уже и двенадцать! Он уже так ловко управлялся по дому! Мастерил табуреты, чинил сломанные вещи и Мария не могла нарадоваться на сына! Когда Ванюше было семь лет, Мария замешивала тесто и сын попросил научить его. Мария показала что и как надо делать. С тех пор, как только Мария соберется готовить что либо из теста, Ваня тут как тут. Месить тесто его обязанность! И ведь получалось лучше чем у матери. Стряпают и ведут семейные разговоры. Что где поломалось и требует починки, что купить еще надобно в хозяйстве, да и просто по душам говорят.
Ване очень нравилось когда мать рассказывала смешные истории из его раннего детства или даже о его младенчестве :
"...А с мебелью было так трудно! Вот выписали нас из роддома, а кроваточки для тебя нет... Что делать? С собой на ночь боялась тебя брать, вдруг крепко усну и навалюсь... Уставала очень. Выручила тетя Лена! Принесла большой чемодан. Постелили мы там мягонькую постельку и положили младенчика, тебя! Да так ладненько нам это показалось, что остались довольны своей выдумкой."
"И я так спал?" - Смеялся Ваня. "Спал! - Смеялась в ответ Мария. - А я все прислушивалась к тебе. Чуть заплачешь, подойду, но на руки сразу не беру, не балую. Таня запрещала, не велела приучать к рукам. А все говорю тебе что-нибудь, говорю... Ты и успокаиваешься! - Рассказывала сыну Мария. - А то вот случай страшный и смешной произошел..." "Расскажи! - Потребовал сын. - А почему страшный?" "Вот слушай... - Продолжала мать. - Пришли подруги в гости и Татьяна с ними. А ты уснул в чемоданчике. Мы, значит, сидим, чаевничаем! Много времени проходит - ты спишь и спишь. А тут что-то странные звуки стали откуда-то доносится до нас... Не можем понять, что же это такое? Тетка Лена говорит что это котенок где-то мяучет, я спорю - нет у нас котят!
Насторожились мы, посмотрели друг на друга и так рванули в спальню-то, что и стулья опрокинули! А ты уже проснулся и плачешь! А чемодан закрыт крышкой!!! Вот-то и казалось нам что котенок мяучет, из-под крышки твой плач-то плохо слышно... Ох, и переполошились мы! И давай друг друга корить... Да вот Танюша умнее оказалась, велела крышку с чемодана сбить и все дела. Так и поступили."
Ваня, слушая такой рассказ, смеялся до слез! Даже со стула упал и продолжал смеяться лежа на полу и дрыгая ногами в воздухе! Вот такие вечера были у Ванюши с мамой. И в такие минуты в душе Марии наступал мир.
Как сложно воспитывать детей... Марии недавно соседка рассказывала случай : "У деда Николая внук все с соской ходил. Уже бОльшенький, четыре года, а все с соской... А тут как-то гусак подскочил и соску ту, значит, выхватил и проглотил, окаянный! Уж как малец-то закричал, заплакал о соске-то!... А дед возьми да и рубани гусаку голову! Мальчонка пуще прежнего в рев! Да кричит, пришей гуске голову, пришей... Ох, дела!.." Мария только головой покачала. Ну как так-то, на глазах у дитя такое сотворить? Не гоже...
Мария оглянулась на сына, тот спокойно что-то мастерил из досочек. Она всю жизнь оберегала сына от таких жестокостей. Хранила его душу, ей хотелось чтобы сын вырос добрым.
В семье близняшек случилось горе. Умер отец. "Отмучился..." - Вздыхали соседи. А Ирина, жена его, кричала у гроба : "Как же я жить без тебя буду? Да на кого ты меня оставил?!!" Маша и Даша, хотя и были уже взрослыми девушками, поникли, осунулись. Ухаживая за отцом, недосыпали, изнурялись, а вот смерти его принять не могли...
"Мама, - спросил Ваня когда вернулись домой после похорон, - почему люди умирают?" Мария удивленно взглянула на сына : "От старости. От болезни. Господь души призывает." "Зачем?" - Спросил сын и Мария опешила. "Мы люди умираем, а душа... Она Богу принадлежит, перед Богом ей ответ и держать. Мы не умираем, мы оставляем тело и к Богу уходим." Ваня молчал. О чем он думал? Мария так и не решилась спросить.
На другой день Ваня сидел с сестричками за сараем. Долго-долго о чем-то они говорили и мать не посмела им помешать.
Как смерть отца изменила Машу! Маша стала реже смеяться, была уже более молчаливой. Очень часто своими мыслями она настолько глубоко уходила в себя, что не сразу слышала когда к ней обращались. Мать девочек последнее время с тревогой наблюдала за дочерью и качала головой...
Даша же, казалась все такой же серьезной, но общительной девушкой. А в душе она тоже страдала от утраты дорогого и любимого человека - отца. Но Даша умела перебороть себя и для окружающих оставаться прежней Дашей. А Маша не могла справиться со своей болью...
Все чаще и чаще, в свободное время, Маша и Ваня укрывались за сараем и долго беседовали о чем-то. Однажды Мария, не вытерпев, вновь тихо подкралась и стала прислушиваться к разговору, но ничего не услышав заглянула и увидела... Маша, как ребенок, плакала прижавшись к плечу Вани, а мальчик просто гладил непрестанно ее по голове. На лице Вани был отпечаток суровости и в то же время растерянности.Как он мог утешить ее в таком горе? Разве можно унять такую боль? И сердце Марии заныло от жалости к Машиному горю, от бессилия помочь хоть чем нибудь.
Однажды позднем вечером когда Ваня, умаявшись за день, уже крепко спал, Мария решила вытереть на полках пыль, чтобы на утро избавить себя от такой заботы. Чтобы не разбудить сына, Мария двигалась тихо как кошка на охоте. На полке сына были разбросаны тетрадные листки с рисунками и набросками незамысловатых чертежей табуреток, столиков, полочек, этажерок... Один лист был исписан торопливым почерком со множеством исправлений. Мария неожиданно для себя стала читать :
"Как ненавижу тебя, смерть!
Что ты охотишься за нами?
Послушай что скажу, поверь
Тебе конец не за горами!
И не махай своей косой
Ты под окошком по утрам,
Я вырасту крепкой стеной -
Своих любимых не отдам!!!"
Мария вновь и вновь перечитывала неуклюжие и неопытные стихи, которые от избытка чувств, написал ее сын. И ее поразила мысль о том, что сын думал о ее смерти и как мог противился ей. Нет, это не значило что он чувствовал ее рядом, близко, ведь Мария еще молода и крепка здоровьем! Но после пережитого потрясения от смерти Машиного отца, он стал о смерти думать...
"Какой он уже взрослый!" - Подумала Мария. И посмотрев на спящего сына, торопливо положила листок со стихом на место и вышла из комнаты.
Незаметно и быстро пролетели еще четыре года и вот Ване уже шестнадцать! Марии стало намного легче потому что Ваня мастерил свои полочки, табуреточки скамеечки и этажерки. И их с радостью покупали в деревне! Во многих домах были украшением Ванины вещи и ценились, потому что были сделаны "на века"! Мария не могла нарадоваться на сына! "Дождалась! Помощник мой. Кормилец!" - С гордостью думала мать.
Маше и Даше было по двадцать четыре года, девочки работали и все так же просиживали, в свободное время, за сараем с Ваней. Поговорить как всегда им было о чем!
Даша заневестилась и вот-вот собиралась выйти замуж. А Маша... А Маша вызывала у всех тревогу, за эти четыре года она страшно похудела, побледнела и вид у нее был очень жалкий и болезненный. "Ну совсем прозрачная стала!" - Сокрушалась мать девочек. "Ох, Маша, Маша... До чего же довела себя девонька тоской об отце-то!" - Вздыхали соседки.
Старшие братья, когда приезжали на выходные из города, старались растормошить сестру - развеселить, но ничего-то у них не выходило. Маша устав от шуток и нарочитого веселья, незаметно уходила куда-нибудь. И только долго-долго могла сидеть с Ваней за сараем и о чем-то говорить. Мария уже не ходила подслушивать их разговоры, как-то было ей неловко это делать.
Не так давно, у Марии вышел разговор с Петром. Встретились у колодца... Мария набирала воду в ведро, не заметила как подошел Петр и тихо кашлянул.. Мария резко обернулась и увидела смущенного соседа : "фу ты! Петр! Что так тихо-то подошел! Душа аж внутри замерла..." "Прости... Не желал спужать... Как жизнь, Маша?" "Да ни че... Живем. По-маленьку, по-тихоньку. Сам-то ведаешь наше житье-бытье, не за сотню-то километров живем!" "Ну да, понятно это... А вот малец-то совсем от меня отвернулся... И знать не хочет." "Ну так ведь и я о том сожалею! А поделать-то ничего не могу. Свое решение он принял, что сказать-то тут... Порой и жалею что открылась ему. И не надо было, ведь дружбу с тобой такую хорошую прервали! А ты ведь ему и наставником хорошим был. Ох, как жаль!" "Не знаю... Может зря пошла на поводу у мальца? Может и свык бы?" "Не свык бы он, не свык! Не смог в душу отчима принять и помыслить о том не желал. А вот с дома-то сбег бы, эт точно! Прости, Петр, прости... Не судьба была нам с тобой вдвоем-то сойтись. А с этим и примириться надо. Прощевай! Плохого о тебе не думаю, а даже благодарна, что помыслил нам доброго!" И Мария пошла прочь. "Прощевай, Маша, и тож меня прости." - Задумчиво проговорил ей вслед Петр.
Дома Мария сидела за столом закутавшись в теплую шаль, смотрела в окно и думала : "Ох, жизнь моя горемычная! В восемнадцать замуж вышла. Благо, мать вырастила не лентяйкой! С детства приучала ко всякому труду. Муж не обижался! И стряпня моя ему по-нраву была, и порядком в доме был доволен. Пить-то стал когда поняли что детишек уже и не дождаться... Но не бил, не бил! А вот иногда поворчит, поругается... А мне то не в обиду было! Десять лет без детей жили! А только вот поняла, что ребенком тягостна - могила мужа забрала... - И Мария горько заплакала.
Утерев слезы, продолжала думку. - Эт сколько мне тогда уже было? Лет двадцать девять что ли? Да... Точно. Ведь когда Ванюшу родила, скоренько скоренько и тридцать спраздновала! Тепереча вот уже и сорок шесть... Старая стала. Для людей старая! А себя молодой чувствую. И жизнь ведь-то идет, идет... Идет-идет, да не так как хочется! Сыну шестнадцать. Еще три-четыре года и женится! А я останусь одна..." Мария и не заметила, как проговорила это вслух.
"Не останешься одна! - Мария вздрогнула от насмешливого голоса внезапно вошедшей Татьяны. - Женится Ванька - внуки пойдут! Внуки пойдут, ты же и нянчиться с ними будешь! Или откажешься?"
"Не откажусь! Буду конечно и нянчиться." - Ответила Мария. "А тут еще - мы. О нас-то забыла? Или нам в твоем будущем места нет?" - Ядовито спросила противная Танька.
"Что ты! Что ты, Татьяна! Как можно такое и помыслить... Всегда со мной и в радости и в беде были. Как без вас-то!" - Всполошилась Мария.
"Вот и не ной! И нам ты нужна! Мать моя болеет все больше и больше, твое утешение и ей нужно. - Сказала в ответ Татьяна. - А Ваньку-то уже определила на ком женить? Или он сам выберет?" - Хитро спросила Татьяна и обе рассмеялись!
"Ох, еслиб мне решать!... - Вздохнула Мария. - С тобой бы и породнилась! Твоя девонька-то вон какая труженица и рукодельница! Никакой работы не боится!" - И Мария мечтательно пожмурилась.
"Да... - Вздохнула Татьяна. - Если бы нам решать..." Мария с интересом взглянула на Татьяну : "Неужто жених уже есть? Может с кем дружит уже?" "Жених-невеста-жених-невеста... - Пробормотала Таня. - Мне то неведомо! А что услышишь, спросишь! Может что и скажу." Татьяна явно не на шутку рассердилась, а в чем дело, Мария понять никак не могла. Неужто девчонка с кем-то гуляет, а Таньке он может и не по-нраву? И кто бы знал, что не о том Мария думает, не о том...
"Ванька-то где? - Сердито спросила Татьяна. - Небось опять с Машкой сарай подпирают, чтоб не развалился? Чего они все вместе и вместе? Она ведь уже взрослая, а он еще подросток. О чем им говорить-то? Какие общие интересы у девицы с мальчишкой?"
"Тань, Тань, да ты че? Они ведь с детства выросли вместе, девчонки, почитай, его и выняньчили! Ну и что, что взрослая, ей нелегко теперь, вон как высохла..." " Ой, прости меня дуру! Ради бога, прости!..." - Спохватилась Татьяна и заторопилась домой. А Мария, оставшись одна, вновь погрузилась в невеселые думки...
Мария часто с тревогой посматривала на Машу : "Боже мой, что творится-то с девчонкой! Совсем как тень стала... И в чем дух только держится? Работать работает, но как ей работа-то эта дается! Как будто и нет человека, одна тень осталась." Маша работала няней в детском саду. Работа не особо тяжелая, в саду детишек не много, да ведь и такая работа усилий стоит, силы отнимает. А тут такая немощь... Ох-хо-хох...
Через год Маши не стало. Совсем сгорела девонька! И в гробу лежала как прозрачная...
Даша как всегда стойко переносила, горе держала в себе. А мать волосы на себе рвала! Кричала у гроба : "Девонька моя! Тебе меня хоронить следовало! Где это видано чтобы матери детей хоронили!!!" Мария успокаивала ее как могла. Да разве можно утешить-то? Да разве есть на свете белом такие слова, чтобы в горе сердце матери успокоили? Ох, беда, беда...
Братья Маши лицами серые стали, ведь любили сестричку и поддержать в болезни пытались. А вот ведь, не удержали на этом свете...
Как-то, спустя месяца два после похорон, зашла к Марии Даша.
"Проходи, Дашенька! Почаевничаем, сестричку твою помянем. - Пригласила Мария. - Как мама-то? Немного хоть успокоилась?"
"Плохо. Все плачет. Папу вспоминает и корит его. Будто он Машу с собой забрал... - Грустно проговорила Даша. - А что, такое бывает?"
"Да что ты, девонька! - Ахнула Мария. - Нету такого! Только Господь волен душу человеческую забрать, если на то Его воля. А нам, человекам, нет такой власти! Мать-то от горя разумом помутилась... Надо как-нибудь зайти, утешить. В церковь ей надо!"
"Вы ее позовите. Она с вами пойдет! Она сейчас как телок послушна. Обязательно пойдет." - И Даша заплакала. "Позову! - Обещала Мария. - Вот завтра и сходим." "А Ваня где? - Спросила Даша. - Возле дома вроде нет его..."
"Да за сараем. Там где с Машей все сидели. - ответила Мария. - Поработал - отдыхает." "О Маше наверное думает... - Как-то тихо проговорила Даша. - Тяжело ему справиться..." Мария неожиданно встрепенулась : "С чем... справиться? Дарья! В чем дело?" "Тетя Мария... А вы... не знали?" - Смутилась Даша. "Что? Что? О чем я не знала??? - Мария с тревогой смотрела на девушку. - Рассказывай! Что с Ваней?"
"Ваня не просто дружил с Машей. - Нерешительно проговорила Даша. - Он очень мучился из-за ее болезни и боялся что она умрет. Он даже стихи писал о смерти. Что смерти Машу не отдаст... Он ее... любил." "Что ты! Что ты! - Волнуясь замахала руками Мария. - Он же еще ребенок!!! Он относился к ней как к сестре..." Даша опустила глаза и молчала. "Даша! - Крикнула Мария. - Скажи мне!!!" "Я домой пойду... Простите меня... - Даша чуть не плакала. - Я пойду..."
У порога Даша оглянулась и тихо сказала : "Для вас ребенок. Ему уже семнадцать и у него свои чувства. Он Машу любил!" И Даша вышла прикрыв за собой плотно дверь.
Мария сидела притихшая, словно не понимала что с ней происходит... и вдруг как молния озарила! Стихи! О смерти! Мария тогда решила что сын боится ее, мать, потерять... А это он боялся Машиной смерти... Он не просто дружил с Машей, он... Любил ее...
Голова Марии просто пухла от думок. В памяти мгновенно всплыл последний разговор с Татьяной, какие-то недомолвки, смущение Тани... Мария вскочила, накинула платок на плечи и выбежала из дома.
Ворвавшись к Татьяне она прислонилась к стене едва дыша. "Что случилось, тетка Маша? - Спросила встревоженно Таня. - На тебе лица нет..." "Татьяна! - Еле дыша проговорила Мария. - Ты знала что Ваня Машу... Любил? Ты об этом знала?" "Фу-у-у... - Таня села на табурет. - Ну что тебе в голову взбрело?" "Татьяна! - На Марии и впрямь не было лица. - Ну что тебе стоит сказать правду? Любил???" И Мария зарыдала.
Таня присела около Марии и тихо сказала : "Ну теперь-то что с того? - Таня ласково гладила плачущую женщину. - Нет уже Машеньки, умерла... Что теперь с того - любил, не любил..." "А вот то с того! - Бессильно вскричала Мария. - Он теперь другой! Он внутри замкнулся!!! Вроде как чужим стал... А мне от этого горе!" "Да что ты говоришь! - Таня хлопнула себя ладонями по коленкам. - Какое тебе горе? Сына похоронила?" "Бог с тобой! Бог с тобой! - Всплеснула руками Мария. - Что и говоришь-то!" "Вот и молчи. - Приказала Татьяна. - Нет у тебя никакого горя! А печаль со временем в его сердце утихнет. Через год в армию пойдет, там не будет времени печаль тешить. Успокоится. Вернется и, глядишь - женится. А там детки пойдут. О прошлом и не вспомнит!" "Верно, верно. - Спохватилась Мария. - Так ведь оно и будет! Спасибо тебе, милая! Утешила..." "Не морочь себе голову! - Татьяна улыбнулась и прижала к груди голову Марии. - Ох, мать, мать... Нелегко быть матерью, нелегко." Мария соглашаясь кивнула головой.
© Copyright: Лана Мак, 2013-2014