Жил да был унитаз: был простым и улыбчивым,
Создавал в меру сил для хозяев уют,
Он журчал – иль молчал, был на ласку отзывчивым,
Кушал то, что дают, выпивал - что нальют.
Кто-то ночью, жестокой бессонницей мучимый,
В час глубоких раздумий его посетил
И корявым гвоздем, оказавшимся к случаю,
На фаянсе такие стихи начертил:
«Я не знаю, как быть, то ли явь, то ли снится мне:
Жизнь нам радости дарит, как деньги – скупец,
Словно серый, опухший, с пустыми глазницами
Вдруг кривую улыбку состроит мертвец…»
И прозрел унитаз: в тех стихах – все предвещено!
В них – и смерть, и жестокие чьи-то глаза…
И возникла на сердце фаянсовом трещина,
А из трещины на пол скатилась слеза.
А наутро сантехник пришел непроспавшийся,
Грубый свой инструмент на полу разложил
И ключом разводным, так неловко сорвавшимся,
Окончательно сердце на части разбил.
Но в фаянсовых брызгах невидимой искрою
Растекалась и тлела седая печаль,
Устремлялась душа на поляны росистые
И все пела о том, что прошедшего жаль.