Всё чаще СМИ начинают рассказывать о так называемой «эпохе Брежнева» и о самом Брежневе, «дорогом Леониде Ильиче». Вот недавно на телеканале «Культура» любознательные зрители посмотрели фильм документальный «С точки зрения Брежнева» на основе его дневников. Фильм рассказывает, каким «обаятельным, энергичным и цепким» был Генсек КПСС Брежнев Леонид Ильич, что «именно такой человек и должен был возглавить государство рабочих и крестьян в середине XX века». Ни в коем случае не буду спорить, потому что сомнений нет – именно такой. И хорошо, что прерывается, или прекращается, стремление каждого предыдущего руководителя СССР и России выставлять с наихудших сторон. Но цель моей этой статьи показать некоторые результаты деятельности этого обаятельного человека с точки зрения простого обывателя, жившего в пресветлую эпоху «развитОго социализма», созидателем которого был и товарищ Брежнев.
Совпадение – я тоже вёл (и веду) дневник. Очень детальный, в отличие от рубленных фраз и слов Брежнева. Оно и понятно: не сравнить же занятость Генерального секретаря правящей партии с работой контрольного мастера механического цеха авиационного завода, каковым я как раз в то время и был. Может быть, меня, и моих товарищей, и обывателями-то назвать нельзя: все мы работали на оборонном заводе, учились, жили в рабочем общежитии, были комсомольцами. Вот членом КПСС на всё общежитие был только один, но очень сознательный, товарищ по прозвищу Слон – очень уж медлительным и тяжеловесным сей товарищ был, в поведении. Но в душе был очень активен и сознателен. Свой дневник я упомянул не для того, чтобы цитировать записи в нём, а для подтверждения того, что говорю, если у кого-то возникнут сомнения в мной сказанном.
Начнём с работы. Наш механический цех был самым крупным на заводе. Производил очень сложные детали высокой точности. Рабочие – высочайшей квалификации профессионалы. Но их остро не хватало – люди увольнялись, не выдержав напряжения – выматывала штурмовщина. О ней и сам Брежнев с высокой трибуны говорил, как о великом грехе, но грех этот не только не уменьшался, но и нарастал с каждым днём каждого месяца. Вторая смена длилась вместо восьми часов по 10 – 12 и дольше. Это не в лучшую сторону сказывалось на качестве изделий – шёл массовый брак, исправимый и окончательный. Положение усугублялось устаревшей техникой – станки работали по десять и более лет. В то время, когда обновляться должны были через пять лет. Работали ежемесячно и в выходные дни. Их так и называли: выходной на завод. Несмотря на все усилия, производственные планы частенько не выполнялись – инженерно-технические служащие оставались без премий, при не таких уж и высоких окладах (контрольный мастер – 128 р.; производственный мастер – 140 р.; начальник участка – 160 р.; начальник цеха – 180 р.)
Штурмовщина процветала и на множестве других заводов, но, если судить по официальным отчётам, с выполнением планов в стране был полный ажур: либо на все сто, либо с превышением. При этом наблюдалась престранная картина: лёгкая промышленность планы перевыполняла, а с её продукцией – сплошные дефициты. Невозможно было найти многих товаров – их или не было совсем, или что-то было, но совершенно не то. Многие дни тратились на напрасные поиски нужных вещей. Вывески магазинов не соответствовали их содержанию. Костюмы мужские в Горьком городе почему-то были все одних размеров: 46 – 48. Пятидесятого никто не мог найти. Зимние шапки был шанс купить только на Молитовской барахолке-толкучке, кустарного производства из собачьей шкуры, с перхотью. За перчатками ездили в Москву. До сих пор помню, как стоял в очереди два часа, чтобы купить пару вязаных перчаток в ЦУМ-е. Хотел купить две пары, прозапас, но выдавали только «по одной паре в одне руки». Купил с великой радостью – синтетические серого цвета. Японские. Носил много лет. За зимними ботинками выстаивал по 3 (три) очереди в день. Так и не купил – кончались ботинки. Так что ехидничающие о вожделенной колбасе, за которой якобы только и ездили в Москву, просто либо не знают истинного положения, либо прикидываются. Думаю, второе вернее.
В комментариях к фильму о Брежневе выдали информацию: «стоимость однокомнатной кооперативной квартиры, хоть в Москве, хоть в Соликамске, равнялась полуторагодичной средней зарплате рабочего». Вот тут ничего сказать не могу – о стоимости квартир мы в нашем родном общежитии и не слыхали, и не думали. Знаю только, что лучший токарь завода Улицкий много лет с семьёй жил в малосемейном общежитии с длиннющим коридором, живописно заставленном разнообразными вещами, но почему-то никакой квартиры не покупал. Мне ни о какой покупке жилья и фантазировать нечего было. Кстати, проработав на родном заводе 16 лет, я так квартиры и не получил – уволился из общежития, в коем жил с женой и семьёй инженера. Нельзя сказать, что квартир не давали – давали, разумеется, но было и так, как я пишу. Не верите? Так я сейчас свой дневник достану.
В очереди на получении квартиры я, само собой разумеется, стоял. 26-м по списку. Зная о темпах получения квартир, я как-то подсчитал, сколько лет мне придётся стоять, сидеть и лежать в общежитии, ожидая желаемой: получилось 210 (двести десять) лет… Я бы и не против столько прожить, но как-то сомнительно очень уж. Решив судьбу не насиловать, с завода уволился – при активном возражении начальства: для полного освоения мастерства в том деле, которым я был занят, требовалось пять лет. То есть, поступивший на моё место человек столько лет и должен был потратить для полной квалифицированной отдачи. Но жена – врач, получила квартиру в другом городе – туда и уехали.
При Брежневе вышло суровое и категорическое указание прекратить все увеселения и развлечения после 23 часов. Это привело к некоторым неожиданным последствиям. Вторая смена нашего завода заканчивалась в 23 часа 30 минут. Каким образом прикажете добираться домой после работы, если движение транспорта прекращалось тоже в 23 часа? Зачем дольше, если вся культурная, и не очень, жизнь города в это время должна замереть? Некому же ездить же! По идее. Срочно надо – бери такси. Правда, пустили некие дежурные троллейбусы. Которые ходили неведомо в какое время. Один из них подходил к остановке завода около 23.30. Рабочие бросали работу минут за пять-десять до конца смены – толпились возле проходной, чтобы в момент её открытия бросаться сломя голову к остановке – авось повезёт сесть в троллейбус! Часто не везло и приходилось топать пешком: для меня это было 40 минут, а другим около часа. Да, имелся на заводе автобус, но мне на нём повезло ехать всего раза три.
Были и ещё последствия. День молодёжи раньше отмечали на пл. Минина до утра официально – даже в программе написано бывало: «коллективная встреча восхода солнца». Вот молодёжь по привычке до утра и нацелилась. Нарушение. Нагрянула милиция: прекратить! Молодёжь возмутилась: с какой стати?! Произошло несколько лёгких схваток, когда менты начали вырывать из рук гитары. Примчалось подкрепление, площадь оцепили по периметру. Залаяли служебные собаки. В чёрные воронки попихали несколько человек… Все собравшиеся опешили, возмутились. Опять не верите? Так я опять дневник достану. С того памятного вечера в последующие годы многолюдных Дней молодёжи не организовывали.
В 1967 году народную милицию вооружили резиновыми дубинками. Сами милиционеры немедленно прозвали их «демократизаторами» и принялись активно применять. Порой без всякого повода. На моих глазах возле драмтеатра на Свердловке, милиционер бегом догнал какого-то парня и ни с того, ни с его несколько раз огрел его дубинкой по спине. И ушёл, ни слова не сказаши… Я спросил ошарашенного парня: за что? Не знает. Удивительно и странно было и то, что дубинки в стране победившего социализма были введены в год 50-летия Великой Октябрьской социалистической. Не повторения ли ожидали?..
В те же годы упразднили уличные посты милиции. Это явление показалось тоже странным. Дежурные милиционеры знали в лицо всех карманников и прочее жульё, были в курсе всего происходившего на улицах и площадях, могли пресечь любое нарушение в зародыше, при них были бы невозможны убийства средь бела дня и легче было бы опознать преступников. «Кому-то» постовые помешали. Да и в самом деле: зачем посты милиции на улицах при развитОм-то социализме, когда сознательность советских граждан неуклонно и всемерно повышается? Но зачем тогда дубинки введены? Где логика? Но вот и при развивающихся капитализме и преступности при нём в России уличные посты полиции тоже не нужны. Тоже кому-то мешают . На днях г-н Кондрашов сказал: «Невозможно поставить посты полиции возле каждого храма». А возле каждого и не нужно – достаточно было бы ознакомиться с работой постовых в добрежневскую эпоху и в дореволюционной России, например.
А в остальном – страной правил обаятельный жизнелюб, общительный охотник на кабанов, мудрый политик. К слову. В те времена среди рабочих был популярен анекдот о Брежневе, один из многих. «Через 20 лет запись в энциклопедии: «Леонид Брежнев – мелкий государственный деятель эпохи Аллы Пугачёвой».