Осветительные ракеты взмывали в ночное небо, на короткие мгновения освещая позиции боевых действий. Нейтральная полоса была усеяна трупами солдат после тяжелых продолжительных боёв.
Полковник поглубже укутался в шинель, зажег папиросу и присел на дно окопа под большой стереотрубой. Артиллерия неприятеля под вечер стихла. Переменная тишина наводила жуткое состояние на психику бывалого воина…
Полковник медленно курил и размышлял, прислонившись к ледяной земле.
- Два дня без отдыху пробивались.
Боже, сколько потерь! Только за
вчерашний день около тысячи людей
потеряли… Да каких людей!!! Ох, если
бы ни этот снежный переход, может
быть не прихватила тогда эта проклятая
простуда…
Как гудит в ушах, от этой тишины…
Скорей бы уже началось…
Полковник затянулся папиросой в очередной раз, после чего его прорвал ужасный кашель. Сидя на корточках в глубине окопа, он опустил голову почти до земли. Невыносимая боль в горле вырвалась жутким кашлем и глухим гортанным возгласом.
Нечеловеческие рвотные возгласы разнеслись по всей передовой.
Молодой КАПРАЛ рысью подкрался к полковнику и попытался разогнуть скрученное тело командира.
Полковник в нервном окоченении оттолкнул от себя капрала локтем.
Капрал с тревогой поинтересовался:
- Что с Вами?
Господин полковник, Вам плохо?
Полковник нервно ответил:
- Капрал, прекратите задавать
глупые вопросы: мы на войне,
обычная простуда, сейчас все пройдет.
В окоп, как крот, пробрался фельдфебель. Шинель его едва можно было отличить от глиняной земли. Он почти шепотом начал говорить:
- Господин Полковник, я Вам тут
кипятка согрел. Выпейте немного-
полегчает, а то вы совсем прохудились…
Полковник молча взял горячий походный котелок и с жадностью начал глотать теплую жидкость. После чего с благодарностью вернул котелок фельдфебелю со словами:
- Благодарю, братцы, за заботу!
Простуда, зараза, покоя нет…
Ну ничего, на днях возьмем Город,
соединимся с повстанцами,
а там можно будет и подлечится.
Местные должны поддержать с того
берега.
Так что не дрейфь, господа офицеры,
не впервые с нашим генералом
на прорыв выходим!
А сейчас вынужден просить вас,
разойтись по огневым точкам,
а то шарахнут с гаубицы,
и станет для нас этот окопчик
последним пристанищем.
Капрал встал во весь рост, отдал честь и направился к центру обороны. Свист пули прошел по касательной, и та отскочила от черного металлического шлема на голове капрала. Полковник тотчас окликнул его.
- Капрал, Вы не на параде
перед барышнями! Пригнитесь,
а лучше возьмите пример с фельдфебеля:
смотрите как зарылся-
не то что враг,
мать родная не сыщет…
Немного потерянный капрал встал на одно колено, снял шлем и уставился на сверкающий резец.
Ползущий рядом фельдфебель тихо прошептал.
- Вот она, костлявая с косой:
еще чуть-чуть, и не сносить Вам головушки!
Давно воюете?…
Капрал оторвал нервный взгляд от шлема и вонзил его в фельдфебеля. Немного погодя он прерывисто начал говорить:
- Воюю?! Да давно. То есть нет,
третий месяц.
Фельдфебель грустно улыбнулся и добавил:
- А я третий год.
Вы берите с меня пример,
а то окажитесь на месте тех,
кто сейчас лежит вон там.
Фельдфебель показал пальцем на многочисленные трупы, которые лежали на передовой.
И невольно вспомнил их лица при жизни.
После чего тихо проговорил два раза:
- Каждому свое, каждому свое…
Капрал нервно ответил:
- Уж лучше рука об руку с Костлявой
на Тот Свет, чем вот так, как Вы,
под сапогами землю носом рыть!
Фельдфебель вытер капли грязи со лба и пополз вглубь оборонительных сооружений. Залезая под окопник, он тотчас закрыл лицо руками и горько зарыдал, издавая глухие стоны.
Кто-то с силой, одним рывком вытащил фельдфебеля из его норы, приподнял стальной шлем и строго посмотрел в его опухшие глаза.
В темноте окопной ночи фельдфебель не сразу понял, кто перед ним. Монголоидный взгляд словно прожог его насквозь. Лишь по знакам отличия он признал в незнакомце Генерала действующей армии.
Генерал цокнул языком и устало проговорил:
- Всем тяжело, голубчик!
Приведите себя в порядок!
Похлопав по плечу фельдфебеля, генерал тут же удалился…
Рядом с фельдфебелем присел капрал и предложил тому закурить:
- Курите, фельдфебель.
Простите мне мою секундную слабость.
Сам себя не терплю в такие моменты.
Фельдфебель помотал головой и одобрительно отмахнулся:
- Ничего страшного, Капрал!
Война меняет людей.И плакал я не от обиды,
а от страха смерти, потому,
что боюсь встать во весь рост
и побежать навстречу к ней…
Может быть это и есть
самая настоящая трусость…
Капрал мотнул головой и добавил:
- Да нет, это нервы… Выпейте спирту,
а лучше… лучше не пейте- целее будете…
Видали, полковник наш
даже пытается пошутить в такой суматохе…
Так что не пейте, фельдфебель… Не пейте…
Фельдфебель открыл широко глаза, когда услышал о спирте:
- Бог с вами, Капрал! Я то в мирное время не
пил, а на войне так уж и подавно- жизнь то у
меня одна.
Простите, Капрал, давно пытаюсь спросить
Вас: почему у Вас такое особенное
отношение к Полковнику? Родственные узы?
- Нет, Фельдфебель, простое человеческое
уважение. Или Вы считаете, что на войне
это чуждый фактор в отношениях между
людьми?
Фельдфебель:
- Отнюдь, война сближает людей как ни что
иное.
Капрал:
Я не первый раз попадаю под арт. обстрел.
Когда разрываются снаряды,
землю выносит из под ног.
Можно очнутся за десятки метров,
отброшенным этой дьявольской волной.
Кажется, что земля становится морем,
мягким как вода и, перекатываясь,
вырывает неимоверные, рваные столбы
высоко вверх.
Именно в этот момент практически
невозможно предугадать, что падает на
тебя: огромный кусок земли, или осколок,
который расплющит тебя и разорвет на
мелкие куски.
Пауза.
Капрал:
В феврале месяце я был тяжело контужен.
Неприятель перешел в контрнаступление.
Полковник лично вытащил меня с поля боя.
Фельдфебель:
Я наблюдаю за Вами всякий раз,
когда Вы первый идете в атаку.
Вашей храбрости могут позавидовать
бывалые солдаты, и боевые командиры.
Не страшно?
Капрал:
- Страшно, конечно, а что делать?
Фельдфебель посмотрел удивленными глазами на Капрала.
Фельдфебель:
- Как что делать, зарываться в землю,
и не лезть вперед всех.
А как Вы думаете, я три года отвоевал?
Вот так и воевал: где-то ползком, когда все
бегут, где-то бочком позади всех.
Самое главное - остаться в живых,
а все остальное вздор и чепуха.
Вы еще молоды, так что послушайте моего
совета, там... фельдфебель показал пальцем
в небо, никто Ваш героизм не оценит, уж
поверьте мне!
Капрал брезгливо посмотрел на фельдфебеля. После чего встал во весь рост и ушел в темноту, в глубь окопа.
Фельдфебель остался сидеть на своем месте, с грустью посмотрел вслед капралу и проговорил два раза:
- Ну что же, каждому свое, каждому свое…
На утро, того же дня канонада неприятеля обрушилась с новой силой.
В суматохе арт. обстрела раздался нервный крик вдоль окопа:
- Братцы, Генерала в штабе убило шальным снарядом.
Канонада немного утихла.
Все тот же нервный крик не оставлял в покое:
- Неприятель пошел в наступление.
Капрал сидел в переднем окопе с ротой солдат и наблюдал происходящее в бинокль. Увидев неприятеля, он выругался:
- Колонной идут, суки, и не боятся.
С левого края он услышал хриплый крик полковника:
- В штыковую! Всем приготовится!
Полковник выпрыгнул из окопа, поднял саблю правой рукой и тут же схватился левой рукой за сердце.
И опять этот нервный крик вдоль окопа:
- Братцы, полковника убило!
Контрнаступление захлебнулось.
Капрал закрепил знамя за спиной, взял штыковую винтовку в руки и с нервным криком: «За отечество! Ура!», выпрыгнул из окопа и повел солдат в контратаку.
Солдаты лавиной поднялись и устремились в атаку, вслед за ним.
Перепрыгивая через трупы солдат, он мчался на врага. В его глазах замелькал ужас в лицах солдат противника. На какой-то момент ему показалось, что пули вот-вот вонзятся в него. Искренне готовый отдать жизнь за родину, он яростно бежал навстречу смерти. Он крепко сжимал винтовку со штыком в руках. Перед глазами появился первый враг- удар штыком, убит! Второй, убит!
Сбоку кто-то сильно ударил его прикладом винтовки.
Капрал упал, винтовка отлетела в сторону.
Не медля ни секунды он достал револьвер, встал и выстрелил в лицо нападавшего. Кровавый фонтан вырвал затылочную кость неприятеля.
На него стремительно побежал еще один враг с штыковой винтовкой в руках. По знакам отличия было видно, что это офицер.
Офицер с криком пронзил насквозь грудь капрала, капрал успел выстрелить офицеру в живот два раза.
Неприятель полетел навзничь с жуткими криками.
Капрал упал на колени, пронзенный штыком насквозь и погиб на поле боя. Знамя за спиной капрала продолжало развиваться на ветру.
Позади фельдфебель, зарывшись между трупами солдат, наблюдал за последними мгновениями жизни капрала. После чего со страхом и с ужасом в глазах произносит два раза:
– Каждому свое, каждому свое…
Омерзительный вой падающих снарядов.
И опять этот нервный крик:
- Ложись, братцы, сейчас накроет!!!
Последнее, что успел увидеть фельдфебель, это падающий на него огромный огненный шар.
Мерцающая полная луна ярко светила в черном небе, туман густым покрывалом застилал широкую речку.
Очнувшись, капрал огляделся. К огромному его удивлению он был жив. Более того, он был одет в парадное военное обмундирование и плыл на небольшой лодке, которая везла его на другой берег. В задней части лодки стоял человек в черном длинном плаще, с головой накрытый капюшоном. Невольно Капрал подумал про себя…
- Наверное, я умираю,
и все происходящее мне сниться.
Интересно, а кто этот лодочник?
И куда он меня везет?
Лодочник повернул бледное лицо и монотонным голосом начал говорить. Эхо от его голоса разносилось в тишине:
- Это не сон, Капрал.
Вы действительно погибли.
Капрал с явным удивлением усмехнулся и спросил:
- Любезный, если я умер, то кто же тогда Вы?
И куда,черт возьми, Вы меня везете,
при полном параде?
Лодочник невозмутимо ответил.
- Я паромщик, перевожу души погибших
героев в страну Вечного Пира.
Капрал с еще большей усмешкой добавил:
- Ну надо же, кто бы мог подумать…
Доплыв до берега, паромщик указал пальцем в сторону большого каменного замка и напутственно сказал:
- Иди туда, там тебя ждут…
Капрал нерешительно сошел на берег и пошел в сторону красивого замка. У ворот его встретил черный рыцарь и металлическим голосом поприветствовал Капрала:
- Приветствую тебя, Герой! Твое знамя до сих пор развивается на ветру, как символ Победы!
Зайдя внутрь, Капрал ахнул: перед ним явилась картина, которая никак не вязалась с его представлением о смерти. Он увидел огромный, сверкающий зал, где столы ломились от яств всех мастей. Солдаты и офицеры при полном параде поднимали бокалы, женщины в бальных платьях ожидали приглашения. Официанты во фраках не переставали нести к столу спиртное и подносы с новыми блюдами. Возле больших двустворчатых дверей стояли рыцари и приветствовали новых гостей.
Капрал несмело прошел вглубь зала, стеснительно огляделся, и вдруг слева он услышал знакомый голос:
- Капрал, голубчик, и Вы здесь! Вот так встреча!
Капрал обернулся и, увидев перед собой Полковника, с радостью бросился к тому со словами:
- Здравствуйте, господин Полковник!
Вот уж не чаял Вас встретить.
Как Вы себя чувствуйте, как Ваше ранение?
Полковник, будучи в здравии, с улыбкой прищурил один глаз и сказал:
- Капрал, у вас талант задавать глупые
вопросы! Пойдемте лучше за стол, Генерал
уже заждался.
Направляясь к торжественному столу, они заметили фельдфебеля во фраке, который что-то нервно доказывал рыцарю… Подойдя поближе, Капрал услышал разговор:
- Сударь, тут какая-то ошибка!
Я - боевой офицер! Я три года по уши в грязи
из окопов не вылезал! Почему меня
определил в официанты?
Рыцарь благожелательно ответил:
- Простите, у нас не строевой отдел:
у нас ошибки быть не может.
Увидев Полковника с Капралом, Фельдфебель нервно закричал:
- Господин Полковник, прошу Вас,
объясните Вы этому железному дуболому,
что я три года воевал под Вашим началом…
Полковник чинно подошел к Фельдфебелю, и спокойным голосом сказал:
- Я думаю, что это не поможет.
Фельдфебель развел руки и с удивлением, переспросил:
- Но почему, господин Полковник?
Полковник наклонился к уху фельдфебеля и прошептал два раза:
- Потому что, каждому свое Фельдфебель... каждому своё...
М.Оразов 2013.г.