Интересное дело – недавно мне рассказали историю о том, как два парня поехали на заводскую базу отдыха на море. Ну, и как вы думаете, чем они там занимались? Плавали, загорали, окрестности базы исходили вдоль и поперёк? Да ничего подобного! Живя в соседних домиках, они целыми днями переписывались в интернете – каждый на своём ноутбуке, и общались в "Скайпе".
С приходом компьютеров, а за ними и всезнающего интернета в нашу жизнь, мы всё больше и больше стали уходить в виртуальный мир. Почему? Вероятно, это связано с тем, что в компьютерном мире человек может сам моделировать реальность, которая никак не будет связана с внешними раздражителями – властью, окружающими людьми, близкими, наконец. Мало того, ушедший в виртуальность – сам себе власть и может организовать всё, что угодно – от убийства в бесчисленных "стрелялках", до государственного переворота в так называемых стратегиях или потрясающих сексуальных побед – это кому что больше нравится! И в этом выдуманном мире многие, особенно молодые, получают своего рода постоянную прописку, привыкая к иллюзии, что всё просто: нажал клавишу – убил, нажал другую – полетел, немного постарался – построил государство со своими законами... Вот только вся беда в том, что как ни уходи в выдуманный мир, всё равно приходится возвращаться в реальность со всеми её преимуществами и недостатками. А привитая виртуальной жизнью жестокость и бездушие, расчётливость и прагматизм остаются нестираемым фоном и становятся сущностью, alter ego, наркотиком... И от этого уже никуда не деться. Невольно вспоминается давний, где-то второй половины шестидесятых годов прошлого века, фантастический рассказ итальянского писателя Лино Алдани "Онирофильм", где описываемая ситуация была доведена автором до абсурда. Но то была фантастика, а теперь абсурд – наша реальность...
Вот и игры в мире реальном носят теперь откровенно коммерческий характер и терминология-то появилась соответствующая: в гонках "Формула-1", скажем, ассоциации отдельных команд стали называться конюшнями; в других видах спорта уже не жеребьёвка, а посев – говорят, что игрок такой-то "посеян" под таким-то номером; в футболе, например, игроки продаются и покупаются или сдаются в аренду, как скаковые лошади, на которых делают ставки в тотализаторе. Ставки просто заоблачные. А уж в наших-то российских реалиях, напоминающих порой пир во время чумы, в такой игре как футбол дела уж точно доведены до абсурда!
Далеко за примером ходить не нужно. Сделаем-ка мы запрос всезнающему "товарищу Яндексу" по поводу зарплат футболистов и тут же получаем – да здравствуют современные поисковые программы! – наряду со множеством разнообразной информации на означенную тему вот такое интервью, фамилии не привожу, поскольку не это важно:
"Корреспондент:
– Тренер знает, кто и сколько получает в команде?
Футбольный агент (и такие у нас завелись):
– По-разному. Один суёт свой нос везде, а у другого главная задача – чтобы игроки не знали, сколько он получает. А вот игроки обычно знают зарплату друг друга. И тут может такое начаться! Они все пытаются понять: чем я-то хуже этого? Поэтому высокую зарплату игрока руководители клубов обычно прячут: официально фиксируют такую, как у большинства, а вторую половину убирают в форму бонусов, подъёмных или еще как-то. Иногда претензии игроков справедливы, и тут руководству нужно вовремя уловить момент и достойных переподписать на новые контракты. Иначе беда – начнется раздрай.
Корреспондент:
– В разорившемся "Сатурне", как сообщалось в прессе, в контракте у Кински годовая зарплата была почти 40 миллионов рублей, у Каряки – 70, у Окоронкво – 25,7. Какому клубу на Западе соответствуют такие зарплаты?
Агент:
– Приличному клубу Бундеслиги. Вообще в Европе всего команд двадцать высочайшего класса, с которыми нам тягаться нереально. Там очень большие деньги. Нам оттуда никого не купить, и наших туда в ближайшее время не позовут. А в целом в Европе команды, не претендующие на еврокубки, платят своим футболистам довольно скромные зарплаты. Их лучшие футболисты получают примерно 15–20 тысяч евро в месяц.
Корреспондент:
– Давайте прикинем наши средние зарплаты. Исключим, к примеру, три самые сильные и три самые слабые команды премьер-лиги. Сколько будет средняя зарплата у остальных?
Агент:
– Ну, вы же сами привели пример по "Сатурну". В одной команде играл Каряка, который получал почти в три раза больше, чем Окоронкво. Но в целом можно сказать, что футболист хорошего класса в наших командах-середняках в месяц 35 тысяч евро и выше имеет. А в таких клубах, как "Зенит", "Динамо", "Спартак", "Локомотив" и ЦСКА, в основном у всех меньше миллиона евро в год не бывает.
Корреспондент:
– А в первом дивизионе?
Агент:
– Скажу, что самая низкая зарплата – 3000 долларов в месяц. Если клуб борется за то, чтобы остаться в первом дивизионе, то вряд ли у игроков будет больше 10 тысяч в месяц. А у тех, кто наверху, может быть всё что угодно. Иногда игроки из премьер-лиги, где получали по 25 тысяч в месяц, уходят в первый дивизион на зарплату 35 тысяч.
Корреспондент:
– Во втором?
Агент:
– Там у всех клубов проблемы с финансированием. У кого меньше, у кого больше. Там люди играют и за 40 тысяч рублей в месяц.
Корреспондент:
– Наши контракты отличаются чем-нибудь от тех, что заключают в западных клубах?
Агент:
– Только цифрами. У нас футболисты в средних командах получают больше, чем на Западе. Поэтому все и борются за то, чтобы легионеров у нас было больше. Они элементарно дешевле. Во Франции в "Ницце", к примеру, получают до 10 тысяч евро, и это весьма неплохие футболисты. Недавно я был в Сербии. Там первая четверка команд очень сильная, а зарплаты у многих – от трех до пяти тысяч евро. В "Партизане" и "Црвене Звезде" больше десятки никто не получает…"
И дальше в том же духе ещё страниц на пять убористого текста – желающих продолжить прошу в интернет. Одним словом, что называется, приплыли – бесконечная эскалация зарплат по принципу "кто больше заплатит", вокруг – всяческая околоспортивная шушера и… вездесущая коррупция.
Только позвольте спросить: а откуда берут деньги на содержание команд "Газпром", "Роснефть", "Российские железные дороги"? Из прибыли? Так прибыль-то их складывается, конечно же, из наших с вами денежек, вложенных в неуклонно повышающиеся тарифы на топливо, газ, электроэнергию!
Недавно мне на глаза попалась фотография, сделанная в Штатах из окна автомобиля, судя по дорожным щитам, в районе Ланкастера, штат Пенсильвания. В кадре – табло с ценами на придорожной автозаправке. Так вот, оказывается, цена на бензин Ultra там составляет $3,95, только не за литр, как у нас, а за галлон. Берём в руки калькулятор и производим следующие вычисления:
3,95 доллар/галлон : 4,55 л/галлон х 33,43 руб./доллар (на текущий момент) = 29,02 рубля за литр.
Насколько я понимаю, бензин "Ультра" – название говорит само за себя, автомобильное топливо высшего американского качества. Цена на наш лучший бензин – не ведаю, под какой евростандарт он нынче подходит, перешагнула уже тридцатипятирублёвый рубеж… Сравните наши и их зарплаты и почувствуйте, как говорится, разницу. Во всяком случае, американец, гостивший у меня в 1996 году, будучи в пенсионном возрасте и работая при этом, получал по его словам в месяц чуть больше пяти тысяч долларов – это по вышеприведённому сегодняшнему курсу более ста шестидесяти семи тысяч российских рублей! Выводы делайте сами…
В своё время Владимир Высоцкий пел о хоккеистах: "…А наши ребята за ту же зарплату уже многократно уходят вперёд!" Так вот, о тех самых ребятах: я не болельщик и уж тем более не фанат,
но когда, в который уже раз, пересматриваю "Легенду № 17" Николая Лебедева – фильм о великих Анатолии Тарасове и Валерии Харламове, один из немногих в последние годы наших хороших фильмов, каждый раз моё сердце замирает от гордости за настоящий чисто отечественный хоккей без легионеров и зарубежных варягов-тренеров, но… тоже, что правда то правда, со спортивными чиновниками! Впрочем, тем чиновникам и не снились сегодняшние доходы – для них помимо спортивной власти всё же немалую роль играл престиж страны.
А сейчас что? Как у Ильфа и Петрова: "Утром деньги – вечером стулья, вечером деньги – утром стулья..." И никакого патриотизма: применительно к хоккею, игра в НХЛ – в первую очередь, а уж потом, может быть, соизволим сыграть в сборной российской "солянке". А после чудом состоявшегося таки выигрыша можно заявится на приём к президенту в тапочках на босу ногу!
И забыли мы, что была в семидесятые канадская суперсерия советских хоккеистов, семнадцатикратных чемпионов мира, что был великой футбольный вратарь Лев Яшин, что был футбольный "матч смерти" киевского "Динамо" в 1942 году, когда наши футболисты, не смотря на угрозы со стороны оккупантов, выиграли у команды немецких зенитчиков "Flakelf", и не только у них, поскольку это была серия матчей, ни один из которых не был проигран киевлянами, что были знаменитые спортивные комментаторы Вадим Синявский и сменивший его впоследствии Николай Озеров...
К величайшему сожалению, поменялся сам дух времени, сместились не в ту сторону акценты, а нам всем так не хватает былой гордости за свою страну. Вот где та самая национальная идея – власть обязана сделать так, чтобы каждый мог гордиться своей державой и любить её всем сердцем!
Витюшка рос под радиопередачи по никогда не выключаемому в их доме репродуктору, по которому передавали в числе прочих интересных – одни детские передачи с Николаем Литвиновым и "Клуб знаменитых капитанов" чего стоили! – и трансляции футбольных матчей с незабываемыми комментариями того самого Вадима Синявского. По выходным он вместе с пацанами пролезал под дощатым забором заводского стадиона, где жители посёлка самозабвенно "болели" на матчах местной футбольной команды.
На их конце улицы пацанов почти не было – одни девчонки. Вот и игры были соответствующие. Играли в считалочки. Помните: "На золотом крыльце сидели – царь, царевич, король, королевич…"? Играли в своеобразные викторины по угадыванию фильмов. Это когда тот, кому выпадало водить, зашифровывал название фильма в этакую аббревиатуру из первых букв. Скажем, фильм "В шесть часов вечера после войны" зашифровывался в "ВШЧВПВ" или "Иван Бровкин на целине" превращался в "ИБНЦ" – попробуй догадайся, что значит эта абракадабра! По очереди опрашивали всех участников, и тот, кто угадывал первым, становился новым ведущим. По правде говоря, догадываться было не очень трудно – фильмов было не так много и их знали все. Причём, фильмы-то были только отечественные.
Играли в девчачью игру "Колечко" – это когда ведущий, держа в сомкнутых ладошках какую-нибудь пустяковину, хоть бы и камешек, изображавший колечко, по очереди заводил эти ладошки, сложенные лодочкой, в так же сложенные лодочкой на коленях руки других участников действа. И в чьи-то, особенно симпатичные ему ладошки, опускалась тайна. Витюшка обычно в этих случаях отмечал опущенным камешком соседскую конопатую Люську Коротаеву. И что он в ней нашёл? Но сердце при этом стучало где-то в горле…
Играли в "Вышибало", когда на лужайке расчерчивался квадрат примерно двадцать на двадцать пацанячьих шагов, присутствующие делились на две команды – участники одной садились в центре очерченного поля, а участники другой становились по сторонам и выбивали сидящих резиновым мячом. Тот, чей мяч ловил кто-нибудь из сидящих в круге, сам садился туда, меняясь ролями и местами с поймавшим мяч. Надувной мяч в чехле из кирзы со шнуровкой – не из кожи, был жуткой редкостью и тот, у которого такой мяч был, считался богачом. Даже в футбол пацаны играли в основном тем же резиновым мячом, который за пару матчей рвали в клочья.
Выдумывали свой, сейчас бы сказали "тилимилитрямский", язык, прибавляя к каждому слогу слова слог, начинавшийся с буквы "З". Например, фраза "Пойдём со мной" звучала так: "Позойдезём созо мнозой", а из "Хочу в кино" получалось "Хозочузу в кизинозо". Здорово и малопонятно для непосвящённых.
Игрушки? Игрушки были, как правило, самодельные: у девчонок – тряпичные куклы, у мальчишек – деревянные мечи да ружья с пистолетами. А вот Витюшке папа из толстой доски выпилил автомат, похожий на настоящий ППШ – роль диска с патронами выполнял аккуратно отрезанный и оструганный кругляш из чурочки соответствующей толщины. Ствол автомата покрасили чёрной краской, а приклад – коричневой. Кое-кто из ребят, кто сам, а кто, как и Витюшка, с помощью отцов, делали себе подобия немецких "шмайсеров". Собирались человек десять с соседних улиц и бились с утра до вечера за околицей в войнушку, криками изображая выстрелы и автоматные очереди. Была у них тогда популярная присказка: "Сегодня ночью под мостом поймали Гитлера с хвостом". Почему Гитлер был именно с хвостом и почему его поймали под мостом и именно сегодня ночью, было покрыто мраком неизвестности.
Как-то соседскому мальчишке, Толику Носкову, родители купили "воздушку" – пневматическое ружьё, стрелявшее алюминиевыми пульками, которые тут же и закончились – надолго ли хватит коробочки в сто пулек! Ребятня только что не дралась за это оружие, когда Толик выносил его на улицу, выстраиваясь в очередь. А пулек-то нет. Что делать? И тут кто-то додумался – притащили многожильный алюминиевый провод, которым тянули линии электропередач, сплетённый из десятка проволочек как раз подходивших по внутреннему диаметру ствола "воздушки". Попробовали нарубить проволоку на кусочки длиной примерно по полсантиметра. Зарядили, выстрелили. Пулька полетела куда надо и как надо. С тех пор желающие стрелять приходили к Толику каждый со своим запасом "патронов". Ну, и конечно, при такой интенсивности использования "воздушки" едва хватило на два года. А потом Толик вместе с родителями уехал куда-то на Кубань. И где эта Кубань? И видно ли оттуда Кавказские горы? А Чёрное море близко? Такими вопросами Витюшка засыпал приятеля в нечастой переписке.
Но особенной популярностью у ребятни, включая и девчонок, пользовалась игра в "банку", отдалённо напоминавшая игру в городки. Вдоль рычаговского забора со стороны улицы всегда выкладывалась поленница дров в два ряда и высотой до верха забора. Этот запас дров почти полностью в сезон съедали прожорливая русская печь и печь-голландка, стоявшая между спальней и большой комнатой и обогревавшая эти два помещения. Запас дров обновлялся в начале осени, для чего на полянку между поленницей и тропинкой посредине улицы, по которой машины ездили достаточно редко, так что вся улица за исключением центральной тропинки была покрыта зеленевшей всё лето травой, завозились короткие брёвна, которые распиливали тут же двуручной пилой на козлах на чурбаки длиной сантиметров шестьдесят, а затем чурбаки кололись на поленья специальным колуном. Это было тяжёлая, но необходимая процедура, выполнение которой лежало на папиных плечах, а с третьего класса и Витюшка приобщился в меру своих силёнок к этому занятию.
Так вот, на той самой полянке между поленницей и тропинкой и играли ребята в "банку". Делалось это так. Ближе к крыльцу вбивался прочный и длинный кол таким образом, чтобы из земли выглядывал примерно на полметра. На кол вешалась пустая консервная банка из-под кильки в томатном соусе, самых дешёвых и доступных консервов. У каждого игрока была палка-бита, оструганная с одного конца под ручку. Длина палки у всех была одинаковой – примерно восемьдесят сантиметров. На расстоянии длины биты от вбитого в землю колышка прочерчивалась линия маршала, затем генерал-полковника, генерал-майора, генерал-лейтенанта, полковничья, подполковничья, майорская, капитанская, старшего лейтенанта, младшего лейтенанта, лейтенантская, старшинская, сержантская, ефрейторская и, наконец, самая последняя – солдатская. И между каждой линией выдерживалось расстояние в длину эталонной биты. Таким образом, между колышком с банкой и солдатской линией получалось расстояние метров в двенадцать. Все участники игры выстраивались на этой самой дальней солдатской черте. Каждый бросал свою биту. Если попадал в колышек, передвигался на одно воинское звание поближе к банке. Если банка при ударе слетала с колышка, ловкач передвигался вперёд сразу на два звания. Чем ближе к банке, тем легче было продвигаться по "карьерной" лестнице, а уж маршал, так тот вообще мог сбить жестянку, протянув руку. И тем не менее, даже с такого близкого расстояния бывало кое-кто "мазал". А неудачники в это время болтались где-то на расстоянии солдатско-сержантского состава.
Играли летом с утра до самого позднего вечера, оглашая окрестности криками, когда возникали споры. Играли самозабвенно да так, что в неделю трава на полянке вытаптывалась начисто, а биты становились полированными от хозяйских рук. Причём, в конце сезона биты не выбрасывались, а хранились до следующего лета.
Когда Витюшка учился в третьем классе, папа купил взрослый велосипед марки "ПВЗ", что означало "Пермский велосипедный завод". Велосипеды в то время были детские – такой велосипед был у соседского Юрки Вахонина, из-за которого между ним и Витюшкой иногда происходили потасовки, подросткового на настоящих надувных шинах – таких велосипедов в ближайшей округе не было ни у кого, и взрослого – дамского или мужского. Так вот папа как раз и купил взрослый мужской велосипед, чтобы самому ездить и Витюшке, на вырост, так сказать. Собирали и настраивали его вдвоём. Сумка для инструмента, пристёгиваемая под седлом с пружинами специальными ремешками, как и само седло, пахла каким-то неизведанным запахом и содержала в себе блестящие никелированные: универсальный ключ, отвёртку, ключ для спиц, ключ для каретки с педалями, маслёнку и пакетик с набором для клейки велосипедных камер.
Мужской велосипед, в отличие от дамского, имел замкнутую раму. Седло даже в самом нижнем его положении было всё равно высоким, так что когда Витюшка, приставив велосипед к скамейке возле палисадника, садился на него, его ноги едва дотягивались до педалей. Поэтому учился ездить по папиной подсказке, продевая левую ногу в раму. Учился дня два, упав при этом вместе с велосипедом раз двадцать.
- Витька, на колесо не гляди, смотри только вперёд! – кричал ему вслед папа, в очередной раз толкнув велосипед с продетым в раму сыном за багажник. Хрясь! – упал, не успев ногами крутануть педали, только блестящий звонок на левой стороне руля жалобно тренькнул. Выпростав ноги из рамы лежащего на боку велосипеда и потирая ушибленное колено, на котором красовалась уже третья по счёту ссадина, Витюшка упрямо тащил велосипед в поводу назад. Папа, потолкав этак сына с полчаса, ушёл в дом – пускай, мол, сам учится.
И только на второй день, когда уже казалось, что затекла спина от висения справа от рамы и малоуспешных попыток удержать при этом равновесие, велосипед кое-как начал слушаться своего укротителя. Сперва Витюшка стал проезжать метров пять, потом десять, и вдруг поехал, поехал! А развернуться-то как? Улица оказалась для этого слишком узкой, руль дрожал в руках, поэтому Витюшка после нескольких неудачных попыток со ставшими уже привычными падениями соскакивал с велосипеда, стараясь не зацепиться за педали, норовившие встать в самое неподходящее положение, пробегая при этом вместе с ним пару метров, разворачивал велосипед, и снова вплетясь в раму, ехал в обратную сторону. С десятой попытки разворачиваться научился, снижая в повороте скорость до пределов, позволявших развернуться, но не потерять равновесие, осознав, что езда на велосипеде – это движение, то есть пока велосипед едет, он не упадёт.
Осталось научиться пользоваться ножным тормозом – ручного не было, а для этого надо было поймать нужное положение левой педали и начать давить её в обратном направлении. Но и эта наука вскоре упорному мальчишке далась, после чего езда на велосипеде начала приносить плоды, то есть доставлять истинное удовольствие. Будь это современный хрупкий железный конь о двух колёсах, ему пришлось бы туго, но в те времена велосипеды делали на совесть, поэтому он выдержал выпавшее на его долю испытание, отделавшись при этом лишь несколькими царапинами на чёрных полированной поверхностях рамы и крыльев. Число царапин на Витюшкиных руках, локтях, коленях и ногах было в несколько раз больше.
А вот однажды… Однажды к папе из деревни приехал его приятель на велосипеде с мотором. Прислонив "лошадку" к скамейке у палисадника, гость вместе с папой ушёл во двор. Витюшка же, увидев это моторизованное сокровище, захотел на нём прокатиться. Взяв "коня" за руль, попробовал его толкнуть, но не тут-то было – агрегат был "на скорости" и не хотел двигаться. Исследования показали, что если выжать рычаг сцепления с тросом на левой стороне руля, для чего на ней нужно было предварительно нажать специальную штучку, выглядывавшую из ручки рычага, колёса велосипеда начинали крутиться и на нём можно было поехать. Только как на обычном велосипеде. А как мотор-то завести? Может, бензин кончился? Открутил пробку на бачке, проверил соломинкой уровень бензина – полбака. А чего ж тогда он не едет-то? Витюшка оседлал тяжёлого "коня" снова и поехал, крутя педали. И вдруг рука сама нажала на ту самую штучку на ручке сцепления и отпустила рычаг. Велосипед дёрнулся, как будто налетел на какое-то препятствие, мотор чихнул раз, другой и… завёлся! Какая-то сила понесла Витюшку вперёд. Он, стоя на педалях и чуть присев на кончик седла, не крутил их, а велосипед ехал сам! Дух захватило, обалдело глядя вперёд и только поспевая рулить, Витюшка мигом проскочил проулок, влетел на угор и решил развернуться вокруг столба, невдалеке от которого напротив дома Вовки Пономарёва лежали нераспиленные брёвна, заготовленные на дрова. Но вместо того, чтобы сбросить скорость, он крутанул ручку газа не в ту сторону. Мотор взревел и Витюшка, не вписавшись в поворот вокруг столба, на полной скорости врезался в кучу брёвен. Полёт через руль был мгновенным и болезненным – он ударился об центральную часть руля причинным местом и очнулся, лёжа на брёвнах. Рядом на боку лежал веломотор, ревя двигателем и бесполезно вращая заднее ведущее колесо. Слава Богу, никто не видел Витюшкин позор – улица к счастью была пуста. Кое-как заглушив мотор, Витюшка, охая от боли между ног и хромая, повёл велосипед назад и со страхом обнаружил на переднем колесе изрядную "восьмёрку", правда, колесо не тёрлось о переднюю вилку.
Тихой сапой сорванец поставил велосипед туда, откуда взял и быстренько убежал на речку. Последствий не было – встреча отца с гостем завершилась выпивкой, и видимо, обнаружив впоследствии погнутый обод колеса, а не заметить это можно было только спьяну, что и имело место быть, гость по всей вероятности списал несчастье на себя самого.
20.08…09.09.2013