***
__Риттиан вышел на дорогу ещё в предрассветных сумерках. В этом был смысл - днём в пустыне было невероятно жарко, а он хотел успеть пройти максимально много до того момента, как оба злых солнца поднимутся высоко. Дорога искусственников проходила по границе старой Каллваллы, почти в двух днях пути от нынешних жилых районов, и Риттиан специально вышел заранее, чтобы переночевать в развалинах и отправиться в путь тот короткий промежуток времени, когда ночной холод сменится приятной сумеречной прохладой. Город уменьшился много веков назад, собравшись вокруг нескольких центральных площадей, но соседи были стойки в своих привычках. Они не стали менять заведённый со времён основания города порядок, оставив свою дорогу, как напоминание людям о том, насколько велика была Каллвалла изначально. Их торговый путь проходил через саванну по границе пустыни мимо края Каллваллы и уходил дальше на юг к поселениям иных рас.
__Риттиан был коренным жителем Каллваллы. Иных обитателей в городе попросту не было - чужаки не приходили в поселении людей, предпочитая делать петлю в пару дней пути и огибать Каллваллу по границе. Да их и не пустили бы за ограду - законы людей были так же строги, как суров был их мир. Впрочем, никто из синтетиков или племён Зверей никогда и не пытались поселиться на территории людей или рядом с ними. Люди давным-давно переместились на эти земли, заняв их и застолбив за собой. Риттиан не знал, почему их предки предпочли именно это место для основания Города Надежды, но предполагал, что это было отнюдь не случайно. Каллвалла существовала пятнадцать веков - это были тяжёлое время борьбы и выживания. Всю свою жизнь Риттиан нёс на своих плечах эту ношу. Он не роптал, честно выполняя свои обязанности, регулярно молился богу, которому поклонялись его предки, уважал старших, был ласков с женой и внимателен к детям. В двадцать лет, как и было предписано, он вступил в брак с девушкой из другой семьи. Он был добропорядочным гражданином и верным приспешником бога. Но это не спасло его.
__Беда пришла внезапно. Сухой ветер пустыни принёс в Каллваллу смерть. Болезнь распространялась быстро, пожирая человека за человеком, дом за домом, улицу за улицей. Жена Риттиана носила их четвёртого ребёнка, когда всё началось. Тогда-то он и увидел в первый раз синтетиков вблизи.
__В детстве они с братьями иногда убегали к дороге, где из-за остатков старых фундаментов и гор мусора наблюдали за проходящими мимо города людей караванами чужих. Их жуткие звери ровно катились по утоптанному мелкому песку дороги, не останавливаясь ни на секунду и не передыхая. Чужаки никогда не подходили к Каллвалле близко, не сходили с дороги и не останавливались, даже если холодная ночь или непогода заставали их в пути - словно неведомый запрет вынуждал их идти дальше, преодолевая расстояние. Ни разу Риттиан не видел, чтобы искусственники ставили временные убежища вблизи от людского поселения. Самих чужих он видел всего пару раз, да и то мельком: как-то им довелось наблюдать пеших путников - те неторопливо шли по дороге, и, кажется, дневная жара, сводившая с ума самого Риттиана, нисколько их не смущала. Они о чём-то переговаривались на своём наречии, не обращая никакого внимания на детей, напряжённо следивших за ними из своего укрытия.
__И вот синтетики пришли к Каллвалле. Остановили свои кибитки, разбили шатры на большой площади перед границей города. Риттиану и ещё нескольким мужчинам было велено стоять на страже на случай, если чужаки попытаются вломиться в поселение. Но пришедшие даже не подумали сделать что-то подобное. Вместо этого они приблизились к ограде и на незнакомом и непривычном, но при этом странно-понятном наречии заговорили с жителями Каллваллы. Их голоса, коверкающие знакомые слова, были полны сострадания и печали. Они предлагали помощь. Лекарства, врачей, уход за больными.
__Глядя на пришельцев, разговаривающих с главами семей, Риттиан поражался тому, насколько прибывшие похожи на людей, но с каждым новым взглядом он замечал и то, как сильно искусственники на самом деле отличаются от них. Слишком спокойные, слишком ровные в своих эмоциях, пришельцы, кажется, не замечали безжалостна палящих лучей зависших в зените светил. Как не замечали изящно завуалированных оскорблений, которыми пересыпали говорящие с ними главы семей, полных ненависти и отвращения взглядов, которые бросали на них жители Каллваллы. Злость, недоверие и ярость людей разбивались о спокойную доброжелательность чужаков, пришедших на помощь истерзанному пандемией городу.
__Искусственники поражали воображение своей разностью. В Каллвалле настолько непохожие друг на друга люди могли оказаться разве что живущими на разных краях города. Да и то вряд ли они были бы настолько разными. Прибывшая же группа чужаков пестрела разнообразием: одни бронзовые и тёмные от загара, как мокрая земля; другие светлые, как песок дороги; высокие и низкорослые - они вовсе не были похожи на братьев и сестёр. Они были разными даже между собой. Среди искусственников попадались похожие на Зверей, и это было отвратительно. Пришельцы были одеты в летящие светлые одеяния, защищающие от песка и ветра. Чужие, странные, они были схожи в одном - все они были синтетические, ненастоящие. Ни Риттиан, ни кто другой не могли бы в точности сказать, в чём, кроме по истине философского мироощущения и некоторого сходства со Зверьми выражается их истовая инаковость. Но все, кто смотрел на чужаков, ощущали её нутром.
__Синтетики предложили в помощь своих лекарей и врачей. В ответ им было заявлено, что незачем приезжать и кичиться здесь своим достатком и умениями, их не пустят в город и не примут от них никакой помощи. И вообще, искусственники могут собирать свои пожитки и убираться восвояси прямо сейчас - Каллвалла не нуждается в подачках тех, кого отвергли их далёкие предки. Риттиан думал, что уж на подобные оскорбления синтетики отреагируют - разозлятся или хотя бы для разнообразия прекратят говорить с таким искренним добродушием и участием. Не тут-то было. Пришельцы выслушали жаркую речь матери семейства Тамматта - одной из самых многочисленных семей Каллваллы - и ответили, что песок за границами города ничейная территория, и всякий волен там находиться. Если кто-то пожелает воспользоваться помощью соседей с побережья, они смогут найти её здесь - на нейтральной земле. С этими словами синтетики поклонились и вернулись к своим шатрам.
__Эпидемия бушевала в стороне зелёного заката - западной для малого солнца части города. Целые районы Каллваллы были закрыты, и людям было запрещено заходить туда. Несколько домов, куда по приказу глав семей свезли больных и умирающих, было заколочено и сожжено, дабы не позволить заразе распространиться по всему поселению. В тот день искусственники второй и последний раз подошли к изгороди, окружающей Каллваллу, ещё раз озвучив своё предложение - у них были врачи и лекарства, способные спасти умирающих. Но люди остались верны завету предков, века назад не пожелавших иметь ничего общего с синтетическими пародиями на людей. Слушая полную ярости и отвращения отповедь собственного деда, Риттиан преисполнялся гордостью за свой народ, не желающий принимать подачки от кого бы то ни было. Он верил. Бог, который хранил Каллваллу многие века, не отвернётся от своих детей и сейчас. Истребив скверну, Он изгонит болезнь из города, надо только верить, молиться и не поддаваться на провокации пришельцев.
__Первым в семье Риттиана умер его младший сын. Малыш несколько суток метался в горячечном бреду, кричал и плакал, а на утро очередного дня его крошечное окоченелое тельце, завёрнутое в небелёный саван, как полагается для детей, не прошедших храмовое посвящение, было возложено на костёр вместе с ещё несколькими. Жена стойко держалась, она не плакала, когда священнослужитель окропил тела маслом и уронил на навершие кучи хвороста чашу с огнём. Суровый бог забрал у неё сына, но не лишил её веры. Под её сердцем билось крохотное сердечко нерождённого младенца, дома её ждали сын и дочь, рядом стоял муж, и она не имела права сомневаться.
__В последующие три дня не стало семьи старшего брата Риттиана. Жена и семеро детей Килидина умерли почти одновременно. Отец приказал не хоронить их, а сжечь вместе с домом, дабы не ворошить гнездо болезни. За несколько часов, пока остывали угли, Килидин постарел и осунулся. Он стоял на посту вместе с ещё несколькими мужчинами поселения. Закон не позволял ему даже оплакать родных, не то, чтобы попрощаться.
__Люди начали роптать. Их вера в исцеление и выживание иссякала. Люди сгорали десятками, заболевая и умирая на глазах родных и друзей. Поминальные костры полыхали уже по всему городу, и даже священнослужителей не уберегло от кары божьей. Город Надежды превратился в город скорби. А шатры искусственников всё так же стояли на светлом песке за границей человеческого поселения.
__Риттиан не знал, кто первым принял судьбоносное решение. Всю ночь умирающая Ливитта металась в горячке, и ему втихую дозволили ненадолго покинуть пост, чтобы попрощаться с последним живым членом семьи. Он успел вернуться на караул до утренней смены, пряча под рубахой переданный женой амулет. А на рассвете от Старших пришла весточка - совет глав семей решил принять предложение синтетиков. Пусть дают свои лекарства - хуже уже не будет. Но ни один из чужаков не должен пересекать границы Каллваллы. Искусственники не обнаружили ни радости, ни ликования от победы. Всё с той же деловитой серьёзностью, с которой они делали, кажется, всё, чужаки перенесли ящики с медикаментами к воротам города и передали их людям. Врачи синтетиков быстро и доступно объясняли, как пользоваться теми или иными средствами. На этом они вновь отступили к своим шатрам.
__Это была кара небес. За что она была ниспослана, знали разве что старшие служители бога, но они не делились с людьми своим знанием. Была ли она способом усмирить гордыню людей или служила очищающим огнём, призванным вырезать из тела Каллваллы скверну - неизвестно. Но не прошло и трёх дней, как над городом полностью прекратил виться чёрный жирный дым поминальных костров. А ещё через три дня чужаки снялись со стоянки и покинули окрестности Каллваллы, уходя обратно в свои странные города, стоящие за пустыней.
__Из всей огромной семьи Риттиана выжили только он сам и его старший брат Килидин. Все остальные умерли, пожранные чудовищной болезнью. Клан, занимавший целый район города, всего за несколько дней прекратил своё существование. На поминальной службе, где зачитывались имена погибших, Риттиан поразился тому, скольких людей забрал суровый Валлаат, и сколько было среди них младенцев и детей до семи лет - тех, кого вера людей считала невинными и неподвластными грехам и тёмному влиянию демонов пустыни. За что, почему Великий бог решил забрать их в свою обитель? Задать этот вопрос Риттиан не решился. Зато Килидин не стал стесняться в выражениях. Прервав священника, он на всю площадь озвучил свои опасения и во всеуслышание сообщил, что отрекается от бога, который забрал у него всё: жену, детей, родителей, братьев и сестёр. Не может такого быть, чтобы из всего клана достойными жить были только двое. Невозможно, неправильно. Такого не должно быть. Он обвинил священнослужителей в том, что они неверно истолковали божественное предзнаменование - ведь чужаки пришли к Каллвалле, когда беду ещё можно было предотвратить, и тогда число жертв исчислялось бы единицами, а не сотнями. Вот он, пример истинного терпения и понимания - искусственники не бросили своих братьев и сестёр, когда те отказались от помощи. Они не ушли, когда их хулили и поносили - нет, они остались под палящими злыми солнцами ждать, когда люди изменят своё решение и примут помощь.
__Закончив свою речь, Килидин сорвал с себя символ веры, который носил с таинства, когда его принимали в круг, бросил его наземь и ушёл вон из города. Его никто не останавливал. Лишив себя божьей милости, он стал изгоем и чужаком, обрекая себя на превращение в демона пустыни. Он уходил, когда священник запел поминальную песнь, заклинающую его тело и запрещающую его духу вернуться в пределы Города Надежды.
__Так Риттиан остался совершенно один. Его дом, как и дома всего района, были залиты веществом, переданным искусственниками. Там невозможно было жить ещё некоторое время, но их хотя бы не пришлось сжигать. Глава соседнего клана был готов взять Риттиана в свою семью и дать ему в жёны одну из его дочерей, чей муж не пережил эпидемии. Это было щедрое предложение. Риттиан был благодарен новому Отцу за него. Но что-то мешало ему принять дар, пройти посвящение и войти в семью сразу после поминок. И он очень быстро узнал, почему. В Каллвалле нашли предателей. Их выдали те, кого они спасли, кто, благодаря их действиям, остались живы. Двое людей - молодая женщина Лилиана и мужчина Синиким, - презрев указ совета, тайком ходили в лагерь чужаков и брали там медикаменты. Это было неслыханно, чудовищно - никогда ещё в Каллвалле не было случая, чтобы кто-то посмел ослушаться Старших. Риттиан вместе со всеми кричал на площади, что предатели не достойны оставаться в городе. Их следует изгнать или побить камнями. Старший священнослужитель махнул рукой, приказывая толпе молчать. На площади стало очень тихо. В самом центре стояли плечом к плечу предатели. Они боялись, но они не чувствовали за собой вины - каждый из стоящих под навесами видел и знал это. Предатели не хотели умирать, но они были не готовы признать свою неправоту.
__ - Наш Бог милосерден, - начал говорить священник зычным голосом, перекрывая шум ветра. - И нам следует быть милосердными. Мы будем добры к глупцам, как завещали нам предки. Пусть уходят. Им нет места в Каллвалле. Пусть пустыня примет их тела, а свет изжарит их плоть и вытянет воду из членов. Воспоём же поминальную службу по женщине Лилиане, по глупости своей отдавшейся демонам пустоши, и мужчине Синикиму из рода Титака, ослушавшемуся совета...
__Риттиан пел вместе со всеми. Он был почти готов простить и отпустить предателей. Только одна мысль отвратительным червём грызла его изнутри: почему они не пришли в его дом, не предложили тайком взятые богомерзкие составы ему и его жене, вконец почерневшей от горя после смерти дочери и глотающей слёзы над больным сыном. Кто знает, быть может сейчас они могли быть живы. Это была чудовищная мысль, подобная пакость вообще никогда не должна была появиться в его голове - это всё демоны пустыни, почуяв слабость, принялись за своё гадкое дело отвращения от истинного пути. Проводив предателей за ворота города и глядя, как они рука об руку уходят в сторону дороги искусственников, Риттиан принял решение.
__Он не был готов сразу вступать в семью, он был недостоин такой почести до того момента, как не искупит свою вину за негодные мысли, - весь его клан был признан богом достойным смерти, кто знает, не принесёт ли он беду в семью, что так благосклонно открыла перед ним свои двери. Неведомое чувство влекло Риттиана очистить имя погибшего рода. Новый отец согласился с Риттианом, позволив ему сперва поговорить со священнослужителем, исповедоваться и пройти ритуал Пути.
__ - Я даю тебе год, - сказал отец. - По истечении его я жду тебя обратно. Ты вступишь в семью, станешь мужем моей дочери и моим зятем, возьмёшь на себя воспитание сына, которого она носит, принесёшь в мой род новых детей и свежую кровь. А сейчас иди. Раз твой Путь зовёт тебя, ты должен следовать ему. И пусть наш Бог проложит тебе дорогу обратно.
__Никто, даже священник, проводящий ритуал Пути, не знает, о чём божество говорит с вопрошающим его человеком. Сам же человек, прошедший ритуал, не имеет права рассказывать о своём Пути. Только если божество не приказало ему этого. Риттиану бог ничего не сказал, он лишь указал мужчине на точку, куда ему следует идти. В точке находилось средоточие зла. Риттиану следовало добраться до жуткого места на севере, полного Зверей и синтетиков.
__Дорога вела его вдаль от родной Каллваллы по краю пустыни в неведомые дали. За спиной остались знакомые с детства развалины Старых Районов. По правую руку тянулись мёртвые пески пустыни. А далеко впереди была саванна, где располагались поселения Зверей. Риттиан шёл один, вступать в перепалку со Зверьми и нападать на них он не имел права - ему необходимо было пройти свой Путь и вернутся обратно в Каллваллу.
__К полудню, когда идти стало совсем невмоготу, а перед глазами запрыгали яркие звёздочки, Риттиан поставил у края дороги кожаную палатку и забрался в неё. Материал палатки несильно спасал от жары - полог быстро нагрелся, и внутри стало невероятно душно - зато в ней было темно. Риттиан отхлебнул из фляги и лёг на тёплую подстилку. Ему было тошно, жарко и плохо - а это был только первый день его долгого и сложного пути. Впереди Риттиана не ждало ничего хорошего - только вереница дней одного и того же нескончаемого кошмара. Его дорога обещала быть тяжёлой: в полном одиночестве, по чудовищной жаре, мимо смертоносной пустыни, где нет ничего привычного взгляду - ни людей, ни растений, ни животных. Дальше будет не лучше, за пустыней его ждали толпы чужаков и разнообразных монстров, порождённых демонами.
__Оставшись в полном одиночестве, лежащим в тёмной жаркой палатке, Риттиан к своему удивлению разрыдался. Впервые с детства, первый раз с тех самых пор, как он прошёл обряд инициации и из ребёнка превратился в мужчину. Слёзы горечи и утраты текли по его щекам, но он никак не мог остановить их. Всё было неправильно. Лилиана и Синиким не имели права так поступать с ним, они не должны были... С их стороны было крайне жестоко давать ему пищу для сомнений. Эти двое покидали Каллваллу с гордо поднятыми головами. Сколько людей выжило, благодаря их предательству? Тридцать? Сорок? А сколько ещё попросту не знает, что в еду или питьё были подмешаны лекарства, и потому не смогли сообщить об их противоправных действиях? А кто-то из спасённых мог попросту промолчать...
__Они, эти двое, презрели законы Каллваллы, и их семьи живы. А тела родных Риттиана, оставшегося твёрдым в вере, и многих других, как и он, не усомнившихся в боге, ныне развеяны по ветру. Есть ли в этом высшая справедливость? Если да, то в чём она? Где истина, где правда? Быть может, бог ждал, что он догадается и пожертвует собой ради семьи, придя на поклон к синтетикам? Тогда получается, что он не просто так оказался одним из тех, кто стоял на воротах, чтобы следить за чужаками и не пускать их в город. А значит, он неверно понял своё предназначение. И это он виновен в гибели целого клана...
__Температура снаружи нарастала, Риттиан метался в бреду, мучимый отвратительными песчаными монстрами пустыни, которые всегда настигают одиноких путников. Пробуют их на твёрдость и с удовольствием пожирают, если вдруг нащупывают слабину.
__ - Нет! - Хрипло каркнул Риттиан, резко садясь на коврик. - Нет-нет-нет. Я не поддамся.
__Он вытер слёзы, отхлебнул воды и начал молиться. Он всё сделал верно. Он был стоек, он не усомнился ни разу, и бог дал ему шанс, направив его на Путь. Он ступил на Великую Дорогу длинною в год. Ему следовало добраться до самого Сердца Тьмы. Бог не сказал ему, должен ли он уничтожить средоточие Хаоса или просто принести вести о них обратно в храм, но Риттиан не сомневался, что как только он доберётся до места, он сам всё поймёт. Завершив Путь, он получит свою награду в виде прощения за гадкие мысли, что поселились в его голове ненадолго, войдёт в новую семью и приступит к каждодневным обязанностям отца семейства в Городе Надежды.
__Успокоившись и найдя мир с самим собой, Риттиан провалился в недолгий беспокойный сон. Когда он проснулся, злые солнца устало катились к горизонту, освобождая землю от своих жестоких лучей. Их ненависть к миру на этот день почти иссякла, и понемногу наступали часы, в которые можно было идти по дороге, не опасаясь за свой рассудок и тело. На короткий промежуток времени, когда дневная жара уже спала, а ночной холод ещё не пожрал остатки тепла, наступал благословенный час: дневные демоны безумия уже попрятались от темноты, уйдя за линию горизонта вслед за солнцами, а ночные монстры ещё не успели восстать из-за белёсых барханов. Сложив палатку и быстро размявшись, мужчина продолжил свой путь на север по дороге чужих.
__Ближе к полуночи он был вынужден сделать очередной привал, чтобы согреться и вскипятить себе на крохотном костерке немного целебного отвара, выданного ему в путь провожавшим его священнослужителем. Снадобье изготовлялось монахами специально для тех, кому необходимо было выйти в смертоносные песчаные барханы. Без него пройти пустыню невозможно - только оно даёт человеку достаточно сил, чтобы он мог не спечься днём и не переохладиться в ночи. Снадобье было тайным знанием монахов, и уже одно его наличие у обитателей Каллваллы говорило о том, что искусственники не люди - те свободно перемещались по своей дороге в любое время суток, не останавливаясь для привалов, не прячась от света и отбирающих разум демонов. Древние легенды говорили, что Валлаат, бог Каллваллы отвернулся от синтетиков, признав их лишь мерзким подобием, карикатурой на настоящего человека, и увёл верных ему людей за мёртвую пустошь подальше от Зверей и якшающихся с ними искусственников, чтобы поставить там Город Надежды. Пройдут годы, говорил он своей пастве, и люди снова обретут утраченную в прошлом силу и расселятся по всей земле, как это было до Великой Войны. Тогда искусственникам, ложью и предательством выжившим во время неё, придёт конец. Сила синтетиков в их городах, так завещал бог, - не будет городов, не будет и чудовищных пародий на людей. А со Зверьми люди уже справлялись, победят их и на этот раз.
__Путь через пустыню по дороге синтетиков занимает немногим меньше двадцати дней. По истечении их Риттиан увидел вдали силуэты огромных деревьев, а под ногами вместо привычного и ненавистного песка начала проступать сухая потрескавшаяся земля, из которой к дневному салатово-розовому небу тянулись тонкие волоски прозрачной травы. Через полдня в ней начали попадаться тёмные, покрытые длинными иголками, шарики местных растений. Риттиан шёл, закрыв лицо тканью головной повязки - два дня, как у него закончились запасы воды, а полог палатки прорвал напавший на него пустынный демон, и он боялся останавливаться лишний раз, желая как можно быстрее пересечь мёртвые земли и войти в саванну.
__Колодец, закованный в кольца из тёмного камня и накрытый сверху навесом из тонких переплетённых между собой белёсых реек, стоял недалеко от дороги посреди небольшого пятачка, заросшего местной растительностью. Огромные вековые деревья давно переплелись кронами между собой, в их тени было уютно и прохладно даже днём. Возле колодца был вырыт небольшой бассейн, обложенный по краю камнем, а чуть дальше вода вытекала из него в небольшое озерцо, поросшее изумрудной и сине-жёлтой осокой. После многодневного пути по выбеленной пустыне Риттиана немного мутило от ярких цветов прибрежных растений. Земля, на которой стояла Каллвалла, не баловала обитателей многоцветьем - бледно-жёлтые и светло-розовые пески под ногами, сизо-рыжие и серо-синие глины мазанок, невнятных цветов тростник вокруг полувысохшего озера и мутноватой реки - в общем-то и всё. Даже небо над Каллваллой бывало ярким разве что перед сухими грозами, во время которых длинные сияющие тела небесных чудовищ с треском появлялись среди тёмных туч, а грохот их рёва разносился по всей земле. Настолько разнообразных красок, как вокруг колодца, там не было никогда.
__В озерце шумно плескалась какая-то живность, весело перекрикиваясь между собой. На общем водопое здесь собирались самые разнообразные существа, половины из которых Риттиану не приходилось видеть раньше.
__Вода в бассейне была кристально чистой и холодной. Человек осторожно подошёл ближе и присел на корточки, пугливо косясь по сторонам. Ни одному человеку никогда не пришло бы в голову так бездумно расходовать воду, но Звери на то и Звери, чтобы не думать наперёд. Они не просто расчистили родник и сделали бассейн, но и построили целую сеть акведуков, из которых могли пить воду любые животные и искусственники, проходящие мимо. К каждому из деревьев от родника вёл жёлоб, по которому вода стекала под корни. До чего бездумно - эти деревья не были плодоносящими и не приносили никакой пользы, зачем их поить водой и тратить на них силы?
__С краю бассейна на больших покатых валунах сидела пара Зверей. Риттиан исподтишка покосился на них, но Звери не обращали на него никакого внимания, занятые собой. Риттиан набрал во флягу воды, умылся и задумался, искося поглядывая на местных жителей. Местные Звери были похожи на неразумных хвостатых хищников, обитающих в живых землях вокруг Каллваллы. Вблизи ни Зверей, ни их жестоких праотцов Риттиан никогда не видел, и теперь помимо природного отвращения в нём взыграло любопытство. Вытянутые поджарые тела Зверей были покрыты коротким светлым мехом, их непохожие на человеческие головы с подвижными треугольными ушами и огромными глазами были в достаточной степени красивы, как и линии их тел. Наваждение спадало, когда Звери поднимались на задние лапы и начинали ходить. Они наклонялись вперёд, выкидывали назад длинные хвосты, дабы удержать равновесие, и передвигались, стремительно переставляя когтистые лапы. Не приспособленные для прямохождения скелеты Зверей вынуждали их время от времени вставать на четыре конечности.
__«Не зря в книгах написано,» - подумал Риттиан, глядя на то, как один из Зверей улёгся на траву, - «что Зверь всегда останется Зверем, и только человеку дано познать Высшее знание и подняться над всеми тварями земными и небесными.» Звери почти не носили одежды, не ведая стыда и не чувствуя необходимости прикрыть срам. Они украшали себя тонкими нитками бус, браслетами и серьгами, но они не знали бога и не понимали его законов. Поясные сумки Зверей и наполненные водой фляги лежали рядом с ними, снятые и отодвинутые в сторону за ненадобностью. Звери тихо мурчали между собой на своём странном наречии, играясь и вылизывая друг другу мех. Тот Зверь, что чуть ранее разлёгся на траве, внезапно обхватил второго передними лапами и потянул на себя, раскрыв полную длинных зубов пасть. Он легко прикусил второго за щёку и тут же принялся вылизывать укушенное место. Второй громко замурчал и, пуская слюну, принялся выкусывать мех на плече у товарища, понемногу взбираясь на него сверху.
__Если бы Риттиан был здесь не один, и у него не было бы важного дела, он бы напал на Зверей и убил их. Бог не терпит открытого проявления чувственности, место играм - в детстве, место ласкам - младенческая колыбель. Даже на супружеском ложе непозволительно то, что творили эти двое на глазах у постороннего, тем более - человека. Риттиан не знал, кем приходятся друг другу Звери; будь они хоть братьями, хоть любовниками - это было неважно, их действия были не просто непристойны, они порочили само понятие разумности и истинности. Риттиан даже не мог определить пол встреченных им тварей. Ему вдруг стало невероятно противно и мерзко - он даже представить себе не мог, чтобы кто-то из людей вёл себя подобным образом. А ещё ему внезапно стало очень горько - его жена никогда не смотрела на него так, как смотрели друг на друга эти двое. А ещё она никогда не шептала ему на ухо что-то жаркое и страстное... Хватит, резко оборвал себя Риттиан и поднялся. Его жена была приличной женщиной из хорошего клана. Она всегда вела себя должно и никогда бы не опозорила семью мужа, в которую вступила. Она родила ему троих детей, как и положено паре, вступившей в брак немногим более четырёх лет назад, и только несчастье не позволило ей родить четвёртого. Она безропотно несла на себе тяжкое бремя человеческой женщины, чей долг - вернуть людям мир, который они потеряли. И никто, а тем более сам Риттиан не смеет срамить её память и думать о ней непристойности.
__Юноша закинул на плечи свой скарб и гордо пошёл прочь от родника, колодца и небольшого оазиса, их окружавшего. За его спиной Звери рычали и муркали, катаясь по траве. Кажется, они смеялись. Над Риттианом или о чём-то своём, он не знал, но в их голосах человеку слышались крики демонов, знающих, что в своё время он вернётся и снова пойдёт через мёртвые земли пустыни. И тогда у него не будет с собой лечебного снадобья, защищающего от безумия, и вот тогда-то они одержат вверх. «Мы ждём тебя, Риттиан!» - слышалось ему в зверином мурчании. Мужчина упрямо тряхнул головой и снова вышел на дорогу.
__Ещё через восемь дней он вышел к границам поселений искусственников. Здесь не было оград и заборов, словно жители деревни нисколько не опасались хищников или Зверей из саванны. Здесь начинались нескончаемые полосы парков и огородов, вдоль дороги всё чаще попадались не колодцы и небольшие чаши бассейнов, а полноценные фонтаны и сети поливных систем. Искусственники не думали об экономии. Воды было много, и они тратили её бездумно и совсем по-Звериному - здесь поливали даже траву, кусты живой изгороди и декоративные деревья, растущие вдоль дороги. Это было немыслимое, неслыханное разбазаривание драгоценной воды, Риттиану хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этого непристойного открытого богатства и откровенной роскоши. В Каллвалле вода была невероятной ценностью - каждый пересыхающий колодец удорожал её в разы. Никто и никогда бы не додумался наполнять свежей водой искусственные каналы и озёра, чтобы из них могло пить разнообразное дикое зверьё, или поливать не плодоносящие деревья, бессмысленные в хозяйстве.
__Архитектура искусственников заметно отличалась от привычной Риттиану - в ней отсутствовали знакомые с детства кубы и прямоугольники зданий, длинные ленты улиц, с редкими сквозными проходами на соседние. Дома искусственников стояли отдельно друг от друга. Они утопали в растительности настолько, что рассмотреть фундамент издалека не представлялось возможным. И они были шестигранными. Аккуратные покатые крыши с большими отступами и широкие водостоки под ними сообщили бы стороннему наблюдателю, что в этой местности нередки проливные дожди, но Риттиану, из всех погодных невзгод знавшему разве что песчаные бури и сухие грозы, это было невдомёк. Он видел большие и совершенно ненужные на его взгляд навесы. В этой необдуманности ему виделась кричащая роскошь - искусственники явно хотели показать своим соседям, как хорошо и привольно им живётся на захваченных землях. Они строят просторные дома из древесины, тратят материалы на огромные выпуклые крыши, тогда как настоящие люди вынуждены ютиться в узких мазанка ииз пустынных тростников и глины.
__В Каллвалле дома строились по принципу четырёхгранной мозаики - две, а то и три стены у них были общими с соседними строениями. На плоских крышах сушили фрукты и мясо, там же иногда ставились навесы из плетёнок. Кубы и параллелепипеды домов лепились друг к другу, укрепляя тем самым общую конструкцию.
__Вновинку Риттиану была и этажность домов. Город Надежды не был высок: трёх-, максимум, пятиэтажные дома, среди которых высились острые пики башенок на храмах. Дома искусственников не превышали двух-трёх этажей. Крыши выглядывали из растительности как лакированные шляпки огромных грибов. Риттиан старался уговорить себя, что ему не нравится то, что он видит вокруг, но это не было правдой - деревня выглядела аккуратной и гармоничной.
__Из-за горизонта в сторону поселения искусственников на высоте нескольких человеческих ростов тянулась яркая сверкающая лента, сворачивающаяся петлёй и уходящая обратно. Возле петли располагалась площадка, к которой вели длинные лестницы. Время от времени по ленте проносилась гусеница транспорта, ненадолго останавливалась на станции, после чего уносилась вдаль. Какое-то время Риттиан наблюдал за этим невиданным зрелищем, вспоминая рассказы стариков и священников. Интересно, откуда священникам было известно о наличии у искусственников такого технического чуда, как монорельс. Риттиан оборвал себя на недостойной мысли и переключился обратно на осмотр окрестностей деревни.
__Всё вокруг было для него новым и странным, но даже вид монорельса был более или менее терпим для Риттиана - в конце концов искусственники не были настоящими людьми и имели право на поблажки. Значительно хуже стало, когда Риттиан повстречал первых местных жителей. Это произошло на закате, когда дорога только-только довела его до первого крупного поселения. Невысокие аккуратные домики, утопающие в благоухающей растительности успели за пару дней примелькаться Риттиану и не вызывали у него настолько откровенного отторжения, но сами жители поразили его до глубины сознания. Он-то думал, что уже насмотрелся на чужаков, пока стоял на воротах Каллваллы, но, оказалось, что это было совершенно не так. Первым потрясением, которое он испытал, была одежда синтетиков. До этого момента Риттиан свято верил, что низшее сословие соседей привыкло ходить в бесформенных штанах и свободных куртках, а более богатые и успешные искусственники носят длинные летящие одеяния, закрывающие тела полностью - к ним за время эпидемии Риттиан успел привыкнуть. Но жители деревни одевались совсем не так. Лишь двое, встреченных им за вечер искусственников были одеты в привычные длиннополые балахоны, и эти двое явно направлялись в сторону саванны. Остальные же...
__Риттиан не верил своим глазам - он мог оправдать Зверей тем, что они всего-навсего звери, они не понимают законов приличия, они не знают бога... Но эти существа старались уподобиться людям, они внешне походили на людей, они строили дома и говорили на языке, понятном человеку. И они не знали стыда, беспардонно оголяя свои тела. Немыслимо. С ужасом и отвращением он оглядывался по сторонам, со стыдом ловя себя на том, что его взгляд так и норовит прилипнуть то к голому девичьему локтю, то к распутно открытому колену.
__В пределах своих территорий искусственники предпочитали одеваться в нескромные и довольно скудные по количеству материала платья. Нижняя рубашка, в каких незамужние девы спят по ночам и умываются в перед большим праздником в женской бане, и те выглядят пристойнее, чем те огрызки тканей, в которые завёрнуты местные распутницы.
__Первых искусственников вблизи Риттиан заметил возле живой изгороди. Одна девушка деловито подстригала её каким-то замысловатым приспособлением, а вторая быстро собирала упавшие ветки и листья в большую корзину. Обе девушки были одеты в легкомысленные туники, не закрывающие колен, и широкие фартуки. Когда Риттиан, стараясь не смотреть на девушек, подошёл совсем близко, из глубины сада к ним вышел мужчина средни лле вв идентичном костюме. Он нёс перед собой несколько срубленных толстых веток. Мужчина перекинулся с девушками парой фраз и ушёл в сторону повозки, откуда уже торчало некоторое количество срезанных палок, и был навален ворох листвы. Вернувшись, он ненадолго остановился возле знакомиц, рассказывая им что-то весёлое. Девушки с удовольствием смеялись, не прекращая, между тем, свою работу, отвечали мужчине. В какой-то момент он игриво приобнял одну из дам. Риттиан заметил это и внутренне напрягся, ожидая возмущённого окрика или звука удара. Но та с хохотом оттолкнула от себя мужчину, подхватила корзинку и направилась к повозке с мусором. Мужчина показательно развёл руками, крикнул ей вдогонку что-то беззлобное и ушёл обратно в сад. Это было неслыханно - в Каллвалле женщины и мужчины никогда не занимались одним делом, не работали вместе даже в поле, и уж конечно, никогда на людях не касались друг друга. Ни одна уважающая себя дева или жена ни за что не оставила бы подобное оскорбление без ответа. Ни один мужчина не позволил бы себе опозорить прикосновением женщину. Но девушка-синтетик явно не чувствовала себя обиженной - мягко и призывно покачивая бёдрами, она вернулась к изгороди, где продолжила свою работу, перекидываясь с подругой шутками.
__Риттиан прошёл мимо них, стараясь не привлекать к себе внимания. Он изо всех сил пытался не слишком откровенно смотреть по сторонам и тем более не смотреть местным жителям в глаза, чтобы у синтетиков не возникало поводов окликнуть его или с ним заговорить. Но те были заняты своими делами. У Риттиана вообще возникло ощущение, что его не видят или не замечают. Это было так же странно, как и всё, что мужчина успел заметить в этих местах. В Каллвалле стоило человеку заглянуть в чужой район, как у окружающих сразу возникала куча вопросов о том, что он там делает. Местные же совершенно спокойно смотрели на бредущего по дороге человека, закутанного в длинное выгоревшее на свету и порванное в нескольких местах платье.
__Его не остановили и когда он выходил из поселения - кажется, местным было совершенно безразлично его присутствие. Всё кардинально изменились, когда Риттиан начал готовиться к ночлегу. Он выбрал себе тихое местечко в десятке шагов от дороги, разложил на траве подстилку, намереваясь подлатать её, пока будет готовиться ужин. Собрал очаг из натасканных в одно место камней, накидал туда сухой травы и веток. Стоило ему только зажечь костерок и устроиться поудобнее, как рядом возникла парочка синтетиков. Один из них встал прямо перед очагом и аккуратно залил его водой из небольшого ведёрка. Риттиан аж подпрыгнул от возмущения и рванул к нахалу, который так беспардонно ворвался в с таким трудом созданный уют. Второй искусственник перегородил Риттиану путь.
__ - Нельзя, - коротко объяснил один из пришельцев, указывая на очаг.
__Риттиан разозлился не на шутку. Он никому не мешал, он покинул деревню и обосновался под каким-то деревом недалеко от дороги. Он не мешал этим существам и не лез в их жизнь, он вообще не желал общаться с искусственниками до того момента, как в этом появится крайняя необходимость. А они даже не позволили ему спокойно заночевать.
__ - Мне нужна горячая еда! - выкрикнул Риттиан в лицо одному из существ, тому, что залил его костёр.
__Искусственник, высокий худощавый мужчина, одетый в лёгкие светлые брюки и куртку, молча покачал головой и указал в сторону поселения.
__ - Еда, вода, сон, работа, - перечислил он, глядя в упор на Риттиана, - там.
__Вот, значит, как?! Он что же, не имеет теперь права побыть в одиночестве? Ему обязательно наблюдать эту чудовищную стыдобу и ночью?! Нет уж.
__ - Не хочу, - упрямо сказал Риттиан. - Я останусь здесь. Разожгу костёр и приготовлю себе ужин!
__Он развернулся и пошёл к деревьям собирать новый хворост.
__ - Тогда уходи. Возвращайся, - ударил в спину Риттиана безразличный голос.
__Риттиан резко остановился. Он не мог бросить всё и вернуться домой сейчас, когда его Путь только начался. Бог дал ему задание и отправил его стопы в сторону Корня Зла. Он прошёл смертоносную пустыню. Забрёл на территории искусственников. Это испытание, внезапно понял Риттиан. Бог проверяет его. Он должен смирить свою ярость и подчиниться, чтобы достичь своей цели. Осознав всё это, он опустил плечи и медленно повернулся и пошёл паковать пожитки. Ему предстояло повторно войти в поселение синтетиков и остаться там на какое-то время. Это было совершенно не то, чего хотел Риттиан, но выбора у него не было.
__Искусственники терпеливо ждали, пока он соберёт свои вещи, после чего направились обратно в деревню. По пути тот, что был с ведёрком, вкратце объяснил человеку правила этого поселения.
__ - Нельзя разжигать костры на земле, можно - на каменных костровищах, их достаточно вдоль дороги. Нельзя воровать, нельзя применять насилие, - монотонно перечислял искусственник, наблюдая, как Риттиан угрюмо переставляет ноги. - В любой деревне есть гостевые дома, где можно остановиться на ночь за работу. Ты получишь еду и необходимые вещи.
__Что ж, в какой-то мере это было логично - поработать за возможность нормально поужинать и поспать в постели, а не на земле, промелькнуло у Риттиана в голове. Не сказать, чтобы ему так уж хотелось пересекаться с местным населением, но выбора у него особого не было - ему предстоял путь на север, а добраться туда можно было только двумя путями: пойти по берегу моря или переплыть на ту сторону на корабле искусственников. Странное дело, внезапно подумал он, - люди Каллваллы не общались и не вели дел с соседями, но при этом Риттиан прекрасно знал, что у искусственников имеется в наличии общественный транспорт и огромное количество других не менее интересных ухищрений. Язык, которым пользовались искусственники, заметно отличался от того, на котором говорили в Каллвалле, и между тем, единые корни легко прослеживались, и Риттиан понимал то, что пытались донести до него чужаки. Сами же синтетики, по ходу, понимали Риттиана даже лучше, чем он их. Это наводило на особого рода размышления, к которым, правда, юноша был пока не готов.
__Он позволил искусственнику проводить себя к одному из домов в посёлке, где в дверях уже стояла полнотелая женщина средних лет. При виде Риттиана женщина затараторила что-то его провожатому, из чего человек понял лишь отдельные слова - грязь, не пущу, мыться, ужин, работать.
__ - Идём, - позвал его искусственник, поднимаясь по ступенькам ко входу в дом.
__Риттиан подчинился. Превозмогая неприязнь к этим существам, он всё же признавал, что испытывает нездоровое любопытство по отношению к искусственникам. Как живут эти странные пародии на людей? Чем? Что движет ими, каковы их стремления и желания? Ответы на все эти вопросы были неважны для его Пути, но они требовали разъяснений. Старшие родственники передавали из поколения в поколение легенды о том, как люди, ведомые богом, покинули земли, где разворачивалась Последняя Война, и устремились за мёртвую пустыню, где и основали Город Надежды. Легенды рассказывали и об искусственниках, обосновавшихся на разрушенном и неприспособленном для жизни побережье. Бог отдал им эти земли, потому как они были настолько же мёртвыми и ненастоящими, как и сами синтетики. На побережье не было ничего - ни воды, ни еды, ни материалов для строительства, только измельчённый в прах камень и обломки скал. Между тем, из этого «ничего» искусственники умудрились построить свои города, насадить садов и огородов, и жили теперь вполне успешно.
__Худощавый чужак проследовал за Риттианом в дом. Пустой дом изнутри был ещё просторнее, чем выглядел снаружи. Искусственник показал человеку место для ночлега, душевую и кухню. Объяснил, как всем этим добром пользоваться и оставил Риттиана наедине с самим собой. На полке в душевой Риттиана уже ждал комплект чистой одежды.
__Оставшись в одиночестве, Риттиан осмотрелся. Он развернул оставленный ему костюм и разложил его на низкой лежанке - по каким-то неведомым причинам искусственники не жаловали нормальную мебель, предпочитая обычным столам и стульям низкие столики, пуфики, подушки и настилы. После некоторых раздумий он всё ж снял с себя свои пропылённые истерзанные ветром и песком одежды и убрал их в ящик, на который указал чужак. В Каллвалле было принято мыться и переодеваться в свежее накануне больших праздников. Кто знает, может, у чужаков завтра праздник. Риттиан ничего не знал об обычаях и привычках соседей. И не хотел знать, но сам его Путь вынуждал человека знакомиться с особенностями жизни искусственников.
__Не только мебель в доме и внутреннее убранство были непривычны Риттиану. Даже если забыть о странной конструкции самого строения, представлявшего собой правильный шестигранник, поделённый внутри стенами и ширмами на сектора и центральную комнату, оставалось ещё множество непонятных моментов внутри самого дома. Бездымные светильники, отдалённо напоминающие храмовые, включались и выключались от одного прикосновения к панели на стене дома. Они давали ровный свет, желтоватый в основном доме и голубой - в душевой и кухне; а яркость освещения регулировалась всё с той же панели.
__В душевой не было тазов и лоханей. Единственная бочка, стоявшая там, была наполнена изумрудно-зелёной жижей, которую синтетики использовали для мытья. С этим средством, ну, или с чем-то похожим Риттиан был знаком и ранее - в его родном поселении мыловары прессовали мыльный тростник в плотные бруски, добавляя туда песок и различные травы, но некоторые зажиточные старики и Старшие Семьи нередко держали у себя текучие массы, которые и использовали для очистки кожи и волос от грязи.
__Вода здесь так же подавалась иначе, нежели дома, но оно и понятно: в Каллвалле с системой водоснабжения было сложно, старый водопровод остался только в центре города, где стояли дома Старших Семей, и в районах монастырей, где обитали монахи, поддерживающие его в работоспособном состоянии. Но даже там он работал далеко не везде. Воду из колодцев и реки носили вручную, подогревали в больших котлах на огне в бане. Здесь же и горячая, и холодная вода одновременно подавались в круглые чаши разного размера: в одни можно было опустить руки и окунуть лицо, в иные можно было забраться целиком.
__Если в доме Риттиан чувствовал себя немного не по себе, то в душевой ему и вовсе было некомфортно находиться - словно он подглядывал через щёлочку за чем-то интимным и не очень приличным. Причину этого отвратительно ощущения он понять не мог, ведь в доме он был совершенно один, но, тем не менее, неприятное чувство не отпускало. Он мог как-то смириться с искусственным освещением, с непривычной мебелью, мог заставить себя не замечать огромные окна в стенах и на потолке, мог даже ненадолго забыть о том, где он находится, но отношение синтетиков к воде сводило его с ума. По крайней мере для себя он решил, что всё дело в том, как они беспечно разбазаривают драгоценную влагу.
__Наскоро умывшись и быстро переодевшись, Риттиан остановился перед зеркалом. В светлой простой одежде синтетиков он чувствовал себя неуютно и непривычно. Нет, он не стал похож на искусственника, но начал ощущать себя как-то иначе.
В центральном помещении дома был накрыт стол на одну персону. Чужаки не поскупились, выставив для гостя разнообразнейшие разносолы и фрукты. Риттиан осторожно пригубил поставленный на стол напиток и присел за стол. Ему было некомфортно: низкий столик, не достающий даже до колена, широкая упругая седушка перед ним - всё это выбивалось из привычного Риттиану не меньше, чем предоставленный ему ужин и кров.
__Усталость навалилась неожиданно. Юноша, покачиваясь, составил миски в указанном месте, с трудом добрался до матраца и провалился в сон.