Одноклассники

               

Содержание:
Глава I. Утро
Глава II. Андрей.
Глава III. Игорь.
Глава V. Затмение Лизой.
Глава VI. Ирина.
Глава VII. Встреча.
Эпилог.


Все герои и персонажи рассказа являются вымышленными любое сходство с реальными людьми, и происходившими событиями является случайным.
Все те кто прочтёт мой рассказ, пожалуйста мне очень важно услышать ваше мнение, каким бы оно не было положительным или отрицательным, нуждаюсь в обратной связи, буду рад услышать ваше мнение.

Глава I. Утро.

Проснутся от хорошего сна, в хорошем настроении. Чем ни начало хорошего дня? Если бы сегодня был выходной, то день бы вышел просто шикарным. Что мне снилось собственно, школа, я снова оказался в сием милейшем заведении, класс мой привиделся, они не так уж и часто мне снятся, а тут вдруг на тебе.
И что самое интересное, проснувшись и повернувшись на кровати, продрав глаза от сладкого полудрема, первое, на что мой взор обращает внимание. Оказывается фотография моего класса, она стояла в шкафу на книжкой полке в рамочке,  уже давно став предметом интерьера, и время от времени покрываясь пылью, замечал я ее в случаях уборки помещения, или же вот как сейчас совсем неожиданно.
Голос Аси разогнал мой мысли.
- Вы уже встали ваша милость? – сказала она в шутливой манере, глядя на меня сонного своими голубыми искрящимися глазами.
- Одевайтесь, завтрак уже ждет вас – произнеся это, она слегка стала меня тормошить.
- Да, милая сейчас, как же жаль что сегодня только среда.
- Ладно тебе не ворчи.
Совершив привычный утренний моцион, поевши с любовью приготовленный завтрак, отправился я на работу, в замечательном расположении духа. В такие моменты я ощущал, как же мне все-таки повезло в жизни, и вместе с тем иногда приходило странное чувство тревоги, я начинал думать, будет ли так всегда как сейчас? Но, взмахом руки отгонял прочь дурные мысли.
День как день, на работе вполне обычная рутинная жизнь, коллеги обсуждают в перерывах какие-то новости из зомби ящика, думают скорее бы выходные, скорее бы уже и этот день кончился. Жизнь идет своим чередом, кто-то под кого-то копает, кто-то лебезит перед Волковым, это наш начальник, такой важный, с подходящей фамилией, с начальническим вполне себе животиком, выросло пузико за столько-то лет у Володюшки. Девочки на работе слетаются на перерыв обсудить сплетни, поговорить о косметике, перетереть со смаком косточки, смотря на них в такие минуты, от чего-то вижу перед собою каких-то ворон, милые, но такие въедливые каркуши, все кар кар, каркают.  Подмечая все это, порою по капельке начинаешь ненавидеть такую вот жизненную устроенность, хотя сам также являешься частью этого, и все же поскорее стремишься домой. А дома ждет Ася, и с ней бывает по-разному, сегодня просто замечательный день, учитывая, что два дня назад, мы ругались по поводу какой-то ерунды.
Я что-то сегодня непривычно рассеян, и все жду, когда же день кончится, периодически отвлекаясь от трудовых будней, вспоминается мне школа, лица одноклассников вереницей проходят перед глазами, мелькают эпизодами. Оля, Катерина, Мариша, Андрей, Костик, Славик. Вот  Селедчука отчитывают вновь и вновь за невыполненные уроки, Мамая ставят в пример, Дарья, всем хотевшая помочь, всегда дает списывать домашнее, перемены, беготня, соперничество с другим классом, и конечно девочка талисман Ира, но все ее звали Шарабандой.
Шарабанда – это имя героини французского фильма, который никогда не существовал, - именно так, всегда отвечала Ирина по поводу своего прозвища, в отличие от других она сама провозгласила себя этим в высшей степени странным словом. И что это Шарабанда, имя, предмет? Может от слова Шарабан? Какой-то такой французский фильм. Она впоследствии сама придумала его сценарии, и сказала Шарабанда это принцесса воров, дочь капитана пиратского галеона, это романтический миф все время варьировался его владелицей.
В Ире было столько фантазии, в ней было что-то сказочное, что-то светлое, хотя в этой эксцентричной особе были и темные углы. Она любила странно одеваться, ведь девушка с таким прозвищем, просто не может выглядеть обыденно? Сумка вся увешанная значками, чего там только не было, любимые музыканты, персонажи комиксов, на руках куча фенечек, самостоятельно пошитые яркие платья, это было цветное ходячее пятно.
Вспоминая Иру, нельзя не вспомнить Андрея. Она всегда говорила, когда он входил в класс.
- Товарищ Андрей Андреевич – говорила она громко, слышно было хорошо. 
- И тебе не хворать, можно и потише, и вообще каждый день я это слышу, сколько можно уже, даже учителя зовут меня Андреем, нет Ирина Викторовна предпочитает официальное произнесение моего имени, это в ее репертуаре – говорил он, когда бывал в дурном расположении духа.
- Какой ты злой, к тебе сегодня не пришел добрый день, злая ночь, хмурое утро это все твой спутники, взгляни на жизнь в другом ключе.
- Мы уже в десятом классе детка, когда ты станешь взрослой.
- Это скучно – заключала она и показывала ему язык.
Она порою частенько так или иначе кого-то задевала, чаще правда, когда видела что человеку грустно, она просто делилась своим неистощимым запасом оптимизма. Казалось, порою, что Андрей был в нее влюблен, правда, всячески старался это скрывать. А она? Сложно было понять, она к кому-нибудь испытывала чувства? Дурашливая, ребячилась без меры, вечно в фантазиях, может это просто было маской, что бы уйти от жестокого мира.
Андрей был порою слишком серьезен, слишком зануда, любил хвастать, приносить что нибудь, обычно книгу с репродукциями и говорить: “Вот мол это только у меня есть, а ты этого художника не знаешь, да что ты вообще знаешь, ты кроме tv shit по ящику ничего не видел”.
Ира наблюдала за этой картиной, с хитрецой, прищуром, посмеивалась.
- Ах, профессор, что же вы это застряли в среднестатистической школе,  ну, а мы Андрюш мы же это такие серые, такие не ведаем, ну да, разумеется, я не знаю, как ты там сказал, какого-то авангардиста, с неделю как назад, читали про этого замечательного в своем роде деятеля, мы же грамотные и в сеть выходим не только поболтать.
- Вы бы отдохнули профессор все в трудах, все высших сферах обитаете, сегодня кто-то опять не выучил доказательство теоремы, Лариса Михайловна отлично отобедает вами, - театрально посмотрев на часы, - буквально через пару часов, - заключила Ира.
Она отобедает через пару часов – я чуть со смеха не скатился, нет, ну вы представьте, учительницу алгебры, эту строгую, стройную миледи математических наук,  которая поедает нашего профессора.
- Вам, Игорь очевидно весело – сказал мне Волков, прервав мой воспоминания.
- Да, я вспомнил, как моим одноклассником отобедали, - набрался я наглости так ответить начальству.
- Что простите?
- Отобедали - снова я засмеялся.
- Ах, отобедали, а я то думаю, и чего вам так весело вдруг стало, у нас что праздник, люди работают, перерыв давно прошел, а вы пришли, что в цирк, через полчаса с отчетом в моем кабинете, - Волк что-то стал красным как помидор.
Впрочем, обошлось сегодня без приключений, покричал на меня серенький, а я про себя все думал, ну что-же вы это так надрывайтесь, вам бы водички выпить не мешало бы, а может чего покрепче, что бы нервишки не так шалили. Водочки? Тогда чуть не слетело у меня с языка, так бы точно получил бы взашей от волчары.
Весь остальной день пролетел без существенных изменений, как же весело порою было вспоминать Шарабанду, я давно ее не видел, она стала художницей, имеет свою студию, где-то выставляется, она была на встрече выпускников пару раз, почти не изменилась, стала чуть взрослее.
От чего-то мне захотелось вновь ее увидеть, но в тот вечер увидел я того, кем хотела отобедать Лариса Михайловна, что была некогда миледи алгебраических уравнений, корней, суффиксов, логарифм и так далее.
Уже опускались сумерки, когда я увидел своего одноклассника. Шли так по узкой дорожке между рядами домов, не заметить не возможно было, казалось, лицо у него в этот раз было какое-то в сильном напряженном состоянии, шел он уж больно быстро, видно торопился куда-то. Прошел и не заметил, я ему Привет, а он мимо и все тут тебе.
Сначала такая досада охватила, а потом вдруг решил я окликнуть его пока совсем он не ушел, тем самым Товарищ, и я,  смотря ему, вслед старательно выводил Иркину интонацию, громко как она крикнул вдаль.
- Товарищ Андрей Андреевич, профессор стойте ну куда же вы.
Он обернулся и стал всматриваться, кто его звал. А я помахал рукой, зовя приятеля, которого не видел уже пару лет, в последний раз помню, видел его с какой-то девушкой, высокого роста, с темными волосами, глаза у нее были мечтательные, влюбленные, да и он тоже был, тогда как кот в масле. А сейчас, что-то с ним произошло видимо, надо же, что бы так и совсем по разному тогда влюбленный, сегодня весь какой-то изведенный. Пока он шел ко мне вялой походкой, я пытался вспомнить, как звали обладательницу влюбленных глаз, кажется, Марина, может спросить?
- Ну, привет, что не узнал?- сказал я по-дружески.
- Привет, да я как-то знаешь дела, вот не увидел, так неловко получилось – Андрей как-то не уверенно мялся, от него исходило тревожное ощущение, стряслось с ним, что ли чего нибудь.
- Да, ну ничего, рассказывай как сам то, как жизнь? Сто лет тебя не видел - похлопал я его дружески  по плечу.
- А ты знаешь, так сейчас закричал, нет ну прямо как Шарабанда, я ее так давно не видел, думал она, а это ты, - он как-то растеряно стал глядеть по сторонам.
- Нет если ты спешишь в другой раз, ты, ведь знаешь мой телефон – предложил, было, я ему, чувствуя, что не располагает  он сегодня  временем и настроение совсем уж не то что бы предаваться школьным воспоминаниям.
- Да не знаю, я понимаешь, мне бы надо с кем поговорить, Господи как же успокоится, хочется – последнее он произнес как-то особенно громко.
- Ну, чего ты, я тебя так давно не видел, в последний раз с такой красоткой пару лет назад, а сейчас чего пошли, что случилось, выглядишь как будто должен кредиторам, и тебе звонят, через каждый полчаса.
И тут, словно в подтверждении моих слов у него в кармане джинсов зазвонил телефон, его, как подкосило, весь он вдруг встрепенулся как в ужасе, и стал судорожными движениями, вытаскивать свой старый, затасканный мобильник, все тот же, так и не сменил на новый, как приходил с ним на встречу выпускников, так и остался с ним же.
- Алло - напряженно дыша, произнес Андрей.
Разговор был правда не со службой безопасности банка как я поначалу предположил, а с какой-то девушкой.
- Солнце, ты не жалеешь, о том что мы сделали, главное ты этого хотел, ну прости меня, ну пожалуйста, ну ведь люди же могут меняться? – голос в трубке был тревожным заплаканным, каким-то нежным.
- Марина, давай потом поговорим, прости, я на улице стою, прости, не могу я сейчас с тобою разговаривать, ты только главное это, ты знаешь глупости не делай, ничего там себе не выдумывай ладно? - отвечал он, нервно возбужденным голосом, лицо его было искаженно, так как будто в этот момент решалось что-то очень важное.
Так значит Марина, да, наверное, та самая, которую я видел с ним тогда.
- Ты врешь, ты все врешь, где ты, не хочешь видеть, так и скажи, зачем меня мучить, бросил, так ты бросай, ничего я переживу – слышалось что-то гневное, обвинительное в ее голосе. Женщины, он стоит на улице, она конечно уверенна, что это он разговаривать не желает, так похоже, в плохие минуты, моя жена была почти такой же как эта девушка на проводе.
- Ты меня вывела, и стою я на улице, да иди ты к черту, и вообще деньги уже закончились, и между нами тоже все кончено, - он резко сбросил вызов.
Это ведь она ему звонила, как же деньги могли кончиться, как-то отстранено подумалось мне дело ведь было не в деньгах на телефоне.
- Ты не горячись, остынь, ты весь напряжен, может, не стоило так с ней, женщины они ведь порою подобного не прощают, - стал я лезть со своими утешениями.
- А тебе чего, и куда ты лезешь, и что ты понимаешь.
- Полегче, человек, который женат уже четыре года, что-то понимает.
Снова зазвонил телефон, наверное, опять она, кому же ещё. Он с какой-то яростью сбросил вызов, бросил телефон об асфальт.
- Брат спокойно, все нормально, зачем технику ломаешь, потом надо деньги будет платить за ремонт, боюсь в твоем случае новый покупать.
- Да, извини, чего это я просто достала – неожиданно смягчился он.
Я подобрал его телефон и вернул владельцу, по счастью даже после такого яростного удара со старой трубкой ничего не случилось.
- Пойдем в одно заведение, выпьем, немного пивка, не помешает, нервы успокоишь - положив ему руку на плечо, предложил я.
- Да ты прав, надо выпить, что-то я в последнее время слишком часто хочу, этого самого выпить.
Пока шли в каком-то молчании, снова зазвонил телефон, на этот раз Андрей поднял трубку, и с каким-то гневом прокричал Алло, вызов тут же сбросили.
- Ну, чё, ей надо, а? – с досадой сказал он.
- Дай сюда, так ты станешь неврастеником, ничего остыть надо, - я взял из обмякших рук его телефон, и выключил его. Вот так вне зоны доступа.
Только сели за стол, только я успел сделать заказ, как зазвонил телефон, на этот раз уже мой. Андрей Андреевич, аж подскочил.
- Так, стоп стоять бояться, это мой, и ты представляешь меня, тоже донимает женщина, везде нет от них покоя, это супруга звонит. Только тихо, ты это не балагурь.
- Здравствуйте Ася Алексеевна, с работы да все вернулся, встретил школьного друга, ну помнишь Шарабанда называла его профессором, ну да, ну его самого и встретил, иду с работы домой, и он, чистая правда, ты же знаешь я почти не пью, да я знаю мне завтра на работу, слушай у него беда, да нет здесь ни какой Ирки, глупая ревность сожрет тебя когда нибудь  Алексеевна. Люблю целую, все давай, сам позвоню, не волнуйся.
- А вот и наше пиво - торжественно просияв от радости, сказал я товарищу, увидев, как молоденькая официантка несет нам большие кружки.
- Девушка, я надеюсь, оно у вас свежее? – с лукавостью и улыбочкой спросил я  очаровательное создание, работавшее в этой распивочной.
- У нас всегда свежее – сказала она как в рекламе, и одарила меня улыбкой.
- Пейте пиво пенное будет морда здоровенная – с какой-то минорной интонацией произнес Андрей.
- Вот ты пей, ты сперва выпей бокальчик сразу легче станет.
И он выпил залпом, и с какой-то жадностью, как будто сто лет не пил он пива, и с жадностью съел прилагавшуюся сосиску. Откинулся на спинку мягкого кресла, глаза его немного закатились, руки обмякли, да нервы, все они, совсем не к черту, и это с одной кружки, лицо, правда, немного разгладилось, я вспомнил ему же особенно пить то нельзя, на выпускном выпил он тогда довольно неплохо выпил. И стал совсем как квашенная капустка, говорил друзья, как же я вас всех люблю, потом к Шарабанде лез  с откровениями. А я пил потихоньку в ожидании, когда он расскажет мне о Марине, и обо всем на свете.
- Нет, ну почему, меня всегда тянуло к девушкам с приветом?
- Знаешь, в некотором роде все они с другой планеты к нам прилетели, при определенных обстоятельствах, каждая может показаться немного того – парировал я.
- Нет, она, Марина ты ее не знаешь, она такая, ну словом не в себе.
- Сумасшедшая?
- Вот верно, оно самое и есть.
- А с чего ты так решил, и раз так чего не бросишь?
- А, я – он оглянулся по сторонам, будто думая, что она может быть где-то рядом, - я бросил, да все только ни как не развяжется, вырвать, выдрать, это же как, из меня душу вынули, что-то с ней сделали, а потом назад поставили, только это не я понимаешь.
- Тогда это любовь, - почему я так брякнул, сам не знаю.
Вот сидит перед до мною совершенно истерзанный человек, не мужчина, так тряпка какая-то, а я ему любовь мол.
- Да разве же это любовь – сказал он, - нет – повертел он пальцем и потянулся за второй кружкой, - это не любовь, у этого просто нет названия, не придумали.
- Это болезнь?
- Скорее всего, что да.
- Но, я видел тебя счастливым, это та самая Марина, ну когда ещё тебя последний раз видел?
- Да, она, правда, красивая?
- Плохо помнится, ну да ничего, она не в моем вкусе.
- Она такая разная, но она больная, и меня сделала вот таким.
Я, не знал, какая она, стараясь ещё раз вспомнить какой я ее видел с ним несколько лет назад, нет, не похожа, она, кхэм, на больную, скорее витающая в облаках, и снова припомнились мне ее глаза. Посмотрел я на нашего профессора, а вот что она с ним сделала, нет ну надо же так известись  от девушки, нет бывает, само собой, и у меня в жизни Алексеевна нервы трепет, но  это же Ася, милейшее создание. 
- Ты рассказывай, и пей, как расскажешь, так оно легче станет.

Глава II. Андрей.

Эпиграф.
Верь мне ты моя истерика,
И мне других не надо когда забыть хочу,
И достаточно лишь взгляда, но я молчу

Отпусти меня из омута глаз твоих
Мир слишком тесен для нас двоих.

Из текста песни rap группы Триада Нежный омут.
Альбом Август. 

Снова мы. Неужели опять мы, как будто неведомая сила нас связала,  перевязала тугими узлами, каких нибудь стальных канатов. Нас? Мы? Нет, я уже давно хотел выплести себя, несколько лет назад, подвернулся случай, сама же его и обеспечила, взял топор, и раз по этой стали. Но, видимо канаты, имели какое-то свойство притяжения? Какие канаты? Ну, какое ещё притяжение, постель, эрос правит миром, только это меня, скорее всего и влекло к ней. Прошло столько времени, а кроме нее никого не было у меня, и последний раз было только с ней, наши соития, в ее квартире, пока была возможность, все снилось мне время от времени, ее тело, ее волосы, ее руки, мягкие руки, запах, все это снова и снова. Не выдержал, и вот опять снова мы, я с трудом мог себе представить, неужели снова мы. Она научилась быть лисой, стала более хитрой, но я, то знаю, что стояло за ее милыми приглашениями, по-дружески к ней домой, я ведь знал, чем все закончится. А раньше, она была более прямолинейна, возвращайся, что тебе мешает. А потом было молчание, сначала на недели, потом на месяцы, потом вообще удалялись из сети, потом год, два, я уже стал забывать, все тихо исчезало, изгладилось, стерлось. На горизонте, уже казалось, маячили другие, правда при ближайшем рассмотрении, они и, правда, всего лишь другие. И вот снова, явилась, ты вспомнила меня Мариш, и это спустя столько времени, тук тук, можно войти, как ни в чем не бывало, такая приветливая, без тени той Марины, у которой полно в запасе черных шкатулок, время от времени такие ларчики сыпались на мою голову. А я все метался, между двух огней, да и нет, и не удержался да, тут на работе и как раз стресс, а ты всегда умела снять его в постели. Сначала милое общение, и как раз так удобно, у меня как раз образовался выходной, у тебя, разумеется, выкроился свободный день, и это посреди недели. Я даже дал тебе новый номер моего мобильного, черт, менял же из за тебя, и главное, и не заметил, как дал, вроде и не дать ведь не удобно.
День как будто из тех, что были раньше, в прошлом, такая же замечательная погода, и я, конечно, к тебе через весь город в тот район, где ты живешь. Ехал, это было невероятное чувство, снова знакомым маршрутом к тебе, я уже никогда не думал, что буду вновь вот так кататься. Я этот район, пре случай раньше старался объезжать любым путем. Видел только раз знакомый дом, где ты на третьем, и такая резь внутри прошибла. Еду, сердце бухает. И точно ведь знал зачем еду. На работе как-то слышал, обрывисто одна другой коллеги рассказывали, когда едешь куда-то, точно значит, чего-то хочешь получить от человека.
И вот ты, снова, стала ещё красивее, и уж, конечно, нарядилась видно для меня. Поначалу неловко, ты, а вместо поцелуя, лишь протянутая рука, как будто коллега по работе. И хочется обнять, да не могу, мы ведь уже давно как не мы, а разные люди. Приветливое, как ты, заходи, твой кот пугливо озирается по сторонам и хочет выбежать в открывшуюся дверь, ты ловко ловишь его руками и прижимаешь к себе. Почему я не кот?
Сидим на кухне пьем чай, болтаем, о том о сем, ни в коем случае ни каких проблем, личных переживаний, и упаси Бог, тех нас, что несколько лет назад были вместе. Смотрю на тебя, и все внутри меня, поднимается, хочу, всю тебя хочу без остатка, а ты мне рассказываешь как там у тебя на работе, поживает твоя приятельница, стараюсь слушать, представить себе твою коллегу. Сколько ещё будет длиться этот разговор? Предлагаешь пойти к тебе вместе посмотреть что нибудь, ну что же пойдем. И вот снова та же кровать, где столько раз было, а я сижу и смотрю какой-то фильм, конечно же, с твоим любимым актером, ты, то на экран, то на меня. Это просто невыносимо, мне так хочется тебя обнять, но я себя сдерживаю. Я, тут вдруг сказываюсь приболевшим, спина болит, помассируй, пожалуйста. И вот с этого массажа все и началось. Это был флирт, самый сильный в жизни, самая долгая прелюдия, игра в кошки мышки, как ты изменилась со временем, я и не подозревал о наличии в тебе таких талантов. Когда мы уже лежим в кровати полураздетые, смотря друг на друга голодными глазами, я не выдерживаю первым, ты победила я твой. Мы вернулись назад, в те мгновения, когда все было хорошо, когда на какой-то момент, все казалось было правильно, на своих местах. Мы опять стали тем, кем были. Часы исправно отмеряют наше время, и когда все закончилось, и мы одеваемся, наступает горькое чувство. Его даже невозможно описать словами, нужно было принять решение, да или нет, и я вспоминаю ту Марину, которую знал когда-то, ту, что с темными тайнами, я так боюсь, она вернется, перед глазами проходят старые ссоры, непонимание друг друга. В такие минуты чувствуешь себя предателем, зачем приехал? Ведь точно знал, зачем ехал. Зачем все это? Один и тот же зацикленный по кругу вопрос. А ты? Неловко пытаешься убедить меня, говоришь какие-то слова, словно готовила речь, как будто знала, так и будет, слова забываются, речь путается, время неумолимо идет вперед, скоро совсем скоро я уйду. Главное, что бы, я не сожалел.  Опять удалишь меня, сотрешь из жизни. И тут вспоминается, дал свой новый номер, ты же сожрешь меня, забросаешь сообщениями, звонками, или нет? Ну, да естественно, какой же ещё может быть ответ.
Мне надо уходить и время вышло, прощаемся неловко, мы снова перестало существовать.
Потерянный, как ребенок, которого выбросили в неизвестном городе, на неизвестной остановке. Предатель, какое ещё слово тут выберешь, а разум ищет оправдания, мол, ну ничего, ну что ты ей Богу. Горечь, потерянность, слишком долгое возращение, они едут уставшие с работы домой, тебе самому завтра на работу. Постепенно появляется страх, он входит постепенно, сеть, телефон, сначала что-то не звонит, потом надо бы позвонить. Да нет, да что ты ей будешь рассказывать. Чувствую неловкость, вину, хочу просить прощения, восстановить прежнее что было. Страх за тебя, а если снова глупости, начнутся твой глупости. И так все дорогу, а телефон не звонит. Уже прихожу в себя, кажется, треск и писк sms сообщения, кто это? Смотрю, да нет, это сотовый оператор известил меня о том, что мой баланс стал чуть меньше, а у меня как будто душа в пятки ушла. Попытки самовнушения, нелепо, если бы эти пассажиры слышали бы сейчас мои мысли.
Наконец, мой район, я снова дома, здесь, кажется, я чувствую себя полегче, тут тебя меньше. Скорее бы домой, или нет, дома одиночество, телефон, компьютер, страх. Кружу, что называется по району, мысленно выражаясь языком местных гопников. Унылые панельные дома, совсем не то, что тот уютный дворик, у тебя, не та пятиэтажка под старину. Иду и никого вокруг не замечаю, наверное, лицо сейчас мое выглядит изнеможенным, как тогда, нет, не надо того тогда. Выкинь, дождливая картина, резко кочует в мусорную корзину памяти, нажать delete. Если бы его только нажать, это так легко представить, память не поддается форматированию. Если вижу парочку, брезгливо шарахаюсь как от черт от ладана, не хочу видеть вашу любовь. Я уже спокоен, да нет, это так улеглось слегка, уже сумерки. И снова треск опять sms, я боялся не зря. Открываю, первое, что хочется сделать, удалить, но хоть бы не глупости, ловлю себя на мысли, ****ь только не это, опять туда, опять, какой ещё сундук мне уготовано открыть. А текст был следующий.
“Мать пришла, смотрит телек, мне страшно, а ты злой, ненавижу, сижу плачу, люблю, ненавижу”.
Меня прошибает, опять, твоя истерика, и виноват, ну, конечно, же, я, мы вернулось, дав мне кулаком в морду. И что мы ждем Марина? Ну, конечно, я должен сейчас все непременно утешить, написать, люблю тебя Солнце. Снова назвать тебя Солнце. Оно должно светить, и непременно желтым, снова накинула на меня шаль своей тьмы. Кругом, нормальные, а ты дурдом на колесах, я знал веселый сумасшедший дом, у него было сказочное имя Шарабанда, одноклассница, ее Товарищ Андрей Андреевич, сейчас бы услышать, это Иркино изречение.
Снова сообщение и опять от тебя, ты как гончая, стоит вспомнить, свет покрываешь тьмой. Открыл сосуд что называется.
“Ты как? Меня трясет, нам же хорошо, почему нельзя вернутся. Я пойду, буду делать задание, напиши”.
О, конечно, твое знаменитое Ты как? Очень любезно поинтересовались, сначала так потом вот так значит. В голове все перемешалось, чего же больше, любви, ненависти, желания, или все свести к реализации собственной похоти.
Уже не знаю куда я и забрел, где-то далеко от моего дома, нервно озираюсь, быстро иду, потом глаза в асфальт под ногами, вновь на нервах, и это только sms, а если позвонит. Я его не заметил, какой-то мужик, и лица не разглядишь особенно, а он как будто узнал, сказал Привет. Обознался? Мало ли кто тут ходит. Спешу прибавить шаг, и вдруг слышу, да так громко.
-Товарищ Андрей Андреевич, куда же вы профессор?
Ира, так меня только Шарабанда в школе звала, Ира радостно, неужели она, кто-то на небе прочел мой мысли. Но, тут же, да нет голос мужской, оборачиваюсь, тот самый мужик, да он и есть, тот, что сказал мне Привет. Иду, скорее любопытства ради, и думаю, может Шарабанда разыгрывает, прячется, где нибудь. Но, отчетливо в сумерках проступает Игорь, машет рукой,  видел его на встрече выпускников, и ещё, он же, ну тогда, видел меня с Мариной, и снова ожог.
Я как-то чего-то совсем раскис, перед ним, топчусь, неудобно, от него исходит что-то приятное, но я как-то весь в своих мыслях, что говорить, вообще не понимаю. И уйти хочу, но куда собственно, и его давно не видел, вот весь, какой, одним словом, что тут скажешь, жизнь удалась.  Я чего-то так раздосадован, не было Иры, да и откуда же ей, а я ее так давно не видел. Он как будто слегка тоже расстроился, что я так хотел увидеть нашу одноклассницу. Но, все, же я с ним. Опять телефон, на этот раз звонок, твой голос, знакомый голос, что я слышал несколько часов назад, умело вколачивает гвозди, я, конечно, виновен. Срываешься, и тут уже не выдерживаю я, сбрасываю, и что уж совсем, вместив в этот проклятый телефон весь свой гнев, бью об асфальт. Игорь, как ангел хранитель, его бы благодарить надо, срываюсь и на него даже, а чего я взъелся собственно. Пока идем в какое-то его место, я что-то вспоминаю, кого и когда видел. В сущности, если и вижу кого, все куда-то летят ошалело, Привет, давно не виделись, как сам, наших видишь, ну бывай. Короткие разговоры, здрасьте и до свидания, и все, а Игорь, нет, все же в нем что-то есть, а это его Товарищ Андрей Андреевич, как же точно уловил интонацию, ну прямо Ира, как жаль что она не с нами, она ж такая и пива может хлопнуть. Кто она? Ах, ну да художница, кем же ей собственно ещё быть. Увидеть бы ее картины, она так ярко рисовала в своих тетрадях, и все придумывала каких-то персонажей, милое буйство, сказочное царство Шарабанды.
Где мы? Милое заведение, что-то среднее, между забегаловкой и рестораном, нет, вполне уютное место, он отключил телефон, и забрал его, кажется, ну так на время, это правильно. Целиком на него полагаюсь. Звонок, я вскакиваю как ошпаренный, ах ну да, это его, и тоже женщина, правда, ему повезло больше жена. Смотрю, и как-то вот зависть пробирает, как же ему хорошо, он весь так солидно выглядит, рабочая усталость, радушен, с женой запросто говорит, совсем без нервов, успокоительно, и как любовно он сказал Алексеевна, с какой интонацией. Пытаюсь вспомнить Асю, что не получается.
Пиво, бокал пенистого, то, что мне сейчас так необходимо, пью с какой-то жадностью, и ем не самую вкусную сосиску в этом городе, да мне все по фигу. Я вдруг понял, я же ведь с утра ничего не ел, хотя, нет, с горечью вспоминаю, Марина, ели вместе как раз, перед тем как все произошло. Мои нервы были натянуты как стальные тросы, а это снимает напряжение почти как наркотик, она тоже наркотик, я сегодня получил дозу, успокоитель и возбудитель одновременно, и непонятно что сильнее. Я вмиг обмяк, тросы ослабли, виски успокоились, и тут приходит усталость, тяжелая, как будто я работал, долго и кропотливо составляя контракт по бизнесу, сдал экзамен, и можно сбросить с плеч этот стресс. Только экзамен я провалил.
Я, о чем-то говорю с Игорем, словесный поток, сначала хочется все как по кусочкам рассказать, ровно, складно, кирпичик к кирпичику, что бы стеночка вышла, но строитель совсем ошалел, стена пляшет, но Игорь все понимает. Ведь любимая жена Алексеевна, Асенька она ведь не сразу в его жизни появилась, у него тоже были Марины, наверное, а может он прав в той или иной ситуации женское поведение становится сумасшедшим. Только мне не встретилась такая вот Ася Алексеевна, она все же, если не ангел, то, по крайней мере, дурная погода редко бывает в ее голове.
Наверное, мне всегда нравились Марины, я вспоминаю Шарабанду, вечный позитив, и все же, в иные недели шли дожди, бывали даже град, и морозом могла обдать. Но, видно я уже тогда, правда, ещё в тайне как будто не хотел признаваться западал на таких, только Ира все, же свет, даже в дожди ее чаще можно было видеть в светлом.
Игорь слушал меня более или менее внимательно, так казалось, зависть к нему, мешалась во мне с благодарностью, надо сказать, он все же не особенно меня понимал, но, по крайней мере, старался. Я выговорился, пожалуй, это самое главное, для моего слушателя пережитое мною казалось чем-то не особенно значительным, он постарался перевести мое внимание на связывающее нас далекое прошлое. Я даже и представить себе не мог, как дороги ему эти ностальгические воспоминания. Постепенно я понял, как рутина все больше и больше затягивала его в свой водоворот, ему ужасно хотелось убежать от будничности,  хотя бы в далекие школьные годы. И тут, как нельзя не вспомнить Шарабанду. Вспоминая ее, наш класс, годы учебы, учителей, мы совместно пришли к решению, а не навестить ли нам Ирину. Она уже как будто присутствовала третьей незримой спутницей за нашим столиком. Очень удачно, он знал ее номер телефона, пообещал созвониться, и договорится о встрече, это словно влило в меня живительные силы, какая-то надежда, словно бы замаячила на горизонте. И главное, с чего бы это, ведь Ира вот уж несколько лет как замужем. Я, уже не помню, насколько долго мы тогда засиделись, его телефон снова зазвонил, жена явно начала беспокоится, он был настолько любезен со мною, что даже заказал мне такси до дому.
Дома, я почувствовал сильнейшую усталость, и как-то сразу провалился в  глубокий сон, уже завтра начинались будни. Проснувшись, я не сразу обратил внимание на свой мобильный телефон. Но найдя его, я с нескрываемым чувством страха, включил, значилось несколько пропущенных вызов и конечно все от тебя Мариш – ты мастер вить из человека веревки, sms не поступало, чему я был безмерно счастлив, ибо в них ты всегда с блеском выражала свой самые безумные мыслишки. В тот же день, по дороге на работу, я сменил sim карту. Дабы обезопасить себя от нервного срыва. Но, номер твой ещё долго оставался в моей памяти.
Дальнейшая моя неделя шла более или менее спокойным мерным чередом. Ещё какое-то время я был в напряженном ожидании звонка, ведь номер моего городского телефона был без изменении с тех пор как его поставили, но появившись в моей жизни, по моей же собственной воле, ты снова исчезла. Единственный звонок был от Игоря, он позвонил мне на городской, и сказал что о встреча с Шарабандой оговорена.  Статичные действия постепенно стабилизировали, раскачавшееся было положение, но, то было лишь мнимое спокойствие. Но, ничего я был рад, тому обстоятельству, что скоро меня ожидала встреча с Ирой, и думал, удаться ли, мне с ней поговорить, наедине.

Глава III. Игорь.

Он говорил, как-то совсем нескладно, эмоции, явно перехлестывали рассудок, он старался придать своему рассказу важность, какую-то особенную значимость, в некоторые моменты, это было даже  смешно. В сущности, все, о чем он говорил, можно было свести к простой формуле. Он просто переспал с бывшей, только и всего, не знаю, какая там была его Марина, действительно сумасшедшая, или просто истеричка. В его чувствах, была какая-то болезненность, пред мною в этом ресторанчике сидел человек, которого явно лихорадило, его нервы были напряженны до предела, он сам толком не осознавал собственных чувств. А по мне между его любовью к этой Марине, и какой нибудь тифозной лихорадкой легко было провести параллель. Я, пробовал неловко доказать ему что происшедшее не стоит, всех тех нервов, которые он тратил, никто не умер, земля не перевернулась, мы каждый день встаем, нам каждый день хочется есть, пить, и в том числе заниматься сексом. Это совершенно естественно, у него давно не было последнего, а когда у него это было, то было только с этой истеричной девицей. Почему ему так сложно было за столько-то времени найти новые отношения?  Впрочем, ему ещё в школе, не особенно везло с девушками, то были безнадежные какие-то страстные влюбленности, и все-то он как-то скрывал. А впрочем, о его личной жизни я знал крупицы, мне ли судить его? Надо сказать, что в нашем классе, он был каким-то противоположным полюсом от Шарабанды, если к последней так или иначе несмотря на все ее странности тянулись, то от него так или иначе отворачивались, он был как-то сам по себе, однако, мне к примеру он импонировал, своим не то что бы умом, просто, в некоторые удачные моменты, он бывал отличным собеседником. А вот сейчас? Да, какое там собеседник!
Разговор наш долго не особенно клейся, сначала это был путанный монолог произошедших событий, потом долгий спор, о значимости случившегося, ему было совершенно невдомек, что то что он пережил не ново, что это происходит с многими, что да это горько неприятно, но люди не терзают себя по этому поводу. Я, вспомнил даже себя самого, в конце концов, один раз подобное случилось даже со мною. Это было ещё до свадьбы, семейной жизни, и вообще я Асю тогда ещё даже не знал, не скрою, у меня было несколько отношений, какие-то длились длительно, какие-то были кратковременными. И как-то был момент, когда я остался один, ну так случилось, и случайно встретил бывшую, ее звали Лиза, в тот момент она мне  показалась ещё более привлекательной. Слово за слово, и мы договорились, как нибудь встретится, в сущности, она меня соблазнила, я даже и не подозревал, что у нее остались чувства, нам было хорошо, а потом она резко выдворила меня. Был неприятный осадок, но не до такой, же степени, впрочем, может быть у него к этой Марине, какие-то особенные чувства? Но одно я знал, точно я не хочу подобных мучительных страдании, что бы я так страдал? Что бы я был похож на него? Да никогда. Ему явно была нужна помощь, я хотел вытащить его из того омута куда окунула его эта девица. Мы стали вспоминать школьные дни, наше замечательное трогательное прошлое, и довольно быстро русло наших воспоминаний сместилось к Ирине, она как будто оказалась неким центром притяжения. Это яркое, цветное пятно, эта совершенно в самом лучшем смысле безбашенная  девушка, которую я когда-либо знал. И как-то быстро в момент пришло совершенно естественное желание ее увидеть. Этого хотелось, что и говорить прямо сейчас, но сейчас, к большому сожалению это было невозможно. Мы пришли к обоюдной договоренности, о том, что я позвоню ей, и в ближайшее время может быть даже на этой неделе,  мы обязательно встретимся.  Я бы мог, ещё долго сидеть с Андреем, но Ася вернула меня в реальный мир. Что ж нужно было возвращаться домой, честно сказать я немного опасался за Андрея, и поэтому заказал такси, которое довезло нас до его дома, мы попрощались.  Идя назад к припаркованному авто, я краем уха услышал обрывки какого-то неприятного разговора.
- Ты ещё будешь мне свой истерики показывать, да? – голос был грубый, агрессивный, молодой человек едва сдерживал себя, чтобы не перейти на крик.
- Прекрати на меня орать, ты тварь, животное, скотина, - голос девушки был явно под стать.
Милая парочка, из чистого любопытства я обернулся, что бы посмотреть на этих пылких влюбленных.
Однако, он здоровый бык, и похож сейчас ну натурально на это животное, все лицо раскраснелось, руки сжимаются в кулаки, глаза как будто из орбит вылетят. Ее было трудно разглядеть, ничего так милое создание, сейчас конец августа, она в короткой юбке, майке, и какой-то куртени, на ее лице даже отсюда читалась какая-то гамма чувств, злость, пополам со страхом, влюбленность с гневом. А ещё топала своей ножкой в асфальт. Трогательно ножкой и по асфальту, и стук каблучка.
- Я тебе сказал, ты будешь мне свой истерики, показывать, ты слышь чё, сама бы знаешь, последила за собой кобыла, вчера в клубешнике со своими подружками, тусовалась, а мне значит чё, ****ь, выпить нельзя, я пацан, когда хочу тогда и пью.
- Андрей, - девица стала плакать
- Ты опять будешь мне свой истерики показывать – бык явно не унимался, как полное ничтожество он стал рыть копытами землю.
Старо как мир, тоже мне любовь, да к черту такую любовь. Я не стал дожидаться окончания цирка, хотя этот, как ни странно тоже Андрей, мог ее ударить.
В такси я почувствовал, как на меня навалилась усталость, и я даже немного захмелел от выпитого, меня слегка прошиб пот, побыстрее хотелось вернуться домой. Смотря на проносящийся мимо меня городской пейзаж ночного города, видимо под воздействием увиденной парочки я вспомнил, что как-то возвращаясь откуда-то, кажется с какого-то мероприятия, сейчас уже и не  вспомню, да и не важно, я ехал в маршрутке и на заднем сиденье слышал, как девушка довольно громко говорила с подружкой по телефону. Она все время зациклено, повторяла одну и ту же историю о том, что ее молодой человек, резко, то ли бросил, то ли не бросил, суть в том, что он оставил ее в неведении. Видимо этот парень, был похож на того бычка, которого я только что видел, ибо проблема я же мужик когда хочу тогда и пью тоже наличествовала, судя из изложенного по телефону. Почему я ее вспомнил, и эти ее постоянные короче, чем-то мне она напомнила сейчас Андрея. Не знаю, что там у нее за история, то ли на эмоциях, но мне подумалось недалекая, единственное, что она сказала тогда своей подруге хорошего о бойфренде, что он пацан с понятиями, и другие его уважают, когда она выходила я взглянул на нее, а ведь симпатичная, почти манекенщица, да зато пацан правильный, тоже мне ухажер.
Нет в жизни, надо быть все же цивилизованнее, спокойнее.
К себе поднимался с ощущением некоторой тревожности, и вины, я не знал, как встретит меня Ася. Подобное происходило со мною не так уж и часто, но реакцию жены, женщины, в общем, и в целом спокойной, порою предугадать было невозможно. В общем-то, винить себя мне было и не в чем, да встретил школьного товарища, он, как ни странно оказался в беде, ну да мы немного выпили, я вполне осознавал, что довольно адекватный. И все же было немного тревожно. Хотя да, что это я собственно ищу оправдания.
Я, открыл дверь и тихонько вошел. Из спальни послышался заспанный голос Аси.
- Кто там? Игорь, это ты?
- Да, дорогая, ты спи, не вставай.
Стараясь не шуметь, я разулся, и прошел в ванную, умылся, посмотрел на себя в зеркало, и подумал, однако, вид мне мой совсем не нравился, с чего бы это я выглядел столь встревоженным.
Пройдя на кухню, я увидел Асю, она стояла в ночной сорочке, ее рука опиралась на стол, а взгляд был направлен на меня. Лицо было заспанное, встревоженное, в глазах читалась обида. Да, этого я и боялся, только не надо сейчас всех этих вопросов.
- Ась, ты почему не спишь, иди спать, зачем ты встала?
- Почему, ну почему так долго? Ты знаешь, мне что-то так тревожно стало, думала, прейдешь, я ужин приготовила, тебя нет, а ты, оказывается, встретил какого-то товарища.  Что там с твоим другом детства, умер, что ли кто-то у него?
- Да, типун тебе на язык, нет, не умер, это долгая история, я жутко устал, Алексеевна – обнял я ее и крепко прижал к себе, - Ась не надо вопросов, я дома, я тебя люблю, правда, правда.
- Алексеевна, только ты произносишь мое отчество так, ты ее хоть жалей, она же ждет, она же любит, - она стала меня целовать, обняв голову руками, и всматриваясь в лицо – какой же ты, однако бледный, встревоженный весь, да ты на себя не похож, с тобой точно все хорошо?
- Да, все отлично, ведь у меня есть ты, - и я крепко прижал ее к себе, неужели пронесло, вух хоть в этот раз, мне так не хотелось ей сейчас все объяснять и рассказывать.
- Ладно, ложись спать.
Ну, вот собственно, и все, кажется, на сегодня. Да, денек, однако, выдался, каких мало бывает.
Но, это было не все. Раздевшись, он думал, что сразу, моментально провалится в сон, но как, ни странно, когда он оказался в постели, чувство неясной тревожности его не покидало.  Ася спала рядом, хорошо, что она не видела его сейчас, в иные моменты его жена была женщиной довольно легко внушаемой. И если бы сейчас она увидела его лицо, то тут же посыпался бы рой вопросов. А он, и сам не мог толком на них ответить. То ли эта встреча с Андреем так его взбудоражила, то ли уведенная картина ссоры этой парочки, то ли все вместе навалилось, но уснуть он не мог долгое время.
Казалось, его жизни многие где-то могли бы даже позавидовать, более или менее стабильная работа, нельзя сказать, что бы прямо дружный коллектив, но, тем не менее, своя собственная двухкомнатная квартира в более или менее приличном районе, какой никакой достаток, устроенность. Жена, можно сказать, что в личной жизни ему повезло, Ася – внешне довольно привлекательная, невысокого почти среднего роста, темно-русая, с симпатичной фигурой, и красивыми голубыми глазками, и именно на них так запал Игорь, когда учившись в университете, столкнулся с будущей супругой, на лестничной клетке родной alma mater, она оказалась старше него на курс. Встречались, довольно долго, потом он женился на ней, и вот уже четыре года как они жили вместе.  Самое главное, что Ася обладала более или менее спокойным характером, не слишком была склонна к истерикам, была женщиной в целом практичной, но не без романтики, и некоторой капризности. Единственное, что порою беспокоило Игоря, так это ее ревность, но зная об этом, она этот недостаток старалась в себе все же подавлять.
Одним словом, жизнь Игоря была довольно стабильной, и спокойной. И в этом, как ни странно, была проблема, даже двойственность. С одной стороны Игорь, считал себя неким избранником судьбы, и, глядя на других, боялся потерять то, что он имеет, с другой же стороны, день за днем, мелочь за мелочью, ему все больше хотелось закричать от этой стабильности, или даже лучше сказать бытовухи. Ему хотелось каких-то неясных, но обязательно сильных чувств и эмоции, с другой, же стороны когда он сегодня увидел своего одноклассника Андрея, он этих чувств старался избегать. Он отличался веселым нравом, любил порою отшучиваться, но все это было больше похоже на некую защиту.
С некой трогательностью, и трепетом он относился к воспоминаниям о школе, и началом отношений с Асей. Но, были в его жизни моменты, которые он настойчиво старался забыть, та девушка, Лиза, о которой он так в проброс, как о некой небрежности поведал Андрею, на самом деле заронила в его душе неприятную рану. Эта как бы царапина, нечасто напоминала о себе, но порою в такие моменты как эта ночь, все, же давала о себе знать.
Он лежал, уперев взгляд в потолок, лежал, недвижим, боясь нечаянно разбудить жену, а сон ее порою отличался большой чуткостью. Ужасно, хотелось каких-то действий, встать, пройти на кухню, открыть форточку, и выкурить сигарету, но в этот момент он не мог себе этого позволить. Он напряженно всматривался в потолок. От этого своего рода медитации, его стало потихоньку клонить в сон, и тут как раз его физическая усталость дала о себе знать. Постепенно он уснул.
Во сне ему вновь послышался голос того парня, которого он мысленно презрительно назвал бычком, этот неприятный, громкий голос, снова произнес фразу.
- Ты  ещё будешь мне свои истерики показывать?
Он снова во сне увидел подъезд Андрея, да только не было там той парочки, а был там его одноклассник, и это он кричал сейчас на девушку, ее Игорь, кажется, не знал, но почему-то ощущал, что это Марина. Эта девушка, была каким-то олицетворением тревоги, совершенно, неясная, зыбкая, словно из воздуха, стояла она в темном подъезде едва освещаемая каким-то желтым, блеклым светом уличного фонаря. Андрей кричал громко, и не только эту фразу, но и другие, уходи, не желаю, не хочу, не могу видеть. А девушка, словно бы шарахалась, как будто боялась этих слов как некой занесенной для удара палки.
Почему ему это приснилось? Его положение в этом сне было положением наблюдателя, который очень хотел уйти, но стоял в оцепенении как вкопанный. Буквально картинкой из далекого прошлого вылетает кадр, заплаканной Лизы, сидевшей у окна, когда он уходил от нее тогда при расставании, это видение, заставляет его шарахнуться, как будто иголкой кольнуло.
От одного кошмара его перемещало в другой, вроде бы работа, и день как день, только все свершается ужасно медленно, от этой томительности, муторности, хочется кричать. Волков ругает его, речь его вязкая, зыбкая, непонятная, он хочется что-то сказать и не может.
А под конец, ему все же было дарован покой, приснилось, одно особенно ценное и памятное ему воспоминание, отдых на море, ещё в пору его восьмиклассником, предпоследний день перед отъездом, они, то есть он, Ира, и Андрей сидят на пляже, на море довольно холодно, настроение у всех грустноватое, Ира в тот момент нарисовала их всех вместе в своем альбоме, такой вот портрет зарисовка. Она тогда придумывала какую-то очередную историю, он уже сейчас не помнит про что, ведь фантазеркой Шарабанда была большой.
Воспоминание, вот что больше всего успокаивает его. И просыпается он с мыслями об Ире, о том, что договорился позвонить ей, и что надо найти ее телефон. Его жена, в этот раз решила не задавать, ему ни каких вопросов о прошедшем вечере. Только заметила ему, что он плохо спал, и поинтересовалась его самочувствием.  Чему в тот момент он сильно обрадовался.
Уходя на работу, он незаметно от жены прихватил свои старый блокнот, если ему не изменяла память, то именно в нем, он хранил телефон Ирины. Она сама его вписала, тогда на вечере выпускников, крупно выписав цифры своего номера, она сделала росчерк подписи на всю страницу и пририсовала смешную рожицу.
Он позвонил ей с рабочего аппарата.
- Алло – послышался в трубке звонкий голос.
- Ирина это ты? – осведомился Игорь.
- Колуянов это ты что ли, в шпиона играешь?  Конечно я, ну кто же ещё это может быть, мой двойник спит, свернувшись в клубок,  какими судьбами?
- Я, узнала? С работы звоню, я собственно чего звоню, хотелось бы встретиться ты как?
- О, встретится, - она засмеялась, - я так рада, слушай, ну я думаю это вполне возможно, а что за встреча, у нас, что не запланированная встреча выпускников, как-то рановато ещё?
- Да, ну какая встреча выпускников просто хотел тебя увидеть, и, кстати, не один я.
- Ну, и кто же этот  наш таинственный мистер X? Ах, наверное, мой тайный воздыхатель и поклонник, правда, я же уже давно принадлежу другому, этому святому человеку, Евгений любовь моя, а не поставишь ли мне ещё кофею,  - сказала она в комнаты.
-  Это Андрей, ещё помнишь его?
- Андрей Андреевич, ну конечно, как же его забыть, профессор, так неожиданно, Боже мне так приятно, просто вдвойне, и ты, и Савельченко, это просто мне сегодня дали два пломбира.
- Узнаю тебя сокровище.
- Ну, так естественно, я же не меняюсь, годы не властны надо мною, и я все та же ваша героиня французского фильма.
- Которого никогда не сняли, тебя забыть невозможно Шарабанда.
- Спасибо, спасибо, я польщена, вы не забыли мое звонкое прозвище, помните вашу бабушку.
- Да, ну ладно, какая ты бабушка. Китаева, ну так как на счет встречи.
- О, машери Игорь ты должен знать мою новую фамилию Корнелеевы мы теперь, Корнелеева Ирина Викторовна я. С удовольствием жду в гости, так ну я ж художница, не забыл, как это вас сориентировать по времени, дайка подумать, а мой адрес ты хоть помнишь, вроде давала тогда всем координаты.
- Адрес да помню, хорошо бы на выходных.
- Выходные, сейчас я посмотрю свои бумаженции, нет ли чего.
Пока он ждал, когда Ирина разберет свое расписание, он словил себя на мысли, что испытал прилив какой-то неясной радости, услышав в трубке знакомый звонкий голос, давно не виденной им одноклассницы.
- Надо сказать, мальчики вам повезло, вообще я же работаю не покладая рук, вся в творческом полете, то заказы, то готовлюсь выставляться, вы, кстати, негодяй, я же звонила, на выставку приглашала, почему не пришли?
- Прости, наверное, не смог.
- Ну, ладно, ладно я вас прощаю милорд, некоторые из тех работ ещё можно увидеть у меня, значится так, вам будет удобно часика в два, мне хоть какую-то половину дня надо уделить трудам моим тяжким.
- Чудно, вот и хорошо договорились.
- Я вся в ожидании, у тебя все в порядке? – неожиданно спросила она, сменив звонкую интонацию, на настороженную, обычно такой вопрос он всегда ожидал от жены.
Странный вопрос, она как будто почувствовала на расстоянии, ту некоторую тревожность, с которой Игорь пришел на работу, именно за такую вот чуткость он и ценил Шарабанду.
- Да, все отлично.
- Правда?
- Да, конечно, правда, ну какие у меня могут быть проблемы. Ну, так до воскресенья.
- Ну, вот и ладушки, Шарабанда будет ждать вас в означенное время, и прошу не опаздывать, Жозефина передает вам свое кошачье мерси, - в трубке послышалось мяуканье ее кошки, жива ещё жося, эта милейшая кошка, жила у своей хозяйки уже много лет.
- Ах, Жозе ты ещё жива.
- А как же, у нее даже больше чем девять жизней. Ладно, Игореш удачного тебе рабочего дня, пойду и я к своим кистям и краскам, пока, чао, выпей чаю.
С этими словами разговор их кончился, он как будто влил в него живительные силы и зарядил оптимизмом на весь день.
Но, следующий день сделал ему неприятный сюрприз.
               
                Глава V. Затмение Лизой.

Пятница. Последний рабочий день этой недели, он начинался как самый обычный день, если не считать, донимающих вопросов Аси по поводу бытовых мелочей, то утро можно было бы посчитать вполне сносным. А, ещё на субботу была запланированная поездка к ее родителям, они жили за городом, так сказать визит вежливости. Игорь не особенно хотел ехать к ее родне, сестре и матери, единственный человек с которым он имел, более дружественное отношение был папа Аси, и, к сожалению  именно сейчас он был в деловой командировке. Ася была в эту пятницу что-то уж слишком суетливой, хлопотливой, она совершенно не замечала, что Игорь больше всего думал о нескольких вещах.  О работе, о том, что бы поскорее пришло воскресенье, ведь именно тогда у него встреча с Ириной, естественно жена о встрече с одноклассницей не знала, он сказал ей, что твердо обещал встретиться с Андреем. Он не любил врать, соврал лишь из за ревности, приступ которой он предполагал у жены.  Эта его дружеская привязанность к Ирине, порою для Аси была поводом к ревности, ведь с ней он знаком по жизненным меркам не так и долго, а Иру знает с первого класса.
На работе он почувствовал некое ощущение почти как дежавю, у него было чувство, что люди его, окружавшие изо дня в день делают одно и тоже, работа и раньше казавшаяся рутинной, в этот раз показалась просто невыносимой, против обыкновения он даже на один день решился прежней шутливой обаятельности. На работе коллега заметил ему как-то, между прочим, характеризуя атмосферу общего настроя в офисе, мы сегодня все на измене. Тут ещё вспомнилось с утра, на следующей неделе обещали солнечное затмение. По этому поводу среди его коллег, особенно двух впечатлительных сотрудниц даже был разговор в духе, пустого, бестолкового беспокойства, как будто грядет катастрофа.  Он старался не обращать ни на кого внимания, и вгрызаться, в деловые бумаги фирмы, что давалось ему с трудом. На самом деле  ему просто ужасно не хватало отдыха, тут ещё постоянное давление Волкова как на грех под конец месяца усилилось.
Все это в итоге приводило к тому, что просто хотелось встать и закричать во весь голос. Время шло, и вот в два часа дня наступило время короткого перерыва на обед. С радостною мыслью он собрался и предупредил, что уходит в кафешку, и быстро покинул ненавистные ему стены.
Идя по дороге, он не очень спешил, как бы растягивая время, дыша воздухом свободы, как вдруг заметил девушку с рыжеватой шевелюрой. Он узнал ее, да быть такого не может, показалось, Лиза, да нет, с чего бы ей это здесь быть. Когда они прошли мимо друг друга, их взгляды встретились буквально на какую-то секунду. Он резко отвернул голову и прибавил шаг, когда действительно узнал в миловидной, элегантно одетой девушке именно Лизу. Вот так встреча, только этого ещё не хватало, да она меня и не узнала, наверное, но это был самообман, они оба узнали друг друга. Звук ее шагов уже был кажется далеко, он не оборачивался, прибавляя шаг, потом вдруг остановился, по обычной чаще пустой дороге пронеслась машина.
- Игорь – даже чересчур громко произнесла его имя Лиза.
Он повернулся, он не мог поступить иначе, все-таки в этом здании, на седьмом этаже был его офис, и окна были раскрыты, и в эти окна было неплохо слышно шум с улицы, особенно когда так громко прокричали.
- Не узнаешь меня? Подойди на минутку.
Не станет же он кричать зачем? Или трусливо убегать от нее. И он пошел, в конце концов, чего ему боятся, ну перебросится парой слов, хотя он уже ощущал привкус скандала.
- Ай, ай, как нехорошо, пройти мимо в упор, не замечая друг друга, как нехорошо Игорь, ты мне напоминаешь сейчас нашкодившего малыша в детском садике. Как жизнь? Игореш, сколько тебя не видела, с тех самых пор.
- Жизнь прекрасна, чего так орать, и прямо под окнами.
- А ты здесь работаешь? Господи я и не знала, о таком обстоятельстве.
- Да работаю, у меня, между прочим, перерыв.
- Наверное, я помешала, прости, я пойду тогда.
- Ну, иди, мне работать надо – как-то с неловкостью сказал он.
В душе его при взгляде на Лизу, произошло что-то странное, что-то обожгло все внутри, прямо так остро, как давно не было. Ну, вот короткий разговор они расходятся, кажется, все миновало, небольшая ссора, она сама ее затеяла, ещё какая-то обида. И тут же, как будто что-то на него нашло, он повернулся и сказал.
- Лиза
- Ну, что?
- Иди сюда.
И она подошла, он сказал, что хочет сказать ей что-то важное, предложил пойти в парк, она согласилась, он как-то взял ее за руку и в нетерпении повел к ближайшей лавочке в парке.
- Ну, что? Чего ты хочешь Игорь, притащил меня сюда, давай быстрей выкладывай, я тороплюсь.
- Лиза, - он положил ей руки на плечи и посмотрел каким-то странным взглядом вызывающим невольную тревогу – поехали со мной, ну куда нибудь, подальше отсюда, на море, куда хочешь, поехали, у меня есть деньги, давай сбежим.
- Игорь, ты перегрелся, какое к черту море? – она отняла его руки, - совсем уже оборазел, ты хоть понимаешь, что ты делаешь, ты что думаешь, тебе все можно? Или ты думаешь, я всю жизнь ждала того момента, когда ты меня вот так вот потащишь как мешок, не зная куда и зачем, и вообще, ты хоть моей жизнью интересовался, уж много воды утекло, да ты хоть знаешь, что я вот уже два года как замужем, дорогой мой, ау, - она стала трясти его за плечи, как будто пыталась разбудить спящего, -  а ты на себя посмотри, жену хоть пожалей, все уж давно кончено, ты уже лет сто как сделал свой выбор.
Отняв руки, она отвернулась, приняв фальшиво невозмутимое лицо, и стала смотреть куда-то вдаль.
- Прости, не знаю что на меня нашло, уходи, - сказал он выслушав, эту безусловно правильную тираду, которую выпалила как из пулемета.
- Вот именно, что нашло, очнись, прости мне пора, ты тут посиди пока, подумай, - она огладила рукой его волосы, посмотрела в глаза, и сказала напоследок – прощай.
Он-то смотрел ей вслед, она как будто специально шла медленно, но, не оглядываясь, то смотрел в асфальт под ногами, на котором валялись, чьи окурки. Затмение, внезапно нашедшее на него, постепенно уходило, сегодня мы все на измене, вспомнил он фразу своего коллеги по работе. Сегодня мы все, пронеслось в голове ещё раз, а если бы, все действительно могло кончиться изменой. Какое море, какое ещё бегство, он должен был быть благодарен Лизе, за то, что она его так отшила, и отрезвила его рассудок. А ведь зная ее характер, все могло закончиться не так и радужно, та Лиза, которую он знал, вполне была способна на безрассудство, только-то было бы лишь бегство на несколько часов, кончившиеся самыми непредсказуемыми последствиями. Какое там море,  лишь номер, в каком нибудь отеле на несколько часов.
Наверное, это все нервное, все пройдет, думал он, работа, перегрузки, нервный стресс, что это я в самом деле. Что это я из ума вышел совсем, да я ее уже лет семь как не видел, ну встречались когда-то года полтора, да Лиза она определенно вызвала сильные эмоции. Потом, он вспомнил, как вот также переспал с Лизой, как недавно Андрей с Мариной,  и этот горький осадок. Однако же, какое странное совпадение на этой неделе, сначала вижу своего одноклассника, и пытаюсь доказать ему, что то, что с ним случилось это так в порядке вещей, а теперь и сам чуть было не совершаю непоправимый поступок.
Нет, надо входить в привычное русло, что-то я совсем, однако. Он пошел, в знакомую кафешку, и как-то быстро и нервно перекусил, озираясь по сторонам, бегло посмотрел на часы, и даже не убрал за собой посуду, чего с ним раньше не случалось, направился в офис, ему хотелось умыться, как бы снять с себя эту неожиданно упавшую пелену.
В туалете он несколько раз умыл лицо, и пристально посмотрел на себя в зеркало, и говорил себе как волшебную мантру все хорошо, это только нервное, надо будет записаться к врачу, принимать какие нибудь таблеточки, или ещё лучше нет, просто купить коньячку, и хлопать перед сном по рюмашке. Это все затмение, это пройдет, уже прошло, ну надо же было так потерять самоконтроль.
Он старательно гнал от себя вопросы, каковы его чувства к собственной жене, неужели спустя столько времени, он что-то чувствовал к Лизе. Надо сказать, когда-то в молодости, она оставила о себе сильное впечатление, она была воплощением некой жизни по краю. Они когда-то отдыхали на море, и она предложила, вместе разбежавшись прыгнуть со скалы, она вообще любила риск, экстремальность, с ней все было каким-то огненным, под стать цвету ее волос. А в нем жил дух некоего авантюриста, этот дух, к сожалению медленно и верно, год за годом, под воздействием рутины, превратился в огарок, тихо тлел. Тот прыжок, он сохранил в своей памяти на всю жизнь, пустынное место, жаркий знойный день, скала, они крепко держатся за руки, буквально вцепившись друг в друга, страстный поцелуй как последний раз в жизни, разбег и прыжок в бездну. Адреналин и кайф перехлестывали в тот момент, а ведь они могли разбиться на смерть. Как же странно, выглядел тот факт, что женился он на девушке, которая к подобного рода экстриму была совершенно не расположена, но так сложилась судьба.
Он заключил, напоследок, нет, он все же любит Асю, а Лиза, это просто затмение, страсть не стоит того.
Столь тяжелая пятница, завершилась для него вполне благополучно, видимо под воздействием случайной встречи с Лизой, работа, которая казалось давила на него как бетонная плита, как то отошла в сторону, как бы стала машинальной, по счастью вечером к Асе зашла ее подруга, с которой они очень давно не виделись, и жена полностью была поглощена этим разговором. А он рухнул на кровать от сильнейшей усталости. Скорее бы было воскресенье.
               
                Глава VI. Ирина.

Так, или иначе, мысли и Андрея и Игоря, с разной степенью интенсивности, были направлены в сторону их бывшей одноклассницы Ирины. Встреча с ней как будто была встречей с некой волшебницей, или причудливым мудрецом. Они ждали этого воскресенья, даже непонятно кто из них больше, а кто меньше, как будто она была способна если не открыть глаза, на то, что они не знали, то хотя бы внести в их жизни побольше яркой краски. В отличие от них обоих ее жизнь была совершенно иной, звонок Игоря приятно  взволновал ее и все же несколько насторожил, и она поставила себе на заметку, что в воскресенье в два часа дня к ней придут в гости два оболтуса, именно так она обозначила одноклассников в своей записной книжке. Не то что бы она совсем о них не думала, она предварительно уведомила некоторых желающих прийти в этот же день к ней в гости, что она ждет двух повзрослевших юношей из своего детства и больше в этот день никого не примет. Хотя если бы к ней по старой привычке кто нибудь зашел, даже в это воскресенье она бы не смогла отказать гостю. Одним словом она, конечно, думала о них, но не настолько как они думали о ней. И тут следует рассказать немного о самой Ирине.
Некогда, в одной самой простой семье работников инженерной отрасли Анны и Виктора, родился долгожданный ребенок, это была девочка, назвали которую именем Ира, в честь имени ее прабабушки по материнской линии. Интересный факт, что при рождении это замечательное дитя,  удивило всех не только криком, но и смехом. Девочка с детских лет отличалась любознательностью, неуемной фантазией, стоило только ее отцу читать ей сказки на ночь, как она стала придумывать им продолжения. Ее тянуло к фантазерству, озорству, придумыванию, рисованию, актерству. Одним словом ребенок с самого детства как говорят, проявлял массу талантов, чем как радовал, так и доставлял некоторое волнение и беспокойство. Ее мама все время думала, ну в кого же ее дочь такая, она как радовалась, так и волновалась за ее будущее, и с  детства думала, а вдруг это все временно, а как вообще сложится ее жизнь. Анна Львовна вообще была женщиной весьма беспокойной, по самым разным поводам. А ещё она была, не то что бы лишенной воображения и фантазии, но порою свою дочь она явно не понимала. Ее интересы во много сводились к бытовым заботам и хлопотам по работе, тем не менее, дочь все же больше радовала маму, чем беспокоила. Радовала, так как Анна очень долго ждала рождения ребенка, радовала, так как иные в моменты  Ира могла, совершенно не прилагая усилий повинуясь лишь своей фантазии рассмешить ее. Хотя порою ей хотелось больше серьезности, особенно когда Ира перешла в класс восьмой, буйный источник ее фантазии стал бить ее ещё выше. И все эти ее увлечения, ну ладно, живопись, литература, но когда ее дочь стала слушать всю эту модную тогда музыку, все эти воющие звуки, нет бы что по спокойнее, так рок, и всякое такое, то ли дело во время ее молодости эстрада, приличные молодые люди, приличные песни, а концерты, ей казалось что она сгорит со стыда, когда их дочь показала им пленку которую сняли на концерте ее друзья, Господи в каком-то клубе, кто-то орал со сцены, кругом толпа, а их дочь во всю пляшет, и даже прыгает в толпу. 
А ещё беспокоило Анну Львовну то обстоятельство, что Ира могла быть не только жизнелюбивой, в иные дни, а порою и недели, на нее могли находить депрессивные состояния, как часто бывает с людьми творческими. 
 Ее отец, несмотря на заурядность своей профессии, все же больше понимал свою дочь, и очень ее любил, у него была большая фантазия, и к творческим дарованиям Ирочки он проявлял куда больше интереса, чем его супруга. Это он дарил ей книжки, покупал краски, кисти, развивал таланты к рисованию, и даже давал по возможности деньги на CD с музыкой и концерты которые и сам не особенно понимал, ее мама развила в ней только способность шить одежду, и то когда порою, она видела, все эти цветастые одеяния ее немного бросало в шок, а также она учила дочь простым житейским вещам. Что и говорить, хотя Ира сама себе в этом не особенно признавалась, отца она все же любила больше чем мать. Хотя на вопрос, какие у нее родители она все отвечала, самые лучшие. Надо сказать, что мать смогла примириться с естеством дочери только когда она своим талантом стала зарабатывать весьма приличные деньги, и о ней даже стали писать газеты, Анна Львовна с гордостью демонстрировала эти статьи в печатных изданиях, некоторые из которых даже не были известны рядовым гражданам, своим соседям по дому. Но, как, ни как пресса, о моей дочери пишут, у нее выставки, хотя сама Анна Львовна так и не смогла понять порою картин собственной дочки. Ей больше нравилось, когда Ирочка рисовала не все эти сложные символические полотна, а работала на заказ, и деньги это приносило, и живопись была куда более понятной, всякие цветы, портреты, а не то, что ее собственные творения.
Вкратце стоит сказать, что у Иры был и полный набор родни, в целом относившейся к ней более или менее благожелательно, но к своим дедушкам, бабушкам, тетям и дядям, сама внучка, племянница и так далее по родственной принадлежности относилась  не, то что бы с прохладцей, к кому-то она все же испытывала больше теплоты, к кому-то меньше, но в целом не сказать, что бы она была так уж привязана к семейному кругу. В детстве она любила деда по отцовской линии, но потом, как-то стала от всех отстраняться.
Как только ей исполнилось, восемнадцать она все больше и больше стремилась к самостоятельности, замужество в двадцать лет, кому-то даже показалось что это рановато, а ее избранник многих удивил в приятном смысле.
 Удивительно, но вышла она за молодого ученного, Евгения Корнелеева, который совсем недавно стал преподавателем в университете, казалось бы ей с ее то дарованиями, выбрать в мужья, художника, творческого человека, а тут вдруг математик. Муж ее, надо сказать, был довольно привлекательным молодым человеком, высокого роста, даже чуть выше ее, а ведь она довольно высокая. У него были  красивые черты лица, аккуратные длинные волосы, а ещё он много знал, понимал не только математические науки, но гуманитарные. Что тут ещё скажешь, они полюбили друг друга, хотя ее муж прекрасно понимал, что его жена как человек творческий одаренный словно бы живет на другой планете. А как они познакомились, Евгений дружил и общался с творческими людьми, этому способствовало и то, что его сестра, девушка необыкновенно красивая, иногда позировала художникам, случилось так, что как раз в студии у Ирины, они и познакомились. Жили они весьма неплохо, Ирине хорошо платили за заказы, родители Евгения, да и он сам в целом люди обеспеченные, и поэтому у Иры была большая квартира, в одном из хорошо сохранившихся домов старого фонда. С тех пор как началась ее самостоятельная жизнь, Ира, живя уже давно на своей собственной волне, в своей вселенной родителей видела не так уж и часто, но порою приезжала к ним в гости в свою квартиру в обычном городском микрорайоне, где часто предавалась воспоминаниям о детстве. Чаще же родители, время от времени навещали ее, она была им рада в любое время.
               
                Глава VII. Встреча.

Наконец наступило долгожданное воскресенье. По чистой случайности, это был последний день уходящего лета, 31 августа. Этот  день  выдался по погоде, хотя и солнечным, но при этом прохладным. Андрей в нетерпении отсчитывал часы и минуты долгожданной встречи, после довольно пустой субботы, ему очень хотелось встретиться с Ириной и Игорем, и он думал о том как бы улучить минутку, и помимо того что бы предаваться далеким воспоминаниям школьной юности, ещё и как-то поделится, спросить что ли совета у Иры. А ещё думал, а стоит ли это делать? В конце концов, там же все-таки и Игорь, и ее муж, а ему так хотелось рассказать ей о своем положении. Так происходило порою в школе, что испытывая к ней некую симпатию, и даже влюбленность, он неловко хотел поделиться с ней сокровенным в его душе, а Шарабанда в хорошем расположении духа, была отличным слушателем и порою неплохим советчиком. И он, уже поевши, и готовый хоть сейчас ехать, ждал звонка Игоря, смотря какой-то фильм на телеэкране.
Игорь в тот день проснулся поздновато, так в субботу, он довольно прилично вымотался, когда ездили к родне супруги. Он был рад тому обстоятельству, что проснулся аж в 10:30 утра, удалось, довольно прилично выспался в этот день. Поев, и делясь с Асей впечатлениями от вчерашнего он также, как и Андрей мысленно отсчитывал время до встречи. Он должен был ему позвонить примерно в 12:30, так оба они жили друг от друга далековато, то должны были встретиться в центре, и уже оттуда совместно поехать к Ире, которая жила не так уж и далеко. Ася как-то спросила, так уж ли обязательно все непременно надо встречаться с Андреем, на что муж сказал как отрезал, мое слово и все тут тебе. Это ее немного покоробило, но она смолчала, ей хотелось бы сегодняшний день провести с ним, сходить в кино на любимый ею art house, в одном городском кинотеатре как раз шел сеанс китайских мелодраматических картин о любви.
Для Ирины же этот день начался рановато, часов в 7:30 она проснулась, и любовно смотрела на спящего мужа, прислушиваясь к его мерному дыханию, математик, все в трудах, вчера сидел за своим ноутбуком, этой противной машинкой, как я не люблю этот прямоугольный предмет, стильно черного цвета, все писал формулки, высчитывал, все, что б Олег Иванович, этот старый субъект противной наружности, принял необходимые поправки. Люблю его, выходили вчера вечером на балкон, как он красив в цвете опускающихся сумерек. Потом она тихо выходила, сначала в ванную, потом на кухню и бесшумно готовила себе крепкий кофе. Смотрела в окно, и мысленно думала о своих картинах, о том, что на следующей неделе зайдет Елена Николаевна, старая бабушка, она ее про себя называла бабушка, это была видная художница, с которой у Иры сложились приятельские отношения и порою, она прислушивалась к ее советам,  что бы полюбоваться на ее мифический цветочный сад, картину, которая она недавно закончила, она думала понравиться ли ей, с ее все же консерватизмом эта работа. А ещё ей нужно было по возможности закончить работу, за заказом прейдут в понедельник, там осталась одна деталь да пара тройка штрихов, вчера полдня на нее убила. Думала, о предстоящей выставке, о том, что в прошлый раз, ее неплохо приняли, хотя некоторые отреагировали с прохладцей. Ох уж эти мне критики.  На этой неделе статейка одного затейника, молодого журналиста, немного попортила ей нервов. Порою мое добродушие меня сгубит, а Женя оказался в этот раз, куда гораздо прозорливее, надо было послушаться. А потом она пошла в мастерскую, и продолжила портрет одной женщины, заказал один мужчина, принес фотографию, сказал портрет супруги на день рождение. Они с ним долго говорили, жаль я так и не увидела его Наталью воочию. Весьма интересный типаж, ее бы в движении, а может даже лучше в одежде другой эпохи, однако клиент попался больно упертый и беспокойный. Зато денег обещал, и не просто он уже внес неплохой задаток, приходил на неделе ему понравилось не то слово, да все торопил. Не люблю торопливых.
Ах, да ко мне сегодня должны прийти два оболтуса, она мысленно посмеялась про себя, вспомнив их лица. Андрей Андреевич, и Игорь, последний вызвал у меня даже некоторую тревогу. А первый, очень интересно взглянуть на нашего профессора, изменился ли он? В последний раз, кажется зимой, ну да в феврале, собрались все кто смог прийти, у Ольги Павловны был день рождения, наша классная, люблю ее,  да она была красивой, какие глаза, просто бездна, а ведь никто не замечал,  иногда ее рисовала. Андрей, да будет весьма интересно его увидеть, когда-то он неплохо интересовался искусством, правда по этой части работать не стал, эх, а вышел бы наверное очередной критик, все иногда носил в школу альбому репродукции, хорошие кстати, качественные, я тогда столько вкусности нашла. А ведь он когда-то был в меня влюблен, я ведь чувствовала, это было интересно, очень, профессор, она мысленно посмеялась. Да, и я тоже смотрела на него неравнодушно, однако, долго же он порою меня томил этой интригующей игрою, да все не признался.  Но, с чем же они придут?
Мысли носились в ее голове вместе с фантазией, портрет нужно было доделать. Но, с чем придут, сдается мне не просто так, особенно Игорь, что-то случилось, интересно, небось, опять Асю в известность не поставил, что, же ты себе ямку копаешь, а Игорь?
Потом, проснулся ее муж, за завтраком она деятельно расспрашивала его о работе, хотя не понимала ни слова, а он оценил ее творения. Чему она была безмерно рада, ведь этот черный прямоугольник снова заберет его, она даже как-то нарисовала милый шарж в котором, этот прямоугольник буквально засасывал супруга внутрь, а вокруг как птицы парили птички квадратных корней, и плясали циферки.
Потом ближе к времени встречи ее фантазия, стала придумывать, чем бы их встретить, какой выдумкой. Она просто не могла без этого.
Андрей и Игорь встретились центре, на одной из городских площадей, обменявшись короткими приветствиями, и не сильно вдаваясь в изложение событий прошедшей недели, они сели в маршрутное такси, и пока ехали, практически все время провели в молчании, лишь Игорь в свойственной ему манере немного подшучивал над своим однокашником, вроде: Ну, ты готов дружище.
Они прибыли к подъезду ее дома практически ровно в два часа, такая пунктуальность отличала Игоря. Если он уже бывал несколько раз в большой квартире студии Ирины, то Андрею только предстояло увидеть как жила Шарабанда.
О том, что в этом весьма старом доме живет творческий человек,  можно было догадаться, уже войдя в подъезд, на стене прямо на первом лестничном пролете, был нарисован, будто явившийся из XIX века швейцар. Его фигура была изображена склонившейся в почтительной позе, он держал в руке снятый цилиндр, и на нем была одета дорогая ливрея. А под его ногами отиралась красивая рыжеватая кошка, как будто выпрашивавшая молочка. По возрасту, он был уже почти почтенный старик. Ну, а рядом с его фигурой, можно было видеть множество самых разных подписей,   которые были сделаны, то маркером, то красками, то баллончиком, то цветными мелками. И были это слова благодарности, что-то вроде Лева Белый Ирочке с наилучшими пожеланиями, или Заходи к нам в мастерскую на Статородубовской чаще, или же Ира не забывай Ольгу Мудрую, и Андрюшу хмурого. И здесь же была подпись Спасибо, друзья люблю вас нежно, крепко, трепетно ваша Ирина, Шарабанда, кошка. Кто-то даже нарисовал несколько небольших портретных зарисовок самой хозяйки квартиры.
Сама Ира жила на третьем этаже в четырех комнатной квартире, на ее большой деревянной состарившейся двери, были прибиты таблички с разными словами, вроде таких вот изречении. Стучась, улыбайтесь чаще, соль рассыпала,  цены на рынке забыла, TV не держим, мыши съедены кошкой, идите к черту со своим бытом, Я добрая, я злая, я разная, капризная, заразная, но я вас все обожаю ваша И.
Когда они позвонили в звонок, то раздалась не только трель гудка, но и голос хозяйки, записанный на диктофон, Доброго времени суток, путник ли ты или просто сосед, пережди эти томительные мгновенья и воздаться тебе. А через некоторое время раздавались записанные фразы. Да иду я, иду.
Ее одноклассники в тот день услышали именно это послание, хотя время от времени разнообразия ради текст этот варьировался, только последние слова всегда оставались неизменными. Игоря, это уже не удивляло, он просто наблюдал за реакции приятеля.
- Во дает, говорящая дверь, нет, я, конечно, знал, что она выдумщица и фантазерка, но такое как в сказках, - сказал Андрей, изумленно оглядываясь по сторонам и отирая ноги.
Послышались шаги, небольшая возня с замком, и дверь отворилась, хозяйка встретила гостей, одетая в синие джинсы сплошь перепачканные краской, в стареньких босоножках, в светлой кофте с принтом кота, и темно-голубом халате, который тоже был в краске, ее длинные по грудь волосы были откинуты назад и на голове была цветастая косынка, ее правая рука, что-то держала за спиной. Взгляд выражал хитроватую улыбку, большие зеленные глаза смеялись, и весь вид ее был похож, так как будто она персонаж из мультика, герой которого готовит кому-то очередную шалость.
- Ну, заходите, не стоите, друзья мои, не боимся, не укушу.
Как только они переступили порог, и стали что-то говорить правой рукой, словно мечом Ира метким движением средней кисти, на которой была красная краска, разукрасила им нос, Игорь даже не успел, опомниться ему краска угодила первому. А Андрей машинально сдал назад.
- Не сопротивляемся, она смывается, это совсем не больно украшу твою постность.
Рукой она ловко и быстро притянула его назад, и тут же украсила нос красной краской.
Кисточка полетела куда-то в сторону, а Ира стала потешно и от души смеется.
- Вы бы видели ваши рожи сейчас, а  я смотрю в глазок, нарисовались, с такими тревожно, выжидательными, постными лицами.
- Вы на меня не обижайтесь, как я вас люблю.
И она стала обнимать и целовать в щечку одного и второго.
- Значит так, товарищи проходим по салону, не стесняемся, проезд оплачен, наш поезд следует со всеми остановками, туалет, и все необходимое для смывания эффекта красный нос ждут вас в хвосте поезда, проходим.
Пока гости смывали неожиданно настигнувшую их краску, Ира быстро переоделась в красивое, цветастое, летнее платье в пол, распустила свои темно русые волосы и уже ждала их в комнате для гостей. И каждого встретила улыбкой, рукой указывая на кресло, которое она для него уготовила.
Как водится стали говорить о том о сем, то о работе, то как у Ирины обстоят дела, она показывала им картины, внимание Игоря больше других привлекла картина символически названная рутинной, унылый городской пейзаж, изображенный в часы примерного возвращения с работы, по улице где оживленно с довольно мещанскими лицами беседуют люди, идет весьма скверная бабуля с котомками, ощущение бытовухи, мелочности, просто буквально переполняло это довольно большое полотно, оно как будто давило на  зрителя. А внимание Андрея привлекали самые разные работы, ведь он, как ни как в этом разбирался, но больше всего его привлекали картины, изображавшие одиночество, оцепенение, и ещё каких-то женщин, с выражением мечтательной печали, затаенной грусти в глазах. У Игоря периодически звонил телефон, и он, то поднимал трубку, говорил я занят, или же указывал полушепотом о том, что и где у него лежит в холодильнике, а то вообще сбрасывал и отключал телефон.
Потом стали как-то натужено предаваться воспоминаниям о прошлом, было явное ощущение им обоим хотелось говорить явно о чем-то другом, какими бы яркими эти воспоминания не были, их уже на выпускных вечерах пересказывали тысячу раз, вроде того как Игоря не без помощи Иры на школьном спектакле вырядили в какую-то кикимору. Она слушал их, переводя внимательный взгляд с одного на другого, поддавая дров в общий костер воспоминаний, но все ждала момента X.
Наконец, слушая все эти байки, слышанные не раз и не два, и чувствуя во всем явный подвох, хозяйка квартиры, громко, хлопнув себя по коленям, сказала.
- Хватит, - они оба как подскочили, как будто им было срочно нужно куда-то выйти.
- А ну, куда подскочили, сидеть, - она встала и, держа руки на поясе, стала ходить от одного к другому.
- С самого начала, да что там просто со звонка Игоря я догадалась вы оба, пришли ко мне, ну явно не просто вспомнить наше славное прошлое. Ну, что будем признаваться? Шпионы.
Игорь как-то начал придумывать какие-то отговорки, да ну что ты, но по взгляду Иры понял, нет надо, признаваться.
- Ир, вообще-то мы за советом, ты не против?
- Ну, вот так бы сразу, я, конечно, польщена вниманием к своей персоне, но все, же что так долго, то тянуть кота за хвост. Итак, я вас внимательно слушаю, - заключала она сев в кресло.
- Мы тут с Андреем недавно встретились, случайно, и вот собственно, я думаю, он хочет что-то сказать.
И Андрей действительно начал первым, как-то поначалу стесняясь, немного неловко, все-таки перед ним красивая женщина, художник, ещё и одноклассница, которую он когда-то любил. Но, Ира явно обладала каким-то талантом, сравнимым почти с талантом дипломата, и располагая к себе. Одноклассник, слушающий эту историю вот уже второй раз, в этот раз заметил, что рассказывая ее, Андрей как будто готовил речь, все смог как-то сформулировать, эмоции, были по-прежнему сильны, но уже не так властны над ним, как при их первой встречи. И неловко думал, что вообще-то следующая очередь за ним, и его история, казалось ему несколько сложнее.
- Да, - рассеянно произнесла Ира, встав со стула, и обдумывая его рассказ, подойдя к нему, она огладила его лицо рукой, и посмотрела в его опустошенные глаза – я тебя понимаю, по крайней мере, пытаюсь.
- Ты все как-то молчал, ждал, вообще нерешительность, это ведь твое, а если бы не было того момента, то бы так и ушел, ничего не сказав. Знаешь, что-то такое я и чувствовала, ко мне приходят разные люди, само собою смотрят на мой работы, какие-то отбрасывают тут же особенно из моей братии, и да критики, на каких-то взгляд задерживается то ли от желания понять, то ли от чувства сопричастности, значит что-то задело их в той или иной картине. Ты вот как-то же подолгу рассматривал некоторые мой работы, особенно одну девушку, я ее нарисовала, как сейчас помню, шла по улице, просто увидела, выражение ее лица, в нем была грусть, даже нет, какое-то спрятанное горе, глубокая печаль, как будто отрава. А ты как-то прямо всматривался в такие работы, а то в сцену страсти, двух любовников, в номере дешевого отеля. А ещё тебя заинтересовала картина, на которой я изобразила человека, на фоне пустынного одинокого пейзажа, где сзади него виднелся индустриальный город, а как бы с ним на этом пустыре, была его греза которая как бы материализуется из воздуха.
Он был просто буквально поражен, ее словами, некой чуткость, она произносила их без доли той обычной Ирины, которую он всегда знавал как насмешницу. Она говорила медленно, подбирая слова, то смотря на него, то отводя взгляд в сторону.
- Однако, мне пришла мысль – и уже прежняя Ира хлопнув в ладоши, громко позвала в другую комнату – Женя, муж иди сюда.
Появился несколько усталый Женя, ничуть не удивившись жене, она бросилась его обнимать, и поцеловала, и представила гостям.
- Евгений, мое любимое сокровище, мой муж ученный, все ходит вокруг своего ноутбука, все для того что бы их сиятельство, их старейшество Олег Иваныч, приняли бы у них поправки к диссертации, а потом будет совет где его бедного замучают профессорские головы.
- Всем привет, может, чаю хотите? Ир ну, перестань, ну какие головы, и Олег Ивановичу всего-то пятьдесят пять лет – сказал он, спокойно с улыбкой обнимая жену.
- Жень, сделаешь мне маленькое одолжение, не надо нам чаю, мне нужна одна вещь, ответственный эксперимент провести, принеси-ка мне Женечка, тот моток шелковой ткани, ну для пояса, такого красивого бардового цвета, угу.
- Ну, ты как скажешь, он в тканях?
- Не капризничай, иди, да там.
Через некоторое время моток был внесен. Ира села в кресло перед Андреем, и спросила неожиданно.
- Ну, как нравится?
- Что?
-Ну, как что ткань, чистый шелк, знаешь, когда была когда-то на рынке, когда выбирала, даже о тебе вспомнила, это ведь твой цвет?
- Да, цвет мне нравится, - оживился Андрей, удивившись, что она помнила, что ему нравились бордовый и многие оттенки красного.
- Потрогай, погладь, какая ткань, а?- и она протянула ему моток, держа его в руке, он гладил не только моток, но касался руки.
- Да, мне приятно.
- А теперь встаем, в центр, - и он встал, несколько смущаясь и улыбаясь, - закрываем глазки.
В его голове думалось, какую ещё шутку она выкинет.
Она стала водить тканью по его лицу, как бы лаская шелком, и спрашивая, нравится ли, и, приговаривая цвет, подобный страсти. А потом, отняв его, подождала некоторое время буквально минут пять. И стала связывать его, этим шелком.
- Какие мягкие нежные путы, - тут она стянула узел ещё сильнее, Андрей как будто встрепенулся, что ещё за чувственные игры.
Когда она резко стянула весь этот пояс, которым он был изрядно перевязан ещё сильнее, аж до боли, он открыл глаза. Его изумило, ещё и то какой физической силой обладала эта женщина. И что будет дальше.
- Да ты не переживай в таком виде я тебя конечно не выпущу – произнесла она с интересом рассматривая то что она сделала, и думая что ещё.
- А что это?
- Не торопись, сейчас увидишь, я тут походила на ряд интересных тренингов.
Она вышла и вернулась, с небольшой стремянкой. Он подумал, и я что ли связанный буду по ней подыматься?
Она появилась, держа в руках полупрозрачную черную ткань, надо сказать видно через нее было с трудом. Потом она зачем-то очертила мелом круг. Поднялась на стремянку, расправила ткань, он смотрел на нее снизу, а она сверху кинула на него ткань, покрывшую его полностью как предмет мебели.
- Сейчас, пять секунд, у твоей Марины какие волосы?
- Темные, а что?
- Чё, такой нетерпеливый сейчас узнаешь.
Она собрала стремянку и крикнула Женя.
Муж унес стремянку, но перед этим она ему что-то прошептала. Он не увидел сквозь тканевую завесу, как тот передал ей женский манекен, на котором был парик, и какой-то костюм.
- Прошу внимания.
- Да, я все жду, когда меня развяжут – послышался голос из ткани.
- Итак, я, конечно, не могу знать, как она выглядит, не знаю ее голоса, но давай представим, вот этот предмет, -  она взяла в руки манекен – так вот это Марина, ну, по крайней мере, волосы темные остальное доиграет твое воображение.
- А теперь представь, это не я тебя связала, это сделала она, у нее такие руки, столь нежные, что она сделала ими этот омут, и твой любимый цвет Андрюш бардовый, он красив, в нем есть загадка, страсть, чувственность, но перевязан ты до боли, а теперь ходи.
Неудобно, но он сделал несколько шагов, и ступил, уже было за круг.
- Нет, вот круг не надо переступать.
-Что?
- Вот так туда-сюда, в очерченных пределах, более того пределы очертил уже ты сам.
И он ходил, чувствуя неловкость, даже идиотизм, абсурд, но сквозь, это пробивалось в нем ощущение, что именно так она увидела его положение, ну, а манекен, видимый им сквозь ткань, и так удачно уловлено какая у нее прическа, вызывал даже ощущение страха.
- Что хочется сделать?
- Да, освободиться как бы надо – неловко пролепетал Андрей.
- На что похоже состояние?
- Да как болотистую местность вляпался, вроде бы неглубоко, а не туда и не сюда, руки связаны.
- Понравилось, чем и как вязала, помни это не я, это Марина.
- Да, уж пока ты мне больно не сделала.
- Так, так, отлично, улавливаешь.
- Кажется, смутно.
- Ни чё, Ни чё, дойдет, позже обязательно.
- Глазки закрой.
- Да.
-Вот, а теперь представь предмет, который освободит тебя.
- Ничего в голову не приходит.
- Думай, и ходи, ходи и думай, ты как маятник одна траектория, туды сюды.
И он ходил, пока в голову ему не пришел предмет, он представил себе нож.
- Нож - неловко сказал он.
-Что, повтори, я не расслышала?
- Нож, я представил его.
- О, как хорошо, и что это за клинок.
- Он красивый, антикварный, с острым лезвием.
- Какая прелесть, и что мы ним делаем?
- Он разрезает эти шелковые путы, рассекает их, и эту черную пелену.
- Молодец, ты пока продолжай фантазировать.
Минут через пять она спросила.
- Ну как процесс, разрезал их, а?
- Да, снимай с меня это все.
Она стащила эту черную ткань, распутала шелковые веревки. А увидев манекен, он отшатнулся.
- Ну как ощущения?
- Острые – сказал он, потирая руки, как будто побывал в наручниках.
- И тебе это надо?
- Что?
- Ну, когда острые – она хватанула его руку, резко сделав крапивницу.
- Нет,
- А ты подумай, точно нет.
- Да, уверен.
- Ещё что-то нужно объяснять? Или дошло?
- Да так потихоньку.
- Дойдет – улыбчиво сказала она и ткнула пальцем в лоб, - профессор, живите, вокруг столько красивых девушек цветет, эх, вы, туда сюда, ну маятник, не надоело?
- Будем меняться.
-Увереннее.
- Будем – отрапортовал он.
Наблюдая за всем этим со стороны, Игорь помимо смеха, любопытства, и поразительности изобретательности Ирины, чувствовал, что отчасти что-то неясное почувствовал, и он  когда она резко до боли связала эти шелковые путы, он вдруг вспомнил Лизу, как дурное видение. Он не замечал, в этот момент, что Ира занятая Андреем, следит и за его реакцией на этот спектакль. Он думал, как бы ему рассказать ей свою историю, и не особенно хотел, что бы Андрей ее слышал, так как хотел выглядеть более выигрышно.
- У меня есть и другой парик, не хочешь тоже немного попробовать.
- Нет, спасибо.
- У тебя часто телефон звонил?
- Да, а это – пустое, - махнул он рукой, будто почувствовал некую опасность.
- Ты уверен?
- Ну, это – он как-то мялся сказать.
- Игореш, а ведь это Ася, ты жену то хоть любишь?- сказала она, смотря на него, и так она это произнесла, что все внутри него защемило.
Она подошла к нему опустилась и стала смотреть на него внимательно.
- Ведь это же Ася, я права?
- Да, - произнес он неловко.
- Тебе что сейчас хочется?
- Не знаю.
- Зачем пришел, ты Лизу случайно не видел, нет?
- Видел.
- Что обожгло – и она неожиданно тоже резко взяла руку.
- Да, есть такое.
- А Ася?
Долго он не мог ответить на этот вопрос, и что Ира так смотрит на него, ещё и руку держит, почувствовав, что хватит, она отпустила руку.
- Ты Асю то любишь?
- Да,
- Точно?
- Да, - конечно, любит как же иначе, как может быть по-другому, но откуда она догадалась про Лизу.
- Ты, наверное, о Лизе хотел узнать? Как догадалась?  - она как будто прочла его мысли.
По его лицу было видно, что да хочет.
- В сущности это не важно, но, скажу, на самом деле я сделала предположение в слепую, ты мне часто доверял, и про ваши отношения в молодости ещё до Аси ты мне рассказывал, ты просто забыл, а потом ты верный муж, но в твоей жизни Ася чего-то тебе не додала, Лиза была как сильное затмение, кстати, на следующей неделе как раз затмение, но это всего лишь затмение, всего лишь? Игорь, у тебя была с первого класса, такая авантюрная натура, тянула на острие, а тут звонишь, меня вспомнил, я же ведь тоже авантюрная и слышу, голос кислый, прекислый, как бы там не прикрывалась оптимизмом, я же ведь понимаю, на работе давят, возьми ты отпуск, или вообще уволься, или стабильность комфортно, да тебе уже тошнит, но ты боишься потерять. Тоже, в сущности, стал маятник, ну ладно он, Андрей всегда был немного в сторонке, но ты то, очнись, и задай себе вопрос ты Асю любишь, и я не дам тебе ответа, ты должен это сделать сам, и пожалуйста, ставь ее в известность, будешь уделять больше внимания, меньше будет ревности, а, то и мне неловко знаешь, перед твоей женой.
После такого монолога Игорь долго молчал, но что-то в нем изменилось, как прозрел он. Они вместе, после столь сильной разрядки и таких бурных эмоции, выпили воды, потом попили чаю, Ира нарисовала на них милые шаржи, они и не заметили, как опустился вечер. И все и им нужно было расходится, возвращаться в свой миры, в водоворот будничности.
В тот день в ее дневнике появилась следующая запись.
“Вот и прошел ещё один день моей жизни, устала, наверное, как никогда, картина, эх надо все же ещё несколько штрихов, Женя, когда же ты наконец закончишь свою работу, как же я тебя люблю, а ты женат не только на мне, но и на своей работе. Приходили оболтусы, украсила их лица, ну такие рожи, они меня тревожат, особенно Игорь, надеюсь, Андрей изменится, довольная собою я. Жизнь, та река с быстрым и замедленным течением сделай так, что бы им было хорошо. Все кошка уходит спать”.


                Эпилог.

Эта встреча и этот разговор, был памятен и Игорю, и Андрею, ещё очень долго. Ира, жившая на своей вселенной, в бурной реке собственной жизни, на планете фантазия, быстро все позабыла, Игорь иногда ей звонил, а Андрею она иногда звонила сама,  один раз она вспомнила, что у него есть альбом репродукции ещё со школы, где были какие-то ох как нужные ей сейчас картины. Игорь действительно стал глубже задумываться о своей жене и больше уделять ей внимания, за что получил тот поток чувств, который не ожидал увидеть. Как-то раз он случайно увидел ту самую Марину, о которой ему говорил Андрей, он помнил ее только со слов, но как-то почувствовал, узнал, она уже шла с другим молодым человеком, и выражение его было ну в точности как у Андрея тогда много лет назад, но вот и ещё один попался в сети, впрочем, ему ли судить. Что до Андрея они общались, он потускнел, кажется, ещё больше видно узнав, что Марина нашла ему замену, эх не послушался Шарабанду, так никого и не нашел больше.
 
                Конец.

Август 2013 года.