Воспоминания о далёких, незабываемых 60-х годах.
Ведь тогда мы были молоды, счастливы и нас не пугали трудности жизни.
Тем более, секса в то время у нас не было, а была любовь.
Василий лежал как на иголках. Так хотелось исполнить супружеский долг, но обстановка не позволяла.
В принципе, обстановка была не против, а вот жена...
Она лежала рядом, такая тёплая, уже готовая, в смысле отсутствия какой либо одежды, и несмотря на прелюдии исполняемые всеми частями его тела, отвечала отказом.
- Погоди, дочь ещё не заснула. Ворочается. Вот когда засопит, тогда и начнём, - прошептала она ему жарко на ухо и убрала его руки с выдающихся частей своего тела.
Василий прислушался. Действительно, характерного сопения пятилетней дочери он не расслышал.
Господи, как уже достала эта коммуналка, – рассуждал он, - никакой интимной жизни.
Места так мало, что приходится всё время спотыкаться и чего-то обходить. Спим на раскладном диване, а днём сидим на нём. Рядом стоит стол и один стул – для почётного гостя. Детская кроватка у окна и сервант у стены.
Вот и вся обстановка. Да, ещё встроенный шкаф в стене.
Удобства все, правда, не во дворе, но всё же далековато, в конце коридора, заваленного ненужными вещами всех поколений жильцов...
Наконец, жена, как авиадиспетчер дала команду на посадку и Василий приступил к исполнению долгожданного желания.
Когда процесс начал приближаться к апофеозу, Василий краем уха услышал посторонние звуки, не имевшие отношение к супружескому долгу.
Он замер, повернул голову в сторону и в бледном лунном свете увидел своё любимое чадо с ночным горшком в руках.
Любознательное чадо спросило:
- А что это вы делаете?
Василий был так шокирован увиденным, что не смог сразу ответить на простой детский вопрос.
Он мучительно думал, находясь в неудобном положении, позаимствованном из Камасутры о том, как доходчиво обьяснить ребёнку процесс деторождения, но ничего кроме пестика и тычинки не приходило на ум.
Жене, видимо, тоже надоела эта поза и она, проявив небывалую для женщин–блондинок находчивость, выдала:
- Доча, папа балуется. Я хочу в туалет, а он не пускает.
Дочь уселась на горшок и серьёзно сказала:
- Папа, перестань баловаться. Отпусти маму, а то она в трусики написает...
Василий с облегчением перевалился на бок и пробурчал:
-Угораздило вас обеих в одно и то же время пописать...
Жена кокетливо накинула халатик и пошла в туалет.
Василий одел трусы и направился вслед за ней.
Проходя мимо дочери, сидящей на горшке, сказал:
- Я тоже писать хочу.
Дочь уточнила:
- Я не писаю, а какаю.