- Папа, ты забыл выключить свет.
- Где?
- В туалете.
- А где у нас туалет?
- Не смешно. Нагорает много денег.
Действительно – не смешно. Смешно другое: дочь стала считать деньги. Когда она этому научилась? Транжиркой никогда не была, но и в особом прагматизме не замечена. Как неумолимо бежит время. Еще вчера купюры мельче тысячных шли в ее пользу (на мороженое), а сегодня – «…ты забыл выключить свет».
Может, оно и к лучшему. Пусть взрослеет и учится рассчитывать на саму себя.
- Ты гулял с собакой?
Засобирался.
- Так да или нет?
- Дай, пожалуйста, ошейник. Я уже в ботинках и не хочу пачкать пол.
- Разве у нее есть ошейник?
- Ну, не ошейник, а как это…?
- Поводок.
- Вот-вот. И мобильник – вдруг потеряюсь.
Вспомнился мой папа. Мама совала ему в карман записку с адресом. Текста я никогда не видел, но подозреваю, что она начиналась с обращения к прохожим…
История повторяется. Не рановато ли?
- Тузик, пошли.
- Прекрати называть ее Тузиком.
- А что, жопой лучше? Впрочем, жопа, судя по всему, я. Тузик, пошли.
У подъезда кучкуется пяток деловитых таджиков (или еще кого). К собаке они давно привыкли и даже перестали бояться. Она, в свою очередь, весьма формально их облаяла и пошла искать хозяйскую машину. Поводок ей не мешал – он остался в прихожей.
- Что бы делал без нее? - думал я каждый раз, заводя мотор.
Парк встретил бытовым мусором и остатками лета. На березах появились желтые пряди. Костровища постарели. Выветрился запах шашлыков. Сырость под ногами. Холодок за шиворотом. Осень пролетит быстро. А на смену зима – время запоев и самоубийств. Загибаем пальцы до весны: раз, два… шесть. Шесть долгих месяцев городского плена. Семь шагов до кресла, три – до дивана. Прогулка к холодильнику – еще шесть. Правда, если считать от кресла, то выйдет все тринадцать. Хорошо, собачки не умеют писать в лоток.
- Что бы делал без нее?
Купил бы другую. Без собачки никак нельзя. Как без женщины – захиреешь.
- Куда пошла?!
- День добрый!
С этой мы не контачим – через чур «сурьезная». И сука у нее такая же - не играет, сосредоточена на пищеварении. И на ошейнике: широкий, с приклепанным именным жетоном. Дома, небось, иконостас медалек в красном углу.
- А твои, Тузик, где награды? Что значит, тебе отдала? Нашла, кому доверить.
- Отцепись от мальчика. Здравствуйте! Девочка? Никогда бы не подумал. Порода или кличка? Поздравляю. Как с чем? Унисекс нынче в моде. С утра смотрел, когда брился. Женщиной я бы нравился себе еще меньше. Спасибо. И вам не хворать!
Вредная баба. Хорошо, что она мне не симпатична – значит, могу еще выбирать.
- Могу, Тузик?
……………………………..
- А без баранки?
……………………………
- Нет, уж лучше с баранкой…
Пруд напротив спортплощадки завален яблоками. Нелепое зрелище. Как на овощной базе. Неделю жаркой погоды и можно гнать кальвадос. Жирные осенние кряквы деловито проплывают мимо антоновки – терпеливо ждут хлебушка.
- Готовый, Тузик, натюрморт – утка с яблоками.
- Нет, это не наша добыча – они для детишек и пенсионеров. Что, в сущности, одно и то же. А мы с тобой нечто среднее. Да-с. Как говорит твоя хозяйка: кривого могила исправит. Ей трудно перечить – стаж.
Порыв ветра швырнул в лицо мокрый кленовый лист. Вот так пощечина! Почему осень выбрала именно тебя? А может, это и не пощечина вовсе? А поцелуй? Брр – холодный. Сезонная фригидность? Или…? К черту подобные мысли!
- Смотри, смотри, Тузик! Наши идут. Хвосты трубой, и как! крутят, как! крутят… Твой, милочка, обрубок – годится разве что ль в носу поковыряться. Не обижайся, сам - не притча во языцех. Жаль, быстро идут. А мы на перехват.
- Здрассьте!
16.09.13