(Воспоминания Ветерана РВСН
Из серии «Из студентов – в военные, и снова – к студентам»)
Предисловие: Борис Павлович Корж...На сайте specnabor53@narod.ru о нем сказано минимально
Окончил... Направлен в в/ч… и все... Биографии нет.
Я служил с ним на первом ракетном полигоне «Капустин Яр» в одной части, в одной Огневой батарее. Мы были друзьями.
Волею судьбы он в течении нескольких лет всегда был на стартовой позиции в «Машине Подготовки и пуска», а я на постоянной связи с ним в 30 км на пункте радиоуправленмя ракетами -БРК
Боря был весьма незаурядной личностью. Я познакомился с ним еще в Академии им. Ф.Э.Дзержинского, куда нас, студентов 4-го курса лучших ВУЗов страны, призвали в 1953 году по приказу И. В. Сталина.
Мы готовились вместе сдавать досрочно экзамен по курсу «Автоматика пуска ракет (Схема № 5)». Курс был очень сложным, так как надо было знать последовательность и работу всех устройств и приборов ракеты и наземных средств во время подготовки и пуске ракеты. На нас «досрочников схемы №5» смотрели товарищи, как на самоубийц!...
Весной 1956 года, из-за болезни офицера - командира расчета проверки бортовых приемников системы Бортовой Радио Коррекции (БРК), меня направили на старт для его подмены. Ранее за стартом ракет я наблюдал издалека со своей позиции, а сейчас мне представилась возможность наблюдать старт ракеты воочию. На старте я бывал очень редко и поэтому поехал за приключениями
Приехал на стартовую рано утром со второй площадки на «Автобусе» - фанерная будка на ЗИЛе.
Стал искать майора N... , которому должен был представиться. С трудом его нашел и он указал, где стоит моя машина проверки приемников. В машине был техник-лейтенант Лукьянов из нашего 2-го дивизиона. Он мне сказал, что еще вчера приехал для замены, а зачем прислали меня он не знает. Он уже неоднократно проводил предстартовые проверки приемников и это дело знает. Видимо кто-то решил подстраховаться!
До старта и начала проверок ракеты Р-2 (8Ж38) было несколько часов и свое свободное время я посвятил знакомству со стартом и стартовым оборудованием. Ранее на старте я был только во время практики в Академии. Тогда нас знакомили с ракетным комплексом Р-1. Я с интересом рассматривал новый для меня комплекс. Как мне сказали, ракета была обычная из заводской контрольной серии отстрела. Отличие ее было в том, что на ней был установлен какой-то дополнительный блок или оборудование. Видимо важное, поскольку ожидали на старте самого Генерального - Сергея Павловича Королева.
Ракету уже привезли на тележке на стартовую позицию. Готовились переложить на установщик. Стояли заправщики. Разные спецмашины. Меня поразило обилие на стартовой позиции праздно шатающихся людей (офицеры, солдаты, гражданские). Людям явно было нечего делать! Непонятно, зачем они там находились!?
Боря Корж пригласил меня в свою Машину БУ. Машина стояла в капонире, рядом со стартом. Залезли в машину и он стал объяснять мне работу на пультах и порядок проверок. На первый взгляд , пульт как мне показалось, внешне мало отличался от немецкого пульта от ракеты ФАУ-2.( нашей Р-1 (8А11). Только больше стало контрольных транспорантов.
Боря сказал, что схема автоматики (Схема 5») отличается незначительно. В Академии Боря был «автономщик», а я - «радист». Еще тогда Боря поразил меня буквально автоматическим знанием последовательности срабатывания реле, электроклапанов, знанием расположения всех контактов реле автоматики ракеты, их взаимодействием, блокировками, самоблокировками.. Следует сказать, что некоторые реле были с замедлением срабатывания, другие, наоборот, с ускорением срабатывания Я был просто заворожен грандиозностью стенда «Схема 5» в классе! Схема занимала две стены класса полностью. Она состояла из деревянных рам на высоту класса, с закрепленных на них листах ватмана с изображением электрических схем приборов и автоматики ракеты. В верхней части стенда размещался «борт», в нижней – «земля».
Каждое реле, его контакты и приборы имели подсветку из миниатюрных лампочек. При срабатывнии реле, его контакты в различных местах схемы также подсвечивались. Создание такого стенда было несомненно большой заслугой наших преподавателей и работников лабораторий! Использование его позволило слушателям Академии наглядно изучать сложнейшую автоматику ракеты и ее взаимодействие с управляющими электроклапанами при предстартовых проверках, при подготовке к пуску и работу после пуска.
Пуск ракеты Р-2, по-видимому, носил экпериментальный характер. Ракета Р-2 к этому времени выпускалась серийно («пекли как блины», - говорил тогда Хрущев) и ее пуски проводились часто, либо для подтверждения надежности серии, либо с целью отработки каких-то новых идей, которые предстояло отработать для использования на новых ракетах. Подтверждением этого, был приезд на старт самого «С.П» часа за два до старта. С его приездом сразу исчезли все праздно шатающиеся (он это не любил)! Началась настоящая работа.
Я ушел в свою машину. Перед проведением заключительных предстартовых проверок вся лишняя техника была удалена с позиции. Предстартовые проверки прошли штатно, но после команды «Пуск» двигатель запустился, на предварительную ступень, но вдруг прошла отсечка и ракета не пошла. К ней долго не подходили. Потом пошли разбираться. Начался слив горючего.
Участвующие в пуске собрались в «банкобусе» для обсуждения дальнейших действий. Так тогда называли большой бункер на стартовой позиции, куда перед стартом спускались все к этому непосредственно причастные, чтобы «побанковать», т.е. обсудить результаты.
Мне тоже было очень интересно послушать и посмотреть на Королева и я туда протиснулся.
На большом столе была разложена «Схема 5». Королев и Пилюгин (главный коструктор системы управления) начали обсуждение возможных причин отказа. Разработчики и военные высказывали возможные причины сбоя, другие их опровергали. Гвалд стоял необыкновенный. Я стоял в стороне.
Прошло некоторое время, шум немного поутих. Началось серьезное обсуждение. Но обсуждение зашло в тупик. Некоторые «старшие» военные несли всякую околесицу, видимо для того, чтобы себя обозначить! С.П.Королев явно был не доволен. Тогда кто то из руководства стартовой команды, предложил сделать перерыв на 1-2 часа и дождаться расшифровки телеметрии. В то время результаты телеизмерений записывались на кинопленку. Ее надо было проявить, высушить и вручную расшифровать.
Боря Корж стоял рядом со столом, сосредоточенно думал, и …помалкивал, слушая старших. Вдруг Сергей Павлович посмотрел на него и громко спросил: «А что У НАС скажет Боря?» Наступила тишина и инженер-лейтенант Борис Павлович медленно (у него не было командирской дикции), но уверенно говорит: «вероятно произошел сбой из-за реле такого-то. и его контактов в цепи электроклапана ...».Полная тишина!
Я просто был удивлен простотой и будничной интонацией СП, когда он произнес- «А что скажет Боря?»! У меня создалось впечатление, что так бывало не раз!
Вскоре телеметрия «в мокрую» расшифровала записи и полностью подтвердила гипотезу, высказанную Борей.
Последующая детальная проверка ракеты в МИКе (Монтажно Испытательный Корпус) ее затвердила.
Позже Боре от СП вручили премию.
Потом мне сказали, что Королев давно приметил молодого лейтенанта Борю и звал его обычно уважительно - «Борис Павлович»
Надо сказать, что Борис Павлович сразу после своего прибытия в бригаду «показался» заместителю главного инженера по спец технике - Герою Советского Союза майору Бутылкину Виктору Васильевичу, который назначил его преподавателем на курсах для командиров огневых батарей бригады.
В апреле 1957 года вместе с нашим дивизионом (в/ч 82735), под началом подполковника Генералова (вскоре ком. дивизии в Уссурийске генерал Генералов), мы с Борей перебазировались к новому месту службы в с.Монастырище около ст. Манзовка Уссурийского района. Через год после перевооружения на новые ракеты 8К51 (Р-5) с дольность 1200 км, дивизион превратился в полк, а затем в дивизию. Кстати, Генералов (командир дивизиона) всегда обращался к Боре в неформальной обстановке не «лейтенант Корж», а всегда «Борис Павлович»!
Там в с. Монастырище, вскоре после нашего прибытия, во время проверки состояния техники получился «большой конфуз» с весьма известным в РВСН инспектором полковником Зубаченко. Об этом конфузе затем пошел слух по всем Ракетным войскам! Смеялись до колик в животеМожет быть, я об этом подробно расскажу позже.
Я 1959 г. поступил в адъюнктуру в Ростовское высшее командно инженерное училище, а Борис Павлович Корж по вызову уехал военпредом в Украину в Днепропетровск в ОКБ Янгеля...
Бывший студент ЛИАПа Е. Ягунов г.Юбилейный сентябрь 2013г