Возможность в течение получаса преодолевать расстояние от Воронежа до Нью-Йорка имела важное значение для Рудика. Это позволяло ему воспринимать, свою «разорванную» расстоянием семью как единое целое и лично контролировать и направлять деятельность ЦАСП и самого большого филиала Центра.
Находясь в Воронеже, он практически каждый день посещал Нью-Йорк. И, наоборот, задержавшись в Нью-Йорке, мог ежедневно прилетать в Воронеж и общаться с членами своей семьи, видеть «Своих женщин», детей, родителей.
Сегодня он прибыл в Нью-Йорк по просьбе внука Виктора. Нужно было обсудить некоторые вопросы, возникшие при строительстве жилого комплекса для служащих ЦАСП. Комплекс возводился на острове Стейтен на реке Гудзон в муниципальном районе Нью-Йорка Стейтен-Айленд.
В продвижении этого проекта Рощину большую помощь оказал, ещё будучи Президентом США, Эдвард Кларк. Впрочем и местные власти были крайне заинтересованы «иметь у себя под боком» русского чародея. Ещё были свежи в их памяти события, связанные с акцией «Афродита» и вспышкой лихорадки Эбола.
Кроме того, комплекс, связанный с именем Рощина, обещал стать достопримечательностью острова и образцом использования энергосберегающих и экологически безопасных технологий при строительстве и эксплуатации жилых и общественных зданий.
Внешне жилой комплекс представлял собой огромное малоэтажное сооружение, состоящее из четырёх протяжённых корпусов, образующих в плане квадрат. Ограждённая ими значительная территория (300 на 300 м) был закрыта красивым раздвижным куполом. Под ним размещались большой и малый бассейны, спортивные и игровые площадки, солярий, большой зимний сад. Комплекс со всех сторон окружала садово-парковая зона.
По требованию заказчика комплекс проектировался, как говорится, «на вырост». Он был рассчитан на комфортное размещение четырёхсот семей общей численностью 1600 человек.
Строительство осуществлялось за счёт щедрых инвестиций, а также из бюджетов Нью-Йорка и ЦАСП.
Сдача первого корпуса планировалась на середину будущего года. На строительство всего комплекса отводилось два года.
Решив служебные вопросы Рудик отправился в свой пентхаус навестить Катю. До родов их дочери Марии оставались считанные дни.
Рудик с радостью отметил, что третья беременность не прибавила Катюше солидности. Не смотря на округлившийся живот она выглядела совсем девчонкой. Рудика встретили сияющие от радости васильковые глаза. Фея с «Пчелиного луга», не вставая с кресла, протянула ему навстречу худенькие руки.
- Любимый!
Слово «любимый», у каждой «Его женщины» звучало по-своему. В интонации Катюши присутствовали удивление и благодарность, словно, она ещё не верила в своё счастье, но была признательна за то, что уже случилось.
Нежно поцеловав жену, он устроился на полу у её ног. Осторожно обнял, прижалась головой к выступающему животу.
- Как ты, себя чувствуешь, Катенька?
- Хорошо. - она закрыв глаза гладила его волосы.
- Потерпи ещё немножко. Уже скоро мы её увидим. Я обязательно буду присутствовать при родах. Надеюсь, Анжелика знает своё дело.
- Не беспокойся об этом. Мы теперь с ней профессионалы.
- Катюша, есть приятная новость. Возможно на несколько дней прилетит моя мама.
- Хорошо бы! Я очень соскучилась по маме Марии.
- Ну, а ты, что скажешь, потусторонний человечек? - обратился Рудик к дочери.
Девочка всё время была негласным участником их разговора. Она мысленно ответила отцу:
- Папочка, ты не беспокойся! Я мамочке буду помогать. У неё в памяти я нашла столько интересного про роды, что сразу же решила, что когда вырасту буду как моя мамочка врачом-акушером. Я точно знаю как себя вести при родах, что и как делать. Ей будет совсем не больно.
- Умница. И твой выбор профессии я одобряю. Я очень люблю тебя, Машенька. Будь умницей.
Общаясь с не родившейся дочерью, Рудик вспоминал своё младенчество.
За десятилетнюю историю рода Homo collegiatus отношения между ребёнком и родителями вышли на новый, более совершенный уровень. Находясь в утробе ребёнок мог заимствовать знания из памяти матери. Пользуясь органами её чувств получал представление об окружающем мире, мог общаться с другими Homo collegiatus.
Рудик всегда радовался за женщин, которые вынашивали Homo collegiatus. Их беременность была не столь обременительной и продолжительной, как в семьях Homo sapiens.
Семейную идиллию прервал звонок из офиса. Звонила дочь Евгения. Теперь она вместо Патриции была секретарём-администратором в офисе.
Обращение к отцу было официальным, как это принято на работе:
- Рудольф Олегович, к Вам пришла посетительница - Мэри Кларк. Говорит, что с Вами у неё есть договорённость о встрече.
Рудик увидел глаза Кати. Они умоляли его не уходить и побыть ещё.
- Женя, соедини меня с гостьей.
- Рудольф Олегович, здравствуйте. Это Мэри Кларк. Как мы договаривались, я закончила учёбу, получила диплом юриста и сразу же приехала к Вам устраиваться на работу. Извините, что без предупреждения.
- Здравствуйте, Мэри! Поздравляю с окончанием университета. Ваш приезд очень кстати. Офису нужен свой постоянный юрист.
- Рудольф Олегович, я смогу сегодня встретиться с Вами? - после небольшого замешательства призналась — Мне бы очень хотелось этого.
- Катюша, как ты смотришь на то, чтобы пригласить мою знакомую к нам в гости? - прошептал Рудик.
Катя энергично закивала головой. Появился повод не только побыть подольше с мужем, но и познакомиться с Мэри Кларк. Она интуитивно догадывалась, кем может стать эта девушка для неё и Рудика.
- Мэри, моя жена приглашает Вас в гости. Если Вы согласны посетить нас, Вас проводят.
- Я согласна, Рудольф Олегович.
* * *
Мэри сопровождала зеленоглазая девушка 23-24 лет по имени Анжелика. Она представилась как внучка Рощина.
- Здесь что-то не так! Мне очевидно послышалось. - успокаивала себя Мэри — Внучка не может быть в том же возрасте, что и дедушка!
Однако тревога охватила девушку. Обычно самоуверенная и решительная Мэри не узнавала себя. Чем меньше оставалось времени до встречи с Рощиным, тем хуже удавался самоконтроль. Нарушилось дыхание. Сбилось с ритма сердце. Холодели руки. На вопросы Анжелики она несла какую-то ахинею. В душе и сердце, словно рвущаяся на свободу птица билась навязчивая мысль:
- Боже мой, сейчас я увижу его!.. Я снова увижу его! … Увижу его! … Что будет дальше я не знаю!
Её так влекло к Рощину, что она стала страшиться своего чувства. Если бы не присутствие Анжелики, она бы позорно сбежала. Вместе с тем понимала, что больше всего на свете желает увидеться с ним. Когда же двери открыл сам Рудольф Олегович, выдержка окончательно покинула её.
Она смутно помнила как уткнулась лицом ему в грудь и бессильно повисла на его руках; как он послал Анжелику осмотреть какую-то Катю; как, оставшись наедине с ней, успокаивал, снимая с плеч непомерную тяжесть; как его ласковые, спокойные слова вернули ей привычное мироощущение. Вскоре она почти перестала стесняться своей слабости, ибо знала, что он не осуждает её. Купаясь в его изумрудном взгляде она жадно ловила идущие от него мысли. «Он не забывал о ней всё время». «Он хочет чтобы она всегда была рядом». «Она — чудесная девушка и ему очень нравится».
В этих мыслях было обещание будущего счастья.
После того как Мэри окончательно успокоилась Рудик познакомил её со своей женой.
Она предполагала, что увидит Патрицию, но женой оказалась юная особа её возраста, к тому же, в положении.
Очередное потрясение могло снова выбить её из равновесия. К тому же Анжелика позвала Рощина в другую комнату.
Мэри чувствовала себя беспомощной. Она не знала как держать себя с «Его женой».
Катя сама пришла ей на помощь.
- Мэри, Вы не возражаете, если мы упростим наши отношения. Будем называть друг друга по именам и перейдём на «ты».
Её синие как васильки глаза в оторочке густых чёрных ресниц смотрели доверчиво и источали доброжелательность.
Приняв неуверенное пожатие плечами гостьи за согласие, Катя продолжила:
- Мэри! В нашей среде, ты первое время будешь многому удивляться. И это закономерно. Здесь другой мир. Он не похож на тот, к которому ты привыкла. У нас живут другие люди со своими нравами и обычаями, которые кажутся странными и неприемлемыми. Их трудно понять умом, а тем более, следовать им.
Но, если ты любишь Рудольфа Олеговича, а ты его любишь, я это чувствую, то примешь наш мир таким, каков он есть. Не в твоей власти изменить его. Это касается и отношений с Рудольфом Олеговичем.
Ты, вместо меня ожидала увидеть Патрицию. Пат тоже жена Рудольфа Олеговича. Нам нечего делить с ней. Мы обе любим этого человека. При этом Патриция - моя очень близкая подруга. И в этом особенность нашего мира. Патриция скоро придёт с работы и ты в этом сама убедишься.
Тебе я обещаю свою дружбу и поддержку, независимо от того кем ты станешь для моего любимого: служащей офиса или его женой. Для меня достаточно того, что он сам выбрал тебя.
Поражённая Мэри молчала. Всё оказалось гораздо сложнее, чем она представляла. В этом непостижимом для её разума мире осталось руководствоваться лишь сердцем и чувствами. Слушая их, она осознавала, что готова пойти на любые жертвы и невзгоды ради возможности остаться рядом со своим удивительным избранником.
Сидящая рядом его жена была симпатичная и, несмотря на молодость, мудрая женщина. Мэри казалось, что знает она Катю давно и смело может положиться на её помощь и поддержку.
- Спасибо, Катюша! - непроизвольно вырвалось у неё.
Вернувшийся Рудик внимательно посмотрел на их лица и сверкнув белозубой улыбкой ласково обнял.
- Как я вижу, вы поняли друг друга и почти подружились.
Красная от смущения Мэри уже не прятала глаза. Они раскалёнными угольками встречали взгляд Рудика и не скрывали бушующие в девушке чувства. Те, кто пришли потом (Патриция, дети и внуки Рудика) не осуждали её за это. Так заведено в этом мире.
Встреча-знакомство растянулась допоздна. Всем подольше хотелось побыть в обществе главы рода. Рудик под влиянием общего настроения сбросил с себя панцирь серьёзности и превратился в притягательного юношу, который весь вечер веселил компанию и озорничал.
Улетая в Воронеж он публично поцеловал Мэри, давая понять своим близким, что его отношения со штатным юристом филиала ЦАСП носят серьёзный долговременный характер.
Катя не отпустила девушку домой в Вашингтон и оставила ночевать у себя.
- Я в ответе за тебя перед Рудиком. Переночуешь у меня, а утром поедешь к родителям.
Мэри с радостью приняла такое предложение. Ей и самой хотелось укрепить знакомство с этой удивительной женщиной.
Пришло понимание того, что погоду в нью-йоркском доме Рудольфа Рощина «делает» не прекрасная Патриция, а юная Катя.
* * *
Узнав от Рудика, что на роды Кати собирается мама Мария, Джессика загорелась желанием сопровождать её.
- Руди, миленький, хорошенький, я так давно с тобой никуда не летала. Пожалуйста, возьми меня с собой! Для меня это будет как отдых перед новыми родами.
Я поддержу Катюшу. Посмотрю как живёт другая часть семьи. Поделюсь своим опытом.
И не плохо бы прихватить Бориса. Он так мечтал увидеть строящийся комплекс.
Сын Джессики Борис, родившийся в первой половине марта, давно обрёл самостоятельность и не нуждался в постоянной материнской опеке. Юноша готовился стать специалистом в области строительства и архитектуры жилых и общественных зданий. Рудик поддерживал увлечение сына. По его указанию ЦАСП оплачивал получаемые сыном донорские услуги от ведущих специалистов в этой области из Москвы и Санкт-Петербурга.
Мечтой Бориса был собственный проект крупного жилого комплекса для ОООЛ. Естественно, что он рвался в Нью-Йорк, где уже возводилось сооружение подобного типа.
Когда Джессика начинала так просить Рудик чувствовал себя беспомощным и не мог отказать ей. Впрочем веских поводов для этого у него не было.
- Пусть заранее познакомится с Мэри. - решил он, уступая напору жены.
В свою очередь, Мария предложила сделать «небольшой крюк» и взять из Бразилиа на роды Катюши её биологическую мать - Валентину Антоновну Забродину-Рощину.
Мамино предложение Рудику понравилось. Ему представится возможность встретиться с младшим братом, а мамочке с сыном. Возможно удастся заглянуть в Пантанал и посмотреть как живёт семья Ванечки, восстановленная им после гибели в США.
- Мамочка, ты сообщи Валентине Васильевне, что завтра в первой половине дня мы прилетим в Бразилиа.
Вечером Рудик связался с Катюшей. Та ещё была дома. А не в клинике. До родов оставалось четыре дня.
- Катенька, как дела у Мэри? Она начала работать в офисе?
- Она приступила к работе. Пока живёт у меня. Её очень тяготит конфликт с родителями, которых она очень любит. Их она поставила в известность о своих планах на будущее, включая своё отношение к тебе. Они, естественно, в шоке. Страшно переживают и всячески пытаются отговорить её.
Любимый, тебе нужно встретиться с ними и рассказать кто ты на самом деле. Это помогло со Светланой, поможет и с Мэри.
- Катюша, не бери в голову чужие проблемы. Думай о нашей дочери. Но за совет спасибо. Я подумаю.
Катя, находящаяся почти за восемь тысяч километров от Воронежа, почувствовала ласковые объятия Рудика и его нежный поцелуй.
- Береги себя, родная! Привет маленькой Марусе! До скорой встречи, любимая.
* * *
В Воронеже, когда их укрыла капсула, был хмурый вечер. Шёл снег при температуре минус два градуса. Через 26 минут полёта капсула догнала «прошедший» день.
Столица Бразилии встретила их ослепительным солнцем, тридцатиградусной полуденной жарой, радостными лицами родных и знакомых, фиолетово-жёлтым цветением деревьев и лёгкими нарядами на загорелых людях.
Сердце Рудика охватило щемящее чувство воспоминаний о событиях девятилетней давности. Не обошло оно стороной и Марию с Джессикой. Женщины виновато прятали повлажневшие глаза.
Отсюда он и Джессика под крылом родителей начали совместный жизненный путь. И вот они снова у истоков своей жизни. Хорошо виден след оставленный катком времени.
Щедро украсила седина волосы Лукаса Менандеса. Он сутулится, хотя по-прежнему подвижен и энергичен.
Увеличилась талия и вес его неунывающей супруги Софи.
Возмужал брат Евгений. Теперь он выглядит старше и солиднее Рудика. Язык не поворачивается называть его младшим братом.
Легли заметные тени на броскую красоту его жены Валентины. А их зеленоглазые взрослые дети двойняшки Лада и Руслан Рудику вообще незнакомы.
Обогнали по возрасту своих воскрешённых родителей (Ивана, Катеньку, Наденьку) Марина и Галина - их дети из прошлой жизни.
Остепенились Светлана (дочь Жаринова) и внук Валерий. Стал взрослым их сын Яков, женившийся на племяннице Рудика Марии (старшая дочь Валентины).
В зеркале времени видны перемены и у тех, кто прилетел из зимнего Воронежа. Как и раньше привлекает красота Марии и Джессики. Но когда рядом с ними, находится Рудик, его юный облик напоминает, что время неумолимо. Молодость покидает красоту как вешняя вода. Заметил это и простодушный Лукас Менандес:
- Синьора, Мария! Рудольф Олегович совсем не изменился. Трудно поверить, но это — факт. В чём секрет его молодости.
- В бессмертии, синьор Лукас. - то ли в шутку, то ли всерьёз ответила ему Мария.
И всё же нашлось место, где время оказалось бессильным.
Пока не зарядил очередной дождь все отправились на кладбище к могиле Жулии Фернандес.
Как и раньше поражал своей трогательной красотой мраморный монумент, увековечивший жертвенную любовь юных родителей Джессики: Жулии Фернандес и Петера Альвареса. Белый ангел по-прежнему горестно склонял свою голову над надгробием, обхватив его руками и крыльями. Незыблемы слова Петера, выбитые на камне: «Жулия, любовь моя! Я спасу нашего ребёнка даже ценой своей жизни!».
И не было это место забытым. Судя по количеству возложенных к памятнику цветов сюда шли и гости и жители Бразилиа.
Но время кое-что всё же отыграло в свою пользу. Подошла группа англоязычных туристов.
Не послушав свою мать, к Рудику подбежал мальчик.
- Сэр, Вы же Рудольф Рощин из Нью-Йорка?
Карие глаза мальчика с надеждой ждали ответа. Рудик не посмел разочаровать его.
- Да, я Рощин из нью-йоркского филиала ЦАСП.
Мальчик, позабыв, что он на кладбище радостно закричал:
- Мама, я был прав! Это Рудольф Олегович Рощин! Сэр, позвольте с Вами сфотографироваться?
Через мгновение Рудика окружили туристы. Они были из США. Он пожимал руки людей, благодаривших его за дела семейного толка, за спасение тысяч людей от лихорадки Эбола, и за то, о чём он не имел ни малейшего представления.
Только начавшийся ливень и сигнал «Повседневность» помогли ему и его спутникам беспрепятственно покинуть городское кладбище.
Вечер провели в гостях у Евгения. Там же и ночевали.
В Нью-Йорк вылетели в десятом часу утра. Через 20 минут приземлились в садике своего пентхауса.
* * *
Выйдя замуж за Евгения Рощина, Валентина быстро привыкла к возможностям Homo collegiatus. Валентина наивно полагала, что по своим способностям все Homo collegiatus примерно одинаковы.
Поэтому первое время она ставила Рудольфа Рощина в общий ряд этих людей. Более того, таила под сердцем злую обиду за дочь, которая стала одной из «Его женщин». Валентина была убеждена, что он воспользовался своим положением главы Рода.
Однако обаяние Рудольфа Рощина, необыкновенность его способностей, публичное признание заслуг, любовь к Кате и детям и доброе отношение к ней заставили пересмотреть прежние представления о его личности. Он был особый. Он был больше, чем Homo collegiatus.
Поняв это она по-новому взглянула и на окружающий мир. Он стал таинственным и развивался совсем не так, как этого хотели люди. Она чувствовала, что Рудольф Рощин был способен влиять на этот процесс и стоял на страже интересов человечества.
Путешествие в капсуле, созданной Рощиным из ничего, окончательно убедило её в исключительности этого человека.
Её Катюша не была жертвой. Наоборот, она вытянула из тайников судьбы небывалый приз, став возлюбленной полу-бога и матерью его детей. С их детьми Всеволодом и Евгением Валентина уже встречалась. Они прилетали к ней в Бразилиа. Оба боготворили отца. Побыв рядом с Рощиным два дня она сама почувствовала это.
Последним аккордом в этих очевидных доводах были счастливые глаза дочери, которые она увидела при встрече.
* * *
В эти дни было трудно сосредоточиться на работе. В сознании Мэри периодически всплывали несчастные глаза матери и растерянное выражение на лице отца, когда она им объявила о своём решении быть всегда рядом с Рудольфом Рощиным. «Мне всё равно в какой роли я буду: подруги, любовницы, жены. В любой из них я буду счастлива!». Особенно ей было жалко отца. Таким она его никогда не видела. Теперь между ней и родителями ширилась глубокая пропасть. Мысль об этом была очень болезненной. Мэри их любила, любит и будет любить.
Появление Рудольфа Олеговича, смахнуло плохое настроение. Так порыв ветра уносить осеннюю листву. Он был рядом.
На роды Катюши с ним прилетели обе её матери и первая жена Джессика с сыном Борисом.
При встрече с Мэри Рудик, не стесняясь присутствующих, в том числе матери, жены и Катюши, привлёк её к себе и поцеловал в губы. Красная от смущения она кое-как ответила на его поцелуй, отчаянно стесняясь неопределённости своего положения.
При знакомстве мама-Мария ласковым объятием успокоила её. То же сделала и Джессика. Преодолевая лёгкое сопротивление девушки, она шепнула ей: «Не опасайся, Мэри! Я не кусаюсь. Мы подружимся».
Вечером Катюша ей рассказала как Джессика и мама-Мария корили Рудольфа Олеговича за то «дурацкое положение», в которое он поставил девушку.
Джессика назвала его «бесчувственным чурбаном» и потребовала, чтобы он в ближайшее время объяснился с твоими родителями, а в офисе публично объявил кем ты являешься для него. Мама-Мария полностью её поддержала. Он обещал это сделать в ближайшие дни после моих родов.
* * *
Шестнадцатого декабря Катя благополучно родила маленькую Марию. А через два дня по предварительной договорённости Рудик и Мэри отправились в Джорджтаун к её родителям.
Несколько минут перелёта в капсуле наедине с Рудиком Мэри воспринималось как свадебное путешествие. Восторг в её чёрных глазах был таким заразительным, что он, поддавшись её настроению, «бросил» капсулу на высоту 50 км и совершил на предельных скоростях гигантскую петлю над Атлантикой. Прильнув к его плечу, она не пыталась выяснять «почему» и «как», а просто наслаждалась стихией полёта. Мэри была азартной, любила скорость и не боялась высоты. Близость любимого добавляла ей смелости.
И когда их глаза нашли друг друга то ли мысленно, то ли вслух она попросила его:
- Поцелуй меня!
С трудом оторвавшись от её обжигающих губ он вспомнил о полёте:
- Мэри, хватит... Нас, кажется, занесло в Африку... Не забудь, нас ждут твои родители...
Она перестала искать его губы, но не разомкнула своих объятий пока они не оказались в Джорджтауне у двухэтажного старинного особняка.
Любовь делает чудеса. Дженифер и Эдвард никогда не видели свою дочь такой красивой. Они смотрели на неё и не узнавали. Светящаяся изнутри Мэри не прятала своих чувств. Она как никогда была собрана и готова сражаться за своё счастье.
- Мама, папа, Вы не поздоровались с гостем. Не ответили на его приветствие.
Эдвард поспешно протянул руку Рощину.
- Простите ради бога! Засмотрелся на свою дочь и всё вылетело из головы.
- Здравствуйте, Рудольф Олегович! - поддержала мужа Дженифер — Раздевайтесь и проходите в гостиную.
Рудик понимал, что не ведая кто он, родители Мэри никогда не простят ему «аморальный поступок» в отношении их любимой дочери. Но и объяснить им это далеко не лёгкая задача.
Все заняли свои места наступило напряжённое молчание. Родители Мэри ждали от него первого шага.
- Эдвард, Дженифер... Я понимаю каким чудовищем выгляжу в ваших глазах... Подожди, Мэри, не перебивай... Что бы хоть как-то оправдаться перед Вами я должен рассказать о себе правду.
Её знает лишь небольшой круг доверенных лиц. Для вас я сделаю исключение при гарантии не разглашения сведений, которые я Вам сообщу.
- Что мы должны сделать для этого? - тихо спросил Крюгер.
- Сэр, вам ничего не нужно делать. Требуется лишь согласие. Я наложу на вас запрет, по которому вы не сможете сообщить эти сведения третьим лицам и запрет будет действовать на протяжении всей вашей жизни. Согласны ли вы принять такое условие?
Чего не сделаешь ради любимой дочери. Посовещавшись, родители Мэри согласились.
- То, что я вам расскажу будет похоже на сказку или фэнтези. Но это — действительность и вы её современники.
В нашем мире, существует пока ещё небольшое сообщество людей, которые по своей природе и происхождению не являются привычными Homo sapiens. Они отличаются от последних генетически и представляют собой новый особый вид человекообразных. Внешне они очень похожи на обычных людей и выделяются разве что зелёными глазами. Я из этих людей.
Откуда взялись эти люди?
Дело в том, что на Земле кроме привычного нам материального мира (ММ) существует ещё один неведомый людям мир. Его обнаружить известными науке способами невозможно. Правда, во все эпохи величайшие умы человечества предполагали наличие такого мира. Это нашло отражение в религии, философии, преданиях, обычаях, но не более того.
Люди подобные мне, появились на Земле по воле этого таинственного мира. Мы называем его «Духовно-нематериальным миром» (ДНМ). В нём нет материи в нашем понимании. Там иное время и пространство. Этот мир целиком - мыслящая субстанция. Мы её называем «Коллективным Разумом».
Этот мир — отдельная ветвь развития нашего мира. Он возник в результате преобразования пси-энергии десятков миллиардов людей, живших когда-то на планете Земля. Они и сейчас непрерывно «подпитывают» его своей энергией. Количество и качество поступающей в ДНМ пси-энергии зависят от образа жизни населения Земли, от умственного и физического совершенства людей, от уровня развития человеческой цивилизации. Гибель человечества, что стало реальным в наше время, означало бы неминуемую гибель и ДНМ. Поэтому «Коллективный разум» активно вмешался в судьбу человечества. По его замыслу, созданные им человекоподобные мужчины и женщины, так называемые Интеллектуалы, носители необычного для земных людей генома, должны были положить начало новому, более совершенному виду людей, способному контролировать развитие человеческой цивилизации. Удачным эксперимент оказался только в двух случаях. В России родился мальчик. Это был я. А в Бразилии — девочка, ставшая впоследствии моей женой. Мы положили начало роду Homo collegiatus. Его задача - затормозить биологическое вымирание вида Homo sapiens и предотвратить гибель цивилизации.
Вот почему наша организация ЦАСП проводит акции «Животворная волна», «Афродита», борется с наркотиками, голодом, саранчой и т.п.
ЦАСП пытается решать политические конфликты, которые являются источником войн. При наличии оружия массового поражения одна из войн может стать последней в истории человечества.
ЦАСП предотвращаем непредвиденные ситуации, которые могут поставить цивилизацию на грань гибели.
Я единственный житель Земли с которым «Коллективный Разум» общается напрямую. Более того, я трижды не по своей воле посещал ДНМ. Каждый раз я лишался своей материальной оболочки, что означает физическую смерть, а ДНМ меня восстанавливал. Таким образом, изначально я сын земной женщины и Интеллектуала, созданного «Коллективным Разумом».
Сэр, когда Вы были Президентом США, Вам очевидно докладывали специалисты ЦРУ, что с большой долей вероятности мой отец — пришелец из космоса. Действительно, он не землянин. Он возник на Земле по воле ДНМ.
В период моих посещений ДНМ «Коллективный Разум» щедро наращивал мои возможности и способности. Некоторые из них трудно себе представить. Я, например, обладаю бессмертием, усилием мысли могу создавать сложные материальные машины, владею «Абсолютным знанием», по матрице личности могу воскрешать Интеллектуалов, Homo collegiatus и Homo sapiens, по желанию могу «посещать» ДНМ и пользоваться помощью «Коллективного Разума» и т.д.
Уважаемые Дженифер, Эдвард, теперь вы знаете кто я такой.
Не осуждайте мою любовь к Мэри, руководствуясь земными мерками. Моё чувство не прихоть Дон-Жуана. Мэри я вижу своей женой, а будущих детей от нашего брака – в составе большой семьи Homo collegiatus. Я буду очень счастлив, если это произойдёт с вашего одобрения.
В гостиной воцарилось молчание. Рудик с тоской подумал, что его информация — не просто ушат с ледяной водой. Она требует тщательного осмысления. Кроме того, в то, что он наговорил нужно ещё поверить, а это ой как не просто. Даже для Мэри.
- Сэр, я понимаю, что сразу поверить в правдивость моего рассказа очень трудно. Но Вы всё же попытайтесь.
На помощь любимому пришла Мэри.
- Отец, мамочка! Неужели общественное мнение для вас важнее моего счастья. Тем более, теперь вы знаете кем фактически является Рудольф Олегович. Вы знаете как давно и сильно я люблю его. Мир Homo collegiatus в тысячу раз лучше лживого и эгоистичного мира Homo sapiens. Не пытайтесь меня вернуть в него. Я уже подружилась с его жёнами (Катей, Патрицией, Джессикой). Они приняли меня как сестру и подругу. Нас объединяет любовь к этому необыкновенному человеку. То будущее, которое вы прочили мне, теперь кажется убогим и бесцветным.
Каждой из нас, я имею ввиду избранниц Рудольфа Олеговича, он даёт свои крылья, молодость и веру в прекрасное будущее, а дети Homo collegiatus просто прекрасны. Представляете, они задолго до рождения осознают себя личностями, получают имена и начинают осознанно общаться с матерью. Беременность длиться в течение двадцати недель, а родившийся ребёнок через 7-10 месяцев становится взрослым человеком. И вы хотите, чтобы я отказалась от такой жизни и стала женой обыкновенного человека лишь потому, что по документам я у него единственная.
Родители Мэри подавлено молчали. Пришло понимание того, что их мнения Рудольф и Мэри вообще могли не спрашивать. Мелькнула примеряющая мысль: «Но ведь спросили! Это характеризует Рощина как человека чести, приверженца добрых традиций и уважающего лично их — Эдварда и Дженифер». Она-то и перетянула чашу весов в пользу строптивой дочери. Дженифер обняла её и, подавляя желание заплакать, прошептала:
- Будь счастлива Мэри. Ты, наверное, права! Такую жизнь упускать нельзя!
Эдвард дрожащей рукой жал руку Рудику.
- Рудольф Олегович, я счастлив породниться с Вами! Для меня это большая честь. Как я понимаю, от публичной свадьбы Вы откажетесь?
- Откажусь. Мы её устроим прямо сейчас.
И, подтверждая свои слова, показал на стол, на котором из ниоткуда стали появляться судки, закуски, столовые принадлежности, бутылками, фрукты...
Мэри, Дженифер и хозяин дома, не веря своим глазам, трогали возникающие на столе предметы. Они были настоящими. Гость демонстрировал свои возможности.
Внезапно комнату наполнил аромат цветов. Они стали появляться всюду: в вазах, корзинах, горшках, ярким ожерельем украсили грудь невесты.
Зажглась иллюминация. Она отражалась в радостных, изумрудных глазах Рудика. Он взял Мэри за руку и обратился к её отцу:
- Сэр, объявите, пожалуйста, нас мужем и женой и разрешите поцеловаться.
Эдвард Кларк уже проникся верой к происходящему и торжественно соединил брачным союзом любимую дочь с этим необыкновенным человеком. После долгого поцелуя молодых и родительских поздравлений состоялся сказочный пир.
Напряжённая атмосфера развеялась. Вступили в свои права веселье, радость и любовь.
Рудик был в ударе. Он мастерски показывал на стене, обращённой в трёхмерный экран, забавные эпизоды из своего детства и юности, заочно знакомил Мэри и её родителей со своими близкими и людьми своего мира. Семейный праздник закончился лишь за полночь.
Когда они наконец-то остались наедине, Мэри дала выход своему неуёмному темпераменту. В минуту отдыха, нежась в объятиях Рудика, призналась:
- Любимый, я очень счастлива и больше всего хочу зеленоглазого ребёночка.
- Он обязательно будет. - поцеловал её Рудик, наполняясь ответным желанием.
Утром Дженифер обнаружила записку, написанную рукой дочери: «Дорогие мои, не волнуйтесь! Мы рано утром улетели на Гавайи. Хочется искупаться в тёплом океане. Вода на пляжах Гонолулу 26; С. Вернёмся сегодня в Нью-Йорк. Привет и добрые пожелания от Р. О. Целую. Ваша Мэри».