Жил один мужик с женой и детьми в большом рубленом доме - сам срубил. И теща с ними старая жила, потому как свово супруга пережила, а одной скушно в четырех стенах обитать. Да и за внуками кому-то приглядывать надо, пока зять с дочкой по работам ошиваются.
Этот зять-мужик здоровски за воротник закладывал. До того допился - получку перестал домой приносить. Жена с тещей уже и уговаривали его, и корили, и грозили участковым - как горох о стену. У него на все их доводы был один весомый аргумент:
- Хто в доме хозяин? Потому - цыц и нишкните, не то обе завтра на улице будете.
Довел семьюдо того, что теща однажды заявила:
- Ты, зятек, наверное не знаешь, что моя бабушка была ведьмой. И меня кое-чему научила. Вот тебе мой сказ: не бросишь пить - прокляну.
А мужик пьяненько хихикает:
- Да плевал я на все твои проклятья с высокой колокольни. Не боюсь ничего, а в нечисть всякую тем паче не верю.
- Не боишься, говоришь?- зыркнула на него теща.- А слабо в полночь, с работы домой через кладбище круг дать?
- Да я и без твоего "слабо" там тыщу раз ходил,- уже откровеннно заливается зятек. Так что ты проиграла, теща.
- Ну, это ты без моего наказу ходил,- продолжала сверлить его взглядом теща.- А вот попробуй еще разок, в пятницу, да тринадцатого числа при том - посмотрим, как проскочишь погост.
А у зятька от ее слов, даром что пьяный, а в доме тепло - морозцем вроде по шкуре так прошлось - ажно передернуло. Одначе так же хорохорится, виду не показывает.
- Пройду, старая, на что хошь спорим.
- Да условие-то одно: спужаесси - навек бросаешь водку хлестать, даже на понюх не приближаешься к ней. Не забоишься - сама тебе буду каждое утро на опохмел давать, из своей пенсии. Идет?- хитро спросила теща.
- Еще как идет!
В тот день, а была как раз пятница и к тому же тринадцатое, как на грех, зятек "напринимался" с приятелями на работе так, что еле ноги волочил. До полуночи причащались, в кустах возле кладбища - чтоб участковый не застукал ненароком. Наконец, после отвальной рюмки, все засобирались по домам - проходом сбоку кладбища, по накатанной дороге.
- Вы как хотите, а я напрямки пойду, так в два раза короче,- заявил тут зятек.
- Да ты че, с дуба рухнул?- принялись его отговаривать.- Не знаешь, что ли, что по нашему старинному кладбищу в такие вот ночки мертвяки проклятые разгуливают, души меняют- старые на новые? Ну сам посуди, какая жизнь будет опосля, с проклятой душой-то?
- Слыхал я эти сказочки, уже не раз,- ухмыльнулся зятек, показывая приятелям топор, отточенный до остроты бритвы.- Вот против этого ни один мертвяк не устоит, будь у него даже переизбыток кальция в костях.
И пошел себе вперевалочку, насвистывая что-то там из репертуара то ли Верки Сердючки, то ли "Песняров" - по тропинке напрямую через погост. Ну, приятели, покрутив для порядку у висков пальцами, тоже расползлись по своим домам.
А ночка хмурая выдалась, с небольшим ветерком прохдадным - полная луна за тучками то спрячется, то опять выглянет. Оттого по могилкам и крестам тени метаются всяческие, различные-неприличные. А на старинных могилках огоньки голубые по надгробьям прыгают-мельтешат, так зазывно танцуют - вроде в гости к себе приглашают...
Чувствует зять - напрасно он с тещей спор этот затеял, ой напрасно! Одно дело, когда набравшись под завязку, без предупреждение кладбище проходишь, как мимо общежития какого-нибудь. И совсем другое - специально шлепать через все эти кресты и ограды, да еще и с тещенькиным напутствием в придачу. А тут еще эта пятница с тринадцатым в мыслях засела... Совсем с ритма свист мужика сбился, да и звучит уже не так задорно и жизнерадостно, самая середина погоста под ногами... и вдруг слышит - сбоку, из зарослей сирени, ему кто-то подсвистывает, ладком и не фальшивя. Мужик прекратил свистеть - сбоку тоже затихло. А вновь начать "Гоп, гей гоп!" уже духу не хватает, да и губы вмиг пересохли - одно шипение выходит. Да какой там "гоп", когда ноги с перепугу уже понесли не в ту степь, дорожку потерявши. И тут же, сбившись с протоптанного, на ощупь обнял в темноте зять нечто деревянное. А при луне увидел - крест обнимает, а с фотокарточки эмалевой ему череп подмигивает по-приятельски эдак, вполне дружелюбно, между прочим. М-да, но не в такой же обстановке...
Враз протрезвев, заметался зятек между могилами, ищет утерянную тропинку. А сбоку из кустов, вдруг противно, по-козлиному:
- Бе-е-е-е...беееррри левеееее.
Подсказывает, значит, направление, д-доброжелатель хренов!
Ну, зять уже обезумел от ужаса настолько, что любая подсказка сейчас звучала для него как бы приказом - прямиком в мозг, без всяческих там посредников. Он послушно рванулся влево. И тут же почувствовал, как чьи-то стальные когти, пропоров рубаху спереди, царапнули ему живот и цепко ухватились за полу пиджака - не пущают, значит, влево. Ага, так вот где она, "Пятница, 13", вместях с "Кошмарами на улице Вязов"!
И тут он вспомнил о топоре, зажатом в его руке. Прихватив когти, зять что есть силы рубанул по тому месту, где у них должно бы находиться запястье... смачно хряснуло и враз отпустило. Тут же забегали-заплясали голубые огоньки, приближаясь к зятю с ближайшего захоронения, а сбоку отозвалось воплем на удар:
- Ой, больно как! Ручку ведь отрубил, недоно...
Разрыва сердца у зятя, конечно, не случилось - организм, хоть и пропитой, но крепкий еще. А вот неожиданность внизу - в полном объеме. Она же, как ракете на старте, придала его телу дополнительной скорости - рванувшись влево, он пулей пролетел по тропинке оставшееся расстояние до края погоста. Бежал бы и дальше, но остановил ручей, протекавший по краю кладбища - зять на полном ходу врубился в него, отбросив в сторону когтистую лапу, как спущенный со стапелей корабль.
Кстати оказался ручей - в его водах зять, отдышавшись и раздевшись, выстирал загаженные штаны - дочиста, безо всяких там "Фейри" и прочего. Затем, покурив, чем немного согнал стресс, решил все же отыскать на дне ручья свой трофей - когтистую стальную лапу. А когда нашел, повертел ее в руках и с нервным смешком зашвырил обратно - это оказались обыкновенные грабли. Точнее - обрубок граблей.
Ведь зять, несмотря на его запойный характер, был человеком аналитического склада ума - понял, кто хозяин в доме.
Поэтому пить "завязал". Во веки веков.
Аминь!