Изумруд

               
Сквозь густую листву деревьев проглядывало летнее солнышко. На тротуаре плясали тени от веток, выстраивая узоры, словно в калейдоскопе.
Рядом с худощавой женщиной, стараясь перепрыгивать через солнечные пятна, двигалась светловолосая девочка лет шести с большим белым бантом на макушке.
– Ольга Даниловна, ты умеешь делать секреты?
– Машенька, дай руку. Конечно, я умею делать секреты.
– А почему ты водишь меня в садик?
– Потому что иду на работу мимо твоего дома.
– Моя мама работает завучем и рано уходит в школу. Правильно?
– Правильно. Что за секрет ты собралась делать?
– Секрет на сто лет! Буду учить Катьку.
– Катю, а не Катьку. Вот мы и пришли. Сейчас начнём с тобой подготовку к рабочему дню. Держи бумагу, карандаши, садись за стол и нарисуй секрет. Какой он, из чего будет сделан? Представь, как однажды кто-нибудь из детей его отыщет и обрадуется. Чему бы радовалась ты, найдя тайник?

Именно с этого разговора началась наша история.
После завтрака Маша с Катей взяли совки и стали рыть ямку для тайника.
Почти сразу Машина лопатка стукнула, наткнувшись на что-то твёрдое.
– Клад! Катька, быстрее копай!
Под небольшим слоем земли рядом с кирпичной стеной, огибающей двор детского садика, притаился целый склад камней разной формы. Некоторые имели острые края, будто облизанные леденцы.
– Этот клад закопал настоящий волшебник, – важно заявила Маша, поправляя указательным пальцем очки.
– Кто тебе сказал? – таинственным голосом прошептала Катя.
– Никто, просто знаю, потому что я - профессор. Видишь мои очки? Когда я их спрятала, Ольга Даниловна рассказала, что профессор должен носить очки и что он знает много разных тайн и про клады знает, и про волшебников всяких.
– Маша, хочешь, мы всё соберём и вымоем в умывальнике?
– Хочу, давай соберём.
Девочки выгребли добро из земли, сложили в железное ведёрко и отправились в корпус отмывать сокровища.
– Катя, смотри, как красиво! А давай открутим кран до конца?
– И включим свет, пусть всё блестит, правда, Маша?
Наигравшись всласть, подружки спрятали ведёрко в картонную коробку с орудиями труда технички, стоявшую под умывальником, накрыли чистыми тряпками и пошли во двор на площадку.
К вечеру обстановка в старшей группе накалилась. По отдельным фразам и словечкам любой мог бы догадаться – на завтра в детском саду намечаются большие раскопки.
Утром, как обычно, Ольга Даниловна забрала Машу, ждавшую у ворот своего дома.
– Машенька, зачем тебе совок и ведёрко? В садике всё есть, и открой мне тайну, куда вы с Катей спрятали то, что нашли вчера на прогулке?
– Сокровища? Нет, мы их не спрятали, а вымыли и положили до сегодня, чтоб разделить поровну.
– Зачем же тебе лопатка?
– А так, просто копать буду.
Как оказалось, копать сегодня собралась не только Маша.
После завтрака старшая группа, вооружённая лопатками и ведёрками, окружила воспитательницу.
– Оль Данил, Оль Данил, можно мы будем копать возле стены?
– Конечно можно, дорогие мои кладоискатели. Только осторожно, не порежьте пальцы, и не надо мыть сокровища в умывальнике.
До обеда ребята старательно рыли землю, но повезло лишь Маше. Она нашла полупрозрачный зелёного цвета камень, который едва помещался в кармашке её передника.
– Девчонки, дайте нам немного вчерашних сокровищ, – выпрашивал для общества Серёжа, – хоть бы по одной штучке, самых маленьких.
– Мы не можем, – вздыхали подружки, приподнимали плечи и разводили в разные стороны руки.
– Ну, дайте, дайте, мы только посмотрим, мы не потеряем.
– Нет, – упрямились девочки.
Разочарованная малышня печально отобедала и направилась в большой спальный зал.
Машина кроватка стояла возле окна. Вытащив камень из передника, Маша положила его под подушку, но потом водрузила на подоконник, чтобы любоваться находкой.
Солнечный лучик потихоньку подкрался к камню, забрался во внутрь и зажёг там зелёные огоньки. Девочка, разглядывая драгоценность, краем уха прислушивалась к разговору воспитательницы с техничкой Леночкой. Та жаловалась:
– Мой вчера ушёл из дома.
– Как же так, почему?
– Не знаю. Я так старалась, следила за ним, спуску не давала, ругала за всё, что неправильно.
– Леночка, зачем же мужа-то ругали?
– На всякий случай. Семью берегла. А он сердито крикнул: «Не жди!» – хлопнул дверью и ушёл. Я весь вечер рыдала.
– Леночка, милая, напрасно Вы заранее войну начали.
– Так я каждый день собиралась поговорить с Сашей, рассказать, как люблю его и боюсь потерять. А когда он появлялся на пороге такой красивый, довольный, добрый, я пугалась, начинала скандал.
– Что тут сказать? Вместо того чтобы обнимать любимого вы не просто уклонялись от объятий, а сражались на всякий случай. Печально, но имейте терпение, всё наладится. Но когда мир воцарится в вашем доме, вспоминайте хоть иногда золотые слова: «Время разбрасывать камни и время собирать камни».
Маша тяжело вздохнула и, глядя на свой «изумруд», засомневалась:
– Зачем их разбрасывать, а потом собирать? Не правильно сказала Ольга Даниловна, надо собирать и раздавать, – внимательно посмотрела на камень и уснула.

– А сейчас все потихоньку открываем глазки, – тормошила ребят воспитательница.
Маша вскочила, кинулась к окну. Камень исчез.
– Изумруд пропал, ушёл, потерялся. Нет его! Ольга Даниловна, я знаю, подождите!
Маша побежала к умывальнику и притащила в комнату коробку.
– Вот! Время раздавать камни! Может, и мой главный камень вернётся?!
Дети бросились к коробке.
– Ребята, давайте не будем хватать камешки, они острые, как стекло.
Ольга Даниловна улыбнулась.
– Я сама отнесу ведёрко во двор, и мы сделаем один большой секрет.
Детвора, вооружённая совками, покинула спальню во главе с воспитательницей. Маша плелась в хвосте, грустила.
– Изумрудик мой, вернись, я уже стала доброй и буду всё делать правильно: и разбрасывать, и раздавать, и собирать тоже буду вовремя.
– Машенька, почему ты отстала?
– Лен Петровна, от меня ушёл мой изумруд.
– Такой большой камень с подоконника?
– Да, – горестно прошептала девочка.
– Пойдём со мной. Никуда не ушёл твой камень. Я его спрятала в надёжное место.
Елена Петровна открыла дверь с надписью «Инвентарь» и вынесла из коморки Машино сокровище.
Маша прижала к себе камень обеими руками, посмотрела на техничку так, будто собиралась сказать что-то важное, но смутилась и убежала к детям.