Вагон без номера

То, что ты уехал, как теперь оказалось, навсегда, я узнала только потом, также как и то, что ты развелся, но опять не одинок, и предлагать тебе свое общество нет смысла, хотя я еле сдерживаюсь, чтобы не схватить чемодан и не написать в «Одноклассники»: «Вагон номер …, встречай!», когда ты педантично поздравляешь меня с очередным Новым Годом.
Ты ничего не объяснил, хотя мы провели вместе не один вечер. Я вспоминаю тебя уже реже, но не только когда интернет-информатор тупо предлагает твой аккаунт с идиотским предположением «может, Вы знакомы?»  Почему спустя столько лет иногда вдруг ощущаю запах твоей туалетной воды и прикосновение твоего плеча?

 Я должна сказать ему об этом, так будет лучше для него – я не сомневалась, но так  неприятно сообщать плохие новости! Хотя, я сама не в лучшем положении: я – «товарищ по несчастью». Паше только предстоит узнать, что его любимая девушка и лучший друг, «по совместительству» мой парень, закрутили любовь, пока он трудился в деревне, помогая родителям убирать картошку,а я уже почти смирилась с предательством.
Сдержанно, не проронив ни слова, он слушал меня, задумчиво теребя брелок от ключей. На площадке было темно, но я специально выбрала это место между двумя этажами – его и моим, чтобы он не боялся, что чувства, отразившееся на его лице, станут замечены.
– Ну, еще не известно, кому повезло! – промямлила я банальную фразу, желая только одного, чтобы он не обрушил на меня свой гнев и, того хуже, не быть свидетелем его мужских горьких слез. То, что он способен и на то и другое, я убедилась, когда случайно застала его и Иру на веранде, выясняющими отношения.
Но Пашка ничего не ответил, докурил сигарету и так же молча начал спускаться по лестнице. Уже на последней ступеньке он все же вспомнил обо мне и глухо пробормотал: «Увидимся!», и я поняла, что он больше никогда не станет прежним.
Никто, кроме меня не знал, что он уже приехал и в курсе событий, поэтому, когда Пашка пришел в парк, вся тусовка была удивлена той непринужденной легкости, с которой «брошенный парень» разговаривал со «сладкой парочкой». Он настолько хорошо владел собой, что многие усомнились, кто от кого ушел на самом деле!
Признаться, я даже не знала, что и думать, когда через неделю сосед по подъезду и друг моего бывшего парня Пашка позвонил и пригласил в кино.
Неужели он решил отомстить Ире и Диме таким примитивным способом: сыграть на их самолюбии, хочет заставить их ревновать? А что будет со мной, если я увлекусь этим парнем, который, кстати, очень даже недурен собой? Несмотря на мои сомнения, дождливую погоду и посредственный фильм, этой встречей наше общение не ограничилось. Он встречал меня с курсов английского, когда не работал лифт, звонил перед сном пожелать спокойной ночи, познакомил с членами своей семьи и даже пригласил встречать у себя дома Новый Год, что косвенно, а то и прямо, указывало на отсутствие у него другой девушки. Наверно, зря я не пошла всего на этаж вниз, но я отказала в тот вечер не ему одному, так как ждала звонка от парня, с которым подали заявление в загс, но поссорились, разминулись во времени и шабутном предновогоднем пространстве. Мобильных телефонов тогда не было, и в итоге всю ночь я провела одна, бегая из общего коридора к телефону домой в серебристом платье с сигаретой в руке.
Прошло почти полгода с того памятного звонка, но он так и не стал прежним – тем веселым и разговорчивым парнем, которого так не хватало в компании.
«Значит, он не может забыть Иру, переживает до сих пор!» – объясняла себе я его меланхолию. А как можно идти на близость с человеком, который скучает по другой! 
Время, действительно, многое лечит. Паша перестал уходить в себя во время разговора, снова стал шутить. Только «парой» в полном смысле этого слова мы так  и не стали.
Он закончил институт и уехал к родителям в деревню работать агрономом. Меня он не позвал, да я бы и не захотела в то время жить не в столице: уехать из Москвы редко кто решится во цвете лет и в начале карьеры. А ведь мы могли быть вместе, иначе к чему эти долгие вечера, которые для него были просто эпизодом?