От авторов.
Книга «Капкан на демона» вышла совсем недавно. В ней психотерапевт Вера Лученко, участвует в поисках маньяка. Однако наши отрывки не об этом. Нам кажется интересным рассказать о прошлом нашей главной героини. Ведь у всех есть прошлое, и у нее, конечно. Оно довольно интересное. Каждый, у кого хватит терпения дочитать до конца, будет вознагражден знакомством с еще одной таинственной загадкой Веры. Тем более что мы для удобства чтения разделили главу на восемь частей.
Перед вами седьмая часть. Приятного чтения!
Ваши Анна и Петр
— Что за суматоха? — спросил он.
Толстяк заморгал.
— С... самолет взорвался! — выдохнул он судорожно. — Прямо на в... взлете!..
— Не на взлете! — Рядом с ними вдруг вырос юноша в бейсболке. — Не на взлете, мать его!!! А в конце полосы! Черт!..
— Как же это, а?! — обиженно спросил толстяк.
А юноша сплюнул под ноги:
— Рейс тринадцать двадцать пять, Киев — Симферополь. А мне в Москву. — У него дрожали руки. — Пойду свой билет сдам. Ну их нафиг, такие полеты!..
У касс и впрямь уже выстроились первые желающие сдать билеты на другие рейсы. Тужилов отпустил толстяка и инстинктивно двинулся туда, но резко повернул к окнам, выходившим на летное поле, ввинчиваясь в толпу железными плечами. Шокированные люди даже не огрызались, поддаваясь его напору. Наконец он уткнулся в стекло. Место катастрофы сразу обозначилось вдалеке густыми клубами черного дыма с красными прожилками. Там уже стояли пожарные машины, похожие издалека на сгрудившихся жуков-солдатиков. Какие-то обломки горели, далеко выбрасывая языки пламени. Тужилов присмотрелся и понял, что это моторы самолета. Турбины, отломившиеся от крыльев... У него резко похолодело в животе. Он взял Веру за руку и отошел с ней в сторонку.
— Нельзя было нам садиться в тот самолет, — сказала Лученко, не дожидаясь вопросов. Она была очень бледной. — Мы погибли бы. Вот я вас и... Задержала, как могла.
Тимур Борисович тяжело присел на корточки перед ней. Ноги его не держали.
— Как взорвался? Откуда ты могла знать?!
— Оттуда. Вы видели, что со мной творилось?..
Тужилов приоткрыл рот и вытаращил глаза. Вот эта крапивница, покраснение кожи и пупырышки — сигнал о том, что самолет взорвется?! Чушь, чушь. Не может быть! Сказки!..
— Ты что, почувствовала?
— Вроде того.
— Врешь...
Вера посмотрела в сторону. Суматоха в аэропорту нарастала.
— Надо было вас отпустить, да? Тогда бы вы мне поверили?
Появилась бледная Лариса, увидела их и торопливо подошла. Вера с облегчением вздохнула: не улетела все-таки, не успела на посадку. Зато выжила... По девушке было понятно, что она уже видела это. Она со страхом и изумлением смотрела на Веру. Слышала последние слова?
— Что там? — спросил ее Тимур Борисович.
— Самолет... Наш рейс... В самом конце взлетной полосы... Горит... — Ларису трясло, она села на ступеньки и прикусила губу. Закрыла глаза, но все еще видела пылающие куски самолета на взлетной полосе, слышала вой сирен, очень ярко представила людей внутри — превратившихся в обугленные, разорванные куски плоти. И себя среди них.
Тужилов мельком скользнул взглядом по ее расширенным глазам и сказал Вере:
— Нам надо поговорить.
Его первый страх прошел, он взял себя в руки, и остались лишь вопросы. Откуда у Лученко, девятнадцатилетней соплячки, дар предчувствия? Что именно она ощущала? Можно ли это использовать?
Вера тоже глянула на Ларису, Тужилов все понял, они зашли за колонну.
— Ну? Не томи.
«Он все равно не отстанет, надо сказать что-нибудь...»
— Эксперимент физиолога Гершуни. Помните?
Преподаватель удивился.
— Ну, помню. И что?
— Я провела этот эксперимент на себе.
— При чем тут... Погоди. Ты хочешь сказать, что...
Он вспомнил этого физиолога, перед внутренним взором появилась страница из энциклопедии: Гершуни Г. В., родился в начале двадцатого века, член-корреспондент Академии наук... Так... Ага, вот: основные работы по адаптирующему влиянию симпатической нервной системы на нервно-мышечную функцию и по физиологии органов чувств, главным образом органов слуха... Награжден орденом... Ввел понятие «субсенсорная область», для обозначения фактов воздействия на поведение неосознаваемых раздражителей; тождественно понятию «предвнимание»...
— У тебя что, развились субсенсорные ощущения? — с недоверием спросил Тужилов.
Знаменитый опыт физиолога Гершуни состоял вот в чем: испытуемого погружали в гипнотический сон, затем экспериментатор на мгновение включал звук, который не воспринимался человеческим ухом, например ультразвук. И одновременно отдавал приказ на пробуждение. Так повторялось много раз. В конце концов испытуемый просыпался уже только от одного звука, которого он не слышал, не осознавал, но каким-то непостижимым образом ощущал.