Когда последние зрители уходят, когда уборщицы заканчивают свой вечный неблагодарный труд, когда запираются входные двери и наступает такая тишина, что малейший звук отзывается четким эхом, когда над ареной остается только лишь запах опилок, тогда и только тогда на арену выходит клоун с небольшим саквояжем.
Он встает посреди арены, широко раскидывает руки, словно пытаясь обнять весь зал, заразительно улыбается и до самого купола взлетает его огненно-рыжее:
- А вот и я!!!
И в следующее мгновение зал разражается шквалом аплодисментов и солнечным смехом. Оркестр фальшивит марш, униформа носится взад-вперед, что-то закрепляя, устанавливая, унося.
- А кто это тут у нас?
Из саквояжа под общий смех выскакивает маленький черный пудель, и бежит по кругу, то и дело взлетая и переворачиваясь в воздухе. Потом клоун помогает пуделю забраться на высокий барьер, и пес уже несется по барьеру, совсем рядом с улыбающимися взрослыми и захлебывающимися от восторга детьми. Клоун мчится вслед за пуделем, иногда спотыкаясь и нелепо падая. Каждый раз, когда он падает - все смеются. Клоун тоже смеется про себя, но делает вид что сердится, достает из саквояжа пистолет и выстреливает в хохочущих над ним зрителей фонтаном лент и конфетти.
Потом пудель спрыгивает на руки клоуна. Клоун осторожно садит его на голову, достает из саквояжа скрипку и начинает наигрывать какую-то щемящую мелодию. А пудель тихонечко подвывает. Когда клоун прекращает играть, в зале на миг воцаряется тишина, а потом на клоуна и пуделя обрушивается ливень оваций.
Клоун с собакой стоят посреди арены, улыбаясь и кланяясь, кланяясь, кланяясь. После последнего поклона клоун, все еще также ослепительно улыбаясь, оглядывает опустевшие трибуны, щелкает пальцами, и пудель послушно запрыгивает в саквояж.
Щелк.
И над ареной остается только запах опилок.
Когда запираются входные двери и наступает тишина, в которой отголоском эха угадываются, нет, почти явственно слышатся парад-алле, аплодисменты и огненно-рыжее:
- А вот и я!!!
Надо только хорошенько прислушаться.