Prima est Aurora veste rubicunda, clepsammidion,
quod fluere incipiat, tenens –
из древних латинских текстов, автор которых не известен, -
Еще утренняя заря не нарядилась в красное платье,
а Клепсаммидион уже источает свой поток,
не выпуская его из виду.
День за днем уходит без следа, однообразно и быстро.
Страшно скоро помчалась жизнь, скоро и без шума,
как речное стремя перед водопадом. Сыплется она ровно
и гладко, как песок в тех часах, которые держит
в костлявой руке фигура Смерти. Когда я лежу
в постели, и мрак облегает меня со всех сторон,
мне постоянно чудится этот слабый и непрерывный
шелест утекающей жизни. Мне не жаль ее, не жаль того,
что я мог бы еще сделать... Мне жутко.
Мне сдается: стоит возле моей кровати та неподвижная фигура...
В одной руке песочные часы, другую она занесла над моим сердцем...
И вздрагивает и толкает в грудь мое сердце,
как бы спеша достучать свои последние удары.
И.С. Тургенев. Стихотворение в прозе "Песочные часы".
Декабрь 1876
Клепсаммидион - песочные часы, как символ Человека, символ жизни. Тысячи, миллионы крохотных песчинок беспрестанно пересыпаются сверху вниз, следуя закону всемирного тяготения и слагая, каждый раз по-иному, рисунок временной беспредельности. Песчинки скользят беспечно и радостно. Падают, струятся, вытекают, льются в бездну нижней чаши часов. И вдруг ты понимаешь - падают не крохотные песчинки, а целые мгновенья. И наблюдая это падение, ты видишь время. Время, утекающее прочь. И что ты не делаешь: спишь, жуешь, читаешь, болтаешь по телефону, в гостях ты или на работе, в любви живёшь, или в ее ожидании - время плавно и безостановочно течет из одной чаши сосуда в другую.
Жизнь быстротечно уходит. Уходит в никуда… Мы – пленники, пленники времени. Его бесконечные заложники. И времени не важно, знаешь ты об этом или нет, думаешь ты об этом или нет, чувствуешь ты как оно скользит, касаясь тебя, или нет. Времени безразлично, как развлекаешь ты себя иллюзиями, что оно над кем-то или чем-то не властно. Ведь только ты обретаешь Свет – и тебя уже несет твоя лодка по неумолимой Реке, Реке Времени. И не выбраться тебе самому из этого вечного течения, не сойти на берег или пуститься вплавь, не сделать остановку. Река времени, чьи берега меняются как декорации, неумолима, а люди… Люди приходят и уходят. Как песчинки – сверху вниз, поворот и опять – сверху вниз. И никогда никакого начала и никакого конца. Жан-Поль Сартр, французский философ, писатель и драматург, когда-то сказал: «Дни прибавляются друг к другу безо всякого смысла, бесконечно и однообразно. Время от времени подбиваешь частичный итог… И ты снова складываешь часы и дни – понедельник, вторник, среда… Апрель, май, июнь… Это и называется – жить».
Время. Время везения, время надежд и ожидания, время горестей и бед, время боли… Постоянно ускользающее, невозвратное. У него рассчитана каждая секунда. И проживая каждую песчинку, мы собираем-наживаем песчаные горы памяти. Перебирать эти песчинки увлекательное занятие - каждая замирает на мгновение в невесомости, и мгновение это равно удару твоего сердца, а потом падает на растущую пирамидку, поглощаемая без остатка.
В детстве и юности часто кажется, что время невозможно долго тянется, плетется, движется едва-едва, чуть ли не останавливается. Ты взрослеешь и вот уже гораздо чаще, почти всегда, кажется, что время летит – вот прошёл день, пролетела неделя, месяц и года нет! Только был понедельник... и уже пятница. Только был май, цвела сирень, и уже - спелое лето, а за ним - дождливая осень. А там - накатила вьюгами да морозами зима, и опять - весна, и снова - по кругу, по кругу... Нет, не по кругу. Кто это придумал, что по кругу? Сверху вниз, сверху вниз. И не может время пересыпаться вверх. Только сверху вниз. Пока песок сверху вниз струится понемножку, отмеряя время, жизнь человеческая продолжается. Но как только весь песок истек – истекает и срок человеческий. Жизнь истекает Смертью. Будущее человеческое в верхней чаше часов, прошлое - в нижней. А где тогда настоящее? Неужели оно в узкой горловине, через которую будущее сыплется в прошлое? Может, потому и жить в настоящем всегда как-то несподручно - то в прошлом копаешься, то о будущем мечтаешь? В будущем тебе – хорошо и свободно, и в прошлом – просторно, а в настоящем часто – не повернуться, не протолкнуться, не разбежаться. А когда все-таки протолкнешься – раз, а ты уже проскочил. Совсем…
Но узкая горловина, граница прошлого-будущего, еще и для опрокидывания. Через эту границу жизни-смерти вверху опять оказывается жизнь. Та же самая. Из того же песка-опыта. И начинает она опять истекать сверху вниз по песчинке-мгновенью, отмеряя время новой жизни. Истекает новая жизнь из того же самого песка, но только перемешавшегося при опрокидывании. И песчинки-события истекают в другой уже последовательности, чем в прежней жизни. А так - все то же, то же самое.
Но жива в человеке надежда: а вдруг можно перевернуть часы, и тогда прошлое снова станет будущим. Да только прошлое, как и слова, не вернуть. Не умолить повернуть вспять, не прожить ещё раз «набело». Жизнь – это песочные часы, clepsammidion, часы на ладони Бога…