Этот разговор был пустым и холодным, но, самое страшное, что он был абсолютно не искренним.
Конечно, я не утверждаю, что Вы мне солгали… – совсем нет. Но то, «не о чём», что прозвучало – вот, что принесло разочарование. Если бы Вы были кем-то другим, я, конечно, бы позволила себе гораздо больше грубостей Вам сказать, а сейчас мне, судя по всему, придется собрать все свои «дипломатические» врождённые способности и как-то простым, человеческим языком объяснить эти негодования.
Помните, говорила Вам, что всё, что мне нужно – запоминаю с первого раза. И все, что не нужно – подмечаю. Это правда – моя память не даёт мне повода жить спокойно.
Первое, что меня взволновало, это отношения к Вашим женам (в наличии). Заметьте, пожалуйста, что в той биографии, которая считается Вашей официальной, значится только одна жена и двое детей – все остальное – так: эпизоды для очередных ушей. Про переживания по поводу Ольги – я Вам даже говорила: Она была просто – секретарь, а я была просто – Ангел. Так в чём же разница: если нас выбрал один и тот же мужчина, для одной и той же цели? Для статистической очередности? Не стоит отвечать, – напрасно: я всё понимаю… В чем же моя исключительность тогда?.. Ведь Вы ее так часто подчеркивали?
Что замечаю еще?
У Вас единственная женщина, которую Вы любите по настоящему, это восхитительная Л. Она с Вами всегда – 30 лет (я столько не живу), о ней знают все – даже на Вашей работе, естественно, – как жену – знают только исключительно её. Все остальные – жёны до востребования. Например, работаете в одной стране – одна жена, в другом – другая – на время службы. Да и мне Вы как-то говорили, в самом начале, и несколько раз продублировали в последующих диалогах, что у меня есть только пять лет. А потом, значит в 34-ре года оставаться у разбитого корыта – по сценарию великолепной сказки «О золотой рыбке» Великого Пушкина?
Нет, спасибо, я себя чувствую больше «спящей принцессой», чем бабкой у моря.
Нет-нет!
Я же – в первом письме просила Вас перестать мной манипулировать. Вы обещали, что так и сделаете, а на самом деле – втягиваете меня в своё тягучее и противное болото.
Странная вещь происходит, когда Вас не вижу день – не живу, на второй –ничего не могу поделать со своим стремлением Вас увидеть, а на третий день – потихоньку начинает наступать прозрение. И именно так моё прозрение сейчас негодует на бумаге.
Это я то Вас обидела и сделала больно?
Чем?
Что не поверила в Вашу занятость? Я поверила, я даже скажу больше – знала об этом с самого начала, но вот беда, что я не вижу, где вообще в Вашей жизни есть я.
Вы прекрасно понимаете, что романтики – люди максималисты. Мне нужна романтика. Где же Ваша? Самое романтичное, что было между нами это…
Первое, когда Вы меня в первый день увидели и от растерянности признались, что я похожа на Ангела.
Вторая романтика, когда я Вам написала первое письмо и, как только прочитали Вы его – позвонили.
Третья романтика, – когда своего личного водителя отправили за вторым письмом.
Четвёртая романтика, – когда подошли и осмелились поцеловать,
Пятая… и… – последняя романтика, когда искали мои крылья и в этот же день рассказали мне волшебную «швейцарскую сказку».
Всё» На этом – счастье закончилось. А я свой монолог «о романтике» не хотела омрачать какими-либо своими замечаниями по поводу каждой нашей встречи.
Но есть нюансы, которые мне, видимо, в виде примеров, придется привести. Первое, – Вы пользовались потусторонней силой, которая мешает мне спать и до сих пор, хотя реже и не так настырно.
Второе, – Вы за это время дали мне горы обещаний, (а я вот никак забыть не могу Ваш урок, где Вы блистали своим профессионализмом шулера: «Запомни, девочка, если кто-то даёт много обещаний – он тебя не просто хочет обмануть, – а делает это на высокой ноте профессионализма. Не одного обещания не выполнит и, тем самым, – ты уже, не вступая в игру, – проиграла…»).
Так вот это я к чему – тонны обещаний… Вы оказали мне услугу – я оглохла… и ослепла… – поверила…
А скажите, пожалуйста? Что Вы сделали для того, чтобы мне стала на капельку легче жить? Ровно – ничего! И не сделаете – ведь, – правда?
А вот очень даже искренне предлагали мне сделать жизнь невыносимой, чтобы я поняла, как я счастлива жила до этого (без Вас)…
Я ответила, даже тогда просила – не делайте этого.
А Вы – сделали… и даже – без капли сожаления.
Я не буду читать «Антихрист» – я сама – воплощение главного героя. За Шандора Пётефи, особенно «Дикий цветок» («Любовь и свобода» – огромное спасибо).
Сегодня я опаздывала к парикмахеру, но ждала встречи с Вами и была уверенна, что Вы позвоните и назначите мне её, а Вы и позвонили… Но… Лучше бы не звонили, как это делали ранее. Мои мысли Вас всегда оправдывали. Но Вы же должны понимать, что это не могло длиться вечно – это было пуля, а моё сердце – с левой стороны, – нет никакой отметки природы: я такая, как все, всего лишь – ваза. Вы – не хороший хозяин – очень занятый. Пыльная ваза – она не прельщает взгляд, она не восхищает своим блеском, она, в итоге, – лишний предмет на столе, на котором нет места. Не удивительно, что не сложно было зацепить её и так просто обронить на пол Ведь – правда? Не беда – будет еще одна. Вы мне и об этом успели сказать (боже мой, на что мы с Вами тратили эти подаренные мгновение – на горечь оскорблений и жгучую кислоту обид), что в общем то Вам не сложно: всё, – что предложили мне, предложить кому-то другому и Вы это делаете, но в силу того, что я попалась Вам на глаза раньше, то решили – «любовь с привилегиями» предложить мне. Я на самом деле, как Вы заметили, самая настоящая дура – взяла только любовь, а от привилегий так запросто отказалась.
Хотя – может быть, это моё спасение?
Я пока не знаю, что здесь – плохо, а что – хорошо.
Больно ли мне?
Да!.. И я, – как в тумане… Нет маяка, и не думаю, что в этой глупой ходьбе в никуда, я на него случайно наткнусь. Я знаю, что буду делать – поплыву по течению тумана, а не под Вашим гипнозом. Туман рассеется… я окажусь в голом поле… небо будет еще сере-утренним… – в облаках. Я же буду лежать на прохладной, влажной земле и мечтать… И, со временем… – не замечу, как станет теплее, а потом вдруг – начнётся просветление. И… Может быть, друг за другом, – начнут пробиваться лучи, которые выведут за собой огненный шар именуемый Солнцем. Это будет моё солнце – ведь я его дождалась сама, – лёжа на влажной холодной земле, под серенькими облаками. Никто не захотел лежать рядом… Я не стану их осуждать – они ведь просто – не верили, а я…. Я – верила… я – знала… я – ждала… И сейчас – это Солнце… оно – моё… Единственно – моё… И я смогу им делиться с теми людьми, которые умеют чувствовать тепло. Это не Вы, Господин. Вам не нужно Солнце – оно Вам мешает оставаться в тени, – а там Вам живется с комфортом.
Я рисовала, эти картины, где Вы, как истинный лев, лежите под ветвистым деревом в ожидании своей новой жертвы.
А тут однажды, откуда-то – с неба, не то – прилетел, не то – свалился на голову человек… – нет! – ещё хуже… – женщина. Что с ней делать? Вы не знаете?
Так, – по привычке, придавили лапой, но не учли, что движение Ваше, это слабое существо, посчитало не поражением, а, – ему показалось, что этот мощный лев – вдруг готов стать ему покровителем. Существо ошиблось, но – к счастью, даже, – если ты раздавлен, то пока ещё есть шанс подняться. Как тогда, – в плавании с туманом. Я нашла своё Солнце.
По поводу, – кто обрезал мои крылья?
Вы… и только – Вы…
И Господином больше Вас не называю…
Это всё – прозрение...
Мне повезло, что у меня начались «женские дни»,– я многое поняла. Ведь Вы, так льстиво, – шептали мне на ушко, что готовы просто – любоваться, что понимаете разговор наших с Вами душ и сердец. НЕ лгите. Я всё увидела в первом письме и не от одного слова не отказываюсь. Хотя, признаюсь, что было время, и за то письмо я готова была за просить прощение.
Но вот эти совпадения…
Сразу… – Вы предложили мне неприемлемое.
Так – сколько Вы говорили, раз читали те два письма написанные не для Вас?.. Один? Два?
Вы же ничего не поняли? Как можно в таких позорных условиях делать непристойные предложения и задавать, мягко говоря, – нескромные вопросы. Простите, какое Ваше дело, как я отношусь к разновидностям секса? Позвольте, – раз перешли на фамильярническую грубость – к оральному – не отношусь никак, к анальному – еще хуже. И даже к нежности, которая при малейшем шорохе прерывается и, которую стесняет всё и все, – с глубоким отрицанием.
Вы меня этим накормили.
Заметьте, ведь я не просила дорогих ресторанов, а всего лишь – апельсин… и – сбрить усы (как Вы выглядели в день нашего знакомства). Трудно? А мне – больно. Хотя бы от того, – что приходиться писать все эти откровенные вещи, которые захламили мою душу.
Я же много раз уже хотела остаться наедине и три раза у Вас были эти замечательные возможности. Но все эти три раза Вы так просто указали мне – моё место. Четвёртого раза – не будет.
Я Вас ненавижу…
Вы меня просто – убили.
Я же… хотела передать Вам «Послание», и, может быть…
Кстати, у меня много еще стихов, которые так и не увидел Ваш глаз, но, может быть, у меня получится их когда-нибудь Вам передать – ведь они Вам написаны и, заметьте, тогда еще – от чистого сердца.
А сейчас я – не пишу сердцем, а только – Разумом, он ПОБЕДИЛ, проиграла лишь Душа, а я буду жить дальше – я постарела на Любовь …
Вы попытались исправить сценарий судьбы, который написан бездарным кем-то? Вы его еще больше испортили.
Прощайте, Господин И.
Не обещаю, что скоро, но когда-нибудь… я Вас смогу забыть…
Наверное…
P.S:
Знаете, когда умирает любовь?
Когда она становится должна.
А помните свои же слова:
- Мы должны друг другу доверять. Или – ничего не получится. Нужно говорить всегда правду.
Тогда я молчала и в трубку лишь – улыбалась от обиды. И знаете почему? А ведь об этом не говорят… Это есть или этого нет. Вы так и не почувствовали меня...
Любовь ничего не должна. А подобные речи – словно пули, которые мастерски летят в серединную точку взрыва.
Со мной еще и трудно воевать. Почему? Это ещё и ответ на второй вопрос: почему у меня нет врагов? У меня цели и приоритеты, как оказалось, на столько разнятся с общественными, и – даже если с кем-то они едины, то эти люди не враги мне, а – друзья… и они у меня есть. Правда – мало таких.
21.04.2012