6. Д Р А К О Н
Течение реки было тихим и плавным, гладь ее воды, словно поверхность темного стекла, тешилась картинками пологих берегов. Сытая, ленивая рыба, отрешённо посмотрела на меня и, оставив круги, скрылась в глубине. На песчаной отмели играли трое ребятишек. Их загорелые тельца, словно три жемчужины, радовали глаз. Незатейливая игра с песком, как сотворение мира, требовала усердия и сосредоточенности.
Картина эта несла в себе избыток счастья всякому, кто мог бы ее видеть. Неподалеку, группа молодых людей неторопливо собирала пляжные вещи. Было заметно, что они тщательно подбирают все признаки их долгого пребывания на берегу. Когда расстояние между нами стало минимальным, метров пять - шесть, я помахал им рукой, но никто никак не отреагировал на мое приветствие, только маленькая девочка, лет трех, внимательно проводила меня взглядом.
- Эти люди внимательные, аккуратные. Не то, что некоторые, бросают продукты своей жизнедеятельности где попало, а того хуже – прямо в реку. Иногда, волей – неволей приходится их всячески наказывать, - раздался шипящий голос за моей спиной.
Я оглянулся и обомлел. Вся покрытая золотой чешуёй, на людей смотрела усатая голова чудного существа. О да! Словно сошедший с китайской открытки, настоящий Дракон, слегка изогнувшись, уютно возлежал на глади реки.
- Они нас не видят, а иначе… вот была бы потеха,- продолжал рассуждать дракон. И, не дав мне опомниться, как у давнего знакомого, спросил:
- Коль скоро ты прибыл сюда, видать случилось, что-то важное?
- Да вот,- вытянув вперед руки, я показал кувшин,- бабушка Мачик передала гостинец и велела вручить его лично Его Величеству Священному Дракону и просить его о небольшом одолжении.
- Вот и славно, сегодня как раз у Его Святейшества вполне свободный день и я смогу проводить тебя к нему. Держись за меня крепче.
Я ухватился одной рукой за один из его спинных плавников и таким вот тандемом мы стремительно поплыли вниз по течению. Гладь воды под нами закипела, забурлила как под глиссером. Представляю удивление тех редких людей на берегах, что видели этот след, но не видели тех кто его оставляет. Затем мы ушли под воду, а когда снова взлетели над поверхностью, пред нами оказался огромный, великолепный дворец из белого, почти прозрачного мрамора.
Его стены поднимались прямо из воды, только не ясно было, что за водоем теперь окружает нас, явно это была не прежняя речушка. Цвет и прозрачность воды, словно безоблачное небо, не давали никаких ответов, и не было края у этого моря. Тяжелые золотые ворота были раскрыты настежь, прямо из воды широкая лестница вела в огромную залу. Всё внутреннее пространство дворца было занято различными емкостями. Повсюду, куда ни посмотри, стояли сундуки, всевозможные сосуды и ящики.
Видимо тары не хватало, так вся посуда через верх было наполнена различными драгоценностями. Золото и бриллианты, сапфиры и изумруды, монеты и жемчуга лежали везде, куда падал взор. Мы переходили из зала в зал, но картина не менялась. Мое любое прежнее представление о сокровищах ни шло, ни в какие сравнения с увиденным изобилием. Драконы разных размеров деловито сновали меж этой роскоши, что – то подносили, перекладывали.
Все они были, как под копирку, на одно лицо или, если хотите, на одну морду. Различие было только в размерах и оттенках их длинных тел. И вот мы оказались в тронном зале. Колоссальные размеры и место на троне не оставляли сомнений - кто здесь Священный Дракон. Учтиво поклонившись, я вручил ему кувшин. И видимо, обычная человеческая жадность проснулась во мне. Вместо нужных слов, я восторженно заговорил об увиденном, полагая, что хозяину будет приятно услышать оду его богатству, напрочь забыв сказать то, чему меня научила Мачик.
Дракону быстро надоели мои восхищенные эпитеты, и он отрезал:
- Все сокровища мира всегда принадлежали нашему царству. Мы их вечные хранители. Только избранные представители других сфер иногда получают возможность прикоснуться к нашей собственности, - говоря это, он приоткрыл полученный от меня кувшин. Сильнейший аромат из него быстро заполнил все помещение.
Я заметил, что всем присутствующим драконам чрезвычайно понравилось содержимое. Они как захмелевшие, приостановили свои дела, и, расслабившись, принялись наслаждаться этим запахом как угощением, с шумом вдыхая и выдыхая. Минуту спустя, Его Святейшество прикрыл крышечку и вновь заговорил. В этот раз его речь звучала гораздо дружелюбнее:
- Вот спасибо, достойное угощение, прямо-таки угодил. Проси что хочешь. Можешь взять столько сколько унесешь.
- Мне нужен Изначальный Мелонг, - опомнился я.
- Да зачем тебе он. Зеркала важны в мире людей. Лучше возьми что – нибудь более полезное. У меня огромная коллекция различного уникального оружия, послушай меня, оно может пригодиться тебе в любой момент, - Дракон хотел казаться все более щедрым.
- Так уж выходит, что мне нужен именно Мелонг и, вероятнее всего, он послужит именно людям, - продолжал настаивать я.
Глаза дракона сверкнули недобрым светом. Обвисшие усы, встрепенулись а-ля Сальвадор Дали. В голосе появились металлические нотки:
- Людям уже ничто не поможет. Любая помощь по предоставлению знаний, будь то, внедрение электричества, двигателя внутреннего сгорания, химия и нано технологии, все идет только во вред. Вместо освобождения от продовольственной зависимости и благоденствия, получили общество потребления.
Так бывает, когда технологии опережают осознанность,- выпустив пар и немного смягчившись, дракон продолжал:
- Их демократия гораздо опаснее и хуже любого кастового общества. Только Настоящий Человек свободен от различных концепций и хорошо знает об ответственности за любые свои действия, а вот по вине современного человечества, за последние сто лет, погибло моих подданных в сто раз больше, чем за предыдущие сто тысяч лет. Для нас, плотины и дамбы на реках все одно, как прийти к человеку и предложить ему, вместо его жилья, переехать жить в пещеру.
Повсеместное загрязнение рек и морей, непомерное количество кораблей и лодок, испытания разного вида оружия и совершенно хамский отлов морских обитателей. Люди совсем потеряли рассудок, просто лезут в чужую стихию как в собственный карман. Если бы, самым возмутительным образом, на защиту людей не встали боги, то поверь, мы бы давно всему этому безобразию положили конец. И уж точно, я не ударю пальцем о палец, чтобы помогать им. Да и нет у меня Изначального Мелонга. Вот, если хочешь, у богов и попроси.
Повернувшись к моему сопровождающему, Его Святейшество сказал:
- Пусть наш гость возьмет себе все, что его интересует в наших кладовых, и проводите его непременно по «пути скорби».
Подхватив меня под руку, мой дракон, мягко, но настойчиво, повел меня по залам, расхваливая достоинства различных драгоценностей. Увидев прекрасную диадему, я решил взять ее для бабушки Мачик.
Да, эпитет «путь скорби» оказался чрезвычайно дипломатичным. Размеры бедствия, что я увидел в разных морях и реках, выглядели фатально. Любое описание будет ничтожным, да и никому из читателей не прибавит настроения.
К домику бабушки Мачик я прибыл в состоянии поверженного воина. Невыполненное поручение и озабоченность от увиденного указывали на то, что я плохой помощник в решении какой-то сложной задачи, суть которой я так и не понял.
Моя добрая фея встретила меня на берегу. У ручья она мыла свою незамысловатую посуду. Вначале, только поворотом головы, Мачик дала понять, что знает о моем прибытии. Потом встала, выпрямилась во весь рост и замерла в ожидании. Прямая, как тетива лука, спина и изящно посаженная голова, указывали на большую внутреннюю силу. Не зная, как оправдываться, я просто вложил в ее руку, выбранную мной диадему, и сказал:
- Здравствуйте хозяюшка! Это вам подарок из владений нагов.
- Здравствуй, здравствуй работничек, - приветствовала меня Мачик, а затем снисходительно махнула на меня рукой и заключила, - дурачина ты простофиля я же тебя учила, как напомнить Святейшему, что он связан обязательствами. Он не посмел бы отказать. А так, конечно, эта хитрая бестия обвила тебя вокруг пальца. Зажал он свой Мелонг, хорошо еще, что он не разглядел в тебе человеческую суть, - она тщательно ощупала мой подарок, потом поднесла к своим глазам, будто рассматривала ее и наконец, водрузила себе на голову.
Огромный сапфир в центре украшения засветился так, будто имел свой собственный источник питания, все оттенки синего, от голубого до ультрамаринового, как солнечные зайчики, запрыгали вокруг. Мачик радостно засмеялась и я облегченно вздохнул. Затем она закружилась словно в танце, и, стянув с головы диадему, с большой амплитудой, словно опытный спортсмен, далеко, на самую стремнину реки, забросила мой подарок.
- Нет более бесполезной вещи для слепого человека, ее даже съесть нельзя. Только бесконечно глупые существа придают значение таким никчемным предметам, - почти пропела она сквозь смех.
«Безумная старушка. Как же она могла, так поступить с целым состоянием»- на мгновение засомневался я.
- Нынче много Нагов, воплощенных среди людей. Вот если у человека кожа прозрачная с синевой, а взгляд стеклянный; весь он такой мягкий и скользкий, деньги на него просто с неба сыплются, без каких-либо усилий с его стороны – знай, перед тобой Нага. С ним нужно быть начеку. Такие дружить не умеют, им даже не ведомо значение такого слова. Любую твою ошибку увидят как слабость и не приминут этим воспользоваться себе во благо, а если нет, то хотя бы кому во вред. Очень они любят богатство и через него манипулировать окружающими, - в одно мгновение, все прояснила Мачик.
- Извините, конечно, что я не оправдал Вашего доверия, - начал я, чувствуя какое-то облегчение от того, что, судя по всему, «заданий» больше не последует, - как мне теперь вернуться в себя и к себе?
- То, что ты называешь собой, это воспоминание о звуке,- по-прежнему с легкой улыбкой и с материнской нежностью ответила Мачик.
- Вот выпей на дорожку, - она протянула мне очередной кувшинчик, - а теперь ступай к своей Марине и не забывай, мил человек, у тебя есть выбор: целовать ноги богине или тебя будут доедать демоны.
Мачик проводила меня до порога, обняла и прошептала:
- Мы теперь в одной лодке. Вместе до самого конца пути. Потом наденешь это кольцо, оно как инструмент, может пригодиться, - она протянула мне простое колечко серебристого цвета, с какими-то знаками по кругу.
Эти её последние слова как-то одновременно напугали и согрели. Дорога назад оказалась совершенно знакомой и я без труда прибыл к известному дому, даже и не заметив, когда я принял прежний облик.
Михаил Васильевич ждал меня. Я про себя подумал: «Интересно сотовых телефонов не видел не у одной из сторон, а какая согласованность». Видно было, что хозяин слегка разочарован моим «провалом», хотя, возможно, я это сам себе надумал.
В человеческом теле очень захотелось есть. Я решил, что оно проголодалось, пока я шарахался по морям и долам. Сходу, зайдя на кухню, я решил проверить холодильник на предмет съестного.
Когда я доедал бутерброд с сыром и помидором, вошла Марина. В руках у нее была салфетка для протирки обеденного стола. Она уставилась на меня с недоумением, чем очень даже смутила. Все-таки мне не свойственно вот так, сам на сам, натихаря, подъедать.
- Ты же только что жаловался, что очередной раз слишком плотно поужинал,- сказала она.
Вот тут я уже по-настоящему опешил, ведь меня не было несколько дней. «Для начала необходимо самому понять, что все-таки происходит. А уж потом, может быть, объяснять кому-то другому», - принял я решение. Все время до отъезда я был тише воды и ниже травы. Только в поезде стал более-менее адекватно участвовать в привычном социуме.
7. В О З В Р А Щ Е Н И Е